Рудольф Штайнер

Иоанна-Евангелие (русско-немецкий)

Цикл из двенадцати докладов прочитанных в Гамбурге с 18 по 31 мая 1908

GA 103

Rudolf Steiner

Das Johannes-Evangelium (Russisch-Deutsch)

Ein Zyklus von zwölf Vorträgen gehalten in Hamburg vom 18. bis 31. Mai 1908

GA 103

Первый доклад. Гамбург, 18 Мая 1908 Учение о Логосе

Второй доклад. Гамбург, 19 Мая 1908 Христианская эзотерика. Божественный до-человек (доисторический пра-человек)

Третий доклад. Гамбург, 20 Мая 1908 Миссия Земли

Четвертый доклад. Гамбург, 22 Мая 1908 Пробуждение Лазаря

Пятый доклад. Гамбург, 23 Мая 1908 До-Хритсианское посвящение. Свадьба при Кане.

Шестой доклад. Гамбург, 25 Мая 1908 Я-есть.

Седьмой доклад. Гамбург, 26 Мая 1908 Мистерия Голгофы.

Восьмой доклад. Гамбург, 27 Мая 1908 Развитие человека в совместной взимозависимости с Христос-Принципом.

Девятый доклад. Гамбург, 29 Мая 1908 Пророческое возвещение и развитие Христианства..

Десятый доклад. Гамбург, 30 Мая 1908 Действие Христос-Импульса в пределах человечества.

Одиннадцатый доклад. Гамбург, 30 Мая 1908 Христианское посвящение.

Двенадцатый доклад. Гамбург, 31 Мая 1908 Сущность девы Софии и Святого Духа.

Примечание переводчика

Более или менее дословный перевод с немецкого сделан с первого карманного издания (Taschenbuchausgabe) (Дорнах, 1985) цикла докладов Рудольфа Штайнера, изданного под названием "Иоанна-Евангение (Das Johannes-Evangelium)". Такие слова как "теософия", которые были заменены издателем словами "антропософия", "духо-наука", приведены в скобках. Для улучшения чтения и понимания альтернативный перевод также иногда приводится в скобках. Перевод во многих местах читается совсем не по-русски, поэтому переводчик приносит извинения за трудность чтения, ошибки и неточности перевода.

Перевод, 2006.

Первый доклад. Гамбург, 18 Мая 1908 Учение о Логосе

Наши доклады об Иоанна-Евангелии будут иметь двойную цель. Одна цель будет: углубить духо-научные (теософские) понятия как таковые и расширить по некоторым направлениям, и другая цель есть как раз такова, (чтобы) через представления, которые будут выступать нам перед Душой, поближе донести нам само великое пра-возвещение Иоанна-Евангелия. Это я прошу твердо удерживать, что доклады подразумеваются по этим обоим направлениям. Дело должно идти не только о разбирательствах об Иоанна-Евангелии, но при наличии такового мы желаем проникнуть в глубокие тайны бытия, и мы желаем вообще (насквозь) твердо удерживать, как собственно должен быть обустроен духо-научный (теософский) способ рассмотрения, когда он примыкает к каким-нибудь великим историческим пра-возвещениям (документам), которые переданы нам через различные религии мира.

ERSTER VORTRAG Hamburg, 18. Mai 1908 Die Lehre vom Logos

Unsere Vorträge über das Johannes-Evangelium werden ein doppeltes Ziel haben. Das eine wird sein, die geisteswissenschaftlichen Begriffe als solche zu vertiefen und nach mancherlei Richtungen hin zu erweitern; und das andere Ziel ist gerade dies, durch diejenigen Vorstellungen, die uns dabei vor die Seele treten werden, die große Urkunde des Johannes-Evangeliums selbst uns nahezubringen. Das bitte ich festzuhalten, daß die Vorträge nach diesen beiden Richtungen hin gemeint sind. Es soll sich nicht etwa bloß handeln um Auseinandersetzungen über das Johannes-Evangelium, sondern an der Hand desselben wollen wir in tiefe Geheimnisse des Daseins eindringen, und wir wollen durchaus festhalten, wie eigentlich die geisteswissenschaftliche Betrachtungsweise beschaffen sein muß, wenn sie anknüpft an irgendeine der großen historischen Urkunden, die uns durch die verschiedenen Religionen der Welt überliefert worden sind.

Можно было бы именно верить, (что) когда представитель духо-науки (теософ) говорит об Иоанна-Евангелии, (то) он желал бы это делать в (том) смысле, как это иначе также многосторонне свершается: просто положить в основу некое такое пра-возвещение (для того), чтобы черпать из него те истины, о которых идет дело, и эти истины преподнести (выдвинуть) на авторитет религиозных пра-возвещений. Это не может, однако, никогда более быть задачей духо-научного мировозрения. Оно должно быть полностью другим. Если духо-наука (теософия) желает исполнить свою действительную задачу в отношении (напротив) современного человечества, тогда она должна показать, что человек, если он только научился использовать свои внутренние силы и способности, силы и способности Духовного восприятия, что он тогда, когда он их применяет, может проникнуть в тайны бытия, в то, что в Духовных мирах скрывается за чувственным миром. Что человек через использование внутренних способностей может проникнуть к тайнам бытия, что он может достичь к творящим силам и существам Универзума (Вселенной) через свое собственное познание, это должно все больше приходить к сознанию современного человечества.

Man könnte nämlich glauben, wenn der Vertreter der Geisteswissenschaft über das Johannes-Evangelium spricht, er wolle das in dem Sinne tun, wie es sonst auch vielfach geschieht: einfach eine solche Urkunde zugrunde legen, um aus ihr diejenigen Wahrheiten, um die es sich handelt, zu schöpfen, und diese Wahrheiten auf die Autorität der religiösen Urkunden hin vorbringen. Das kann aber nimmermehr die Aufgabe geisteswissenschaftlicher Weltenbetrachtung sein. Sie muß eine völlig andere sein. Wenn die Geisteswissenschaft ihre wirkliche Aufgabe gegenüber dem modernen Menschengeist erfüllen will, dann muß sie zeigen, daß der Mensch, wenn er nur seine inneren Kräfte und Fähigkeiten gebrauchen lernt, die Kräfte und Fähigkeiten des geistigen Wahrnehmens, daß er dann, wenn er sie anwendet, eindringen kann in die Geheimnisse des Daseins, in das, was in den geistigen Welten hinter der Sinnenwelt verborgen ist. Daß der Mensch durch den Gebrauch der inneren Fähigkeiten zu den Geheimnissen des Daseins vordringen kann, daß er zu den schöpferischen Kräften und Wesenheiten des Universums durch seine eigene Erkenntnis gelangen kann, das muß der modernen Menschheit immer mehr zum Bewußtsein kommen.

И так должны мы сказать, что тайны Иоанна-Евангелия могут быть завоеваны человеком независимо от каждой традиции, от каждого исторического пра-возвещения. Хотелось бы, чтобы сказать это совсем отчетливо, однажды высказать это в неком внешнем способе. Тогда можно было бы сказать: Предположим, (что) через какое-нибудь событие, все религиозные пра-возвещения были бы потеряны для человека и таковой удержал бы только способности, которые он имеет в настоящее время, тогда вопреки (этому) он должен был бы - если он способности, которые он только имел сохранил себе - быть способным проникнуть в тайны бытия; он должен был бы быть способным достичь к Божественно-Духовным творящим силам и существам, которые сокрыты за физическим миром. И духо-наука (теософия) должна вообще строить на этих, независимых от всех пра-возвещений, источниках познания. Тогда, однако, когда итак исследуют независимо, когда независимо от всех пра-возвещений исследовали Божественно-Духовные тайны мира, тогда приходят к религиозным пра-возвещениям. Тогда сперва только познают их в их истинной ценности. Ибо тогда в неком известном способе свободны и независимы от них. Тогда распознают в них то, что прежде нашли самостоятельно; кто пробивается неким таким путем напротив (в отношении) религиозным пра-возвещениям, о том можно быть уверенным, что эти пра-возвещения для него никогда не теряют в ценности, никогда не теряют нечто от благоговения и почитания, которые можно иметь напротив им (в отношении к ним). Через некое сравнение с нечто (чем-то) другим позвольте сделать нам однажды ясным (то), о чем при этом идет дело.

Und so müssen wir sagen, daß die Geheimnisse des Johannes-Evangeliums unabhängig von jeder Tradition, von jeder historischen Urkunde von dem Menschen gewonnen werden können. Man möchte, um das ganz deutlich zu sagen, einmal in einer extremen Weise das aussprechen. Dann könnte man so sagen: Nehmen wir an, durch irgendein Ereignis gingen alle religiösen Urkunden dem Menschen verloren und dieser behielte nur die Fähigkeiten, die er gegenwärtig hat, dann müßte er trotzdem - wenn er sich nur die Fähigkeiten, die er hatte, bewahrt - in die Geheimnisse des Daseins eindringen können; er müßte hingelangen können zu den göttlichgeistigen schaffenden Kräften und Wesenheiten, die hinter der physischen Welt verborgen sind. Und die Geisteswissenschaft muß durchaus auf diese, von allen Urkunden unabhängigen Erkenntnisquellen bauen. Dann aber, wenn man also unabhängig forscht, wenn man unabhängig von allen Urkunden die göttlich-geistigen Geheimnisse der Welt erforscht hat, dann geht man an die religiösen Urkunden. Dann erst erkennt man sie in ihrem wahren Werte. Denn dann ist man in einer gewissen Weise frei und unabhängig von ihnen. Man erkennt in ihnen dann, was man zuvor selbständig gefunden hat; wer einen solchen Weg gegenüber den religiösen Urkunden eingeschlagen hat, von dem können Sie sicher sein, daß diese Urkunden niemals an Wert für ihn verlieren, niemals etwas verlieren von der Ehrfurcht und Verehrung, die man ihnen gegenüber haben kann. Durch einen Vergleich mit etwas anderem lassen Sie uns einmal klarmachen, um was es sich dabei handelt.

Некто мог бы сказать: Евклид, древний геометр, дал нам ту геометрию, которую сегодня учит каждый школьник на известной ступени школьного преподавания. Но изучение геометрии, вообще, завязано на этой книге Евклида? Я спрашиваю вас, как много изучают сегодня элементарную геометрию, без того, чтобы иметь некое понятие об этой первой книге, в которую Евклид вложил элементарные вещи о геометрии? Они изучают геометрию независимо от книги Евклида, потому что она происходит из Духа человека. Затем, когда изучили геометрию из себя и потом подходят к великой книге геометрии Евклида, знают как почтить таковую правильным способом; ибо сперва находят то, что сделали своим собственным (достоянием), и научаются оценивать форму, в которой соответствующие познания выступили в первый раз. Так можно сегодня великие мировые факты Иоанна-Евангелия найти через дремлющие в человеке силы, без того, чтобы знать нечто об Иоанна-Евангелии, как ученик учит геометрию, без того, чтобы знать нечто о первой книге геометрии Евклида.

Es könnte jemand sagen: Euklid, der alte Geometer, hat uns zuerst jene Geometrie gegeben, die heute ein jedes Schulkind lernt auf einer gewissen Stufe des Schulunterrichts. Aber ist das Lernen der Geometrie durchaus gebunden an dieses Buch von Euklid? Ich frage Sie, wie viele lernen heute die elementare Geometrie, ohne eine Ahnung zu haben von dem ersten Buch, in das Euklid die elementarsten Dinge über Geometrie hineingelegt hat? Sie lernen die Geometrie unabhängig von dem Buche des Euklid, weil sie einer Fähigkeit des Menschengeistes entspringt. Dann, wenn man Geometrie aus sich gelernt hat und hinterher an das große Geometriebuch des Euklid kommt, weiß man dies in der richtigen Weise zu würdigen; denn erst dann findet man das, was man sich zu eigen gemacht hat, und lernt die Form schätzen, in der die entsprechenden Erkenntnisse zum ersten Male aufgetreten sind. So kann man heute die großen Weltentatsachen des Johannes-Evangeliums durch die im Menschen schlummernden Kräfte finden, ohne von dem Johannes-Evangelium etwas zu wissen, wie der Schüler die Geometrie lernt, ohne von dem ersten Geometriebuche des Euklid etwas zu wissen.

Когда, снаряженные знанием о высших мирах, подходят к Иоанна-Евангелию, говорят себе: Что пред-лагается ведь тут в Духовной истории человечества? Глубочайшие тайны Духовных миров затаены в книге, даны человечеству в некой (одной) книге. И так как мы прежде (заранее) знаем, что есть истины о Божественно-Духовных мирах, тогда только (сперва) распознаем мы Божественно-Духовный род Иоанна-Евангелия в правильном смысле, и это будет вообще правильным смыслом, (чтобы) приближаться к таким пра-возвещениям, которые обходятся (ведут дело) о Духовных вещах.

Wenn man, ausgerüstet mit dem Wissen über die höheren Welten, an das Johannes-Evangelium herantritt, sagt man sich: Was liegt denn da vor in der Geistesgeschichte der Menschheit? Die tiefsten Geheimnisse der geistigen Welten sind hineingeheimnißt in ein Buch, sind der Menschheit gegeben in einem Buche. Und da wir vorher wissen, was Wahrheiten über die göttlich-geistigen Welten sind, erkennen wir dann erst die göttlich-geistige Art des Johannes-Evangeliums in dem richtigen Sinne, und das wird überhaupt der richtige Sinn sein, sich solchen Urkunden zu nähern, welche über geistige Dinge handeln.

Когда приближаются к таким пра-возвещениям, которые обходятся (ведут дело) о Духовных вещах, (те) люди, которые, (согласно) по языку, очень хорошо понимают все, что расположено в таких пра-возвещениях, как например в Иоанна-Евангелии, итак чистые (голые) филологи - и само теологические исследователи некого известного рода есть сегодня собственно только филологи в отношении к содержанию таких книг - (то) как соотносит себя представитель духо-науки (теософ) к таким исследователям? Возьмем мы еще раз сравнение с геометрией Евклида. Кто будет ведь правильный разбиратель (толкователь)? (Тот) который может хорошо переводить словами в своем способе (своей манере) и вообще не имеет никакого понятия о геометрических познаниях? Выйдет нечто особенное (странное), когда некто такой подступится к геометрии Евклида, когда он заранее вообще ничего не понимает из геометрии! Позвольте вы, однако, самому переводчику быть неким незначимым филологом, он, если он понимает геометрию, сможет почтить книгу в правильном способе. Так соотносит себя напротив (в отношении) многим другим исследователям представитель духо-науки (теософ) к Иоанна-Евангелию. Наверное оно объясняется в настоящее время так, как филологи объяснили бы геометрию Евклида. духо-наука (теософия), однако, поставляет из себя познания Духовных миров, которые описаны (обозначены) в Иоанна-Евангелии. Так есть Духо-научный исследователь напротив (в отношении) Иоанна-Евангелию в таком же самом положении, как геометр напротив (в отношении) самому Евклиду: он принесет уже с собой то, что он может найти в Иоанна-Евангелии.

Wenn sich solchen Urkunden, welche über geistige Dinge handeln, Leute nähern, welche sehr gut der Sprache nach alles verstehen, was in solchen Urkunden liegt, wie zum Beispiel im Johannes-Evangelium, also bloße Philologen - und selbst die theologischen Forscher einer gewissen Art sind heute eigentlich nur Philologen in bezug auf den Inhalt solcher Bücher -, wie verhält sich der Vertreter der Geisteswissenschaft zu solchen Forschern? Nehmen wir nochmals den Vergleich mit der Geometrie des Euklid. Wer wird denn der richtigere Ausleger sein? Der gut mit Worten in seiner Art übersetzen kann und gar keine Ahnung hat von den geometrischen Erkenntnissen? Es wird etwas Sonderbares herauskommen, wenn ein solcher sich an die Geometrie des Euklid machen wird, wenn er vorher gar nichts von der Geometrie versteht! Lassen Sie aber den Übersetzer selbst einen unbedeutenden Philologen sein, er wird wenn er Geometrie versteht, das Buch in der richtigen Weise würdigen können. So verhält sich gegenüber vielen anderen Forschern der Vertreter der Geisteswissenschaft zum Johannes-Evangelium. Vielfach wird es gegenwärtig so erklärt, wie die Philologen die Geometrie des Euklid erklären würden. Geisteswissenschaft aber liefert aus sich die Erkenntnisse der geistigen Welten, die im Johannes-Evangelium aufgezeichnet sind. So ist der Geisteswissenschafter dem Johannes-Evangelium gegenüber in derselben Lage wie der Geometer dem Euklid gegenüber: er bringt schon mit, was er in dem Johannes-Evangelium finden kann.

Мы не нуждаемся задерживаться у так воздвигнутого упрека, что таким способом многое будет увидено (усмотрено) в Иоанна-Евангелии. Мы скоро увидим, что тот, который понимает содержание, не имеет необходимым вкладывать в Евангелие нечто, чего нет тут внутри. Кто понимает род Духо-научного разбирательства, тот не будет особенно задерживаться у такого упрека. Как другие пра-возвещения не теряют в ценности и почитании, когда рапознают их истинное содержание, так есть это также с Иоанна-Евангелием (такой) случай. Оно является тому, кто проник в тайны мира, как один из самых полно-значимейших документов в человеческой Духовной жизни.

Wir brauchen uns nicht bei dem etwa erhobenen Vorwurf aufzuhalten, daß auf diese Weise manches in die Urkunde hineingesehen werde. Wir werden bald sehen, daß der, welcher den Inhalt versteht, nicht nцtig hat, etwas in das Evangelium hineinzulegen, was nicht darin ist. Wer die Art der geisteswissenschaftlichen Auslegung versteht, wird sich bei diesem Vorwurf nicht besonders aufhalten. Wie andere Urkunden nicht an Wert und Verehrung verlieren, wenn man ihren wahren Inhalt erkennt, so ist dies auch mit dem Johannes-Evangelium der Fall. Es erscheint dem, der eingedrungen ist in die Geheimnisse der Welt, als eines der allerbedeutungsvollsten Dokumente im menschlichen Geistesleben.

Мы можем спросить себя, если мы точнее вникнем (вовлечем себя) в содержание Иоанна-Евангеля: Как получается (приходится) ведь, когда духо-исследователю Иоанна-Евангелие является как некое полно-значимое пра-возвещение, что оно прямо (именно) теологами, которые призваны однако-же быть объяснителями, все больше и больше оттесняется на задний план? Это должно быть затронуто как некий пред-вопрос, прежде чем мы вступим в само Иоанна-Евангелие.

Wir können uns dann fragen, wenn wir uns genauer auf den Inhalt des Johannes-Evangeliums einlassen: Wie kommt es denn, wenn dem Geistesforscher das Johannes-Evangelium als eine so bedeutungsvolle Urkunde erscheint, daß es gerade von Theologen, die doch zu Erklärern berufen sein sollten, immer mehr und mehr in den Hintergrund gegenüber den anderen Evangelien gedrängt wird? Dies soll als eine Vorfrage berührt werden, bevor wir in das Johannes-Evangelium selbst eintreten.

Вы все знаете, что по отношению к Иоанна-Евангелию захватили место достопримечательные воззрения и настроения. В древние времена оно почиталось как одно из наиглубочайших и полнозначемейших пра-возвещений, которые имел человек о сущности и смысле действия Христоса Иисуса на Земле; и в более древние времена Христианства никому вероятно не пришло бы в голову это Иоанна-Евангелие понимать не как некий важный, исторический памятник для событий в Палестине. В более новые времена стало это по-другому и прямо (именно) те, которые верят что наиболее твердо стоят на почве (фундаменте) исторического исследования, более всего подкопали основание, на котором стояло некое такое воззрение об Иоанна-Евангелии. С некого времени, которое ведь насчитывает уже столетия, начали замечать противоречия, которые находятся в Евангелиях. Тут, особенно среди теологов, после некоторых колебаний, установилось следующее. Сказали: Много противоречий встречается в Евангелиях, и не могли создать себе никакого ясного понятия (о том), как это получается (приходится), что с четырех сторон в четырех Евангелиях события в Палестине рассказываются различным способом. Говорили: Если мы возьмем изложения, которые даются (согласно) по Маттфею, по Марку, по Луке, по Иоанну, то мы имеем так много различных изложений об этом и о том, что невозможно верить, что все они согласуются с историческими фактами. Это стало мало-помалу настроенностью тех, которые желали исследовать эти вещи.

Sie alle wissen, daß in bezug auf das Johannes-Evangelium merkwürdige Anschauungen und Gesinnungen Platz gegriffen haben. In alten Zeiten wurde es verehrt als eine der tiefsten und bedeutungsvollsten Urkunden, welche der Mensch hatte über das Wesen und den Sinn des Wirkens des Christus Jesus auf Erden; und in den älteren Zeiten des Christentums wäre es wohl niemandem eingefallen, dieses Johannes-Evangelium nicht als ein wichtiges geschichtliches Denkmal für die Ereignisse in Palästina aufzufassen. In neueren Zeiten ist es anders geworden, und gerade die, welche glauben, am festesten zu stehen auf dem Boden geschichtlicher Forschung, haben am meisten den Grund unterwühlt, auf dem eine solche Anschauung über das Johannes-Evangelium stand. Seit einer Zeit, die ja schon nach Jahrhunderten zählt, hat man angefangen, aufmerksam zu werden auf die Widersprüche, die sich in den Evangelien finden. Da hat sich besonders unter den Theologen nach mancherlei Schwankungen das folgende herausgestellt. Man hat gesagt: Es kommen viele Widersprüche in den Evangelien vor, und man könne sich keinen klaren Begriff machen, wie es kommt, daß von vier Seiten in den vier Evangelien die Ereignisse in Palästina in verschiedener Weise erzählt werden. Man sagte: Wenn wir die Darstellungen nehmen, die nach Matthäus, nach Markus, nach Lukas, nach Johannes gegeben werden, so haben wir so viele verschiedene Angaben über dieses und jenes, daß man unmöglich glauben kann, daß sie alle mit den historischen Tatsachen übereinstimmen. Das wurde nach und nach die Gesinnung derjenigen, die diese Dinge erforschen wollten.

Теперь, в более новое время образовалось воззрение, что в отношении к трем первым Евангелиям могло было бы образоваться известное созвучие об изложении Палестинских событий, что Иоанна-Евангелие, однако, далеко идущем родом отклоняется от того, что рассказывают три первых Евангелия, и что поэтому в отношении исторических фактов должны бы верить трем первым Евангелиям и (что) Иоанна-Евангелие имеет меньше исторического доверия. Так пришли постепенно к тому, чтобы сказать: Это Иоанна-Евангелие возникло вообще не в том же самом намерении, как три первых. Эти Евангелия желали только рассказать (то), что привнеслось (добавилось); составитель Иоанна-Евангелия, однако, вообще имел не это намерение, но совсем другое. И из различных оснований (причин) предались предположению, что Иоанна-Евангелие было якобы вообще относительно-мерно поздно написано. Мы еще придем к тому, чтобы говорить об этих вещах. Некая большая часть исследователей верит, что Иоанна-Евангелие было якобы написано сперва только в третьем или четвертом десятилетии второго Христианского столетия, наверное, также уже во втором десятилетии второго Христианского столетия; и следовательно сказали они себе: Итак, это Иоанна-Евангелие написано в то время, где Христианство уже распространилось в некой определенной форме, где оно, наверное, также имело уже противников. Эти или те противники выступали против Христианства, и те, которые принимали это мнение, говорили себе: В писателе Иоанна-Евангелия имеем мы перед собой некого человека, который особенно стремился дать учение-писание, некий род апологии, нечто, как некую защиту Христианства против течений, которые выдвинулись тут напротив (вопреки). Писатель Иоанна-Евангелия, однако, не имел намерения верно изложить исторические факты, но (намерение) сказать, как он установил себя к своему Христосу. - Так видят многие ничто другое в Иоанна-Евангелии, как некий род религиозно проникнутой течениями (протекаемой) поэмы, которую писатель написал из некого религиозно-лирического настроения в отношении к своему Христосу для того, чтобы также и других вдохновить (восторжить) и привести в то же самое настроение. Наверное не везде признают это мнение с таким экстремальными словами. Когда, однако, вы изучите литературу, вы найдете, что это есть широко распространенное мнение, которое многим нашим современникам очень отвечает (говорит) Душе, да, прямо такое мнение настроенности наших современников выходит навстречу.

Nun hat sich in neuerer Zeit die Anschauung gebildet, daß man in bezug auf die drei ersten Evangelien einen gewissen Einklang über die Darstellung der palästinensischen Ereignisse sich bilden könne, daß das Johannes-Evangelium aber in einer weitgehenden Art abweiche von dem, was die drei ersten Evangelien erzählen, und daß deshalb in bezug auf die historischen Tatsachen mehr den drei ersten Evangelien geglaubt werden müsse und das Johannes-Evangelium weniger geschichtliche Glaubwürdigkeit habe. So ist man allmählich dazu gekommen, zu sagen: Dieses Johannes-Evangelium ist überhaupt nicht in derselben Absicht entstanden wie die drei ersten. Diese Evangelien wollten nur erzählen, was sich zugetragen hat; der Verfasser des Johannes-Evangeliums aber habe diese Absicht gar nicht gehabt, sondern eine ganz andere. Und man hat aus verschiedenen Gründen der Annahme sich hingegeben, daß das Johannes-Evangelium überhaupt verhältnismäßig spät niedergeschrieben worden sei. Wir werden auf diese Dinge noch zu sprechen kommen. Ein großer Teil der Forscher glaubt, daß das Johannes-Evangelium erst im dritten oder vierten Jahrzehnt des zweiten christlichen Jahrhunderts niedergeschrieben worden sei, vielleicht auch schon im zweiten Jahrzehnt des zweiten Jahrhunderts; und daher sagten sie sich: Also ist das Johannes-Evangelium niedergeschrieben in einer Zeit, wo das Christentum in einer bestimmten Form sich schon ausgebreitet hatte, wo es vielleicht auch schon Gegner hatte. Diese oder jene Gegner waren aufgetreten gegen das Christentum, und diejenigen, die diese Meinung annehmen, sagten sich: In dem Schreiber des Johannes-Evangeliums haben wir einen Menschen vor uns, der insbesondere bestrebt war, eine Lehrschrift zu geben, eine Art Apologie, etwas wie eine Verteidigung des Christentums gegenüber den Strömungen, die sich dagegen erhoben hatten. Nicht aber hätte der Schreiber des Johannes-Evangeliums die Absicht gehabt, die historischen Tatsachen treu zu schildern, sondern zu sagen, wie er sich zu seinem Christus stelle. - So sehen viele nichts anderes in dem Johannes-Evangelium als eine Art religiös durchströmten Gedichtes, das der Schreiber aus einer religiös-lyrischen Stimmung heraus in bezug auf seinen Christus niedergeschrieben habe, um auch andere zu begeistern und in dieselbe Stimmung zu bringen. Vielleicht wird man nicht überall mit so extremen Worten diese Meinung eingestehen. Wenn Sie aber die Literatur studieren, werden Sie finden, daß dies eine weitverbreitete Meinung ist, die vielen unserer Zeitgenossen sehr zur Seele spricht, ja, es kommt eine solche Meinung der Gesinnung unserer Zeitgenossen gerade zu entgegen.

Начиная с некоторых столетий внутри (в пределах) человечества, которое в своей настроенности все больше приходило к материализму, образовалось известное отклонение против некого такого понимания (схватывания) исторического становления вообще, как оно нам равно выступает навстречу в первых словах Иоанна-Евангелия. Помыслите вы однако-же только о том, что первые слова не позволяют никакое другое объяснение, как что в Иисусе из Назарета, который жил в начале нашего время-исчисления, было воплощено некое существо наивысшего Духовного рода. Писатель Иоанна-Евангелия, по своему цельному роду, не мог по-другому, в том (тем) что он говорит об Иисусе, как начать с тем, что он именует "Слово" или "Логос"; и он не мог по-другому, как сказать:

"Это Слово было в Пра-начале, и все возникло (произошло) через Слово" (I, 1-3).

или через "Логос". Примем мы это Слово однажды в его полном значении, тогда мы должны сказать: Писатель Иоанна-Евангелия видит себя вынужденным Пра-начало мира, Наивысшее, к чему может возвысить себя Дух человека, обозначить как Логос и сказать: "Все вещи сделаны через этот Логос, Пра-основание вещей!". И затем продолжает он и говорит:

"Это Слово стало плоть(ю) и обитало (жило) среди нас" (I, 14).

Seit einigen Jahrhunderten hat sich innerhalb der Menschheit, die immer mehr zum Materialismus in ihrer Gesinnung gekommen ist, eine gewisse Abneigung herausgebildet gegen eine solche Auffassung des geschichtlichen Werdens überhaupt, wie sie uns gleich in den ersten Worten des Johannes-Evangeliums entgegentritt. Denken Sie doch nur daran, daß die ersten Worte keine andere Erklärung zulassen, als daß in dem Jesus von Nazareth, der gelebt hat im Anfange unserer Zeitrechnung, verkörpert war eine Wesenheit höchster geistiger Art. Der Schreiber des Johannes-Evangeliums konnte nach seiner ganzen Art nicht anders, indem er von Jesus spricht, als beginnen mit dem, was er das "Wort" oder den "Logos" nennt; und er konnte nicht anders als sagen:

"Dieses Wort war im Urbeginne, und alles ist durch das Wort entstanden." (I, 1-3)

oder durch den "Logos". Nehmen wir dieses Wort einmal in seiner vollen Bedeutung, dann müssen wir sagen: Der Schreiber des Johannes-Evangeliums sieht sich gedrängt, den Urbeginn der Welt, das Höchste, wozu sich der Menschengeist erheben kann, als Logos zu bezeichnen und zu sagen: "Alle Dinge sind durch diesen Logos, den Urgrund der Dinge, gemacht!" Und dann setzt er fort und sagt:

"Dieser Logos ist Fleisch geworden und hat unter uns gewohnet." (I,14)

Это называется ничто другое как: Вы видели его, который обитал среди нас; вы поймете его только когда вы его примете так, что в нем обитал тот же самый принцип, через который сделано все, что есть вокруг вас в (при) растениях, животных и людях. - Желают интерпретировать не в произвольном способе, так должны сказать, что в смысле этого пра-возвещения принцип всенаивысшего рода однажды воплотился во плоти. Сравним мы затребование, которое такое представление устанавливает для сердца человека с тем, что сегодня говорят многие теологи. Вы можете читать это в настоящее время в теологических трудах и в докладах в многостороннейшем способе слышать: Мы аппелируем (взываем) не к какому-нибудь сверх-чувственному принципу; нам наиболее любим тот Иисус, которого нам излагают три первые Евангелия, ибо это есть "простой человек из Назарета", который аналогичен (подобен) другим людям.

Das heißt nichts anderes als: Ihr habt ihn gesehen, der unter uns gewohnt hat; ihr werdet ihn nur verstehen, wenn ihr ihn nehmt so, daß in ihm dasselbe Prinzip wohnte, durch das alles, was um euch herum ist an Pflanzen, Tieren und Menschen, gemacht ist. - Will man nicht in verkünstelter Weise interpretieren, so muß man sagen, daß im Sinne dieser Urkunde ein Prinzip allerhöchster Art sich einmal im Fleische verkörpert hat. Vergleichen wir die Anforderung, die mit solcher Vorstellung an des Menschen Herz gestellt wird, mit dem, was heute mancher Theologe sagt. Sie können es gegenwärtig in theologischen Werken lesen und in Vorträgen in mannigfacher Weise hören: Wir appellieren nicht mehr an irgendein übersinnliches Prinzip; uns ist derjenige Jesus am liebsten, den uns die drei ersten Evangelien schildern, denn das ist der "schlichte Mann aus Nazareth", der anderen Menschen ähnlich ist.

Это стало в известном роде неким идеалом для многих теологов. Люди имеют стремление все, что стало историческим, по возможности установить на равную ступень с общими человеческими событиями. Это мешает людям, что некто (один) должен настолько выше выделяться, как это есть Христос Иоанна-Евангелия. Следовательно, говорят они о таковом, как об апофеозе Йезу, "простого человека из Назарета", который им потому так нравится, потому что они могут сказать: Мы имеем ведь одного Сократа и других великих мужей. - Он отличается ведь от этих других, но они имеют однако-же некий известный масштаб некой обычной банальной человечности, когда они могут говорить о "простом человеке из Назарета". Этот разговор о "простом человеке из Назарета", который вы найдете сегодня уже в многочисленных теологических трудах, также в теологическо-академических писаниях, в том, что именуют "объяснительная теология", это связано (зависит) совместно с, столетиями образованным, материалистическим чувством (смыслом) человечества; ибо таковое верит, что может существовать только физически-чувственное или что только оно (и) имеет некое значение. В те времена развития человечества, в которые взор человечества восходил к сверх-чувственному, человек мог сказать: Вовне, во внешних явлениях, можно позволить себе сравнить эту или ту историческую личность с простым человеком из Назарета, но в том, что было в этой личности как Духовное и невидимое, тут есть этот Иисус из Назарета один Едиственный! Как (когда), однако, потеряли обзор и взор в сверхчувственное и невидимое, потеряли также масштаб для всего, что выделялось за усредненное человечества, и это показывало себя совсем особенно в религиозном понимании жизни. Только не предавайтесь об этом никакому обману! Материализм прежде всего проник в религиозную жизнь. Много, много менее опаснее для Духовного развития человечества есть материализм в отношении ко внешним естественно-научным фактам, чем в отношении к пониманию религиозных тайн.

Das ist in gewisser Art ein Ideal geworden für viele Theologen. Die Menschen haben das Bestreben, alles, was geschichtlich geworden ist, möglichst auf gleiche Stufe zu stellen mit allgemein menschlichen Ereignissen. Es stört die Menschen, daß ein so Hoher herausragen soll, wie es der Christus des Johannes-Evangeliums ist. Daher sprechen sie von diesem als von der Apotheose Jesu, des "schlichten Mannes von Nazareth", der ihnen deshalb so gefällt, weil sie sagen können: Wir haben ja auch einen Sokrates und andere große Mдnner. - Er unterscheidet sich ja von diesen anderen, aber sie haben doch einen gewissen Maßstab an einer gewöhnlichen banalen Menschlichkeit, wenn sie sprechen können vom "schlichten Manne aus Nazareth". Dies Sprechen vom "schlichten Manne aus Nazareth", das Sie heute schon in zahlreichen theologischen Werken, auch in theologisch-akademischen Schriften vorfinden, in dem, was man die "aufgeklärte Theologie" nennt, das hängt zusammen mit dem seit Jahrhunderten herangebildeten materialistischen Sinne der Menschheit; denn diese glaubt, daß es nur Physisch-Sinnliches geben könne oder daß nur dieses eine Bedeutung habe. In denjenigen Zeiten der Menschheitsentwickelung, in welchen der Blick der Menschheit noch hinaufgegangen ist zu dem Übersinnlichen, konnte der Mensch sagen: Außen, in der äußeren Erscheinung mag diese oder jene historische Persönlichkeit sich gewiß vergleichen lassen mit dem schlichten Manne aus Nazareth, aber in dem, was als Geistiges und Unsichtbares in dieser Persönlichkeit war, da ist dieser Jesus von Nazareth ein Einziger! Als man aber den Hinblick und den Einblick in das Übersinnliche und Unsichtbare verloren hatte, verlor man auch den Maßstab für alles, was über den Durchschnitt der Menschheit hinausragte, und das zeigte sich ganz besonders in der religiösen Auffassung des Lebens. Darüber geben Sie sich nur gar keiner Täuschung hin! Der Materialismus ist zuerst eingedrungen in das religiöse Leben. Viel, viel weniger gefährlich für die geistige Entwickelung der Menschheit ist der Materialismus in bezug auf die äußeren naturwissenschaftlichen Tatsachen als in bezug auf die Auffassung der religiösen Geheimnisse.

Мы должны будем говорить - как некий пример - об истинно спиритуальном понимании вечери, превращении хлеба и вина в плоть и кровь, и мы в пробеге (ходе) этих докладов услышим, что через это спиритуальное понимание, вечеря истинно не теряет в ценности и значении. Но это будет равно (именно) некое спиритуальное понимание, которое мы узнаем. И таковое было также древним Христианским пониманием, как (когда) еще было больше спиритуального чувства (смысла) среди человечества; оно было действенным еще в первой половине Средневековья. Тут многие знали как понимать слова: "Это есть мое тело ... ; это есть моя кровь" (Марк 14, 22 и 24) так, как мы это узнаем. Но это Духовное понимание ушло в беге (ходе) столетий потерянным. Мы узнаем основания (причины) для этого. Тут существовало в Средневековье некое очень достопримечательное течение, которое глубже, чем вы это можете поверить, проникло в Душевности человечества, ибо как Души мало-помалу развивались и что они переживали, вы можете очень мало узнать (испытать) из сегодняшней истории. Около середины Средневековья наличествовало глубоко идущее течение в Христианских Душевностях Европы; ибо с авторитетной стороны тогдашний Духовный смысл вечери был пере-толкован в Материалистическое. Люди могли при словах: "Это есть мое тело ... ; это есть моя кровь" только представить себе, что свершался якобы некий материальный процесс, некое материальное превращение хлеба и вина в плоть и кровь. Что ранее представляли Духовно, начали представлять себе в грубом материальном смысле. Здесь вкрадывается материализм в религиозную жизнь задолго до того, как он атакует естественную науку.

Wir werden zu sprechen haben - als ein Beispiel - über die wahre spirituelle Auffassung des Abendmahls, die Verwandlung von Brot und Wein in Fleisch und Blut, und wir werden im Laufe dieser Vorträge hören, daß durch diese spirituelle Auffassung das Abendmahl wahrhaftig nicht an Wert und Bedeutung verliert. Aber es wird eben eine spirituelle Auffassung sein, die wir kennenlernen werden. Und die war auch die alte christliche Auffassung, als noch mehr spiritueller Sinn war unter der Menschheit; sie galt noch in der ersten hälfte des Mittelalters. Da wußten viele die Worte: "Dies ist mein Leib...; dies ist mein Blut!" (Markus 14, 22 und 24), so aufzufassen, wie wir das kennenlernen werden. Aber diese geistige Auffassung ging im Laufe der Jahrhunderte notwendigerweise verloren. Wir werden die Gründe dafür kennenlernen. Da gab es im Mittelalter eine sehr merkwürdige Strömung, die tiefer, als Sie es glauben mögen, eingedrungen ist in die Gemüter der Menschheit, denn wie die Seelen sich nach und nach entwickelt und was sie erlebt haben, können Sie von der heutigen Geschichte sehr wenig erfahren. Um die Mitte des Mittelalters ist eine tiefgehende Strömung vorhanden in den christlichen Gemütern Europas; denn es war von autoritativer Seite aus der ehemalige spirituelle Sinn der Abendmahlslehre ins Materialistische umgedeutet. Die Menschen konnten sich bei den Worten: " Dies ist mein Leib...; dies ist mein Blut", nur vorstellen, daß ein materieller Vorgang, eine materielle Umwandlung von Brot und Wein in Fleisch und Blut geschehe. Was früher geistig vorgestellt wurde, fing man an, im grob materiellen Sinne sich vorzustellen. Hier schleicht sich der Materialismus, lange bevor er die Naturwissenschaft ergreift, ein in das religiöse Leben.

И некий другой пример (есть) не менее значим. Не верьте, что в каком-нибудь из авторитетных (служащих мерилом) объяснений "истории творения" в Средневековье, шесть дней творения принимались так, как дни, как они есть сегодня, как дни из двадцати четырех часов. Никакому из авторитетных теологических учителей только также не пришло бы это в голову; ибо они понимали (то), что стоит в пра-возвещениях. Они еще знали (как) соединить некий смысл со словами Библии. Имеет ли тогда вообще некий смысл говорить о двадцати четырех часовых днях творения в нашем сегодняшнем способе (роде)? Что называется тогда один (некий) день? Один (некий) день называется то, что задействуется через связь (зависимость) обращения Земли напротив (в отношении к) Солнцу. О днях в сегодняшнем смысле мы можем говорить только когда связи (зависимости) между Солнцем и Землей и их движения будут представлены так, как они есть сегодня. Что, однако, Солнце и Земля состояли в таких связях (зависимостях) друг к другу рассказывается в Генезисе сперва (только) с четвертого временного промежутка, с четвертого "дня" творения. "Дни" могут, следовательно, начаться вообще сперва (только) на четвертый день истории творения. Так как вообще сперва (только) на четвертый день приходит (наступает) обустройство, через которое день и ночь становятся возможными, не могло прежде быть (и) речи о днях в сегодняшнем смысле! Опять пришло время, где люди более не знали, что с этим подразумевается Духовное значение дня и ночи, где могли мыслить себе, что возможно только такое время, какое представляют в физических днях. Так стал для некого материалистически мыслящего человек, само для некого теолога, один (некий) день, как он сегодня есть, также "день" творения, потому что он только таковой (и) знает.

Und ein anderes Beispiel ist nicht minder bedeutsam. Glauben Sie nicht, daß in irgendeiner der maßgebenden Erklärungen der "Schöpfungsgeschichte" im Mittelalter die sechs Schöpfungstage so genommen worden sind als Tage, wie sie heute sind, als Tage von vierundzwanzig Stunden. Keinem der maßgebenden theologischen Lehrer wäre das auch nur eingefallen; denn sie haben verstanden, was in den Urkunden steht. Sie haben noch gewußt, einen Sinn zu verbinden mit den Worten der Bibel. Hat es denn einen Sinn überhaupt gegenüber der Schöpfungsurkunde, von vierundzwanzigstündigen Schöpfungstagen zu sprechen in unserer heutigen Art? Was heißt denn ein Tag? Ein Tag heißt das, was durch das Umdrehungsverhältnis der Erde gegenüber der Sonne bewirkt wird. Von Tagen im heutigen Sinne können Sie nur reden, wenn die Verhältnisse zwischen Sonne und Erde und ihre Bewegung so vorgestellt werden, wie sie heute sind. Daß aber Sonne und Erde in solchen Verhältnissen zueinander gestanden haben, wird in der Genesis erst vom vierten Zeitraum, vom vierten "Tage" der Schöpfung erzählt. "Tage" können daher überhaupt erst am vierten Tage der Schöpfungsgeschichte anfangen. Vorher wäre es sinnlos, sich Tage vorzustellen, wie sie heute sind. Da erst überhaupt am vierten "Tag" die Einrichtung kommt, wodurch Tag und Nacht möglich werden, konnte vorher nicht von Tagen im heutigen Sinne die Rede sein! Wieder kam die Zeit herauf, wo die Menschen nicht mehr wußten, daß damit die geistige Bedeutung von Tag und Nacht gemeint sei, wo man sich nur denken konnte, daß solche Zeit, die man sich in physischen Tagen vorzustellen hat, möglich ist. So wurde für einen materialistisch denkenden Menschen, selbst für einen Theologen, ein Tag, wie er heute ist, auch der Schöpfungs-"Tag", weil er nur jenen kennt.

Более древний теолог говорил по-другому о таких вещах. Некий таковой говорил прежде всего, что в древних религиозных пра-возвещениях не стоит ничего ненужного в важных местах. Как один (некий) пример (для) этого желаем мы рассмотреть одно (некое) место. Возьмем однажды во второй главе первой книги Моисея двадцать первый стих; тут называется это:

"Тут позволил Бог, Господь (господин), некий глубокий сон пасть на человека, и он уснул."

Ein älterer Theologe redete anders über solche Dinge. Ein solcher sagte sich vor allem, daß in den alten religiösen Urkunden nichts Unnцtiges an wichtigen Stellen steht. Als ein Beispiel dafür wollen wir eine Stelle betrachten. Man nehme einmal im 2. Kapitel des ersten Buches Mose den 21. Vers; da heißt es:

"Da ließ Gott, der Herr, einen tiefen Schlaf fallen auf den Menschen, und er entschlief."

На это место возлагали древние объяснители (толкователи) некое совсем особенное значение (ценность). Те, которые уже немного занимались с развитием Духовных сил и способностей человека, будут знать, что существуют различные рода (виды) состояний сознания, что то, что мы сегодня у среднего человека именуем "сон", есть только преходящее (временное) состояние сознания, которое в будущем - как сегодня у посвященных - будет превращено в некое состояние сознания, где человек, освобожденный от тела, взирает в Духовный мир. Поэтому объяснитель говорит: Бог позволил Адаму впасть в некий глубокий сон, и тут мог он воспринимать (то), что он не мог воспринимать с физическими орудиями (инструментами) чувств. Это подразумевается как некий ясновидческий сон, и (то) что рассказывается, есть то, что испытывается в неком более высоком состоянии сознания; следовательно впадает Адам в некий "сон". Это было некое древнее объяснение; и говорили, это также не упомянается в неком религиозном пра-возвещении, "Бог позволил некий глубокий сон пасть на человека", когда он также уже раньше впал бы в некий сон. На это нам будет указано, что это есть первый сон, и что человек раньше был в состояниях сознания, где он мог еще постоянно воспринимать Духовные вещи. Это есть то, что рассказывалось людям.

Auf diese Stelle legten die alten Erklärer einen ganz besonderen Wert. Diejenigen, die sich schon ein wenig befaßt haben mit der Entwickelung der geistigen Kräfte und Fähigkeiten des Menschen, werden wissen, daß es verschiedene Arten von Bewußtseinszuständen gibt, daß dasjenige, was wir heute bei dem Durchschnittsmenschen "Schlaf" nennen, nur ein vorübergehender Bewußtseinszustand ist, der sich künftig - wie heute schon bei den Eingeweihten - umwandeln wird in einen Bewußtseinszustand, wo der Mensch leibbefreit hineinsieht in die geistige Welt. Deshalb sagte der Erklärer: Gott ließ Adam in einen tiefen Schlaf fallen, und da konnte er wahrnehmen, was er mit den physischen Sinneswerkzeugen nicht wahrnehmen konnte. Das ist gemeint als ein hellseherischer Schlaf, und was erzählt wird, ist das, was in in erfährt in einem höheren Bewußtseinszustand; daher fällt Adam in einen "Schlaf". Dies war eine alte Erklärung; und man sagte, es würde auch nicht erwähnt werden in einer religiösen Urkunde, "Gott ließ einen tiefen Schlaf fallen auf den Menschen", wenn er auch schon früher in einen Schlaf verfallen wäre. Darauf werden wir hingewiesen, daß es der erste Schlaf ist, und daß der Mensch früher in Bewußtseinszuständen war, wo er noch geistige Dinge ständig wahrnehmen konnte. Das ist es, was den Leuten erzählt wurde.

Сегодня дело идет, теперь, о том, чтобы показать, что существовало совсем (полностью) спиритуальное объяснение Библейских пра-возвещений, и что материалистический смысл (толкование, чувство), как (когда) он взошел (возник), вложил то, с чем сегодня в Библии борятся объясняющие люди, (то) что сперва сделал материалистический смысл, с этим, теперь, он сам (и) борется. Так видите вы, как на самом деле, материалистический смысл поднялся в человечестве и как через это ушло потерянным (потерялось) истинное, подлинное, действительное понимание для религиозных пра-возвещений. Когда духо-наука (теософия) исполнит свою задачу и покажет человеку, какие тайны лежат за физическим бытием, тогда уже распознают (то), как эти тайны изложены в религиозных пра-возвещениях. Внешний, тривиальный материализм, который сегодня считают за так опасный, есть только последняя фаза материализма, который я вам изложил. Сперва Библия была интерпретирована материалистически. Не была бы никогда Библия материалистически интерпретирована, то во внешней науке Геккель (Хэккель) никогда не объяснил бы природу материалистически; и (то), что в четырнадцатом и пятнадцатом столетии было положено как основа в религиозном отношении, это взошло как плод в девятнадцатом столетии в естественной науке; и это привело к тому, что напротив (в отношении) Иоанна-Евангелию невозможно прийти к некому пониманию, если не проникают в Духовные пра-основы. Можно только тогда недооценить ценность (значение) Иоанна-Евангелия, когда его не понимают. И потому что те, которые его не поняли, заболели некой материалистической настроенностью, явился он им в прежде изложенном свете.

Heute handelt es sich nun darum, zu zeigen, daß es einmal ganz spirituelle Erklärungen der biblischen Urkunden gegeben hat, und daß der materialistische Sinn, als er heraufkam, das hineingelegt hat, was heute in der Bibel von den aufgeklärten Leuten bekämpft wird, das hat erst der materialistische Sinn gemacht, was er nun selbst bekämpft. So sehen Sie, wie in der Tat der materialistische Sinn in der Menschheit heraufgezogen ist und wie dadurch das wahre, echte, wirkliche Verständnis für die religiösen Urkunden verloren gegangen ist. Wenn die Geisteswissenschaft ihre Aufgabe erfüllen und dem Menschen zeigen wird, welche Geheimnisse hinter dem physischen Dasein liegen, dann wird man schon erkennen, wie diese Geheimnisse in den religiösen Urkunden geschildert werden. Der äußere triviale Materialismus, den heute die Menschen für so gefährlich halten, ist nur die letzte Phase des Materialismus, den ich Ihnen geschildert habe. Erst wurde die Bibel materialistisch interpretiert. Hätte nie ein Mensch die Bibel materialistisch erklärt, so hätte auch nie in der äußeren Wissenschaft ein Haeckel die Natur materialistisch erklärt; und was im vierzehnten und fünfzehnten Jahrhundert als Grund gelegt worden ist in religiöser Beziehung, das ging als Frucht im neunzehnten Jahrhundert auf in der Naturwissenschaft; und das hat dazu geführt, daß es unmöglich ist, dem Johannes-Evangelium gegenüber zu einem Verständnis zu kommen, wenn man nicht in die geistigen Urgründe eindringt. Man kann den Wert des Johannes-Evangeliums nur dann unterschätzen, wenn man es nicht versteht. Und weil diejenigen, die es nicht mehr verstanden haben, angekränkelt waren von einer materialistischen Gesinnung, erschien es ihnen eben in dem vorhin geschilderten Lichte.

Одно совсем простое сравнение прояснит, каким родом, Иоанна-Евангелие отклоняется от трех других.

Ein ganz einfacher Vergleich wird erklären, in welcher Art das Johannes-Evangelium von den drei ändern abweicht.

Помыслите вы себе некую гору. На горе и у горных склонов стоят на известных высотах разные люди, и эти разные люди - скажем мы, трое -описывают (рисуют), теперь, то, что они видят внизу. Каждый, (соответственно) по месту, где он стоит, будет описывать различно; но, конечно, есть каждый из этих трех образов (картин), однако же истиннен, для пункта стояния (точки зрения), вокруг которого идет дело. И тот, который стоит, теперь, на вершине и описывает то, что есть внизу, будет завоевывать (приобретать) и излагать некий другой обзор (вид, перспектива). Таков есть обзор трех Евангелистов, синоптиков Матфея, Марка, Луки, напротив (в отношении) Иоанну, который описывает вещь (дело) только с некого другого места. И что за всячины (всякой ерунды) ученые объяснители ни напривносили, чтобы сделать это Иоанна-Евангелие понятным! Иногда должно действительно удивляться, что за всячина говорится точными исследователями, что было бы легко разглядеть, если бы наше время не было бы временем величайшей авторитетной веры. Вера в непогрешимую науку сегодня дошла до наивысшего пункта!

Denken Sie sich einen Berg. Auf dem Berge und am Bergabhange stehen auf gewissen Höhen verschiedene Menschen, und diese verschiedenen Menschen - sagen wir drei - zeichnen nun ab, was sie unten sehen. Jeder wird es nach der Stelle, wo er steht, verschieden zeichnen; aber gewiß ist jedes von diesen drei Bildern doch wahr für den Standpunkt, um den es sich handelt. Und derjenige, der nun oben auf dem Gipfel steht und das zeichnet, was unten ist, wird wieder einen ändern Anblick gewinnen und schildern. So ist der Anblick der drei Evangelisten, der Synoptiker Matthäus, Markus, Lukas, gegenüber dem des Johannes, der nur von einer ändern Stelle aus die Sache beschreibt. Und was haben gelehrte Erklärer nicht alles herbeigetragen, um dieses Johannes-Evangelium begreiflich zu machen! Manchmal muß man sich wirklich wundern, was alles von den exakten Forschern gesagt wird, was so leicht zu durchschauen wäre, wenn nicht unsere Zeit eine Zeit des denkbar größten Autoritätsglaubens wäre. Der Glaube an die unfehlbare Wissenschaft ist heute auf dem höchsten Punkt angekommen!

Так стало, ведь, сразу начало Иоанна-Евангелия нечто (чем-то) очень трудным для материалистически вдохновленных теологов. Учение о Логосе или Слове создало людям великие трудности. Они говорят себе: Мы хотели бы так охотно, что все есть просто, средне и наивно, и тут приходит (появляется) Иоанна-Евангелие и говорит о таких высоких философских вещах, о Логосе, о Жизни, о Свете! Филолог привык всегда спрашивать, откуда это происходит. С новыми трудами не делают это по-другому. Прочтите вы труды о Гетевском "Фаусте". Везде найдете вы указанным, откуда происходит этот или тот мотив; тут, через столетия, будут разысканы (раскопаны) например, все книги, чтобы видеть, откуда Гете имеет слово "червь", которое он использовал. И так спрашивают себя также: Откуда имеет Иоанн понятие "Логос"? Другие Евангелисты, которые говорили к простому, среднему человеческому рассудку, выражают себя не так философски. Теперь, говорят далее, (что) писатель Иоанна-Евангелия был равно некий человек с греческим образованием, и затем указывают на то, что греки в Фило из Александрии имеют некого писателя, который также говорит о Логосе. Итак, мыслят себе, что в образованных греческих кругах, когда желали говорить о нечто (чем-то) высоком, говорили о Логосе, и следовательно это принял Иоанн. И так приняли опять за некое доказательство, что писатель Иоанна-Евангелия не стоял на том же самом предании, на котором стояли писатели других Евангелий, но - так говорили - он позволил повлиять на себя греческому образованию и соответственно этому переотчеканил факты. И прямо начальные слова Иоанна-Евангелия

"В Пра-начале было Слово, и Слово было у Бога, и один (некий) Бог был Слово."

Доказывают, что филонское "Логос"-понятие проникло в Дух писателя Иоанна-Евангелия и повлияло на изложение!

So ist denn gleich der Eingang des Johannes-Evangeliums etwas sehr Schwieriges für den materialistisch angehauchten Theologen geworden. Die Lehre von dem Logos oder Wort hat den Leuten große Schwierigkeiten gemacht. Sie sagen sich: Wir möchten doch so gern, daß alles einfach, schlicht und naiv ist, und da kommt dann das Johannes-Evangelium und spricht von so hohen philosophischen Dingen, von dem Logos, dem Leben, dem Lichte! - Der Philologe ist gewöhnt, immer zu fragen, woher das stammt. Mit neueren Werken macht man es nicht anders. Lesen Sie die Werke über den Goetheschen "Faust". Überall finden Sie nachgewiesen, woher dieses oder jenes Motiv stammt; da werden durch Jahrhunderte zum Beispiel alle Bücher aufgestцbert, um zu sehen, woher Goethe das Wort vom "Wurm" hat, das er gebraucht. Und so fragt man auch: Woher hat Johannes den Begriff des "Logos"? Die anderen Evangelisten, die zu dem einfachen, schlichten Menschenverstand gesprochen haben, drücken sich nicht so philosophisch aus. Nun sagte man weiter, der Schreiber des Johannes-Evangeliums wäre eben ein Mensch mit griechischer Bildung gewesen, und dann wies man darauf hin, daß die Griechen in Philo von Akxandrien einen Schriftsteller haben, der auch von dem Logos spricht. Also dachte man sich, daß in gebildeten griechischen Kreisen, wenn man von etwas Hohem sprechen wollte, man von dem Logos sprach, und daher hat der Johannes das aufgenommen. Und so nahm man das wieder für einen Beweis, daß der Schreiber des Johannes-Evangeliums nicht auf derselben Überlieferung gefußt hat, auf der die Schreiber der ändern Evangelien fußten, sondern - so sagte man - er hat sich beeinflussen lassen von der griechischen Bildung und dementsprechend die Tatsachen umgeprägt. Und gerade die Anfangsworte des Johannes-Evangeliums

"Im Urbeginne war das Wort, und das Wort war bei Gott, und ein Gott war das Wort."

beweisen, daß der philonische "Logos"-Begriff in den Geist des Schreibers des Johannes-Evangeliums eingedrungen ist und die Darstellung beeinflußt hat!

Таким людям хотелось бы только однажды выставить напротив начало Евангелия Луки:

"Так как многие взялись вести речь о событиях, так свершившихся среди нас, как нам передали те, которые с начала сами были свидетели и служители Слова, поэтому нашел я за хорошее, после того, как я все, как это было с начала, с усердием исследовал, рассказать тебе, мой хороший друг Феофил." (Лука I, 1-3)

Solchen Leuten möchte man nur einmal den Anfang des Evangeliums des Lukas dagegenhalten:

"Sintemalen sich viele unterwunden haben, Rede zu führen von den Ereignissen, so unter uns geschehen sind, wie uns das überliefert haben diejenigen, die von Anfang selbst Augenzeugen und Diener des Wortes gewesen sind, deshalb habe ich es für gut befunden, nachdem ich das alles, wie es von Anfang war, mit Fleiß erforscht, dir zu erzählen, mein guter Theophilus." (Lukas I, I-3)

Здесь стоит прямо в начале, что то, что он желает рассказать, есть предание тех, которые были "свидетели и служители Слова". Это странно, что Иоанн, должен иметь это от греческого образования и что Лука, который по этому взгляду принадлежал простым мужам, равно также говорит о "Логосе"! Такие вещи должны бы внимание самого наиавторитетнейшего человека обратить на то, что это действительно не есть точные основы, которые ведут к таким результатам, но предосуждения; это есть материалистические очки, которые вынесли такое рассмотрение об Иоанна-Евангелии, что оно в равно (именно) охарактеризованном способе установлено якобы наряду с другими Евангелиями, что мы легко из этого можем извлечь, что также в Лука-Евангелии речь идет об этом. То, что сказано о тех, которые были тут свидетели и служители Логоса, это означает, что о Логосе говорилось в древние времена как о нечто (чем-то), что люди знали и с чем они были доверительны. И это есть то, что мы теперь должны особенно провести перед Душой, с тем (для того), чтобы мы могли глубже проникнуть в первые парадигматические предложения Иоанна-Евангелия.

Hier steht am Anfange gerade, daß das, was er erzählen will, Überlieferung ist derjenigen, die "Augenzeugen und Diener des Wortes gewesen sind". Es ist sonderbar, daß Johannes das aus der griechischen Bildung haben soll und daß Lukas, der doch nach dieser Ansicht zu den schlichten Mдnnern gehörte, ebenfalls von dem "Logos " spricht! Solche Dinge sollten selbst die autoritätsgläubigen Menschen darauf aufmerksam machen, daß es wirklich nicht eigentlich exakte Gründe sind, die zu solchen Resultaten führen, sondern Vorurteile; die materialistische Brille ist es, die diese Anschauung über das Johannes-Evangelium heraufgebracht hat, daß es in der eben charakterisierten Weise neben die anderen Evangelien hinzustellen sei, was wir leicht daraus entnehmen können, daß auch im Lukas-Evangelium die Rede davon ist. Was von denen gesagt wird, die da Augenzeugen und Diener des Logos gewesen sind, das bedeutet, daß von dem Logos in den alten Zeiten gesprochen wurde als von etwas, was die Leute kannten und mit dem sie vertraut waren. Und das ist es, was wir uns jetzt besonders vor die Seele führen müssen, damit wir tiefer eindringen können in die ersten paradigmatischen Sätze des Johannes-Evangeliums.

О чем говорит тот, который тогда слово "Логос" или слово "Слово" использовал в нашем смысле? О чем говорит он?

Wovon spricht derjenige, der damals das Wort "Logos" oder das Wort "Wort" gebrauchte in unserm Sinne? Wovon spricht er?

Не через теоретическое объяснение и абстрактное понятийное разбирательство приходите вы к этому представлению Логоса, но вы должны через Душевность установить себя в целую (всю) жизнь ощущения (чувства) всех тех, которые говорили так о Логосе. Также (и) эти люди видели вещи вокруг себя. Но это не достаточно, что человек видит только то, что есть вокруг него, но главное приходится на то, как связываются на (при) этом ощущения его сердца и его Душевности, как он считает это или то за высшее или за низшее, соответственно по тому, что он в них видит. Вы все направляете ваши взоры на окружающие вас царства природы, на минералы, растения, животных и людей. Вы именуете человека самым совершенным, минерал самым несовершенным созданием (творением). В пределах затронутых царств природы различают опять выше и ниже стоящих сущностей. В различные времена это ощущали люди совсем различно.

Nicht durch theoretisches Erklären und abstraktes begriffliches Auseinandersetzen kommen Sie zu dieser Vorstellung des Logos, sondern Sie müssen sich durch das Gemüt in das ganze Empfindungsleben aller derjenigen hineinversetzen, die so von dem Logos gesprochen haben. Auch diese Leute haben die Dinge um sich herum gesehen. Aber es genügt nicht, daß der Mensch bloß das ansieht, was um ihn herum ist, sondern es kommt darauf an, wie sich daran die Empfindungen seines Herzens und seines Gemütes knüpfen, wie er dies oder jenes für höher oder niedriger hält, je nachdem, was er in ihnen sieht. Sie alle richten Ihre Blicke auf die Sie umgebenden Naturreiche, auf Mineralien, Pflanzen, Tiere und Menschen. Sie nennen den Menschen das vollkommenste, das Mineral das unvollkommenste Geschöpf. Innerhalb der betreffenden Naturreiche unterscheidet man wieder höher und niedriger stehende Wesen. Zu den verschiedenen Zeiten empfanden die Menschen das ganz verschieden.

Те, которые говорили в смысле Иоанна-Евангелия, ощущали прежде всего одно, как нечто совсем значимое: Взглядывали вниз на низшее животное царство и позволяли взору добраться вплоть до человека - и прослеживали нечто совсем определенное в этом направлении развития. Тут говорил некий такой приверженник учения Логоса: Одно есть это, что нам глубже всего изображает преимущество высшей сущности перед низшей: способность то, что живет во Внутреннем, позволить звучать вовне через слово, в слове сообщить мысль окружающему миру. Некий такой приверженник учения Логоса сказал бы: Взгляни на низшее животное! Оно немо (безмолвно), оно не выражает свою боль или удовольствие. - Возьмите вы низшее животное: оно стрекочит или издает другие звуки из себя и так далее; но это есть внешнее скрежетание или трение физических органов, которые тут звучат так, как может это также некий молоток. Чем выше мы восходим, тем больше развивается (та) способность, что Внутреннее манифестируется в звуке и то, что переживает Душа, сообщается в звуке. И следовательно, говорят, человек стоит над другими сущностями так высоко, потому что он не только есть в состоянии описать (со) словами (то), что есть его удовольствие или его боль, но потому что он то, что выходит за личное, что есть Духовно, нелично (безлично), может вместить (схватить) в словах, выразить в мыслях.

Diejenigen, die im Sinne des Johannes-Evangeliums sprachen, empfanden vor allem eines als etwas ganz Bedeutsames: Man sah herunter auf das niedere Tierreich und ließ den Blick schweifen hinauf bis zu dem Menschen - und verfolgte etwas ganz Bestimmtes in dieser Entwickelungsrichtung. Da sagte ein solcher Bekenner der Logoslehre: Eines ist es, was uns am tiefsten den Vorzug der höheren Wesen vor den niederen darstellt: die Fähigkeit, das, was im Innern lebt, nach außen durch das Wort tönen zu lassen, den Gedanken der Umwelt im Wort mitzuteilen. Es würde ein solcher Bekenner der Logoslehre gesagt haben: Sieh dir an das niedere Tier! Es ist stumm, es drückt nicht aus seinen Schmerz oder seine Lust. - Nehmen Sie die niederen Tiere: sie zirpen oder geben andere Töne von sich usw.; aber es ist das das äußere Schaben und Reiben der physischen Organe, die da tönen, wie ein Hummer es auch kann. Je höher wir hinaufkommen, desto mehr entwickelt sich die Fähigkeit, daß sich das Innere im Ton manifestiert und das, was die Seele erlebt, im Ton mitteilt. Und deshalb, sagte man, steht der Mensch über den anderen Wesen so hoch, weil er nicht nur imstande ist, mit Worten zu bezeichnen, was seine Lust oder sein Schmerz ist, sondern weil er das, was über das Persönliche hinausgeht, was geistig, unpersönlich ist, in Worte zu fassen, in Gedanken auszudrücken vermag.

И, теперь, среди этих приверженников учения Логоса говорили: Существовало некое время, прежде чем человек был тут в своем сегодняшнем облике, в которое ему было возможно свое внутреннейшее переживание позволить звучать вовне в словах. Существовало прежде некое другое время. Потребовалось долгое время, чтобы наша Земля развилась к сегодняшнему облику. - Мы услышим, как эта Земля стала. - Когда мы, однако, проверяем ранние состояния, мы не находим еще человека в своем сегодняшнем облике и также никаких сущностей, которые изнутри вовне могут позволить звучать тому, что они переживают. С немых (безмолвных) сущностей начинается наш мир, и мало-помалу сперва показываются и проявляются на нашем месте обитания сущности, которые внутреннейшие переживания могут позволить звучать вовне, которые способны слову (овладели словом). Но то, что из человека проявляется наиболее поздно - говорили себе приверженники учения Логоса - это было тут в самом мире наиболее ранее (раньше всего). Помыслим мы себе, человек в своем сегодняшнем облике в ранних Земных состояниях не был еще тут; но в несовершенном, немом (безмолвном) облике он был тут и мало-помалу развился к Логос-одаренной или Слово-одаренной сущности. То, что он это мог, основывается на том, что то, что проявляется у него окончательно, (этот) творческий принцип, был тут в некой высшей действительности с (самого) начала. То, что пробарывается из Души, это был Божественный творческий принцип в (самом) начале. Слово, которое звучит из Души, Логос, был в (самом) начале тут, и Логос направлял развитие так, что окончательно возникла некая сущность, в которой он мог проявиться. То, что проявляется окончательно во времени и пространстве, было сперва тут в Духе.

Und man sagte nun unter diesen Bekennern der Logoslehre: Es gab eine Zeit, bevor der Mensch in seiner heutigen Gestalt da war, in der es ihm möglich ist, sein innerstes Erlebnis in Worten nach außen ertönen zu lassen. Es gab vorher eine andere Zeit. Es hat lange Zeit gebraucht, daß sich unsere Erde bis zu der heutigen Gestalt hindurchentwickelte. - Wir werden hören, wie diese Erde geworden ist. - Wenn wir aber die früheren Zustände prüfen, finden wir den Menschen in seiner heutigen Gestalt noch nicht und auch keine Wesen, die von innen heraus ertönen lassen können, was sie erleben. Mit stummen Wesen beginnt unsere Welt, und nach und nach erst zeigen sich Wesen und erscheinen auf unserem Wohnplatz, die die innersten Erlebnisse nach außen tönen lassen können, die des Wortes mächtig sind. Aber das, was vom Menschen heraus am spätesten erscheint - sagten sich die Bekenner der Logoslehre -, das war in der Welt selbst am frühesten da. Wir denken uns, der Mensch war in seiner heutigen Gestalt in früheren Erdzuständen noch nicht da; aber in unvollkommener, stummer Gestalt war er da und hat nach und nach sich bis zum logos- oder wortbegabten Wesen heraufentwickelt. Daß er das konnte, rührt davon her, daß das, was bei ihm zuletzt erscheint, das schöpferische Prinzip, in einer höhern Wirklichkeit von Anfang an da war. Was sich losringt aus der Seele, das war das göttliche schöpferische Prinzip im Anfang. Das Wort, das aus der Seele tönt, der Logos, war im Anfang da, und der Logos hat die Entwickelung so gelenkt, daß zuletzt ein Wesen entstand, in dem er auch erscheinen konnte. Was zuletzt in der Zeit und im Räume erscheint, war im Geiste zuerst da.

Если вы желаете взять некое сравнение, чтобы сделать это себе ясным, то вы можете примерно сказать: Здесь я имею этот цветок передо мной. Эта цветочная корона (венчик), этот цветочный колокол (колокольчик), чем был он до некоторого времени? Это было некое маленькое семя-зерно. Тут внутри (соответственно) по (потенциальной) возможности был этот белый цветочный колокол. Не был бы он по (потенциальной) возможности тут внутри, (то) этот цветочный колокол не мог бы возникнуть. И откуда происходит семя-зерно? Оно происходит опять от некого такого цветочного колокола. Семя-зерно предшествует цветку; и так, как цветок предшествует плоду, так семя-зерно возникло из этого цветка, развилось из некого одинакового (равного) растения. Так рассматривал приверженник учения Логоса человека и говорил себе: Идем мы назад в развитии, то мы находим в ранних состояниях еще немого (безмолвного) человека, который не был способен слову; но как семя происходит от цветка, так происходит в Пра-начале немое (безмолвное) человек-семя от говорящего, одаренного словом Бога. Как ландыш (майский колокольчик) производит семя и семя опять ландыш, так производит Божественное творческое (творящее) Слово немое (безмолвное) человек-семя; и как Божественное творческое (творящее) Слово влупливается в немое (безмолвное) человек-семя, чтобы тут внутри опять взойти, звучит из человек-семени пра-начальное (изначальное) творческое (творящее) Слово. Идем мы назад в развитии человечества, то мы встречаем некую несовершенную сущность, и развитие имеет (тот) смысл, что окончательно проявляется как цветок Логоса или Слово, которое разоблачает Внутреннее Души. В начале проявляется немой (безмолвный) человек, как семя одаренного словом человека, и таковой выходит из одаренного словом Бога. Человек происходит из неодаренного, немого (безмолвного) человека, но окончательно есть в Пра-начале Логос или Слово. - Так проникает тот, который распознает учение Логоса в древнем смысле, к Божественному творческому (творящему) Слову, которое есть Пра-начало бытия, на что писатель Иоанна-Евангелия указывает в начале. Послушаем мы, что он говорит в начале:

"В Пра-начале было Слово, и Слово было у Бога, и один (некий) Бог был Слово."

Wenn Sie einen Vergleich nehmen wollen, um sich das klarzumachen, so können Sie ungefähr sagen: Hier habe ich diese Blume vor mir. Diese Blumenkrone, diese Blumenglocke, was war sie vor einiger Zeit? Es war ein kleines Samenkorn. Darinnen war der Möglichkeit nach diese weiße Blumenglocke. Wäre sie nicht der Möglichkeit nach darinnen gewesen, diese Blumenglocke hätte nicht entstehen können. Und woher kommt das Samenkorn? Es kommt wieder von einer solchen Blumenglocke her. Dem Samenkorn geht die Blüte voran; und so, wie die Blüte der Frucht vorangeht, so hat sich das Samenkorn, aus dem diese Blüte entstanden ist, herausentwickelt aus einer gleichen Pflanze. So betrachtete der Bekenner der Logoslehre den Menschen und sagte sich: Gehen wir zurück in der Entwickelung, so finden wir in früheren Zuständen den noch stummen Menschen, der nicht des Wortes fähig war; aber wie der Same von der Blüte herkommt, so kommt der stumme Menschensame von dem sprechenden, wortbegabten Gotte im Urbeginn her. Wie das Maiglöckchen den Samen und der Same wieder das Maiglöckchen erzeugt, so erzeugt das göttliche Schöpferwort den stummen Menschensamen; und als das göttliche Schöpferwort hineinschlüpft in den stummen Menschensamen, um darin wieder aufzugehen, tönt aus dem Menschensamen das ursprüngliche göttliche Schöpferwort hervor. Gehen wir zurück in der Menschheitsentwickelung, so treffen wir ein unvollkommenes Wesen, und die Entwickelung hat den Sinn, daß zuletzt als Blüte der Logos oder das Wort, das das Innere der Seele enthüllt, erscheint. Es erscheint im Anfange der stumme Mensch als Samen des logosbegabten Menschen, und dieser geht hervor aus dem logosbegabten Gotte. Es entspringt der Mensch aus dem nicht wortbegabten, stummen Menschen, aber zuletzt ist im Urbeginn der Logos oder das Wort. - So dringt derjenige, der die Logoslehre im alten Sinne erkennt, vor zu dem göttlichen Schöpferwort, das der Urbeginn des Daseins ist, worauf der Schreiber des Johannes-Evangeliums im Anlange hinweist. Hören wir, was er im Anfange sagt:

"Im Urbeginne war das Wort, und das Wort war bei Gott, und ein Gott war das Wort."

Сегодня, желает он сказать, где есть сегодня Слово? Сегодня есть Слово также тут, и Слово есть у человека! и Слово есть (некое) Человеческое! И так привязывает писатель Иоанна-Евангелия человека к Богу, и мы слышим в самом деле некое, для каждого человеческого сердца легко понимаемое учение, (которое) звучит в начале этого Иоанна-Евангелия.

Heute, will er sagen, wo ist heute das Wort? Heute ist auch das Wort da, und das Wort ist beim Menschen! und ein Menschliches ist das Wort! Und so knüpft der Schreiber des Johannes-Evangeliums den Menschen an den Gott an, und wir hören in der Tat eine für jedes Menschenherz leicht begreifliche Lehre ertönen im Beginne dieses Johannes-Evangeliums.

Я желал вам сегодня в этом вводном докладе (с) общими словами изложить однажды, более с пункта (точки) ощущения и чувства (то), как изначально некий приверженник учения Логоса ощущал такие слова Иоанна-Евангелия. И после того, как мы установили себя в настроение, каким оно было, когда эти слова были сперва (впервые) услышаны, мы будем иметь тем лучше возможность проникнуть в глубокий смысл, который лежит в основе этого Иоанна-Евангелия.

Ich wollte Ihnen heute in diesem einleitenden Vortrag mit allgemeineren Worten einmal mehr vom Empfindungs- und Gefühlsstandpunkt aus schildern, wie ursprünglich ein Bekenner der Logoslehre solche Worte des Johannes-Evangeliums empfunden hat. Und nachdem wir uns so in die Stimmung hineinversetzt haben, wie sie war, als zuerst diese Worte gehört wurden, werden wir um so besser die Möglichkeit haben, in den tiefen Sinn, der diesem Johannes-Evangelium zugrunde liegt, einzudringen.

Мы увидим далее, как то, что мы именуем духо-наука (теософия), есть истинное воспроизведение Иоанна-Евангелия и как духо-наука (теософия) установит нас в положение, (чтобы) тем основательнее понять это Иоанна-Евангелие.

Wir werden weiter sehen, wie das, was wir Geisteswissenschaft nennen, wahrhafte Wiedergabe ist des Johannes-Evangeliums, und wie die Geisteswissenschaft uns in die Lage versetzt, dieses Johannes-Evangelium um so gründlicher zu verstehen.

Второй доклад. Гамбург, 19 Мая 1908 Христианская эзотерика. Божественный до-человек (доисторический пра-человек)

Первые слова Иоанна-Евангелия затрагивают в самом деле глубокие мировые тайны. Это видят, когда лежащим им в основе духо-научным истинам, позволяют выступить перед Душой; и мы должны будем проникнуть глубоко в спиритуальное познание, если эти первые слова Евангелия должны бы явиться нам в правильном свете. Некоторое, что верно вполне известно некоторым из вас, которые более долгое время занимались антропософским (теософским) миро-воззрением, (это) мы должны будем только коротко вызвать при этом в памяти. Мы, однако, известные элементарные истины антропософского (теософского) миро-воззрения должны будем сегодня пронизать (проникнуть с) дальнейшими воззрениями в различные значимые Космические тайны.

ZWEITER VORTRAG Hamburg, 19. Mai 1908 Christliche Esoterik. Der göttliche Vormensch

Die ersten Worte des Johannes-Evangeliums rühren in der Tat gleich an die tiefsten Weltgeheimnisse. Man sieht das, wenn man die ihnen zugrunde liegenden geisteswissenschaftlichen Wahrheiten vor die Seele hintreten läßt; und wir werden tief hineingreifen müssen in die spirituelle Erkenntnis, wenn uns diese ersten Worte des Evangeliums im richtigen Lichte erscheinen sollen. Manches, was denjenigen von Ihnen recht wohl bekannt ist, die sich längere Zeit mit der anthroposophischen Weltanschauung befaßt haben, werden wir uns nur kurz dabei ins Gedächtnis zurückrufen müssen. Wir werden aber gewisse elementare Wahrheiten der anthroposophischen Weltanschauung heute durchdringen müssen mit weiteren Ausblicken in verschiedene bedeutsame kosmische Geheimnisse.

Только совсем кратко нуждаемся мы однажды провести сущность человека перед глазами, как эта сущность представляется нам в духо-научном рассмотрении, прежде всего для времени утра, когда человек пробуждается, (вплоть) до вечера, когда человек опять погружается в сон. Мы знаем, что человек состоит из физического тела, эфирного или жизненного тела, астрального тела и Я. Эти четыре члена человеческого существа есть, однако, в том соединении, которое мы обычно приписываем им для бодрственного состояния, (есть) тут действительно только так в течение (во время) этого бодрственного состояния. Особенно необходимо, что мы выдвинем себе перед Душой (то), что ночью во время состояния сна человек, беря в основе, есть некое совсем другое существо; ибо его четыре члена составлены (вставлены) совместно совсем другим родом, чем в течение дневного бодрствования. Когда человек спит, в постели лежат физическое и эфирное тело; астральное тело и Я в неком известном способе высвобождены из взаимосвязи с физическим и эфирным телом, они есть итак - когда мы понимаем слово (слова) не в пространственном, но в Духовном смысле - вовне физического и эфирного тела.

Nur ganz kurz brauchen wir uns einmal das Wesen des Menschen vor Augen zu führen, wie dieses Wesen sich uns darstellt in der geisteswissenschaftlichen Betrachtung, zunächst für die Zeit vom Morgen, wenn der Mensch aufwacht, bis zum Abend, wenn der Mensch wiederum in Schlaf versinkt. Wir wissen, daß der Mensch besteht aus dem physischen Leib, dem Äther- oder Lebensleib, dem Astralleib und dem Ich. Diese vier Glieder der menschlichen Wesenheit sind aber in derjenigen Verbindung, die wir ihnen normalerweise für den Wachzustand zuschreiben, wirklich nur so da während dieses Wachzustandes. Insbesondere ist notwendig, daß wir uns vor die Seele rücken, daß während des Schlafzustandes in der Nacht der Mensch im Grunde genommen eine ganz andere Wesenheit ist; denn seine vier Glieder sind dann in einer ganz anderen Art zusammengefügt als während des Tagwachens. Wenn der Mensch schläft, liegen der physische Leib und der Ätherleib im Bette; der Astralleib und das Ich sind in einer gewissen Weise losgelöst aus dem Zusammenhang mit dem physischen Leibe und dem Ätherleibe, sind also - wenn wir das Wort nicht im rein räumlichen, sondern im geistigen Sinne verstehen - außerhalb des physischen Leibes und des Ätherleibes.

Так, есть итак человек в течение ночи некое существо, которое состоит собственно из двух частей: из того, что остается лежать в постели и того, что выделилось из физического и эфирного тела. Теперь, прежде всех вещей (прежде всего), мы должны сделать себе ясным, что в течение ночи - с мгновения, где человек засыпает, (вплоть) до мгновения, где человек опять пробуждается - то, что остается лежать в постели, физическое и эфирное тело, когда они покинуты тем, что заполняет их днем (в течение дня) - (покинуты) тем, что живет в астральном теле и Я - что они тогда, как таковые, вообще не могут состояться. И здесь есть это, где мы должны немного глубже вникнуть (допустить себя) в мировые тайны.

So ist also der Mensch während der Nacht eine Wesenheit, die eigentlich aus zwei Teilen besteht: aus dem, was im Bette liegen geblieben ist, und dem, was sich aus dem physischen Leibe und dem Ätherleibe herausgetrennt hat. Nun müssen wir uns vor allen Dingen klarmachen, daß während der Nacht - von dem Augenblicke, wo der Mensch einschläft, bis zu dem Augenblicke, wo er am Morgen wieder aufwacht - dasjenige, was im Bette liegen bleibt, der physische und der Ätherleib, wenn sie verlassen würden von dem, was sie den Tag hindurch erfüllt - von dem, was im Astralleib und im Ich lebt -, daß sie dann als solche gar nicht bestehen könnten. Und hier ist es, wo wir uns ein wenig tiefer in die Weltgeheimnisse einlassen müssen.

Когда мы имеем физическое тело перед собой, мы должны сделать себе ясным, что наше физическое тело, которое мы видим своими глазами и воспринимаем (ощущаем) руками, имеет за собой (после себя) некий долгий процесс развития. Оно проделало (прошло) этот процесс развития в ходе (пробеге) целого развития нашей Земной планеты. Это уже известно тем, которые занимали себя (занимались) немного с этой материей, что наша Земля проделала ранние (прежние) состояния. Так, как человек проходит от воплощения к воплощению, проделывает повторяемые Земные жизни, так также наша Земля, прежде, чем она пришла в то состояние, в котором она есть сегодня, проделала другие состояния. Существуют равно так же ранние воплощения нашей планеты, как существуют ранние воплощения человека. Все в большом мире и в малом мире подлежит закону перевоплощения (опять-воплощения). И наша Земля, прежде чем она стала этой нашей Землей, прошла через некое состояние, которое мы именуем "древняя Луна", потому что сегодняшняя Луна есть отколовшийся (отщепившийся) кусок этой древней планеты. Итак, имеется ввиду не сегодняшняя Луна, когда мы говорим об этой "древней Луне", но некая аналогичная (подобная) планета, как есть таковая (это) сегодняшняя Земля. Также равно, теперь, как у человека располагается некий временной промежуток между неким воплощением и новым рождением, так располагается некий временной промежуток между неким воплощением нашей планеты, которую мы обозначаем как Земля, и той, которую мы обозначаем как древняя Луна. И также равно есть это с состоянием нашей планеты, которую мы обозначаем как "древнее Солнце". Некое состояние, которое мы обозначаем как Солнце, предшествовало Лунному состоянию нашей планеты, и состоянию Солнца, опять предшествовало состояние Сатурна. Так можем мы взглянуть назад на три ранние воплощения нашей планеты.

Wenn wir des Menschen physischen Leib vor uns haben, müssen wir uns klarmachen, daß dieser physische Menschehleib, den wir mit Augen sehen und mit Händen wahrnehmen, einen langen Entwickelungsprozeß hinter sich hat. Er hat diesen Entwickelungsprozeß durchgemacht im Verlaufe der ganzen Entwickelung unseres Erdplaneten. Schon bekannt ist es denjenigen, die sich ein wenig mit dieser Materie befaßt haben, daß unsere Erde frühere Zustände durchgemacht hat. So wie der Mensch von Verkörperung zu Verkörperung hindurchgeht, wiederholte Erdenleben durchmacht, so hat auch unsere Erde, bevor sie in denjenigen Zustand gekommen ist, in dem sie heute ist, andere Zustände durchgemacht. Es gibt ebenso frühere, Verkörperungen eines Planeten, wie es frühere Verkörperungen eines Menschen gibt. Alles in der großen Welt und in der kleinen Welt unterliegt dem Gesetze der Wiederverkörperung. Und unsere Erde war, bevor sie diese unsere Erde wurde, durch einen Zustand durchgegangen, den wir den "alten Mond" nennen, weil der heutige Mond ein abgesplittertes Stück dieses alten Planeten ist. Also nicht der heutige Mond ist gemeint, wenn wir von dem "alten Monde" sprechen, sondern ein ähnlicher Planet, wie die heutige Erde einer ist. - Ebenso nun wie beim Menschen ein Zeitraum liegt zwischen einer Verkörperung und einer neuen Geburt, so liegt ein Zeitraum zwischen der Verkörperung unseres Planeten, den wir als Erde bezeichnen, und desjenigen, den wir als den alten Mond bezeichnen. Und ebenso ist es mit dem Zustande unseres Planeten, den wir als "Sonne" bezeichnen. Ein Zustand, den man als Sonne bezeichnet, ging dem Mondenzustande unseres Planeten voran, und dem Sonnenzustande ging wieder ein Saturnzustand voran. So können wir zurückblicken auf drei frühere Verkörperungen unseres Planeten.

Наше физическое тело получило свой самый первый задаток на древнем Сатурне. Тогда, на этом древнем Сатурне образовался некий - от нашего сегодняшнего человеческого тела совсем отличающийся - первый задаток физического тела человека. Все, что сегодня наличествует у человека, кроме физического человеческого тела, не наличествовало на этом древнем Сатурне. Сперва только, как Сатурн превратился в Солнце, итак в течение второго воплощения нашей Земной планеты, к этому физическому телу пришло вдобавок (добавилось) эфирное тело, пропитало, пронизало его (насквозь). И что было последствием? Последствием было (то), что физическое тело человека проделало некое превращение: оно оформилось (облачилось) по-другому, оно достигло некий другой род и способ своего бытия. Так, в течение Солнечного воплощения нашей Земли, стоит (находится) наше физическое тело на второй ступени своего бытия. Через что достигло оно эту вторую ступень? Через то, что оно - в то время как оно было на Сатурне еще машинальным, автоматическим - на Солнце стало неким внутренне более живым телом. Эфирное тело, которое влупилось (вскользнуло), переоформило (переоблачило) физическое тело. На Луне влупилось внутрь, в эту совместную взаимосвязь физического тела и эфирного тела, астральное тело. Тут опять-таки стало физическое тело переоформленным, третий раз оформленным, эфирное тело - второй раз. На Земле окончательно к физическому телу пришли вдобавок (добавились) эфирное тело, астральное тело и Я, и Я, которое теперь влупилось в эту трех-кратную совместную взаимосвязь, опять-таки переоформило это физическое тело, так что оно стало окончательно этой сложной совместной взаимосвязью, которой (какой) оно есть сегодня. Итак есть это, что вы сегодня имеете перед собой как человеческое физическое тело, некая много-кратно переоформленная сущность и оно стало так (настолько) сложным, как оно является сегодня, только через то, что оно проделало четыре состояния развития.

Unser physischer Menschenleib hat seine allererste Anlage erhalten auf dem alten Saturn. Damals auf diesem alten Saturn bildete sich eine - von dem heutigen menschlichen Leibe freilich ganz verschiedene - erste Anlage des physischen Menschenleibes. Alles, was heute vom Menschen vorhanden ist außer dem physischen Menschenleibe, war auf diesem alten Saturn noch nicht vorhanden. Erst als der Saturn sich in die Sonne verwandelte, also während der zweiten Verkörperung unseres Erdplaneten, kam zu diesem physischen Leib der Ätherleib hinzu, durchtränkte, imprägnierte ihn. Und was war die Folge? Die Folge war, daß der physische Menschenleib eine Verwandlung durchmachte: er wurde anders gestaltet, er erlangte eine andere Art und Weise seines Daseins. So steht während der Sonnenverkörperung unserer Erde der physische Leib auf der zweiten Stufe seines Daseins. Wodurch hat er diese zweite Stufe erlangt? Dadurch, daß er - während er auf dem Saturn noch maschinenhaft, automatisch war - auf der Sonne ein innerlich lebendiger Leib wurde. Der Ätherleib, der hineingeschlüpft war, gestaltete den physischen Leib um. Auf dem Monde schlüpfte in diesen Zusammenhang von physischem Leib und Ätherleib der Astralleib hinein. Da wurde wiederum der physische Leib umgestaltet, ein drittes Mal gestaltet, der Ätherleib erst ein zweites Mal. Auf der Erde endlich kam zum physischen Leib, Ätherleib und astralischen Leib das Ich hinzu, und das Ich, das jetzt hineinschlüpfte in diesen dreifachen Zusammenhang, gestaltete diesen physischen Leib wiederum um, so daß er endlich dieser komplizierte Zusammenhang wurde, der er heute ist. Es ist also, was Sie heute als den menschlichen physischen Leib vor sich haben, ein vielfach umgestaltetes Wesen, und er ist so kompliziert, wie er heute erscheint, nur dadurch geworden, daß er vier Entwickelungszustände durchgemacht hat.

Когда мы разговариваем о нашем физическом теле и говорим, (что) оно состоит из тех же самых физических и химических веществ и сил, как минералы вовне в Космосе, тогда мы должны однако сделать себе ясным, что между этим человеческим телом и минералом, есть однако-же некое колоссальное отличие. Когда мы в совсем элементарном роде оговариваем отличие человеческого тела от физического тела некого минерала, или скажем мы, некого горного кристалла, мы подчеркиваем это через то, что мы говорим: Горный кристалл, если он не будет разрушен извне, сохраняет свою форму. Физическое тело человека не может через (посредством) себя самое сохранить свою форму; он имеет его только через то и только так долго, пока в нем есть эфирное тело, астральное тело и Я. В мгновение, где эфирное тело, астральное тело и Я отделяются от него, начинает физическое тело становиться нечто (чем-то) совсем другим, чем оно есть между рождением и смертью: Оно следует законам физических и химических веществ и сил и распадается, в то время как физическое тело минерала остается сохраненным (сохраняется).

Wenn wir von unserem heutigen physischen Leibe sprechen und sagen, er bestehe aus denselben physischen und chemischen Stoffen und Kräften wie draußen im Kosmos die Mineralien, dann müssen wir uns aber auch klarmachen, daß zwischen diesem physischen Menschenleibe und dem Mineral doch noch ein gewaltiger Unterschied ist. Wir betonen, wenn wir in ganz elementarer Art sprechen, den Unterschied des physischen Menschenleibes von dem physischen Leibe eines Minerals, oder sagen wir eines Bergkristalls, dadurch, daß wir sagen: Der Bergkristall behält, wenn er nicht von außen zerstört wird, seine Form. Der physische Leib des Menschen kann durch sich selbst nicht seine Form behalten; er hat sie nur dadurch und nur so lange, als ein ätherischer Leib, ein astralischer Leib und ein Ich in ihm sind. In dem Augenblicke, wo sich Ätherleib, astralischer Leib und Ich von ihm trennen, beginnt der physische Leib etwas ganz anderes zu werden, als er zwischen Geburt und Tod ist: Er folgt den Gesetzen der physischen und chemischen Stoffe und Kräfte und zerfällt, während der physische Leib des Minerals erhalten bleibt.

Нечто аналогичное (подобное) есть (это) с эфирным телом (такой) случай. После того, как непосредственно после смерти, эфирное тело, астральное тело и Я отделились от физического тела, после некоторого времени, выходит также эфирное тело из связи (соединения) с астральным телом и Я, и растворяется в мировом эфире (также), как растворяется физическое тело в Земном царстве. Затем от эфирного тела остается только тот экстракт, о котором мы часто говорили; таковой остается объединенным с человеком. Так, мы можем сказать, что физическое тело человека в неком известном отношении, конечно, есть из того же самого мира, как (и) расположенное вокруг нас минеральное царство. Но мы должны однако-же выдвинуть себе перед Душой большое (великое) отличие, которое существует между минеральным царством и физическим телом человека.

Etwas Ähnliches ist mit dem Ätherleibe der Fall. Nachdem sich unmittelbar nach dem Tode Ätherleib, astralischer Leib und Ich von dem physischen Leibe getrennt haben, geht nach einiger Zeit auch der Ätherleib aus der Verbindung mit dem astralischen Leibe und dem Ich heraus und löst sich auf im Weltenäther, wie sich der physische Leib im Erdreich auflöst. Es bleibt dann von dem Ätherleibe nur jener Extrakt zurück, von dem wir цfter gesprochen haben; der bleibt mit dem Menschen vereint. So können wir sagen, daß der physische Leib des Menschen in einer gewissen Beziehung allerdings von demselben Wert ist wie das um uns herumliegende Mineralreich. Aber wir müssen uns doch den großen Unterschied vor die Seele rücken, der zwischen dem Mineralreich und dem physischen Menschenleibe besteht.

Некто мог бы сказать: Ведь, было равно (именно) сказано (что), на Сатурне наше физическое тело не было еще проникнуто (пронизано) неким эфирным телом, неким астральным телом и неким Я, ибо таковые пришли вдобавок (добавились) сперва (только) на Солнце, на Луне и на Земле; тут было, итак, действительно физическое тело человека - можно было бы сказать - ценностью (значимостью) некого минерала. - Теперь, однако, мы приводили, как последовали друг за другом три превращения этого физического тела за тем древнем состоянием, в котором оно было в течение бытия Сатурна. Также сегодняшний минерал, который вы, как некий мертвый минерал, имеете перед собой, не может существовать так, что он имеет в себе только некое физическое тело. Сделайте ясным (уясните) себе, что хотя для нашего физического мира правильно то, что было сказано и должно быть сказано: что минерал имеет только некое физическое тело, но это не есть абсолютно правильно. Точно равно также, как физическое тело, когда оно стоит (находится) перед нами, имеет в себе свое эфирное тело, свое астральное тело и свое Я, которые принадлежат к нему, так также минерал имеет не только физическое тело, но также эфирное тело, астральное тело и Я; только находятся эти высшие члены его существа в высших мирах. Минерал имеет некое эфирное тело, которое есть только в так называемом астральном мире; минерал имеет некое астральное тело, которое есть только в так называемом Девакханическом или Небесном мире; и он имеет некое Я, только есть таковое в неком еще более высоком или Духовном мире. Итак, отличается физическое человеческое тело от физического тела некого минерала через то, что физическое человеческое тело имеет здесь в этом физическом мире в бодрственном состоянии свое эфирное тело, свое астральное тело и свое Я в себе; минерал, однако, не имеет здесь свое эфирное тело, свое астральное тело и свое Я в себе, ибо мы знаем, ведь, что кроме нашего мира, существуют еще другие миры. Мир, который мы воспринимаем обычно (с) нашими чувствами, он пронизан астральным миром и таковой опять Девакханическим миром, который распадается на некий низший и некий высший Девакханический мир.

Es könnte jemand sagen: Ja, eben ist gesagt worden, auf dem Saturn war unser physischer Leib noch nicht durchsetzt von einem Ätherleibe, nicht von einem astralischen Leib und nicht von einem Ich, denn die kamen erst auf der Sonne, dem Monde und der Erde hinzu; da war also wirklich der physische Leib des Menschen - könnte man sagen - von dem Werte eines Minerals. - Nun aber haben wir angeführt, wie drei Verwandlungen dieses physischen Leibes einander folgten auf diesen alten Zustand, in dem er während des Saturndaseins war. Auch das heutige Mineral, das Sie als ein totes Mineral vor sich haben, kann unmöglich bestehen so, daß es bloß einen physischen Leib in sich hat. Machen Sie sich klar, daß zwar für diese unsere physische Welt das richtig ist, was gesagt wird und gesagt werden muß: daß das Mineral nur einen physischen Leib habe. Hier in der physischen Welt hat das Mineral bloß einen physischen Leib, aber absolut richtig ist das nicht. Genau ebenso wie der physische Leib, wenn er vor uns steht, in sich seinen Ätherleib, seinen astralischen Leib und sein Ich hat, die dazu gehören, so hat auch das Mineral nicht bloß physischen Leib, sondern auch Ätherleib, astralischen Leib und Ich; nur befinden sich diese höheren Glieder seiner Wesenheit in höheren Welten. Das Mineral hat einen Ätherleib, der ist nur in der sogenannten astralischen Welt; das Mineral hat einen astralischen Leib, der ist nur in der sogenannten devachanischen oder himmlischen Welt, und es hat ein Ich, nur ist das in einer noch höheren oder geistigen Welt. Also unterscheidet sich der physische Menschenleib von dem physischen Leibe eines Minerals dadurch, daß der physische Menschenleib hier in dieser physischen Welt im wachen Zustand seinen Ätherleib, seinen astralischen Leib und sein Ich in sich hat; das Mineral aber hat hier seinen Ätherleib, seinen astralischen Leib und sein Ich nicht in sich, denn wir wissen ja, daß es außer unserer Welt noch andere Welten gibt. Die Welt, die wir mit unseren Sinnen gewöhnlich wahrnehmen, sie wird durchdrungen von der astralischen Welt und diese wieder von der Devachanwelt, die in eine niedere und in eine höhere devachanische Welt zerfällt.

Человек есть, теперь, напротив (в отношении к) минералу некая преимущественная сущность через то (посредством того), что он при дневном бодрствовании имеет в себе свои другие три члена. Минерал не имеет в себе эти три члена, но мы должны представлять это себе так, что минерал вообще не полон (завершен) на физическом плане. Помыслите вы себе (некий) человеческий ноготь (на пальце). Вы признаетесь мне (что), этот человеческий ноготь вы не можете найти нигде в природе вовне, как сам по себе существующий организм; ибо он заранее предустанавливает, если он должен расти, остальной человеческий организм; он не может быть без такового. Помыслите вы себе некую малую сущность, которая имеет только глаза, чтобы видеть ваши ногти (на пальцах), но (не имеет) никакой возможности, чтобы видеть остальной организм. Тут некая такая малая сущность смотрела бы насквозь через целое (все) остальное пространство, но видела бы только ваши ногти (на пальцах). Так есть минералы здесь как бы только ногти (на пальцах) и вы рассматриваете минералы только (тогда) полностью, когда вы восходите (поднимаетесь) в высшие миры. Тут они имеют свое эфирное тело, астральное тело и так далее, а здесь только свои физические члены. Это все желаем мы (верно) твердо схватить во взоре, чтобы сделать себе ясным, что в высшей Духовной действительности равно (именно) вообще не может существовать никакой сущности, которая не имела бы в каком-нибудь роде эфирное тело, астральное тело и Я. Некая физическая сущность не может вообще существовать, если она не принадлежит к некому эфирному телу, астральному телу и некому Я.

Der Mensch ist nun dem Mineral gegenüber dadurch ein bevorzugtes Wesen, daß er beim Tagwachen seine anderen drei Glieder in sich hat. Das Mineral hat in sich selbst diese Glieder nicht; sondern wir müssen uns das so vorstellen, daß das Mineral gar nicht vollständig ist auf dem physischen Plan. Denken Sie sich einen menschlichen Fingernagel. Sie werden mir zugeben, diesen menschlichen Fingernagel können Sie nirgends in der Natur draußen als für sich bestehende Wesenheit finden; denn er setzt voraus, wenn er wachsen soll, den übrigen menschlichen Organismus; er kann nicht ohne diesen sein. Denken Sie sich nun ein kleines Wesen, das nur Augen habe, um Ihre Fingernägel zu sehen, aber keine Fähigkeit, um Ihren übrigen Organismus zu sehen. Da würde ein solches kleines Wesen durch den ganzen übrigen Raum hindurchschauen, aber nur Ihre Fingernägel sehen. So sind die Mineralien hier gleichsam nur die Fingernägel, und Sie betrachten die Mineralien nur vollständig, wenn Sie in höhere Welten aufsteigen. Da haben sie ihren Ätherleib, astralischen Leib und so weiter und hier nur ihre physischen Glieder. Das alles wollen wir recht fest ins Auge fassen, um uns klarzumachen, daß es in höherer geistiger Wirklichkeit eben gar kein Wesen geben kann, das nicht in irgendeiner Art Ätherleib, astralischen Leib und Ich hätte. Ein physisches Wesen kann gar nicht bestehen, wenn es nicht zu einem Ätherleib, astralischen Leib und einem Ich hinzugehört.

Теперь, однако, царит между всем, что сегодня уже было сказано, собственно некое известное противоречие. - Было сказано, (что) человек есть ночью, когда он спит, некая совсем другая сущность, чем днем, когда он бодрствует. Днем есть для нас эта человеческая сущность совсем объясненная: тут стоит (находится) она перед нами как некое четырех-членное существо. Теперь, однако, подступим мы к спящему человеку и рассмотрим его (согласно) по его физическому существу. Тут имеем мы физическое тело и эфирное тело лежащими в постели, а астральное тело и Я есть вовне. Тут получается противоречие, что мы имели бы перед собой некую сущность, которая была бы покинута астральным телом и Я. Камень не спит; его эфирное тело, астральное тело и Я не проникают (пронизывают) его, но они остаются постоянно в том же самом соединении (связи) с ним. У человека выходит каждую ночь астральное тело и Я вовне. Он не заботится ночью о своем физическом и эфирном теле и предоставляет таковые каждую ночь самим себе. Этот факт не всегда обдумывается совсем точно. Каждую ночь происходит с человеком это превращение, что он как собственно Духовный человек расстается со своим физическим телом и эфирным телом, которые он предоставляет самим себе. Теперь, однако, не могут таковые существовать сами по себе; ибо никакое физическое тело и также никакое эфирное тело не могут существовать сами по себе, сам камень должен быть проникнут своими высшими членами. И тут вы легко поймете, что это совсем невозможно, что ваше физическое тело и ваше эфирное тело в течение ночи остаются лежать в постели без некого астрального тела и Я. Что свершается, тогда, однако в течение ночи? Ваше астральное тело и Я не есть в физическом теле и эфирном теле, но зато есть в них некое другое Я и некое другое астральное тело! Здесь есть это, где Оккультизмом из Божественно-Духовного смысла, указывается на высшие Духовные существа. В то время, как ваше Я и ваше астральное тело есть вовне (вышли) из вашего физического тела и вашего эфирного тела, в физическом и эфирном теле фактически (действительно) деятельны астральное тело и Я высших Божественно-Духовных существ. И это приходит из следующего:

Nun aber herrscht zwischen allem, was heute schon gesagt worden ist, eigentlich ein gewisser Widerspruch. - Es ist gesagt worden, der Mensch sei in der Nacht, wenn er schläft, ein ganz anderes Wesen als bei Tag, wenn er wacht. Bei Tag ist uns dieses Menschenwesen ganz erklärlich: da steht es als eine viergliedrige Wesenheit vor uns. Nun aber treten wir an den schlafenden Menschen heran und betrachten ihn seiner physischen Wesenheit nach. Da haben wir physischen Leib und Ätherleib im Bette liegen, und Astralleib und Ich sind draußen. Da ergibt sich der Widerspruch, daß wir ein Wesen vor uns hätten, das verlassen wäre von Astralleib und Ich. Der Stein schläft nicht; sein Ätherleib, Astralleib und Ich durchdringen ihn nicht, aber sie bleiben stets in derselben Verbindung mit ihm. Beim Menschen geht jede Nacht der Astralleib und das Ich heraus. Er kümmert sich in der Nacht nicht um seinen physischen Leib und Ätherleib und überläßt diese jede Nacht sich selber. Diese Tatsache wird nicht immer ganz genau überdacht. Jede Nacht geht mit dem Menschen diese Verwandlung vor sich, daß er als eigentlicher geistiger Mensch Abschied nimmt von seinem physischen Leibe und Ätherleibe, die er sich selber überläßt. Nun aber können diese nicht für sich bestehen; denn kein physischer Leib und auch kein Ätherleib kann für sich bestehen, selbst der Stein muß durchdrungen sein von seinen höheren Gliedern. Und da werden Sie leicht begreifen, daß es ganz unmöglich ist, daß Ihr physischer Leib und Ihr Ätherleib während der Nacht im Bette bleiben ohne einen Astralleib und ein Ich. Was geschieht denn aber während der Nacht? Ihr Astralleib und Ihr Ich sind nicht in dem physischen Leibe und dem Ätherleibe, aber dafür ist ein anderes Ich und ein anderer astralischer Leib in ihnen! Hier ist es, wo Sie vom Okkultismus aus auf das göttlich-geistige Sein hingewiesen werden, auf höhere geistige Wesenheiten. Während in der Nacht Ihr Ich und Ihr astralischer Leib heraus sind aus Ihrem physischen Leibe und Ihrem Ätherleibe, sind in physischen und Ätherleibe der Astralleib und das Ich höherer göttlich-geistiger Wesenheiten tatsächlich tätig. Und das kommt von folgendem:

Когда вы рассмотрите целый ход развития человечества с состояния Сатурна через состояние Солнца и Луны (насквозь вплоть) до Земли, то вы скажете: На Сатурне наличествовало ведь также только (голое) физическое тело; тут не было никакого человеческого эфирного тела, никакого человеческого астрального тела, никакого человеческого Я в физическом теле. Но это физическое тело тогда могло существовать обособленно (самостоятельно) само по себе равно также мало, как сегодня может существовать обособленно (самостоятельно) камень. Физическое тело могло существовать тогда только через то, что оно было проникнуто (пронизано) эфирным телом, астральным телом, и Я Божественно-Духовных существ. Божественно-Духовные существа обитали тут внутри и они остались также обитать (тут). И как (когда) на Солнце собственное эфирное тело вошло в это физическое тело, тут только смешались, так сказать, человеческое меньшее эфирное тело с ранним (прежним) эфирным телом Божественно-Духовных существ. И так было это уже на Сатурне; также на Сатурне было физическое тело проникнуто (пронизано) Божественно-Духовными существами. И теперь приходим мы, если мы это правильно поняли, к некому глубокому пониманию сегодняшнего человека, и мы есть в положении, теперь это повторить и лучше понять (то), что с (самого) начала изучается в Христианской эзотерике.

Wenn Sie den ganzen Hergang der Menschheitsentwickelung betrachten vom Saturnzustand durch den Sonnen- und Mondzustand hindurch bis zur Erde, so werden Sie sagen: Auf dem Saturn war ja auch bloß der physische Menschenleib vorhanden; da war kein menschlicher Ätherleib, kein menschlicher Astralleib und kein menschliches Ich in dem physischen Leibe. Aber bestehen konnte dieser physische Leib damals für sich allein eben sowenig, wie heute der Stein allein bestehen kann. Der physische Leib konnte damals nur dadurch bestehen, daß er durchzogen wurde von dem Ätherleibe, Astralleibe und Ich göttlich-geistiger Wesenheiten. Göttlich-geistige Wesenheiten wohnten darinnen, und die blieben auch wohnen. Und als auf der Sonne ein eigener Ätherleib in diesen physischen Leib hineinkam, da vermischte sich sozusagen nur der menschliche kleinere Ätherleib mit dem früheren Ätherleib göttlich-geistiger Wesenheiten. Und so war es schon auf dem Saturn; auch auf dem Saturn war der physische Leib durchdrungen von göttlich-geistigen Wesenheiten. Und jetzt kommen wir, wenn wir das richtig verstanden haben, zu einem tieferen Verständnis des heutigen Menschen, und wir sind in der Lage, jetzt das zu wiederholen und besser zu verstehen, was in der christlichen Esoterik von Anfang an gelehrt worden ist.

Эта Христианская эзотерика была ведь всегда лелеема наряду с внешним экзотерическим учением. Мной уже часто было указано на то, что великий Апостол Христианства Павел (Паулус) использовал свой воспламеняющий дар речи для того, чтобы учить народам Христианство, что он, однако, одновременно основал некую эзотерическую школу, чей начальник был Дионисий Ареопагит (Дионисиус Ареопагита), который упоминается в Апостольской истории (17, 34). В этой Христианско-эзотерической школе при Афинах, которая была основана непосредственно самим Павлом, изучалась чистейшая духо-наука (теософия). И (то), что тут изучалось мы сможем теперь привести перед нашей Душой, после того, как мы строительные камни принесли вместе (снесли совместно) к себе в предшествующих рассмотрениях.

Diese christliche Esoterik wurde ja immer gepflegt neben der äußeren christlichen exoterischen Lehre. Es ist von mir schon цfter darauf hingewiesen worden, daß der große Apostel des Christentums, Paulus, seine gewaltige, flammende Rednergabe dazu benutzt hat, den Völkern das Christentum zu lehren, daß er aber auch gleichzeitig eine esoterische Schule begründet hat, deren Vorsteher Dionysios Areopagita war, der in der Apostelgeschichte (17, 34) erwähnt wird. In dieser christlich-esoterischen Schule zu Athen, die unmittelbar von Paulus selbst begründet war, wurde die reinste Geisteswissenschaft gelehrt. Und was da gelehrt wurde, werden wir jetzt einmal vor unsere Seele hinführen können, nachdem wir die Bausteine dazu uns in den vorhergehenden Betrachtungen zusammengetragen haben.

Также в этой Христианско-эзотерической школе говорилось: Рассмотри ты человека, как он, как бодрствующий человек стоит (находится) перед тобой, так состоит он из физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я, если также слова (и) не были такими же самыми, как они используются сегодня, но главное приходится не на это. Затем указывалось также на то, где стоит (находится) человек в своем настоящем (теперешнем) развитии. Этот человек, как он состоит из четырех членов, остается вообще не так, как он нам является. Когда мы желаем рассматривать человека, составленного чисто из четырех членов, мы должны рассматривать не настоящего (теперешнего) человека, но тут мы должны идти далеко назад в развитии - (вплоть) до в Лемурическое время. В Лемурическое время к человеку, который тогда состоял из физического тела, эфирного тела и астрального тела, присоединилось (приодушевилось) еще Я вдобавок. Тут можно было в чистом смысле сказать: Человек состоял из физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я. Теперь, с тех пор каждый человек прошел через многие воплощения. Каков, теперь, есть смысл этого развития через воплощения? Смысл этого развития через воплощения есть таков, что от воплощения к воплощению Я работает над собой, что оно переоформляет три члена своего существа. Оно начинает прежде всего с переоформления своего астрального тела. Ни у какого сегодняшнего среднего человека не есть это астральное тело таково, как оно было, прежде чем Я работало над ним в первом Земном воплощении. В первом Земном воплощении превратило Я изнутри наружу (вовне) известные представления, ощущения и страсти, которые были даны пра-начально (изначально) человеку; и от воплощения к воплощению (астральное тело) будет все больше превращено через работу Я. Так что мы можем сказать: Человек имеет сегодня не только четыре члена: физическое тело, эфирное тело, астральное тело и Я, но он через работу Я в пределах (внутри) астрального тела имеет некую (одну) часть, которая есть творение самого Я. И у каждого человека распадается сегодня астральное тело на две части: одна, превращенная (через) Я, часть и одна, не превращенная (через) Я, часть. И это будет идти все (всегда) дальше. Для каждого человека придет некое время, где его целое астральное тело будет неким творением его Я. В восточной мудрости часть астрального тела, которая уже переоформлена (через) Я, привыкли именовать Манас, по-немецки: Самодух (Духосамость). Через это человек состоит все еще из своих четырех членов; но мы можем тут теперь различать пять частей: физическое тело, эфирное тело, астральное тело, Я и, как пятая часть, превращенная часть астрального тела, Манас или Самодух (Духосамость). Так что мы можем сказать: У каждого человека есть астральное тело таково (так), что оно содержит Манас или Самодух (Духосамость); это есть некий труд (произведение) Я, некий продукт работы Я. Человек будет далее работать над собой. Земля будет проделывать (проходить) дальнейшие воплощения. Человек достигнет мало-помалу способность, которую сегодня уже может быть достигнута посвященным: что он работает над своим эфирным телом. Да, средний человек работает также уже сегодня над этим; и насколько много из его эфирного тела переоформлено к некому продукту Я, именуем мы это Буддхи или Жизнедух. И напоследок придет человек к тому, (чтобы) свое физическое тело переоформить из Я; и насколько много из его физического тела переоформлено из Я, именуем мы это Атман или Духочеловек.

Auch in dieser christlich-esoterischen Schule wurde gesagt: Betrachtest du den Menschen, wie er als wachender Tagesmensch vor dir steht, so besteht er aus physischem Leib, Ätherleib, astralischem Leib und dem Ich, wenn auch die Worte nicht genau dieselben waren, wie sie heute gebraucht werden, aber darauf kommt es nicht an. Dann wurde aber auch darauf hingewiesen, wo der Mensch in seiner Entwickelung gegenwärtig steht. Dieser Mensch, wie er aus diesen vier Gliedern besteht, bleibt gar nicht so, wie er uns erscheint. Wenn wir den Menschen rein aus den vier Gliedern aufgebaut betrachten wollen, müssen wir nicht den gegenwärtigen Menschen betrachten, sondern da müssen wir weit zurückgehen in der Entwickelung - bis in die lemurische Zeit. In der lemurischen Zeit gesellte sich zu dem Menschen, der damals aus physischem Leib, Ätherleib und astralischem Leib bestand, auch noch das Ich hinzu. Da konnte man im reinen Sinne sagen: Der Mensch bestand aus physischem Leib, Ätherleib, astralischem Leib und Ich. Nun ist seither jeder Mensch durch viele Verkörperungen hindurchgegangen. Was ist nun der Sinn dieser Entwickelung durch die Inkarnationen hindurch? Der Sinn dieser Entwickelung durch die Inkarnationen hindurch ist der, daß von Verkörperung zu Verkörperung das Ich arbeitet an sich, daß es umgestaltet die drei Glieder seiner Wesenheit. Es beginnt zunächst mit der Umgestaltung seines Astralleibes. Bei keinem heutigen Durchschnittsmenschen ist dieser astralische Leib so, wie er war, bevor das Ich in der ersten Erdenverkörperung an ihm gearbeitet hat. In der l;v ersten Erdenverkörperung wandelte das Ich von innen heraus gewisse Vorstellungen, Empfindungen und Leidenschaften um, die dem Mensehen ursprünglich gegeben waren; und von Inkarnation zu Inkarnation wird durch die Arbeit des Ich immer mehr umgewandelt. So daß wir sagen können: Der Mensch hat nicht nur heute die vier Glieder: physischen Leib, Ätherleib, astralischen Leib und Ich, sondern er hat durch die Arbeit des Ich innerhalb des astralischen Leibes einen Teil, der das Geschöpf des Ich selber ist. Und bei jedem Menschen zerfällt heute der Astralleib in zwei Teile: einen vom Ich umgewandelten Teil und einen vom Ich nicht umgewandelten Teil. Und immer weiter wird das gehen. Es wird für jeden Menschen eine Zeit kommen, wo sein ganzer astralischer Leib ein Geschöpf seines Ich sein wird. Man hat sich gewöhnt, in der morgenländischen Weisheit den Teil des astralischen Leibes, der vom Ich schon umgestaltet ist, Manas zu nennen, deutsch: Geistselbst. Dadurch besteht der Mensch immer noch aus seinen vier Gliedern; aber wir können da jetzt fünf Teile unterscheiden: physischen Leib, Ätherleib, astralischen Leib, Ich und als fünften Teil den umgewandelten Teil des astralischen Leibes, Manas oder Geistselbst. So daß wir sagen können: Bei jedem Menschen ist der astralische Leib so, daß er Manas oder Geistselbst enthält; das ist ein Werk des Ich, ein Produkt der Arbeit des Ich. Weiter wird der Mensch arbeiten an sich. Die Erde wird weitere Verkörperungen durchmachen. Der Mensch erlangt nach und nach die Fähigkeit, die heute schon von dem Eingeweihten erlangt werden kann: daß er auch an seinem Ätherleibe arbeitet. Ja, der Durchschnittsmensch arbeitet heute auch schon daran; und soviel von seinem Ätherleibe umgestaltet ist zu einem Produkt des Ich, nennen wir dies die Buddhi oder den Lebensgeist. Und zuletzt kommt der Mensch dazu, seinen physischen Leib umzugestalten vom Ich aus; und soviel er am physischen Leib vom Ich aus umgestaltet, nennen wir dies Atman oder den Geistesmenschen.

Позволим мы взору удалиться на (в) некое удаленное, удаленное будущее, когда Земля проделает другие Планетарные формы, другие воплощения, когда она, как мы говорим в Оккультизме, пройдет через состояние Юпитера, состояние Венеры, состояние Вулкана. Тогда человек будет стоять (находиться) на некой существенно более высокой ступени и будет иметь превращенным свое целое астральное тело в Манас или Самодух (Духосамость), свое целое эфирное тело в Буддхи или Жизнедух и свое целое физическое тело в Атман или Духочеловек.

Lassen wir den Blick schweifen auf eine ferne, ferne Zukunft, wenn die Erde andere Planetenformen, andere Verkörperungen durchgemacht haben wird, wenn sie, wie wir im Okkultismus sagen, durch den Jupiterzustand, den Venuszustand und den Vulkanzustand gegangen sein wird. Dann wird der Mensch auf einer wesentlich höheren Stufe stehen und wird umgewandelt haben seinen ganzen astralischen Leib in Manas oder Geistselbst, seinen ganzen Ätherleib in die Buddhi oder den Lebensgeist, und seinen ganzen physischen Leib in Atman oder den Geistesmenschen.

Сравним мы однажды этого человека, как (когда) он будет стоять (находиться) в конце нашего Земного пути, с человеком, как (когда) он был в начале Земного пути. В начале наличествовало от этого человека только физическое тело. Это физическое тело было проникнуто (пронизано) эфирным телом, астральным телом и Я, но таковые принадлежали Божественным, высшим существам; таковые обитали только тут внутри. В конце Земного пути человек проникнут (пронизан) своим Я; и это его Я обитает само в астральном теле, когда оно как Манас или Самодух (Духосамость) проникнет астральное тело. Это Я проникнет затем эфирное тело, оно (эфирное тело) совсем и вообще пронизано Буддхи или Жизнедухом; и физическое тело совсем и вообще пронизано Атман или Духочеловеком, продуктом Я. Совсем колоссальное отличие (есть) между человеком в начале его развития и человеком в конце его развития! Прямо, однако, когда мы это отличие проведем верно перед Душой, (тогда) то, что мной преднамеренно было установлено как некое противоречие, состояние сна, станет объясненным. Прямо из формы, как объясняет это Христианская эзотерика, станет нам все объясненным. Мы должны уяснить себе: Что есть ведь это, когда Земля достигнет цели своего развития, что тогда выступает нам навстречу как физическое тело? Физическое тело (от) сегодня? Это совсем и вообще не есть таковое! - но то, что Я сделает из этого физического тела. Совсем духопроникнуто (насквозь проникнуто Духом) будет это физическое тело, равно также эфирное тело и равно также астральное тело. Духопроникнуто было оно, однако также уже, и также эфирное тело и также астральное тело, прежде чем человек духопроникнул его из своего Я. Сам камень сегодня, как мы сказали, духопроникнут эфирным телом, астральным телом и Я, которые, живя в высших Духовных мирах, принадлежат камню. Так мы поймем, что Христианская эзотерика права, когда она говорит: Да, это, что мы сегодня имеем перед собой как физическое человеческое тело, (над) этим человек еще не может господствовать; ибо человек не достиг еще конца своего развития, где он будет работать из своего Я (вплоть до) внутрь в физическое тело. Также то, что он имеет в эфирном теле, он еще не господствует (над этим); он сможет сперва только господствовать, когда Земля будет в состоянии Венеры. Человек не может, итак, еще из своего Я господствовать (над) физическим телом и эфирным телом. Тогда сперва сможет он господствовать (над) ними, когда он образует Буддхи и Атма. Но некое такое физическое и эфирное тело должно быть огосподствовано Духовным родом. Должно то, что человек сам сможет однажды дать физическому телу и эфирному телу, также теперь уже быть в них. Также сегодня должны уже быть Духовные части в эфирном теле и в физическом теле, которые однажды Я сможет дать им. Таковые были в начале уже внутри в физическом теле, как (когда) человек был на Сатурне; они были в нем, как (когда) он был на Солнце, и они остались в нем. Так говорит Христианская эзотерика с правом (по праву): В физическом человеческом теле есть сегодня уже то, что однажды будет в нем, когда человек будет на вершине своего развития, но это есть Божественный Атман, это есть Божественно-Духовное существо; и в эфирном теле есть уже Буддхи внутри, но это есть Божественный Жизнедух. И астральное тело человека, говорили мы, состоит из двух частей, из части, (над) которой человек уже господствует, и таковой, (над) которой он еще не господствует. Что есть тогда в таковом внутри, что (над чем) он еще не господствует? Также некий Самодух (Духосамость)! Только в части астрального тела, в котором Я было уже деятельно с первой инкарнации, есть собственно Духожизнь человека. Так (таковым) имеем мы человека перед собой.

Vergleichen wir einmal diesen Menschen, wie er am Ende unserer Erdenlaufbahn vor uns stehen wird, mit dem Menschen, wie er am Anfange der Erdenlaufbahn da war. Im Anfang war von diesem Menschen nur der physische Leib vorhanden. Durchdrungen war dieser physische Leib von dem Ätherleib, Astralleib und Ich, aber die gehörten göttlichen, höheren Wesenheiten an; die wohnten nur darinnen. Am Ende der Erdenlaufbahn ist der Mensch durchdrungen von seinem Ich; und dieses sein Ich wohnt selber in dem Astralleib, wenn es als Manas oder Geistselbst den astralischen Leib durchzogen hat. Dieses Ich hat dann den Ätherleib durchzogen, er ist ganz und gar durchsetzt von der Buddhi oder dem Lebensgeiste; und der physische Leib ist ganz und gar durchzogen von Atman oder dem Geistesmenschen, den Produkten des Ich. Ein ganz gewaltiger Unterschied zwischen dem Menschen am Anfange seiner Entwickelung und dem Menschen am Ende seiner Entwickelung! Gerade aber, wenn wir uns diesen Unterschied recht vor die Seele führen, wird das, was von mir absichtlich als ein Widerspruch hingestellt worden ist, der Schlafzustand, erklärlich werden. Gerade aus der Form, wie die christliche Esoterik dies erklärt hat, wird uns alles verständlich werden. Wir müssen uns klar werden: Was ist denn das, wenn die Erde am Ziel ihrer Entwickelung angelangt sein wird, was uns dann als physischer Leib entgegentritt? Der physische Leib von heute? Der ist es ganz und gar nicht! - sondern das, was das Ich aus diesem physischen Leibe gemacht haben wird. Ganz durchgeistigt wird dieser physische Leib sein, ebenso der Ätherleib und ebenso der astralische Leib. Durchgeistigt war er aber auch schon, und auch der Ätherleib und der astralische Leib, bevor der Mensch von seinem Ich aus sie durchgeistigte. Selbst der Stein ist heute, wie wir gesagt haben, durchgeistigt vom Ätherleibe, Astralleibe und Ich, die in höheren geistigen Welten lebend zum Stein gehören. So werden wir verstehen, daß die christliche Esoterik recht hat, wenn sie sagt: Ja, das, was wir heute vor uns haben als physischen Menschenleib, das kann der Mensch noch nicht beherrschen; denn der Mensch ist noch nicht am Ende seiner Entwickelung angelangt, wo er von seinem Ich aus bis in den physischen Leib hinein arbeiten wird. Auch was er im Ätherleib hat, kann er noch nicht beherrschen; das wird er erst beherrschen können, wenn die Erde im Venuszustande sein wird. Der Mensch kann also von seinem Ich aus noch nicht physischen Leib und Ätherleib beherrschen. Dann erst kann er sie beherrschen, wenn er Buddhi und Atma ausgebildet haben wird. Aber es muß ein solcher physischer und Ätherleib auf geistige Art beherrscht werden. Es muß dasjenige, was der Mensch selbst dem physischen Leibe und dem Ätherleibe einst geben kann, auch jetzt schon in ihnen sein. Auch heute müssen die geistigen Teile schon im Ätherleibe und im physischen Leibe sein, die einst das Ich ihnen geben kann. Diese waren im Anfange schon darinnen im physischen Leibe, als der Mensch auf dem Saturn war; sie waren in ihm, als er auf der Sonne war, und sie sind in ihm geblieben. So sagt die christliche Esoterik mit Recht: Im physischen Menschenleibe ist heute schon das, was einst in ihm sein wird, wenn der Mensch am Gipfel seiner Entwickelung sein wird, aber es ist göttlicher Atman, es ist göttlich-geistige Wesenheit; und es ist im Ätherleib schon die Buddhi drinnen, aber sie ist göttlicher Lebensgeist. Und der Astralleib des Menschen, haben wir gesagt, bestehe aus zwei Teilen, aus dem Teile, den der Mensch schon beherrscht, und dem, den er noch nicht beherrscht. Was ist denn nun in dem drinnen, was er noch nicht beherrscht? Auch ein Geistselbst, aber göttliches Geistselbst! Nur in dem Teile des astralischen Leibes, in dem das Ich schon tätig war seit der ersten Inkarnation, ist das eigentliche Geistleben des Menschen. So haben wir den Menschen vor uns.

Расссмотрим мы его теперь в состоянии бодрствования. Физическое тело, как оно нам является, есть только внешняя сторона. Внутри есть оно то, что именуют Атмическое (Атманическое) существо. Внутри проникнуто оно Божественно-Духовным, высшим существом, оно будет проникнуто Божественно-Духовным, высшим существом. Равно также есть это у эфирного тела. Внешне, есть оно то, что удерживает совсместно (вместе) физическое тело, внутри есть оно Божественный Самодух (Духосамость). Только превращенная часть астрального тела есть нечто, что Я из этой целой совместной взаимосвязи (взаимозависимости) уже завоевало (овладело) себе.

Sehen wir ihn jetzt an im Wachzustande. Was werden wir sagen? Der physische Leib, wie er uns erscheint, ist nur die Außenseite. Innen ist er das, was man atmische Wesenheit nennt. Innen ist er von göttlich-geistiger, von höherer Wesenheit, er wird durchsetzt von göttlich-geistiger, höherer Wesenheit. Ebenso ist es beim Ätherleib. Außen ist er das, was den physischen Leib zusammenhält, innen ist er göttlicher Lebensgeist. Und selbst der Astralleib ist durchzogen von göttlichem Geistselbst. Nur der umgewandelte Teil des Astralleibes ist etwas, was das Ich aus diesem ganzen Zusammenhange sich schon erobert hat.

Расссмотрим мы теперь однажды спящего человека. Тут исчезает на месте (сразу) это противоречие. Мы подходим к спящему человеку, (и) видим здесь, что человек, как астральное тело и Я, есть вовне. Человек оставляет каждую ночь спокойно свое физическое тело и свое эфирное тело. Оставил бы он физическое тело без того, чтобы некое Божественно-Духовное заботилось бы для этого, тогда утром он нашел бы опять свое физическое тело разрушенным. Божественно-Духовное Физическое и Божественно-Духовное Эфирное есть тут внутри и таковое остается тут внутри, когда физическое тело и эфирное тело лежат в постели и астральное тело и Я есть вовне. Физическое тело и эфирное тело протникнуты Божественно-Атмической и Божественно-Буддхической сущностью.

Betrachten wir jetzt einmal den schlafenden Menschen. Da verschwindet dieser Widerspruch auf der Stelle. Wir treten an den schlafenden Menschen heran, sehen hier, daß der Mensch als Astralleib und Ich draußen ist. Der Mensch verläßt jede Nacht ruhig seinen physischen Leib und seinen Ätherleib. Würde er den physischen Leib verlassen, ohne daß ein Göttlich-Geistiges dafür sorgen würde, dann würde er am Morgen seinen physischen Leib zerstört wiederfinden. Das göttlich-geistige Physische und ein göttlich-geistiges Ätherisches ist darinnen, und das bleibt darin, wenn der physische Leib und Ätherleib im Bette liegen und Astralleib und Ich heraus sind. Physischer Leib und Ätherleib sind durchzogen von göttlich-atmischem und göttlich-buddhischem Wesen.

Посмотрим мы теперь назад на начало нашего Земного развития, как (когда) еще вообще ничего не было завоевано (от) Я в человеке. Как (когда) человек был до своей первой инкарнации, тут Я не было еще связано (соединено) с тремя членами, физическим телом, эфирным телом и астральным телом. С Луны перешли физическое тело, эфирное тело и астральное тело, и сперва (только) на Земле вошло Я внутрь. Напротив, однако, было в них Божественное Я; они не могли бы существовать (состояться), если это Божественное Я не проникало бы их совсем. Астральное тело было проникнуто неким Божественным Самодухом (Духосамостью), эфирное тело - неким Божественным Жизнедухом, и физическое тело было проникнуто неким Божественно-Атмическим или Духочеловеком. - И теперь взглянем мы еще дальше назад на развитие Луны, Солнца и Сатурна. На Сатурне Божественный Жизнедух, который обитает еще в лежащем в постели человеке, был таков, что он человеческое тело, и именно физическое тело, сформировал как нечто Минеральное; в состоянии Солнца сформировал он его как нечто Растительное; и на Луне он мог сформировать его как нечто, что ощущает удовольствие и боль, но не могло еще сказать себе "Я". Эти низшие ступени он проделал (прошел). И теперь вступаем мы в собственно Земное воплощение.

Sehen wir jetzt einmal zurück an den Anfang unserer Erdenentwickelung, als noch gar nichts vom Ich im Menschen erobert war. Als der Mensch vor seiner ersten Inkarnation war, da war das Ich noch nicht verbunden mit den drei Gliedern, physischem Leib, Ätherleib und astralischem Leib. Vom Monde kamen herüber physischer Leib, Ätherleib und astralischer Leib, und erst auf der Erde kam das Ich hinein. Dagegen aber war in ihnen das göttliche Ich; sie hätten nicht bestehen können, wenn nicht dieses göttliche Ich sie ganz durchsetzt hätte. Der Astralleib war von einem göttlichen Geistselbst durchzogen, der Ätherleib von einem göttlichen Lebensgeist, und der physische Leib war von einem Göttlich-Atmischen oder Geistesmenschen durchzogen. - Und jetzt blicken wir noch weiter zurück auf Mond-, Sonnen- und Saturnentwickelung. Auf dem Saturn war der göttliche Lebensgeist, der noch in der Nacht den im Bette liegenden Menschen bewohnt, so, daß er den Menschenleib, und zwar den physischen Leib, geformt hat als etwas Mineralisches; in dem Sonnenzustand formte er ihn als etwas Pflanzliches; auf dem Monde konnte er ihn formen als etwas, was Lust und Schmerz empfinden, aber noch nicht "Ich" zu sich sagen konnte. Diese untersten Stufen hat er durchgemacht. Und jetzt treten wir hinüber in die eigentliche Erdenverkörperung.

Тут физическое тело человека должно было через некое далее идущее превращение, которое оно проделало, стать еще совершеннее, чем оно было прежде. Что не могло оно прежде? Что было ему совсем чуждо? Что удержал у себя Божественный Дух? Что не доверил он еще вообще человеческому телу? Это была способность позволить звучать вовне из Внутреннего своей Душевности! Немым (безмолвным) было, стоящее на животной ступени, человеческое тело на Луне. Способность позволить Внутреннее звучать вовне, была у Бога. Таковая не была еще доверена его собственной сущности. Когда также существуют животные сущности, которые сегодня уже могут звучать, то есть это однако-же нечто другое; они стоят (находятся) еще в совсем других состояниях, хотя (и) звучат они, но это звучит Божество в них. Высказывание внутренней Душевности в словах стало наделенным человеку сперва (только) на Земле. Прежде были люди немы (безмолвны). Эта способность Слова пришла к человеческой сущности также с Земным бытием.

Da sollte der physische Menschenleib durch eine weitergehende Verwandlung, die er durchzumachen hatte, noch vollkommener werden, als er vorher war. Was hat er vorher nicht gekonnt? Was war ihm ganz fremd? Was hatte der göttliche Geist bei sich behalten? Was hatte er noch gar nicht dem menschlichen Leibe anvertraut? Das war die Fähigkeit, aus dem Innern heraus seine Seelenhaftigkeit ertönen zu lassen! Stumm war dieser auf der Tierstufe stehende Menschenleib auf dem Monde. Die Fähigkeit, das Innere nach außen ertönen zu lassen, war noch bei Gott. Die war noch nicht seinem eigenen Wesen anvertraut. Wenn es auch Tierwesen gibt, welche heute schon tönen können, so ist das doch etwas anderes; sie stehen noch in ganz anderen Zuständen, zwar tönen sie, aber es tönt die Gottheit in ihnen. Das Aussprechen des inneren Seelenhaften in Worten wurde dem Menschen erst auf der Erde zuteil. Vorher waren die Menschen stumm. Diese Fähigkeit des Wortes kam an das Menschenwesen also mit dem Erdendasein heran.

Рассмотрим мы физическое человеческое тело однажды как целое, что (которое) мы сегодня установили себе перед Душой, тогда мы скажем: Целое развитие было направляемо так, что способность говорить, Слово, было пра-начально у Бога, и что Бог сперва создал пред-условия, чтоб физический аппарат получил способность это Слово позволить звучать вовне. Все было так направляемо и управляемо. Как цветок в своем семени, так был звучащий, говорящий человек, Слово-одаренный и Логос- одаренный человек уже тут в семени (зачатке) на Сатурне. Однако-же звучание было сокрыто в семени; оно развилось сперва из семени так, как целое растение сокрыто в семени и развивается из него.

Betrachten wir jetzt einmal das Ganze, was wir uns heute vor die Seele gestellt haben, dann werden wir sagen: Die ganze Entwickelung ist so gelenkt worden, daß die Fähigkeit zu sprechen, das Wort, ursprünglich bei Gott war und daß Gott zuerst die Vorbedingungen geschaffen hat, daß der physische Apparat die Fähigkeit bekam, von innen heraus dieses Wort tönen zu lassen. Alles wurde so gelenkt und geleitet. Wie die Blume in ihrem Samen, so war der tönende, der sprechende Mensch, der wort- und logosbegabte Mensch schon im Samen auf dem Saturn da. Doch war das Tönen im Samen verborgen; es entwickelte sich erst aus dem Samen, so wie die ganze Pflanze im Samen verborgen ist und sich aus ihr entwickelt.

Теперь, посмотрим мы однажды назад на физическое человеческое тело как оно было уже на Сатурне и спросим себя: Откуда приходит это человеческое тело? Что есть его последняя пра-основа (пра-причина)? Без чего оно никогда не могло проделать целое развитие? Оно приходит от Логоса или Слова. Ибо тогда на Сатурне уже было оно так направляемо, это физическое человеческое тело, что оно стало позднее говорящим, неким свидетелем Слова. То, что вы сегодня так оформлены, (то) что это физическое человеческое тело имеет форму, происходит от того, что в основе целому плану (целого плана) нашего творения располагалось "Слово". По Слову упорядочено целое человеческое тело и с начала было оно так заложено (устроено), что окончательно из него могло произрасти (выскочить) Слово. Когда, следовательно, эзотерический Христианин взглядывает на это физическое человеческое тело и спрашивает: Что есть его пра-начальный пра-образ, и что есть его отображение? Затем говорит он себе: Это физическое человеческое тело имеет свой пра-образ в Слове или Логосе; Логос или Слово действовало с начала в физическом человеческом теле. И Логос действует еще сегодня: Когда физическое человеческое тело лежит в постели и оставлено Я, тогда действует Божественный Логос в, оставленных человеком, сущностных членах. Спросим мы о первом пра-источнике (происхождении) физического тела, то мы скажем: Первый (пра-источник) есть Логос или Слово.

Nun sehen wir einmal zurück auf den physischen Menschenleib, wie er schon auf dem Saturn war, und fragen uns: Woher kommt dieser physische Menschenleib? Was ist sein letzter Urgrund? Ohne was könnte er niemals die ganze Entwickelung durchgemacht haben? Er kommt von dem Logos oder von dem Wort. Denn damals auf dem Saturn schon wurde er so gelenkt, dieser physische Menschenleib, daß er später ein sprechender wurde, ein Zeuge für den Logos. Daß Sie heute so geformt sind, daß dieser Menschenleib die heutige Form hat, rührt davon her, daß dem ganzen Plan unserer Schöpfung das "Wort" zugrunde lag. Auf das Wort hin ist der ganze Menschenleib hingeordnet, und von Anfang an ist er so veranlagt, daß zuletzt das Wort aus ihm herausspringen konnte. Wenn deshalb der esoterische Christ auf diesen physischen Menschenleib blickt und fragt: Was ist sein ursprüngliches Urbild, und was ist sein Abbild? dann sagt er sich: Dieser physische Menschenleib hat sein Urbild in dem Worte oder dem Logos; der Logos oder das Wort wirkte von Anfang an im physischen Menschenleibe. Und der Logos wirkt noch.heute: Wenn der physische Menschenleib im Bette liegt und verlassen ist vom Ich, dann wirkt der göttliche Logos in den vom Menschen verlassenen Wesensgliedern. Fragen wir nach dem ersten Ursprung des physischen Leibes, so sagen wir: Das erste ist der Logos oder das Wort.

И теперь идем мы дальше в развитии. Сатурн перешел в состояние Солнца; человеческому физическому телу было вчленено жизненное тело. Но что должно было наступить, (с тем) чтобы продвижение (прогресс) свершалось так, как оно равно (именно) свершилось?

Und jetzt gehen wir weiter in der Entwickelung. Der Saturn ging in den Sonnenzustand über; dem menschlichen physischen Leibe wurde der Lebensleib eingegliedert. Aber was mußte eintreten, damit der Fortgang so geschehen konnte, wie er eben geschehen ist?

В то время, как на Сатурне физическое тело было неким родом машины, было неким родом автомата, но совсем и вообще проникнуто и поддерживаемо Логосом, вчленилось на Солнце жизненное тело, и тут внутри действовал Божественный Жизнедух. Сатурн проходит; это человеческое тело воплощается снова в (на) Солнце; тут физическому телу вчленяется жизненное тело, проникнутое (насквозь) Жизнедухом. Логос был жизнь в (на) Солнце, тем, что он принес человека на некую более высокую ступень. Логос был жизнь на Солнце! И теперь идем мы дальше. - На Луне вчленилось человеку астральное тело. Что есть астральное тело? Оно является ясновидческому сознанию также сегодня как некая аура, которая окружает человека. Оно есть некое световое тело, которое только в сегодняшнем сознании не может быть видимо. Но оно, когда оно будет видимо в ясновидческом сознании, есть свет, Духовный свет; и наш физический свет есть только переоформленный (переоблаченный) Духовный свет. Также физический Солнечный свет есть воплощение Духовно-Божественных аурических существ. Это располагается ему в основе. В сегодняшнем мире существует свет, который притекает человеку с Солнца. Но существует также некий другой свет, который проистекает из его Внутреннего. На Луне астральное тело человека светилось еще для находящихся вокруг него сущностей. Так пришло на Луне астральное световое тело человека вдобавок к физическому телу и эфирному телу.

Während auf dem Saturn der physische Leib eine Art Maschine, eine Art Automat war, aber ganz und gar durchdrungen und gehalten von dem Logos, gliederte sich auf der Sonne der Lebensleib ein, und darin wirkte der göttliche Lebensgeist. Auf dem Saturn, werden wir sagen, ist der Menschenleib ein Ausdruck des Logos. Der Saturn vergeht; dieser Menschenleib verkörpert sich neu in der Sonne; da gliedert sich dem physischen Leibe ein der Lebensleib, durchdrungen von dem Lebensgeist. Der Logos ward Leben in der Sonne, indem er den Menschen auf eine höhere Stufe brachte. Der Logos ward Leben auf der Sonne! Und jetzt gehen wir weiter. - Auf dem Monde gliederte sich dem Menschen ein der astralische Leib. Was ist der astralische Leib? Er erscheint ja dem hellseherischen Bewußtsein auch heute als eine Aura, die den Menschen umgibt. Er ist ein Lichtleib, der nur in dem gegenwärtigen Bewußtsein nicht gesehen werden kann. Aber er ist, wenn er im hellseherischen Bewußtsein gesehen wird, Licht, geistiges Licht; und unser physisches Licht ist nur umgestaltetes geistiges Licht. Auch das physische Sonnenlicht ist die Verkörperung des geistig-göttlichen aurischen Weltenlichtes. Das liegt ihm zugrunde. Es gibt in der heutigen Welt ein Licht, das dem Menschen von der Sonne zuströmt. Aber auch ein anderes Licht gibt es, das von seinem inneren Lichte ausströmt. Auf dem Monde leuchtete der astralische Leib des Menschen noch für die um ihn befindlichen Wesen. So kam auf dem Monde der astralische Lichtleib des Menschen hinzu zum physischen Leibe und Ätherleibe.

И теперь рассмотрим мы целое продвижение (прогресс) развития. На Сатурне имеем мы физическое как выражение (отпечаток) Логоса. На Солнце приходит вдобавок жизненное тело, как выражение Жизнедуха: Логос был (стал) жизнь. На Луне приходит вдобавок световое тело. Жизнь была (стала) свет! И так имеем мы ход развития человеческого тела. - Как (когда) человек вступил на Землю, был он творение Божественно-Духовных существ. Тогда он наличествовал через то, что в его физическом теле, его астральном теле жил Логос, который был жизнь и был (стал) свет. И теперь, что свершилось на Земле? Для человека и в человеке вступило Я вдобавок. Через то, однако, что вступило вдобавок Я, стал человек способным, не только жить в свете, в жизни, но он стал способным рассматривать все это вовне, установить себя напротив Логосу, жизни, свету. Через это стало все это материально, достигло материального бытия. - И если мы мысли донесли настолько далеко, тогда зафиксировали мы приблизительно точно пункт, при котором мы желаем начать в следующий раз и покажем, как из рожденного из Божественности человека стал собственно сегодняшний Я-одаренный человек. Ибо мы видим, что до Я-одаренного человека наличествовал Божественный до-человек (доисторический пра-человек). То, что завоевал себе человек через свое Я, вырывает он каждую ночь у физического тела и эфирного тела; что было в нем всегда, остается тут внутри и обеспечивает физическое тело и эфирное тело, когда человек их вероломно оставляет и не заботится о них. Тут вставлено оно внутри, то пра-начальное Духовно-Божественное существо.

Und jetzt betrachten wir den ganzen Fortgang der Entwickelung. Auf dem Saturn haben wir den physischen Leib als den Ausdruck des Logos. Auf der Sonne kommt hinzu der Ätherleib als der Ausdruck des Lebensgeistes: Der Logos ward Leben. Auf dem Monde kommt hinzu der Lichtleib: Das Leben ward Licht! Und so haben wir den Hergang der Entwickelung des Menschenleibes. - Als der Mensch die Erde betrat, war er ein Geschöpf der göttlich-geistigen Wesenheiten. Damals war er dadurch vorhanden, daß in seinem physischen Leibe, in seinem Ätherleibe, in seinem astralischen Leibe lebte der Logos, der Leben war und der Licht ward. Und jetzt, was geschah auf der Erde? Für den Menschen und im Menschen trat das Ich hinzu. Dadurch aber, daß das Ich hinzutrat, wurde der Mensch fähig, nicht nur zu leben im Lichte, im Leben, sondern er wurde fähig, von außen das alles zu betrachten, sich gegenüberzustellen dem Logos, dem Leben, dem Lichte. Dadurch wurde das alles für ihn materiell, erlangte materielles Dasein. - Und wenn wir den Gedanken so weit gebracht haben, dann haben wir ungefähr genau den Punkt fixiert, bei dem wir das nächste Mal beginnen wollen und zeigen, wie aus dem aus der Göttlichkeit herausgeborenen Menschen der heutige Ich-begabte Mensch eigentlich geworden ist. Denn wir sehen, daß vor dem heutigen Ich-begabten Menschen der göttliche Vormensch vorhanden war. Was der Mensch sich durch sein Ich erobert hat, entreißt er jede Nacht dem physischen Leibe und dem Ätherleibe; was immer in ihm war, bleibt darinnen und versorgt den physischen Leib und den Ätherleib, wenn der Mensch sie treulos verläßt und sich nicht um sie kümmert. Da steckt sie drinnen, jene ursprüngliche geistig-göttliche Wesenheit.

Все, что мы теперь попробовали (с) выражениями Христианской эзотерики выставить как глубокую тайну бытия, и что было известно тем, которые были "служители Логоса" в первые времена, это говорится в великих, лапидарных (кратко сжатых) словах. Должно эти первые слова только перевести в правильном, соразмерном смыслу способом. Действительно правильно переведенные, дают эти слова состав дела (факты), которое мы теперь равно установили. Установим мы этот состав дела, с тем чтобы понять значение совсем точно, еще раз перед нашей Душой.

Alles, was wir jetzt versucht haben mit den Ausdrücken der christlichen Esoterik als tiefes Geheimnis des Daseins hinzustellen, und was geläufig war denen, die "Diener des Logos" waren in den ersten Zeiten, das wird in großen, lapidaren Sätzen in dem Johannes-Evangelium unzweideutig gesagt. Man muß diese ersten Worte nur in der richtigen, sinngemäßen Weise übersetzen. Wirklich richtig übersetzt, geben diese Worte den Tatbestand, den wir jetzt eben hingestellt haben. Stellen wir diesen Tatbestand, damit wir den Wert ganz genau verstehen, noch einmal vor unsere Seele hin.

В начале был Логос, как пра-образ физического человеческого тела и он располагался в основе всех вещей. Все животные, растения, минералы возникли позднее. На Сатурне наличествовал из всего этого действительно только человек; на Солнце пришло вдобавок животное царство, на Луне растительное царство и на Земле минеральное царство. На Солнце был (стал) Логос жизнь и на Луне был (стал) он свет, и это выступило, как (когда) человек был Я-одарен, перед человеком. Но человек должен был научиться распознавать, что был Логос и как что он придет к проявлению окончательно. Сперва был Логос, затем был (стал) он жизнь, затем свет, и этот свет живет в астральном теле. В человеческое Внутреннее, в тьму, в нераспознавание (непознание) светил свет внутрь. И Земное бытие имеет смысл, что человек преодолеет во Внутреннем тьму, с тем (для того) чтобы он сможет распознать свет Логоса.

Im Anfange war der Logos als das Urbild des physischen Menschenleibes, und er lag zu Grunde allen Dingen. Alle Tiere, Pflanzen, Mineralien sind später entstanden. Auf dem Saturn war von all dem wirklich der Mensch nur vorhanden; auf der Sonne kam das Tierreich hinzu, auf dem Monde das Pflanzenreich und auf der Erde das Mineralreich. Auf der Sonne ward der Logos Leben, und auf dem Monde ward er Licht; und das trat, als der Mensch Ich-begabt war, hin vor den Menschen. Aber der Mensch mußte lernen zu erkennen, was der Logos war und als was er zuletzt zum Vorschein kommt. Zuerst war der Logos, dann ward er Leben, dann Licht, und dieses Licht lebt im Astralleibe. In das menschliche Innere, in die Finsternis, in die Nichterkenntnis schien das Licht hinein. Und das Erdendasein hat den Sinn, daß der Mensch im Innern die Finsternis überwindet, damit er das Licht des Logos erkennen kann.

Лапидарные (кратко сжатые), наверное - как скажут некоторые - тяжело понимаемые слова есть следовательно первые слова Иоанна-Евангелия. Но должно ли ведь то, что есть наиглубочайшее в мире, быть сказано через тривиальные слова? Не есть ли это некое странное понимание (схватывание), прямо-таки некая насмешка над Святостью, когда будет сказано, что для понимания неких карманных часов необходимо, что со своим рассудком проникнут глубоко в сущность вещи, но для понимания Божественного в мире должно якобы хватать простого, среднего, наивнейшего человеческого рассудка!? Это плохо, что для сегодняшнего человечества произошло то, что когда указывается на глубины религиозных пра-возвещений, говорится: Ах, для чего все эти сложные разбирательства, это все должно быть средне и просто! - Но никто другой, как тот, который имеет доброе намерение и добрую волю углубиться в великие мировые факты, проникает в глубокий смысл таких слов, как они стоят (находятся) в начале глубочайшего из Евангелий, в Иоанна-Евангелии. Таковые есть некое переизложение (переписание) того, что мы равно приводили. И теперь, переведем мы себе начальные слова:

Lapidare, vielleicht - wie mancher sagen wird - schwer verständliche Worte sind daher die ersten Worte des Johannes-Evangeliums. Aber sollte denn das, was das Tiefste in der Welt ist, durch triviale Worte gesagt werden? Ist es nicht eine sonderbare Auffassung, geradezu ein Hohn auf die Heiligkeit, wenn gesagt wird, zum Begreifen einer Taschenuhr ist es nцtig, daß man mit seinem Verstand tief eindringt in das Wesen der Sache, aber zum Begreifen des Göttlichen in der Welt müsse der einfache, schlichte, naivste Menschenverstand ausreichen!? Es ist schlimm, daß für die gegenwärtige Menschheit sich das ereignet hat, daß, wenn auf die Tiefen der religiösen Urkunden hingewiesen wird, gesagt wird: Ach, wozu alle diese komplizierten Auseinandersetzungen, das muß alles schlicht und einfach sein! - Aber kein anderer als derjenige, der die gute Absicht hat und den-guten Willen, sich zu vertiefen in die großen Weltentatsachen, dringt ein in den tiefen Sinn solcher Worte, wie sie im Beginne des tiefsten der Evangelien, in dem Johannes-Evangelium, stehen. Diese sind eine Umschreibung dessen, was wir eben ausgeführt haben. Und jetzt übersetzen wir uns die Anfangsworte:

"В Пра-начале было Слово, и Слово было у Бога, и один (некий) Бог был Слово (или божественно было Слово). Таковое было в Пра-начале у Бога. Все через таковое стало, и кроме (как) через это Слово ничто из возникшего (не) стало. В нем была Жизнь и Жизнь стала Свет человеков. И Свет светил в тьму, но тьма его не понимала."

"Im Urbeginne war das Wort, und das Wort war bei Gott, und ein Gott (oder göttlich) war das Wort. Dieses war im Urbeginne bei Gott. Alles ist durch dasselbe geworden, und außer durch dieses Wort ist nichts von dem Entstandenen geworden. In ihm war das Leben, und das Leben ward das Licht der Menschen. Und das Licht schien in der Finsternis, aber die Finsternis hat es nicht begriffen."

Как тьма мало-помалу приходит к пониманию, это рассказывает в дальнейшем Иоанна-Евангелие.

Wie die Finsternis nach und nach zum Begreifen kommt, das erzählt im weiteren das Johannes-Evangelium.

Третий доклад. Гамбург, 20 Мая 1908 Миссия Земли

Вчера мы видели, какое глубокое содержание сокрыто в первых словах Иоанна-Евангелия, и мы можем наши рассмотрения свести совместно туда (к тому), что мы скажем: Мы видели, что писатель Иоанна-Евангелия указывает (намекает) на становление до-человека (доисторического пра-человека) в пра-удаленном прошлом, указывает на то, как в смысле Христианской эзотерики все сводится назад к Слову или Логосу, который был творящим (творческим) уже в течение древнего времени Сатурна, который затем стал жизнь и потом свет - жизнь, в то время как наша Земля проделывала состояние Солнца, - свет, в то время как она проделывала древнее состояние Луны. То, что, итак, стало человеком под влиянием Божественно-Духовных сил и существ в беге (ходе) трех планетарных состояний, стало проникнуто человеческим Я, как (когда) Земля равно стала нашей сегодняшней планетой. Так что можно сказать: Как некий род семени перешло с древней Луны на Землю некое существо, состоящее из физического тела, вышло из Божественного Пра-слова, из эфирного или жизненного тела, из астрального тела, вышло из Божественного света. Во Внутреннем этого существа в течение Земного бытия был воспламенен (возжен) свет самого Я. Эта трех-кратная телесность: физическое тело, эфирное тело и астральное тело стало способным говорить в себе "Я-есть", так что мы в неком известном способе можем именовать развитие Земли развитием "Я-есть", (развитием) самосознания человека. И это "Я-есть", эта способность полного самосознания вышла (выступила) в беге (ходе) развития Земного человечества сперва (только) медленно и постепенно. Мы должны сделать себе ясным, как (каково) было развитие Земного человечества, пока в него медленно и постепенно вступало Я, (вступало) полное самосознание в бытие.

DRITTER VORTRAG Hamburg, 20. Mai 1908 Die Mission der Erde

Gestern haben wir gesehen, welch tiefer Inhalt in den ersten Worten des Johannes-Evangeliums verborgen ist, und wir können unsere Betrachtungen dahin zusammenfassen, daß wir sagen: Wir haben gesehen, daß der Schreiber des Johannes-Evangeliums hindeutet auf das Werden des Vormenschen in urferner Vergangenheit, hindeutet darauf, wie im Sinne der christlichen Esoterik alles zurückgeführt wird auf das Wort oder den Logos, der schöpferisch war schon während der alten Saturnzeit, der dann geworden ist zum Leben, und dann zum Licht, - zum Leben, während unsere Erde ihren Sonnenzustand durchgemacht hat, - zum Licht, während sie den alten Mondzustand durchgemacht hat. Das, was also unter dem Einfluß göttlich-geistiger Kräfte und Wesenheiten der Mensch geworden ist im Laufe der drei planetarischen Zustände, wurde, als die Erde eben unser heutiger Planet geworden war, durchdrungen von dem menschlichen Ich. So daß man sagen kann: Wie eine Art Same kam von dem alten Monde herüber auf die Erde eine Wesenheit, bestehend aus physischem Leib, hervorgegangen aus dem göttlichen Urworte, aus Äther- oder Lebensleib, hervorgegangen aus dem göttlichen Leben, aus astralischem Leib, hervorgegangen aus dem göttlichen Lichte. Im Innern dieser Wesenheit wurde während des Erdendaseins das Licht des Ich selbst entzьndet. Diese dreifache Leiblichkeit: physischer Leib, Ätherleib und Astralleib, wurde fähig, in sich das "Ich-bin" zu sprechen, so daß wir in einer gewissen Weise die Entwickelung der Erde nennen können die Entwickelung des "Ich-bin", des Selbstbewußtseins des Menschen. Und dieses "Ich-bin", diese Fähigkeit des vollen Selbstbewußtseins kam im Laufe der Entwickelung der Erdenmenschheit langsam und allmählich erst heraus. Wir müssen uns klar machen, wie die Entwickelung der Erdenmenschheit war, insofern in ihr langsam und allmählich das Ich, das volle Selbstbewußtsein ins Dasein trat.

Существовало некое время в нашем Земном развитии, мы именуем таковое древнее Лемурическое время; это есть древнейшее время, в которое в пределах Земного бытия человек выступил в форме, в которой он вообще наличествует сегодня. В первый раз вступило в древнее Лемурическое время то, что мы именуем воплощение Я, собственное наивнутреннейшее существо человека, в три тела, в астральное тело, эфирное тело и физическое тело. Затем пришло Атлантическое время, где человек обитал большей частью на древнем Атлантическом континенте, некой области суши (земли), которая сегодня образует дно Атлантического океана, которая погрузилась (затонула, погибла) через великий Атлантический потоп, чье воспоминание сохранилось в потоп-сагах (сагах о потопе) почти всех народов. Человек воплощался затем, (согласно) по своему наивнутреннейшему существу, в следующих одно за другим воплощениях (вплоть) до в наши дни в течение после-Атлантического времени. Действительно были наши Души воплощены в первый раз в Лемурическое время в неком трех-членном существе, состоящим из физического тела, эфирного тела и астрального тела, как мы их научились узнавать (узнали). То, что предшествовало, позволительно будет предоставить некому более позднему рассмотрению. - Мы должны, итак, идти далеко назад, когда мы вовлекаем в рассмотрение ход развития, а человек развивается только медленно и постепенно к своему сегодняшнему бытию. Что именуем мы в Оккультизме в духо-научном смысле "наше сегодняшнее бытие"?

Es gab eine Zeit in unserer Erdenentwickelung, wir nennen sie die alte lemurische Zeit; es ist die älteste Zeit, in welcher innerhalb des Erdendaseins der Mensch in der Form auftrat, in welcher er heute überhaupt vorhanden ist. Zum erstenmal trat das in der alten lemurischen Zeit ein, was wir nennen die Verkörperung des Ich, der eigentlichen innersten Wesenheit des Menschen, in den drei Leibern, im astralischen Leib, Ätherleib und physischen Leib. Dann kam die atlantische Zeit, wo der Mensch gewohnt hat zum größten Teil auf dem alten atlantischen Kontinente, einem Ländergebiete, das heute den Boden des atlantischen Ozeans bildet, das untergegangen ist durch die große atlantische Flut, deren Andenken sich in den Sintflut-Sagen fast aller Völker erhalten hat. Der Mensch verkörperte sich dann, seiner innersten Wesenheit nach, in aufeinanderfolgenden Verkörperungen bis in unsere Tage hinein während der nachatlantischen Zeit. Wirklich waren unsere Seelen in einer dreigliedrigen Wesenheit, bestehend aus physischem Leibe, Ätherleibe und astralischem Leibe, wie wir sie kennengelernt haben, zum erstenmal in der lemurischen Zeit verkörpert. Was vorhergegangen ist, soll einer späteren Betrachtung überlassen bleiben. - Weit zurückgehen müssen wir also, wenn wir den Gang der Entwickelung in Betracht ziehen, und es entwickelt sich der Mensch nur langsam und allmählich zu seinem heutigen Dasein. Was nennen wir im Okkultismus in geisteswissenschaftlichem Sinne "unser heutiges Dasein"?

Наше сегодняшнее бытие именуем мы некое состояние сознания, как его имеет человек сегодня с утра, где он пробуждается, (вплоть) до вечера, где он засыпает. Тут видит человек через свои внешние физические чувства вещи вокруг себя. С вечера, где он засыпает, (вплоть) до утра, где он пробуждается, он не видит он вещи вокруг себя. Почему (есть) это так? Мы знаем, это есть из того основания так, потому что для сегодняшних взаимосвязей развития в течение дневного времени собственный внутренний человек, итак Я и астральное тело, (есть) в физическом теле и эфирном теле на физическом плане, это называется - есть в физическом мире. Тут может астральное тело и Я обслуживать себя (пользоваться) физическими органами чувств, слышать и видеть вовне и воспринимать физические вещи.

Unser heutiges Dasein nennen wir einen Bewußtseinszustand, wie ihn der Mensch heute hat vom Morgen, wo er aufwacht, bis zum Abend, wo er einschläft. Da sieht der Mensch durch seine äußeren physischen Sinne die Dinge um sich herum. Vom Abend, wo er einschläft, bis zum Morgen, wo er aufwacht, sieht er die Dinge um sich herum nicht. Warum ist das so? Wir wissen, das ist aus dem Grunde so, weil für die heutigen Entwickelungsverhältnisse während der Tageszeit der eigentliche innere Mensch, also Ich und astralischer Leib, im physischen Leibe und Ätherleibe auf dem physischen Plane, das heißt in der physischen Welt sind. Da kann sich der astralische Leib und das Ich der physischen Sinnesorgane bedienen, in die Welt hinaushören und hinaussehen und die physischen Dinge wahrnehmen.

С вечера, где он засыпает, (вплоть) до утра, где он пробуждается, есть Я и и астральное тело вне физического мира, на астральном плане. Тут они обособлены от физических глаз и физических ушей, тут не могут они воспринимать то, что есть вокруг них. Это состояние, некая смена в человеке между дневным бодрствованием и ночным сном, развилось сперва (только) медленно и постепенно. Таковое не было еще так, как человек в первый раз проделал некое физическое воплощение. Тут был человек только очень короткое время дня - никоим образом так долго, как сегодня - (согласно) по своему Я и астральному телу в своем физическом теле тут внутри. Через то, однако, что человек был более долгое время вне своего физического тела, только (на) короткое время взбирался бодрствующе в физическое тело, была жизнь в течение Лемурического времени вообще еще некая совсем другая. То, что человек в течение ночи есть (существует) совсем безсознательно, когда он прямо не сновидит, наступило очень медленно и постепенно. Совсем по-другому было распределено сознание днем и ночью в течение Лемурического времени. Тут имели все люди еще некое приглушенное ясновидческое сознание. Когда они ночью были вне физического тела в Духовном мире, тут воспринимали они вокруг себя - когда также (и) не так ясно, как человек сегодня днем видит физические вещи - Духовный мир. Нам не позволительно это восприятие просто сравнивать с сегодняшним сновидением. Сегодняшнее сновидение есть только как некий последний совсем захиревший остаток этого древнего ясновидения. Конечно, тогда воспринимал человек такие образы, как он воспринимает их также сегодня в сновидении; но эти образы имели очень действительное значение. Сделаем мы себе однажды ясным, что за значение имели эти образы.

Vom Abend, wo der Mensch einschläft, bis zum Morgen, wo er aufwacht, sind Ich und astralischer Leib außerhalb der physischen Welt, auf dem Astralplan. Da sind sie abgesondert von physischen Augen und physischen Ohren, da können sie nicht wahrnehmen, was um sie herum ist. Dieser Zustand, ein solcher Wechsel im Menschen wischen Tagwachen und Nachtschlafen, hat sich erst langsam und . allmählich entwickelt. Das war noch nicht so, als der Mensch in der alten lemurischen Zeit zum ersten Male eine physische Verkörperung . durchgemacht hat. Da war der Mensch nur eine sehr kurze Zeit des Tages - keineswegs so lange wie heute - seinem Ich und Astralleibe nach in seinem physischen Leibe drinnen. Dadurch aber, daß der Mensch längere Zeit außerhalb seines physischen Leibes war, nur kürzere Zeit wachend hineinstieg in den physischen Leib, war das Leben während der lemurischen Zeit überhaupt noch ein ganz anderes. Daß der Mensch während der Nacht ganz bewußtlos ist, wenn er nicht gerade träumt, trat sehr langsam und allmählich ein. Ganz anders war das Bewußtsein bei Tag und Nacht während der lemurischen Zeit noch verteilt. Da hatten die Menschen alle noch ein dumpfes hellseherisches Bewußtsein. Wenn sie in der Nacht außerhalb des physischen Leibes waren in der geistigen Welt, da nahmen sie um sich herum - wenn auch nicht so klar, wie der Mensch heute am Tage die physischen Dinge sieht - die geistige Welt wahr. Wir dürfen dieses Wahrnehmen nicht einfach mit dem heutigen Träumen vergleichen. L Der heutige Traum ist nur wie ein letzter ganz verkümmerter Rest dieses alten Hellsehens. Allerdings, solche Bilder nahm der Mensch damals wahr, wie er sie auch heute im Traume wahrnimmt; aber diese Bilder hatten eine sehr wirkliche Bedeutung. Machen wir uns einmal klar, was diese Bilder für eine Bedeutung hatten.

В древние времена человек, когда он в течение некой короткой части 24-х часов, которая была много короче (меньше) чем сегодня, жил в дневном сознании, мог видеть внешние физические тела (предметы) только совсем смутно (приглушенно), как облаченные в некий туман. То, что физические вещи видели так как сегодня, (это) пришло (наступило) сперва только совсем медленно. Днем видел тогда человек первые отзвуки у физических тел, облаченные в туман так, как вы сегодня, когда вы, в некий туманный день, проходите вечером через улицы, видите светильники (лампы) окруженные как неким родом световой ауры. Это является ведь кажущимся, но так видел человек физические тела сперва всплывающими (выныривающими) вокруг себя. И когда он отходил ко сну, погружался он не в безсознательность, но тогда всплывали в течение сновидческого сознания образы, образы в цветах и в формах. Вокруг человека был тогда некий мир, напротив которому наиживейший, сновидческий мир сегодня есть только слабый туманный отзвук. Эти образы означали Душевное и Духовное в окружении.

In den alten Zeiten konnte der Mensch, wenn er während eines kurzen Teils der 24 Stunden, der viel geringer war als heute, im Tagesbewußtsein lebte, die äußeren physischen Körper nur ganz dumpf, wie in einem Nebel eingehüllt, sehen. Daß man die physischen Dinge so sah wie heute, kam erst ganz langsam. Am Tage sah der Mensch damals die ersten Anklänge an die physischen Körper, eingehüllt in Nebel, so wie Sie heute, wenn Sie an einem Nebeltage des Abends durch die Straßen gehen, die Laternen vom Nebel umgeben sehen wie von einer Art von Lichtaura. Das ist ja nur scheinbar, aber so sah der Mensch die physischen Körper zuerst um sich herum auftauchen. Und wenn er in Schlaf kam, versank er nicht in Bewußtlosigkeit, sondern dann tauchten während des Schlaf bewußtseins Bilder auf, Bilder in Farben und in Formen. Um den Menschen herum war dann eine Welt, gegen welche die lebendigste Traumwelt von heute nur ein schwacher nebelhafter Nachklang ist. Diese Bilder bedeuteten Seelisches und Geistiges in der Umgebung.

Когда, итак, человек тогда в начале развития своего Земного пути приближался к некой, ему вредной сущности, в течении ночного странствия, видел он таковую не так, как это сегодня будет выглядеть - итак не некого льва, который приближался к нему, как некий облик льва - но он видел восходящим некий образ цвета и формы, и это показывало ему инстиктивно: Это есть для тебя нечто вредное, это сожрет тебя и тут ты должен уклониться. Это были действительные отображения Духовно-Душевного, которые происходили вокруг человека. Все Духовно-Душевное было видимо ночью, и совсем медленно и постепенно свершалось развитие так, что человек все более долгое время погружался в свое физическое тело, все короче становилась ночь, все более долгое время длился день. И чем больше человек вживался в свое физическое тело, тем больше исчезали ночные ясновидческие образы, тем больше всплывало сегодняшнее дневное сознание. Но мы не должны забывать, что некое действительное сознание, как его должен был бы достичь себе человек в течение Земного бытия, достижимо только через погружение в физическое тело. Ранее человек чувствовал себя не как самостоятельная сущность, но как член Божественно-Духовных существ, из которых он произрос. Как рука чувствует себя как некая часть организма, так чувствовал себя человек, когда он имел еще приглушенное (смутное) ясновидение, как некую часть Божественно-Духовного сознания, Божественного Я. Не "Я-есть" сказал бы человек о себе, но "Бог есть - и я (есть) в нем".

Wenn also dazumal der Mensch am Beginne seiner Erdenlaufbahn sich einem ihm schädlichen Wesen während der Nachtwanderung näherte, sah er dies nicht so, wie es heute gesehen wird - also nicht einen Löwen, der sich ihm näherte, als eine Löwengestalt -, sondern er sah aufsteigen ein Farben- und Formenbild, und das zeigte ihm instinktiv: Da ist für dich etwas Schädliches, das frißt dich und da mußt du ausweichen. Das waren wirkliche Abbilder des Geistig-Seelischen, das um den Menschen herum vorging. Alles Geistig-Seelische wurde in der Nacht gesehen, und ganz langsam und allmählich geschah die Entwickelung so, daß der Mensch immer längere Zeit untertauchte in seinen physischen Leib, immer kürzer wurde die Nacht, immer längere Zeit dauerte der Tag. Und je mehr der Mensch sich einwohnte in seinen physischen Leib, desto mehr verschwanden die nächtlichen hellseherischen Bilder, desto mehr tauchte das heutige Tagesbewußtsein auf. Aber wir dürfen nicht vergessen, daß ein wirkliches echtes Selbstbewußtsein, wie es sich der Mensch während des Erdendaseins erringen soll, nur zu erringen ist durch ein Untertauchen in den physischen Leib. Nicht als ein selbständiges Wesen hat sich der Mensch früher gefühlt, sondern als ein Glied der göttlich-geistigen Wesenheiten, denen er entsprossen ist. Wie die Hand sich fühlt als ein Glied des Organismus, so fühlte sich der Mensch, als er noch ein dumpfes Hellsehen hatte, als einen Teil des göttlich-geistigen Bewußtseins, des göttlichen Ich. Nicht "Ich-bin" hätte der Mensch von sich gesagt, sondern "Gott ist - und ich in ihm".

Теперь, однако, как мы все больше будем понимать, Земля, которая в своем развитии проделала три ранние (прежние) состояния как Сатурн, Солнце и Луна, пред-удержала (сохранила) некую совсем особую миссию. Не верьте, что можно рассматривать планетарные состояния одно наряду с другим так, что одна планета (есть) якобы равнозначна (равноценна) другой. О некотором только (голом) повторении, уже однажды тут бывшего, не может быть речи в Божественном творении. Каждое планетарное бытие имеет некую совсем определенную задачу. Наша Земля имеет миссию, что сущности, которые должны развиваться на ней, должны образовать (развить) элемент Любви к наивысшему развертыванию. Любовь должна совсем и вообще проникнуть (пронизать) Землю, когда Земля подойдет к концу своего развития. - Сделаем мы себе ясным, что это назвается: Земля есть планетарное состояние для развития Любви.

Nun aber war, wie wir immer mehr begreifen werden, der Erde, welche in ihrer Entwickelung drei frühere Stufen durchgemacht hatte als Saturn, Sonne und Mond, eine ganz besondere Mission vorbehalten. Glauben Sie nicht, daß man die Planetenzustände so nebeneinander betrachten kann, daß ein Planet dem anderen gleichwertig sei. Von einer bloßen Wiederholung des schon einmal Dagewesenen kann in der göttlichen Schöpfung nicht die Rede sein. Jedes Planetendasein hat eine ganz bestimmte Aufgabe. Unsere Erde hat die Mission, daß die Wesen, die sich auf ihr entwickeln sollen, das Element der Liebe bis zur höchsten Entfaltung auszubilden haben. Liebe soll die Erde ganz und gar durchdringen, wenn die Erde am Ende ihrer Entwickelung angekommen ist. - Machen wir uns klar, was das heißt: Die Erde ist der planetarische Zustand für die Entwickelung der Liebe.

Мы говорим в духо-науке (теософии), (что) Земле предшествовала древняя Луна. Эта древняя Луна имела, как планетарная ступень, также некую миссию. Она не имела еще задачу образовать Любовь, она должна была быть планетой или Космосом Мудрости. До нашего Земного состояния наша планета проделала ступень Мудрости. Некое (одно) простое, можно было бы сказать, логическое рассмотрение может сделать это вам наглядным. Осмотритесь вы вокруг в природе среди всех ее существ. Не с вашим голым рассудком рассмотрите вы их, но с вашими сердечными и Душевностными силами, и вы везде найдете существо, которое выделено (отпечатано) в природе. Это существо, о котором здесь говорится, подразумевается так, что оно, как некий род Духовной субстанции располагается (лежит) всему в основе. Рассмотрите вы все, что вы желаете в природе. Возьмите вы, например, кусок бедренной кости, тут вы видите: Это есть не некая массивная масса, но некий утонченный, туда и сюда идуший ряд балок, которые упорядочены к некому чудесному остову. И кто исследует, по какому закону они построены, тот найдет, что последуется закон, по которому с малейшей затратой материала развернута величайшая сила, чтобы быть носителем верхнего тела человека. Наше инженерное искусство не есть еще так далеко, чтобы построить такой полный искусства остов, как его выстроила тут, все-преобладающая (пронизывающая все, властвующая везде) Мудрость. Такую Мудрость человек будет иметь сперва (только) позднее. Божественная Мудрость пронизывает целую природу; человеческая мудрость придет сперва (только) мало-помалу вдобавок. В беге (ходе) времени человеческая мудрость достигнет внутренне то, что Божественная Мудрость втаила (затаила) внутрь в Землю.

Wir sagen in der Geisteswissenschaft, der Erde ging der alte Mond voran. Dieser alte Mond hatte als planetarische Stufe auch eine Mission. Er hatte noch nicht die Aufgabe, die Liebe auszubilden, er sollte der Planet oder der Kosmos der Weisheit sein. Vor unserem Erdenzustand hat unser Planet durchgemacht die Stufe der Weisheit. Eine einfache, man möchte sagen, logische Betrachtung kann Ihnen das veranschaulichen. Sehen Sie sich um in der Natur unter allen ihren Wesenheiten. Nicht mit Ihrem bloßen Verstande sehen Sie sie an, sondern mit Ihren Herzens- und Gemütskräften, und Sie werden überall Weisheit finden, die in der Natur ausgeprägt ist. Diese Weisheit, von der hier gesprochen wird, ist so gemeint, daß sie wie eine Art geistiger Substanz allem zugrunde liegt. Betrachten Sie alles, was Sie wollen, in der Natur. Nehmen Sie zum Beispiel ein Stück Oberschenkelknochen, da werden Sie sehen: Das ist nicht eine massive Masse, sondern eine feine, hin und her gehende Reihe von Balken, die zu einem wunderbaren Gerüst angeordnet sind. Und wer nachforscht, nach welchem Gesetze sie aufgebaut sind, der findet, daß das Gesetz befolgt ist, nach welchem mit dem kleinsten Aufwand von Material die größte Kraft entfaltet wird, um Träger des Oberleibes des Menschen zu sein. Unsere Ingenieurkunst ist noch nicht so weit, ein solches kunstvolles Gerüst auszubauen, wie es die alles durchwaltende Weisheit da aufgebaut hat. Solche Weisheit wird der Mensch erst später haben. Göttliche Weisheit durchsetzt die ganze Natur; menschliche Weisheit kommt erst nach und nach dazu. Im Laufe der Zeit wird menschliche Weisheit innerlich das erreichen, was göttliche Weisheit in die Erde hineingeheimnißt hat.

Но в том же самом смысле, как была подготовлена Мудрость на Луне, так что она теперь находится всюду на Земле, на Земле подготавливается Любовь. Могли бы вы ясновидчески взглянуть на древнюю Луну, то вы могли бы видеть, что тогда не во всех вещах была некая такая Мудрость; некоторые вещи вы нашли бы еще немудрыми. Сперва (только) за (насквозь через) целое Лунное развитие впечаталась Мудрость внутрь в вещи, и как (когда) Луна была закончена в своем развитии, тут было все пронизано этим (так), что везде была внутри Мудрость.

Aber in demselben Sinne, wie die Weisheit auf dem Monde vorbereitet worden ist, so daß sie sich jetzt überall auf der Erde findet, wird auf der Erde die Liebe vorbereitet. Könnten Sie hellseherisch zurückblicken auf den alten Mond, so könnten Sie sehen, daß nicht in allen Dingen damals eine solche Weisheit war; manche Dinge würden Sie noch unweise finden. Erst durch die ganze Mondenentwickelung hindurch prägte sich die Weisheit hinein in die Dinge, und als der Mond in seiner Entwickelung fertig war, da war alles so davon durchzogen, daß überall Weisheit darinnen war.

Внутренняя Мудрость втянулась в человека сперва на Земле с Я. Эту внутреннюю Мудрость должен человек сперва мало-помалу развить. Равно так, как развилась Мудрость на Луне, так что теперь есть она в вещах, так развивается теперь Любовь. Сперва вступила она в бытие в течение Лемурического времени в нижайшем облике, в чувственном. В беге (ходе) Земного бытия будет она все более и более одухотворяться, вплоть до окончательно, когда Земля достигнет конца своего развития, целое бытие будет проникнуто Любовью - как оно сегодня проникнуто Мудростью - через действие людей, когда таковые исполнят свою задачу.

Die innerliche Weisheit zog in den Menschen erst ein auf der Erde mit dem Ich. Diese innerliche Weisheit muß aber der Mensch erst nach und nach entwickeln. Ebenso wie sich auf dem Monde die Weisheit entwickelt hat, so daß sie jetzt da ist in den Dingen, so entwickelt sich jetzt die Liebe. Zuerst trat sie in der niedrigsten Gestalt, in der sinnlichen, während der lemurischen Zeit ins Dasein. Im Laufe des Erdendaseins wird sie sich aber immer mehr und mehr vergeistigen, bis zuletzt, wenn die Erde am Ende ihrer Entwickelung angelangt sein wird, das ganze Dasein von Liebe durchzogen sein wird - wie es heute von Weisheit durchzogen ist - durch das Wirken der Menschen, wenn diese ihre Aufgabe erfüllen werden.

И Земля перейдет в некое будущее планетарное состояние. Таковое именуем мы Юпитер. Сущности, однако, которые будут странствовать на Юпитере, как люди на Земле, таковые равно так, как люди сегодня находят Мудрость во всех вещах, будут находить во всех сущностях (исходящую) благоухающую Любовь, которую они, как человек, сами вложили в течение Земного бытия. Затем люди будут развивать Любовь из своего Внутреннего равно так, как теперь люди будут развивать Мудрость. Великая Космическая Любовь, которая теперь начинает свое бытие на Земле, будет затем проникать (пронизывать) вещи.

Und die Erde wird übergehen in einen künftigen planetarischen Zustand. Diesen nennen wir Jupiter. Die Wesen aber, die auf dem Jupiter so herumwandeln werden wie die Menschen auf der Erde, die werden ebenso in allen Wesen die Liebe herausduftend finden, die sie als Mensch selbst hineingelegt haben während des Erdendaseins, wie die Menschen heute die Weisheit in allen Dingen finden. Dann werden die Menschen ebenso die Liebe aus ihrem Innern heraus entwickeln, wie jetzt die Menschen nach und nach die Weisheit herausentwickeln werden. Die große kosmische Liebe wird dann die Dinge durchdringen, die jetzt auf der Erde ihr Dasein beginnt.

Материалистический смысл верит не Космической Мудрости, но только человеческой. Когда люди с непредвзятым смыслом взглянули бы в ход развития, то они увидели бы, что вся Космическая Мудрость была в начале так (настолько) далеко, как человеческая мудрость будет сперва (только) в конце Земли. Во времена, в которые с наименованиями были более точны, чем в настоящее время, именовали действующую в человеке субъективную мудрость интеллигентность, в противоположность объективной Космической Мудрости. Человек вообще не обращает внимание на то, что то, что он изобретает в беге (ходе) Земного бытия, Божественно-Духовные существа уже в течение Лунного бытия завоевали и всадили Земле. Возьмем мы для этого некий пример.

Der materialistische Sinn glaubt nicht an die kosmische Weisheit, sondern nur an die menschliche. Wenn die Menschen mit unbefangenem Sinn hineinsehen würden in den Lauf der Entwickelung, so würden sie sehen, daß alle kosmische Weisheit am Anfange so weit war, wie die menschliche Weisheit erst am Ende der Erde sein wird. In den Zeiten, in denen man mit Benennungen noch genauer war als gegenwärtig, nannte man die im Menschen wirkende subjektive Weisheit Intelligenz, im Gegensatze zur objektiven kosmischen Weisheit. Gar nicht achtet der Mensch darauf, daß dasjenige, was er im Laufe des Erdendaseins erfindet, die göttlich-geistigen Wesenheiten sich bereits während des Mondendaseins erobert und der Erde eingepflanzt haben. Nehmen wir ein Beispiel dafür.

Детям уже в школе вдалбливается то, как велик прогресс, который сделали люди, через изобретение, например, бумаги. Теперь, осы производили бумагу уже многие тысячи лет прежде; ибо то, что строят осы в своих гнездах, состоит точно из той же самой субстанции, из которой создается человеческая бумага, и это производится тем же самым способом, только через жизненный процесс. Осиный Дух, групповая Душа ос, которая есть некая часть Божественно-Духовной субстанции, была изобретательница бумаги уже много раньше. - Так человек бредет (наощупь) собственно всегда позади мировой Мудрости. В принципе все, что человек в беге (ходе) Земного развития изобретет, содержится уже в природе. Что человек, однако, действительно даст Земле, это есть Любовь, которая будет развернута из чувственного к одухотворенному роду. Это есть задача Земного развития. Земля есть Космос Любви.

Wie wird den Kindern in der Schule schon eingetrichtert der große Fortschritt, den die Menschen gemacht haben, durch die Erfindung des Papiers zum Beispiel. Nun, die Wespen erzeugten das Papier schon viele tausend Jahre vorher; denn das, was die Wespen in ihren Nestern bauen, besteht aus genau derselben Substanz, aus der das menschliche Papier hergestellt wird, und das wird genau auf dieselbe Weise erzeugt, nur durch den Lebensprozeß. Der Wespengeist, die Gruppenseele der Wespen, die ein Teil ist der göttlich-geistigen Substanz, ist die Erfinderin des Papiers schon viel früher gewesen. - So tappt der Mensch eigentlich immer hinter der Weltenweisheit nach. Im Prinzip ist alles, was der Mensch im Laufe der Erdenentwickelung erfinden wird, schon in der Natur enthalten. Was aber der Mensch wirklich der Erde geben wird, das ist die Liebe, die sich von der sinnlichsten zur vergeistigtsten Art entfalten wird. Das ist die Aufgabe der Erdenentwickelung. Die Erde ist der Kosmos der Liebe.

Что тогда, однако, так спросим мы, необходимо для Любви? Что принадлежит тогда, к тому (для того), что одна (некая) сущность может любить некую другую? Для этого необходимо, что эта сущность имела свое полное самосознание, была бы совсем самостоятельна. Никакая сущность не может любить в полном смысле другую, когда эта Любовь, не есть свободный дар напротив (в отношении) другой сущности. Моя рука не любит мой организм. Только некая сущность, которая отвязана от другой сущности, может любить таковую. Для этого человек должен был стать некой Я-сущностью. Я должно было быть всажено трех-кратной телесности, с тем (для того) чтобы Земля могла исполнить свою миссию Любви. Поэтому вы поймете, что в Христианской эзотерике говорится: Равно также, как другие силы, окончательно (и) Мудрость в течение Лунного бытия, стекали вниз от Богов, в течение Земного бытия в таковое втекает Любовь; и носитель Любви может быть только самостоятельное Я, которое мало-помалу образуется в беге (ходе) Земного развития. Но человек должен быть совсем медленно подготовлен ко всему, также к настоящему роду своего сознания. Установим (предположим) мы случай, что сразу в древнее Лемурическое время человек был бы погружен в свое физическое тело, он уже тогда видел бы полную внешнюю действительность. Он не мог бы тогда в этом быстром темпе всадить Любовь! Он должен был сперва мало-помалу быть приведен ко своей Земной миссии. Без того, что он имел уже свое полное самосознание, без того, что он был уже так далеко, чтобы воспринимать предметы вокруг себя в ясном дневном сознании, ему, в его приглушенном сознании, безсознательно был дан первый урок Любви. Так видим мы, что в течение целых времен, в то время как человек имел еще некое древнее сновидческое ясновидческое сознание, в то время как итак Душа долгое время была вне тела, человеку в неком приглушенном сознании (в) еще не самосознательном состоянии, была всажена Любовь. Установим мы его себе однажды так верно перед Душой, этого человека древнего времени, который еще не достиг высоты полного самосознания.

Was ist denn aber, so fragen wir, notwendig zur Liebe? Was gehört denn dazu, daß ein Wesen ein anderes lieben kann? Dazu ist nцtig, daß dieses Wesen sein volles Selbstbewußtsein habe, ganz selbständig sei. Kein Wesen kann ein anderes im vollen Sinne lieben, wenn diese Liebe nicht eine freie Gabe ist gegenüber dem anderen Wesen. Meine Hand liebt nicht meinen Organismus. Nur ein Wesen, das selbständig ist, das losgeschnьrt ist von dem anderen Wesen, kann dieses lieben. Dazu mußte der Mensch zu einem Ich-Wesen werden. Das Ich mußte der dreifachen menschlichen Leiblichkeit eingepflanzt werden, damit die Erde ihre Mission der Liebe durch den Menschen ausführen kann. Deshalb werden Sie verstehen, daß in der christlichen Esoterik gesagt wird: Ebenso, wie andere Kräfte, zuletzt die Weisheit während des Mondendaseins, von den Göttern heruntergeströmt sind, strömt die Liebe während des Erdendaseins in dieses ein; und der Träger der Liebe kann nur das selbständige Ich sein, das sich nach und nach im Laufe der Erdenentwickelung herausbildet. Aber der Mensch muß zu allem ganz langsam vorbereitet werden, auch zu der gegenwärtigen Art seines Bewußtseins. Setzen wir den Fall, gleich in der alten lemurischen Zeit würde der Mensch untergetaucht sein in seinen physischen Leib, er hätte damals schon die volle äußere Wirklichkeit gesehen. Er hätte sich dann in diesem schnellen Tempo die Liebe nicht einpflanzen können! Er mußte nach und nach erst zu seiner Erdenmission herangeführt werden. Ohne daß er schon sein volles Selbstbewußtsein hatte, ohne daß er schon so weit war, im hellen Tagesbewußtsein die Gegenstände um sich herum wahrzunehmen, wurde ihm in seinem dämmerhaften Bewußtsein unbewußt der erste Unterricht der Liebe gegeben. So sehen wir, daß während der ganzen Zeiten, während der Mensch noch ein altes, traumhaftes Hellseherbewußtsein hatte, während die Seele also lange Zeit außerhalb des Leibes war, dem Menschen in einem dämmerhaften, noch nicht selbstbewußten Zustande die Liebe eingepflanzt wird. Stellen wir ihn uns einmal so recht vor die Seele, diesen Menschen der alten Zeit, der noch nicht auf der Höhe des vollen Selbstbewußtseins angelangt ist.

Человек засыпает вечером; но не имеет место (не находится) никакого грубого перехода от бодрствования к засыпанию. Всплывают образы, живые сновидческие образы, которые однако имеют некое живое отношение к Духовному миру. Это называется - человек вживается в течение засыпания в Духовный мир. Тут влил ему по капле в приглушенное сознание Божественный Дух первые зачатки Любовного воздействия. То, что должно проявиться через Любовь в беге (ходе) Земного развития, это втекает сперва в течение ночи в человека. Бог, который приносит на Землю собственно Земную миссию, проявляет себя сперва в ночное время приглушенному, древнему ясновидческому сознанию, прежде чем он может проявить себя светлому (ясному) дневному сознанию. Затем, медленно и постепенно становятся короче времена, в которые человек есть в приглушенном ясновидческом сознании, дневное сознание все длиннее, аурические окаймления вокруг предметов становятся все неотчетливее (неопределеннее), предметы получают все более твердые границы. Прежде человек видел Солнце, Луну с мощным ореолом, (видел) все лежащим как в некой туманной массе. Медленно сперва (только) очищается целый обзор, и у вещей выступают твердые границы. В это состояние человек пришел постепенно. То, что человек видит вовне, в то время как Солнце освещает Землю и проявляет ему через видимый свет целое Земное бытие, минералы, растения и животные, это ощущает человек как откровения Божественного во Внешенем.

Der Mensch schläft des Abends ein; aber kein schroffer Übergang vom Wachen zum Schlafen findet statt. Bilder tauchen auf, lebendige Traumbilder, die aber einen lebendigen Bezug haben zu der geistigen Welt. Das heißt, der Mensch lebte sich während des Einschlafens in die geistige Welt ein. Da träufelte ihm in das dämmerhafte Bewußtsein der göttliche Geist die ersten Keime alles Liebeswirkens ein. Was sich durch die Liebe im Laufe der Erdenentwickelung offenbaren soll, das strömt zuerst während der Nacht in den Menschen ein. Der Gott, der die eigentliche Erdenmission auf die Erde bringt, offenbart sich zuerst zu nächtlicher Zeit dem dumpfen, alten hellseherischen Bewußtsein, bevor er sich dem hellen Tagesbewußtsein offenbaren kann. Dann, langsam und allmählich, werden die Zeiten, in denen der Mensch in dem dumpfen hellseherischen Zustande ist, kürzer, das Tagesbewußtsein immer länger, die aurischen Säume um die Gegenstände werden immer unbedeutender, die Gegenstände bekommen immer festere Grenzen. Vorher hat der Mensch die Sonne, den Mond mit einem mächtigen Hof gesehen, alles wie in einer Nebelmasse liegend. Langsam erst reinigt sich der ganze Anblick, und es treten feste Grenzen an den Dingen auf. In diesen Zustand ist der Mensch allmählich gekommen. Was da der Mensch äußerlich sieht, während die Sonne die Erde bescheint und ihm durch das sichtbare Licht das ganze Erdendasein, Mineralien, Pflanzen und Tiere offenbart, das empfindet der Mensch als die Offenbarungen des Göttlichen in dem Äußeren.

Что есть тогда в смысле Христианской эзотерики то, что становится в ясном (светлом) дневном сознании видимым, из чего Земля составляется совместно в (ее) широком окружении? Это есть некое откровение Божественных сил, некое материальное откровение внутреннего Духовного! Когда вы направляете взор вовне на Солнце или на то, что вы находите на Земле: Это есть некое откровение Божественно-Духовного. Это Божественно-Духовное в сегодняшнем облике, как оно всему располагается в основе, (то) что является дневному сознанию, невидимый мир за этим совсем видимым дневным миром, это Христианская эзотерика именует "Логос" или "Слово". Ибо как человек может окончательно высказать Слово в себе самом, так все, животное царство, растительное царство, минеральное царство возникло сперва из Логоса. Все есть некое воплощение этого Логоса. И так, как царит (властвует) ваша Душа невидимо в вашем Внутреннем и создает себе внешне некое тело, так создает себе в мире каждое Душевное ему (Душевному) подходящее внешнее тело и проявляет себя через какое-нибудь Физическое.

Was ist denn im Sinne der christlichen Esoterik das, was im hellen Tagesbewußtsein sichtbar wird, woraus sich die Erde im weiten Umfange zusammensetzt? Es ist eine Offenbarung der göttlichen Kräfte, eine äußere materielle Offenbarung des innerlich Geistigen! Wenn Sie den Blick hinaus auf die Sonne richten oder auf das, was Sie auf der Erde finden: Es ist eine Offenbarung des Göttlich-Geistigen. Dieses Göttlich-Geistige in der heutigen Gestalt, wie es allem zugrunde liegt, was dem hellen Tagesbewußtsein erscheint, die unsichtbare Welt hinter dieser ganzen sichtbaren Tageswelt, das nennt die christliche Esoterik den "Logos" oder das "Wort". Denn wie der Mensch zuletzt das Wort in sich selber aussprechen kann, so ist zuerst alles, das Tierreich, Pflanzenreich, Mineralreich, aus dem Logos entstanden. Alles ist eine Verkörperung dieses Logos. Und so, wie Ihre Seele unsichtbar in Ihrem Innern waltet und sich äußerlich einen Leib schafft, so schafft sich in der Welt ein jedes Seelische den ihm passenden äußeren Leib und offenbart sich durch irgendein Physisches.

Где есть тогда физическое тело Логоса, о котором говорит Иоанна-Евангелие и которое мы желаем все больше принести себе к сознанию? Где есть физическое тело Логоса? Наиболее чисто является это внешнее физическое тело Логоса прежде всего во внешнем Солнечном свете. Солнечный свет не есть только (голый) материальный свет. Для Духовного видения есть он так же равно одеяние Логоса, как ваше физическое тело есть одеяние для вашей Души. Если вы также стоите (находитесь в отношении) к некому человеку, как сегодня большинство людей стоят (находятся в отношении) к Солнцу, то вы не можете узнать (познать) другого человека; тут вы (по отношению) к каждому человеку, который есть некая чувствующая, мыслящая, волеющая Душа, установили бы себя так, что вы пред-установили бы у него не некое Душевно-Духовное, но общупали бы только (голое) физическое тело и верили, что таковой тогда также мог бы быть из некого папье-маше. Если вы, однако, желаете проникнуть к Духовному в Солнечном свете, тогда вы должны рассматривать его так, как вы из телесной стороны некого человека узнаете Внутреннее. Как ваше тело соотносится к вашей Душе, так соотносится Солнечный свет к Логосу. В Солнечном свете течет некое Духовное к Земле. Это Духовное есть, если мы стремимся понять (схватить) не только Солнечное тело, но также Солнечный Дух, этот Дух есть Любовь, которая течет вниз на Землю. Физический Солнечный свет не только (единственно) пробуждает растения, так что таковые должны были бы захиреть, если физический Солнечный свет не воздействовал на них, но с физическим Солнечным светом на Землю течет теплая (горячая) Любовь Божества на Землю; и люди есть тут для того, чтобы принять в себя теплую (горячую) Любовь Божества, развить (ее) и ответить (ей). Это они могут только через то, что они станут самосознательные Я-сущности. Только тогда они могут ответить Любви.

Wo ist denn nun der physische Leib des Logos, von dem das Johannes-Evangelium spricht und den wir uns heute immer mehr, zum Bewußtsein bringen wollen? Wo ist der physische Leib des Logos? Am reinsten erscheint dieser äußere physische Leib des Logos zunächst im äußeren Sonnenlicht. Das Sonnenlicht ist nicht bloß materielles Licht. Für die geistige Anschauung ist es ebenso das Kleid des Logos, wie Ihr äußerer physischer Leib das Kleid für Ihre Seele ist. Wenn Sie ebenso zu einem Menschen stehen, wie heute die Mehrzahl der Menschen zur Sonne steht, so können Sie nicht den anderen Menschen kennenlernen; da würden Sie sich zu jedem Menschen, der eine fühlende, denkende, wollende Seele hat, so stellen, daß Sie nicht ein Seelisch-Geistiges bei ihm voraussetzen, sondern bloß einen physischen Leib abtasten und glauben, daß der dann auch aus Papiermache sein könnte. Wenn Sie aber durchdringen wollen zu dem Geistigen im Sonnenlicht, dann müssen Sie es so betrachten, wie wenn Sie von der leiblichen Seite eines Menschen aus das Innere kennenlernen. Wie Ihr Leib sich zu Ihrer Seele verhält, so verhält sich das Sonnenlicht zu dem Logos. In dem Sonnenlichte strömt ein Geistiges der Erde zu. Dieses Geistige ist, wenn wir nicht nur den Sonnenleib, sondern auch den Sonnengeist zu fassen vermögen, dieser Geist ist die Liebe, die herunterströmt auf die Erde. Nicht allein weckt das physische Sonnenlicht die Pflanzen, so daß diese verkümmern müßten, wenn das physische Sonnenlicht nicht auf sie wirkte, sondern mit dem physischen Sonnenlichte strömt die warme Liebe der Gottheit auf die Erde; und die Menschen sind dazu da, die warme Liebe der Gottheit in sich aufzunehmen, zu entwickeln und zu erwidern. Das können sie aber nur dadurch, daß sie selbstbewußte Ich-Wesen werden. Nur dann können sie die Liebe erwidern.

Как (когда) люди начали в первое время, сперва только короткое время пребывать в своей дневной жизни, тут они не могли ничего внимать (воспринимать) от света, который одновременно возжигал Любовь. Свет светил во тьму, но тьма не могла еще понять о свете. И был бы этот свет, который есть одновременно Любовь Логоса, откровенным человеку только как через короткие дневные часы, человек не понял бы этот свет Любви. Но в приглушенном ясновидческом сновидческом сознании того древнего времени, Любовь однако-же втекала в человека. И теперь взглянем мы за бытием (позади бытия) на некую великую Мистерию мира, нашей Земли, на некую важную Мистерию.

Als die Menschen anfingen in der ersten Zeit, zuerst nur kurze Zeit in ihrem Tagesleben zu verweilen, da konnten sie nichts vernehmen von dem Lichte, das zugleich die Liebe entzьndete. Das Licht schien in die Finsternis, aber die Finsternis konnte noch nichts begreifen von dem Lichte. Und wäre dem Menschen dieses Licht, das zugleich die Liebe des Logos ist, nicht anders geoflenbart worden als nur durch die kurzen Tagesstunden, der Mensch hätte dieses Licht der Liebe nicht begriffen. Aber in dem dumpfen hellseherischen Traumbewußtsein jener alten Zeit strömte doch die Liebe in den Menschen ein. Und jetzt blicken wir hinter das Dasein auf ein großes Mysterium der Welt, unserer Erde, auf ein wichtiges Mysterium.

Схватим (поймем) мы это однажды, что водительство (управление) мира для нашей Земли было таким, что некое время (насквозь) человеку безсознательным родом вливалась (втекала) Любовь через приглушенное ясновидческое сознание и подготавливало его внутренне к принятию Любви в полном ясном дневном сознании. - Мы видели, что наша Земля постепенно стала Космосом, которая должна провести (исполнить) миссию Любви. Земля освещается сегодняшним Солнцем. Как человек обетовал (заселил) Землю и усвоил себе мало-помалу Любовь, так обетовали Солнце другие, высшие сущности, потому что Солнце пришло (взошло) на некую более высшую ступень бытия. Человек есть обитатель (житель) Земли, и быть обитателем Земли означает быть некой сущностью, которая усваивает себе Любовь в течение Земного времени. Некий обитатель Солнца в наше время означает некую сущность, которая может возжечь Любовь, которая может позволить Любви вливаться. Обитатели Земли не могли бы развивать Любовь, если обитатели Солнца не посылали бы им зрелую Мудрость с лучами света. Тем (посредством того), что свет Солнца течет вниз на Землю, на Земле развивается Любовь. Это есть совсем реальная истина. Существа, которые стоят так высоко, что они могут изливать Любовь, сделали Солнце своим сценическим местом (действия).

Fassen wir es einmal, daß sozusagen die Lenkung der Welt für unsere Erde so war, daß eine Zeit hindurch auf unbewußte Art dem Menschen die Liebe einströmte durch ein dämmerhaftes Hellseherbewußtsein und ihn innerlich vorbereitete zur Aufnahme der Liebe im vollen hellen Tagesbewußtsein. - Wir haben gesehen, daß unsere Erde allmählich der Kosmos geworden ist, der die Mission der Liebe durchzuführen hat. Die Erde wird beschienen von der heutigen Sonne. Wie der Mensch die Erde bewohnt und die Liebe nach und nach sich aneignet, so bewohnen die Sonne andere, höhere Wesen, weil die Sonne auf einer höheren Stufe des Daseins angekommen ist. Der Mensch ist Erdenbewohner, und Erdenbewohner sein, bedeutet ein Wesen sein, das sich die Liebe aneignet während der Erdenzeit. Ein Sonnenbewohner in unserer Zeit bedeutet ein Wesen, welches die Liebe entzьnden kann, welches die Liebe einströmen lassen kann. Nicht würden die Erdenbewohner die Liebe entwickeln, sie nicht aufnehmen können, wenn nicht die Sonnenbewohner ihnen die reife Weisheit schicken würden mit den Lichtstrahlen. Indem das Licht der Sonne auf die Erde herunterströmt, entwickelt sich auf der Erde die Liebe. Das ist eine ganz reale Wahrheit. Die Wesenheiten, die so hoch stehen, daß sie die Liebe ausströmen können, haben die Sonne zu ihrem Schauplatze gemacht.

Как (когда) Луна закончила со своим развитием, было семь таких главных существ, которые были так далеко, что они могли изливать Любовь. Здесь мы затрагиваем некую глубокую Мистерию, которую разоблачает духо-наука (теософия). - Тут, в начале Земного развития есть детский (младенческий) человек, который должен принять Любовь и был готов для принятия Я, и на другой стороне есть Солнце, которое отщепилось и взошло к некому более высшему бытию. На этом Солнце могли развиваться семь главных Духов света, которые в то же самое время были, дающими Любовь, Духами. Только шесть из них избрали на Солнце обитание (жительство); и то, что физически течет к нам в свете Солнца, содержит в себе Духовные силы Любви этих шести Духов света или шести Элохимов, как вы находите их в Библии. Один отщепился и пошел другим путем для блага человека, он выбрал себе не Солнце, но Луну своим местопребыванием. И этот один из Духов света, который добровольно отказался от бытия Солнца и выбрал себе Луну, есть никакой другой, как тот, которого Старый (Ветхий) Завет именует "Ягве (Яхве)" или "Иегова (Иехова)". Этот один, который выбрал Луну своим местопребыванием, есть тот, который изливал с Луны зрелую Мудрость на Землю и через это подготавливал Любовь.

Es waren da, als der Mond fertig war mit seiner Entwickelung, sieben solcher Hauptwesenheiten, die so weit waren, daß sie Liebe ausströmen konnten. Hier berühren wir ein tiefes Mysterium, das die Geheimwissenschaft enthüllt. - Da ist im Beginne der Erdenentwickelung der kindliche Mensch, der die Liebe aufnehmen sollte und bereit war zur Aufnahme des Ich, und auf der anderen Seite die Sonne, die sich abspaltete und zu einem höheren Dasein aufstieg. Auf dieser Sonne konnten sich entwickeln sieben Hauptlichtgeister, die zu gleicher Zeit die gebenden Geister der Liebe waren. Nur sechs von ihnen nahmen auf der Sonne Wohnung; und das, was uns im Lichte der Sonne physisch zuströmt, enthält in sich die geistigen Liebeskräfte dieser sechs Lichtgeister oder der sechs Elohim, wie wir sie in der Bibel finden. Einer spaltete sich ab und ging einen anderen Weg zum Heile des Menschen, er wählte sich nicht die Sonne, sondern den Mond zu seinem Aufenthalte. Und dieser eine der Lichtgeister, der freiwillig auf das Sonnendasein verzichtete und sich den Mond wählte, ist kein anderer als derjenige, den das Alte Testament "Jahve" oder "Jehova" nennt. Dieser eine, der sich den Mond zum Aufenthalt wählte, ist derjenige, der vom Monde aus die reife Weisheit auf die Erde strömte und dadurch die Liebe vorbereitete.

Теперь посмотрим мы однажды на эту Мистерию, которая есть позади вещей. Ночь принадлежит Луне и она принадлежала в некой много большей мере Луне в то древнее время, как (когда) человек еще не мог принять с Солнца силу Любви, как (когда) он еще не мог принимать в прямом свете эту силу Любви. Тут принимал он отраженную силу зрелой Мудрости от света Луны. Она текла к нему от света Луны в течение времени ночного сознания. Ягве именуют, следовательно, правителем ночи, который подготавливал людей к Любви, которая должна возникнуть позднее в течение полного дневного сознания. Так смотрим мы назад на древнее время человечества, где Духовно имел место процесс, который только символизируется через Небесные тела, где вы имеете Солнце на одной стороне, Луну на другой стороне.

Jetzt schauen Sie einmal auf dieses Mysterium, das hinter den Dingen ist. Die Nacht gehört dem Monde, und sie gehörte in einem viel gröЯeren Maße dem Monde in jener alten Zeit, als der Mensch noch nicht von der Sonne die Kraft der Liebe empfangen konnte, als er noch nicht im direkten Lichte diese Kraft der Liebe empfangen konnte. Da empfing er die reflektierte Kraft der reifen Weisheit vom Mondenlichte. Sie strömte ihm zu von dem Mondenlicht während der Zeit des Nachtbewußtseins. Jahve nennt man daher den Regierer der Nacht, der den Menschen vorbereitete auf die Liebe, die später während des vollen Tagbewußtseins entstehen sollte. So schauen wir zurück auf die alte Menschheitszeit, wo geistig der Vorgang stattfand, der durch die Himmelskörper nur symbolisiert wird, wo Sie die Sonne auf der einen Seite, den Mond auf der anderen Seite haben.

В течение ночи, в известные времена, Луна посылает (к) нам отраженную силу Солнца. Это есть тот же самый свет, который также приходит с Солнца. Так отражал (назад) в древние времена Ягве или Иегова силу зрелой Мудрости, силу шести Элохимов, и эту силу вливал он в течение времени ночного сна в людей и подготавливал их, так что они стали способны, также мало-помалу получать позднее силу Любви в течение дневного бодрственного сознания.

Während der Nacht, zu gewissen Zeiten, sendet uns der Mond die reflektierte Sonnenkraft zu. Es ist dasselbe Licht, das uns auch von der Sonne zukommt. So strahlte zurück in den alten Zeiten Jahve oder Jehova die Kraft der reifen Weisheit, die Kraft der sechs Elohim, und diese Kraft strömte er während der Zeit des Nachtschlafens in die Menschen ein und bereitete sie vor, so daß sie fähig wurden, auch später die Kraft der Liebe nach und nach während des tagwachen Bewußtseins zu bekommen.

(Эта) зарисовка (схема) должна символическим способом намечать бодрствующего днем человека, где физическое тело и эфирное тело зависимы от Божественного, а Я и астральное тело есть на физическом плане в физическом теле и эфирное теле; тут целая система человека освещается извне с Солнца. О ночи знаете вы теперь, что она была много длиннее и много полно-действеннее для человека пра-древнего до-времени (доисторического пра-времени). Тут астральное тело и Я есть вовне физического тела и эфирного тела; тут есть Я совсем (полностью) в астральном мире, а астральное тело будет извне погружено (внутрь) в физическое тело так, что оно однако (согласно) по всему своему существу однако-же встроено в Духовно-Божественное. Тут Солнце не может светить прямо на человеческое астральное тело и возжигать в нем силу Любви. Тут действует Луна, которая отражает свет Солнца, через Ягве или Иегову. Луна есть символ для Ягве или Иеговы, а Солнце есть ничто другое как символ для Логоса, который есть сумма других шести Элохимов. Эта зарисовка (схема), которую вы можете изучать, над которой вы можете медитировать, должна намечать это только символически. И если вы помыслите над этим, вы найдете, какие глубокие истины Мистерий изображены тут внутри: что долгое время (насквозь) ночному сознанию человека через Ягве была всажена сила Любви безсознательным родом. Так стал человек подготовлен, чтобы он мало-помалу мог принять Логос, силу его Любви. Как было это возможно? Как могло ведь это свершиться? - Теперь приходим мы к другой стороне Мистерии.

Die Zeichnung soll in symbolischer Weise andeuten den tagwachen Menschen, wo physischer Leib und Ätherleib abhängig sind vom Göttlichen, und das Ich und der Astralleib auf dem physischen Plane im physischen Leibe und Ätherleibe sind; da wird von außen das ganze System des Menschen beschienen von der Sonne. Von der Nacht wissen Sie jetzt, daß sie eine viel längere war und viel wirkungsvoller für den Menschen uralter Vorzeit. Da sind Astralleib und Ich aus physischem Leib und Ätherleib heraus; da ist das Ich ganz in der astralischen Welt, und der astralische Leib wird von außen hineingesenkt in den physischen Leib so, daß er aber seiner ganzen Wesenheit nach doch in das Geistig-Göttliche eingebettet ist. Da kann die Sonne nicht direkt auf den menschlichen Astralleib scheinen und in ihm die Kraft der Liebe entzьnden. Da wirkt der Mond, der das Sonnenlicht reflektiert, durch Jahve oder Jehova. Der Mond ist das Symbolum für Jahve oder Jehova, und die Sonne ist nichts anderes als das Symbolum für den Logos, der die Summe der anderen sechs Elohim ist. Nur symbolisch soll diese Zeichnung, die Sie studieren mögen, über die Sie meditieren mögen, das andeuten. Und wenn Sie darüber nachdenken, werden Sie finden, welch tiefe Mysterienwahrheiten darin dargestellt sind: daß lange Zeit hindurch dem nächtlichen Bewußtsein durch Jahve die Kraft der Liebe dem Menschen eingepflanzt wurde auf unbewußte Art. So wurde der Mensch vorbereitet, damit er nach und nach selbst den Logos, die Kraft seiner Liebe empfangen konnte. Wie war das möglich? Wie konnte denn das geschehen? - Jetzt kommen wir zu der anderen Seite des Mysteriums.

Мы сказали себе, что человек был призван к самосознательной Любви на Земле. Он должен был итак иметь некого вождя, некого учителя в течение ясного дневного сознания, который выступал ему навстречу (напротив) так, что он мог его воспринимать. Только в течение ночи наступало то, что делало человеку возможным самому видеть вовне физически сущность Любви. Через что могло это наступить? Это могло наступить только через то, что сущность Божественной Любви, Логос, стал сущностью на Земле - некой телесной сущностью на Земле, как ее мог воспринимать человек через свои чувства. Потому что человек развивался к восприятию через свои внешние чувства, должен был Бог, Логос сам стать чувственной сущностью. Он должен был выступить в неком телесном теле. Это свершилось через Христоса Иисуса, и историческое явление Христоса Иисуса означает ничто другое, как что силы шести Элохимов или Логоса воплотились в Иисусе из Назарета в начале нашего времяисчисления, - были в нем тут реально в мире видимости. На это приходится главное. Это, что располагается в Солнце при внутренней силе, сила Любви Логоса, (это) приняло человеческий облик в теле Иисуса из Назарета. Ибо так, как некий другой внешний предмет, как некая другая сущность, так должен был выступить Бог в живом облике навстречу (напротив) человеку на Земле для его чувственного сознания. Что есть следовательно это существо, которое в начале нашего времяисчисления, как Христос Иисус выступило навстречу? Оно есть ничто другое, как воплощение Логоса, шести других Элохимов, которым подготовительно предшествовал один, Ягве-Бог. И этот облик Иисуса из Назарета в котором инкарнировал Христос или Логос, приносит следовательно то, что раньше текло вниз с Солнца на Землю, что содержалось только в свете Солнца, он сам вносит это (внутрь) в человеческую жизнь, в человеческую историю: "Логос был (стал) плоть". Это есть то, на что Иоанна-Евангелие возлагает величайшее значение (ценность).

Wir haben uns gesagt, daß der Mensch zur selbstbewußten Liebe auf der Erde berufen war. Er mußte also einen Führer, einen Lehrer während des hellen Tagesbewußtseins haben, der ihm so gegenübertrat, daß er ihn wahrnehmen konnte. Nur während der Nacht, ist eintreten, was dem Menschen möglich machte, außen, physisch das Wesen der Liebe selber zu sehen. Wodurch konnte das eintreten? Das konnte nur dadurch eintreten, daß das Wesen der göttlichen Liebe, des Logos, ein Wesen auf der Erde wurde - ein fleischliches Wesen auf der Erde, wie es der Mensch auf der Erde durch seine Sinne wahrnehmen konnte. Weil der Mensch zur Wahrnehmung durch seine äußeren Sinne sich entwickelte, mußte der Gott, der Logos, selbst ein Sinneswesen werden. Er mußte in einem fleischlichen Leibe auftreten. Das geschah durch den Christus Jesus, und die historische Erscheinung des Christus Jesus bedeutet nichts anderes, als daß die Kräfte der sechs Elohim oder des Logos sich verkörpert haben in dem Jesus von Nazareth im Anfange unserer Zeitrechnung, -in ihm real da waren in der Welt der Sichtbarkeit. Darauf kommt es an. Das, was in der Sonne an innerer Kraft liegt, die Kraft der Logosliebe, nahm physische Menschengestalt an in dem Leibe des Jesus von Nazareth. Denn so wie ein anderer äußerer Gegenstand, wie ein anderes Wesen, so mußte dem Menschen auf der Erde für sein Sinnesbewußtsein der Gott in leibhaftiger Gestalt entgegentreten. Was ist daher diese Wesenheit, die uns im Beginne unserer Zeitrechnung als der Christus Jesus entgegentrat? Sie ist nichts anderes als die Verkörperung des Logos, der sechs anderen Elohim, denen vorbereitend der eine, der Jahve-Gott vorangegangen ist. Und diese eine Gestalt des Jesus von Nazareth, in welcher der Christus oder der Logos inkarniert war, bringt daher das, was früher immer nur von der Sonne auf die Erde herniederströmte, was nur im Sonnenlichte enthalten ist, sie bringt es in das Menschenleben, in die Menschheitsgeschichte selbst hinein: "Der Logos ward Fleisch". Das ist das, worauf das Johannes-Evangelium den größten Wert legt.

И писатель Иоанна-Евангелия должен был прямо на этот факт возложить величайшее значение. Ибо истинно есть это: После того, как некоторые из посвященных учеников Христоса (Христос-учеников) поняли, о чем идет дело, тут выступили также другие, которые не могли понять это в полной мере, - которые хотя полностью понимали, что всему материальному, всему, что нам встречается вещественно, располагается в основе некое Душевно-Духовное; что они, однако, не могли понять, это было то, что в одном единственном человеке физически видимо (зримо) для физически-чувственного мира однажды воплотился сам Логос. Это они не могли понять. Через это отличается то, что выступает нам навстречу, как "Гнозис (Гносис)", от истинного эзотерического Христианства. Писатель Иоанна-Евангелия указал на это в сильных словах: Нет, вы не должны рассматривать Христоса, как сверх-человеческую, невидимо остающуюся сущность, которая располагается в основе всему Вещественному, но вы должны возлагать значение на то, что Слово стало плоть, что оно обитало среди нас! Это есть тонкое отличие между эзотерическим Христианством и изначальным Гнозисом. Гнозис знает Христоса равно также как (и) эзотерическое Христианство, но только как некое Духовное существо, и видит наивысше в Иисусе из Назарета некого, более или менее завязанного на это Духовное существо, человеческого провозгласителя (глашатая). Он (Гнозис) желает твердо придерживаться, невидимо остающимся, Христосу. Напротив, эзотерическое Христианство всегда было в смысле Иоанна-Евангелия, которое стояло на твердой основе Слова:

"И Логос стал плоть и обитал среди нас." (1,14)

Und es mußte der Schreiber des Johannes-Evangeliums gerade auf diese Tatsache den größten Wert legen. Denn wahr ist es: Nachdem einige der eingeweihten Christus-Schüler verstanden hatten, um was es sich handelt, da traten auch andere auf, die das nicht im vollen Maße verstehen konnten, - die zwar voll verstanden, daß allem Materiellen, allem, was uns stofflich entgegentritt, ein Seelisch-Geistiges zugrunde liegt; was sie aber nicht begreifen konnten, war, daß sich in einem einzelnen Menschen für die physisch-sinnliche Welt physisch sichtbar der Logos selbst einmal verfleischlichte. Das konnten sie nicht verstehen. Dadurch unterscheidet sich das, was uns in den ersten christlichen Jahrhunderten als die "Gnosis" entgegentritt, von dem wahren esoterischen Christentum. Der Schreiber des Johannes-Evangeliums hat mit kräftigen Worten darauf hingewiesen: Nein, nicht sollt ihr ansehen den Christus als übersinnliches, unsichtbar bleibendes Wesen, das allem Stofflichen zugrunde liegt, sondern ihr sollt Wert darauf legen, daß das Wort Fleisch geworden ist, daß es unter uns gewohnet hat! Das ist der feine Unterschied zwischen dem esoterischen Christentum und der ursprünglichen Gnosis. Die Gnosis kennt den Christus ebenso wie das esoterische Christentum, aber nur als eine geistige Wesenheit, und sieht höchstens in dem Jesus von Nazareth einen mehr oder weniger an diese geistige Wesenheit gebundenen menschlichen Verkünder. Sie will festhalten an dem unsichtbar bleibenden Christus. Dagegen ist das esoterische Christentum immer im Sinne des Johannes-Evangeliums gewesen, das auf dem festen Boden des Wortes stand:

"Und der Logos ist Fleisch geworden und hat unter uns gewohnet." (1,14)

И тот, который был тут в видимом мире, есть некое действительное воплощение шести других Элохимов, Логоса!

Und derjenige, der da in der sichtbaren Welt war, ist eine wirkliche Verkörperung der sechs anderen Elohim, des Logos!

С этим, итак, Земная миссия, то, что должно стать из Земли через событие Палестины, вступила по-настоящему на Землю. Прежде все было подготовление. Как что должен был итак Христос, который обитал в теле Иисуса из Назарета, преимущественно описываться (обозначаться)?

Damit also ist die Erdenmission, das, was aus der Erde werden sollte durch das Ereignis von Palästina, erst richtig in die Erde eingetreten. Vorher war alles Vorbereitung. Als was mußte sich also der Christus, der in dem Leibe des Jesus von Nazareth wohnte, vorzugsweise bezeichnen?

Он должен был преимущественно описываться (обозначаться), как великий носитель и оживитель самосознательной свободной человеческой сущности. Схватим мы это живое Христос-учение (учение Христоса) в кратких, парадигматических предложениях. Тогда мы должны сказать: Земля есть для того тут, чтобы дать человеку полное самосознание, "Я-есть". Прежде все было только подготовление к этому самосознанию, к "Я-есть"; и Христос есть тот, который дает Импульс, что все люди - каждый как отдельная сущность - могли ощущать "Я-есть". Сперва теперь только дан мощный Импульс, который людей на Земле несет властным толчком вперед. Мы можем это проследить при сравнении Христианства с Старозаветным (Ветхозаветным) учением. В Ветхозаветном учении человек не чувствовал еще полностью "Я-есть" в своей собственной личности. Он имел еще некий остаток того, что осталось от древнего времени сновидческого сознания, где человек не чувствовал себя как Самость, но как член Божественного существа, как животное есть сегодня еще некий член групповой Души. Люди вышли из групповой Души и продвинулись (прогрессировали) к индивидуальному самостоятельному бытию, которое в каждом отдельном человеке чувствует "Я-есть". И Христос есть сила, которая принесла людей к этому свободному "Я-есть"-сознанию. Обозреем мы это однажды в его полном внутреннем значении.

Er mußte sich vorzugsweise bezeichnen als den großen Bringer und den Verlebendiger des selbstbewußten freien menschlichen Wesens. Fassen wir diese lebendige Christus-Lehre einmal in kurze, paradigmatische Sätze. Dann müssen wir sagen: Die Erde ist dazu da, dem Menschen das volle Selbstbewußtsein, das "Ich-bin" zu geben. Vorher war alles nur Vorbereitung zu diesem Selbstbewußtsein, zum "Ich-bin"; und der Christus ist derjenige, der den Impuls gibt, daß die Menschen alle - jeder als einzelnes Wesen - empfinden können das "Ich-bin". Jetzt erst ist der mächtige Impuls gegeben, der die Menschen auf der Erde mit einem gewaltigen Ruck nach vorwärts bringt. Wir können das verfolgen beim Vergleich des Christentums mit der alttestamentlichen Lehre. In der alttestamentlichen Lehre fühlte der Mensch noch nicht vollständig das "Ich-bin" in seiner eigenen Persönlichkeit. Er hatte noch einen Rest dessen, was geblieben war von der alten Zeit des träumerischen Bewußtseins, wo der Mensch sich nicht als ein Selbst fühlte, sondern als Glied der göttlichen Wesenheit, wie das Tier heute noch ein Glied der Gruppenseele ist. Von der Gruppenseele sind die Menschen ausgegangen, und zum individuellen selbständigen Dasein, das in jedem Einzelmenschen das "Ich-bin" fühlt, sind sie fortgeschritten. Und der Christus ist die Kraft, die die Menschen zu diesem freien "Ich-bin"-Bewußtsein gebracht hat. Überschauen wir das einmal in seiner vollen innerlichen Bedeutung.

Приверженник Старого (Ветхого) Завета не чувствовал себя еще заключенным (замкнутым) в своей отдельной личности, как приверженник Нового Завета. Приверженник Старого Завета не говорил еще в своей личности: Я есть (некое) Я. Он чувствовал себя в целом древнем еврейском народе и чувствовал "Групповое-Народное-Я (групповое Я народа)". Установим мы себя однажды живо в сознание некого такого Ветхозаветного приверженника. Так, как действительный Христианин чувствует "Я-есть" и будет все (всегда) больше учиться чувствовать, так приверженник Старого Завета не чувствовал "Я-есть". Он чувствовал себя как член целого народа и взглядывал вверх к групповой Душе, и когда он желал высказать это, он говорил: Мое сознание достигает вверх вплоть до к Отцу целого народа, вплоть до к Аврааму (Абрахам); мы - я и Отец Авраам - есть одно. Одно общее Я охватывает нас всех; и тут сперва чувствую я себя сокрытым (укрытым) в Духовной спиритуальности мира, когда я чувствую себя покоящимся в целой субстанции народа. - Так взглядывал приверженник Старого Завета вверх вплоть до к Отцу Аврааму и говорил: Я и Отец Авраам есть одно. В моих жилах (венах) течет та же самая кровь как в жилах Авраама. - И Отца Авраама чувствовал он как корень, из которого исходит (происходит) каждый отдельный Авраамит (Абрамит).

Der Bekenner des Alten Testaments fühlte sich noch nicht so abgeschlossen in seiner einzelnen Persönlichkeit wie der Bekenner des Neuen Testaments. Der Bekenner des Alten Testaments sagte noch nicht in seiner Persönlichkeit: Ich bin ein Ich. Er fühlte sich in dem ganzen alten Jüdischen Volke und fühlte das "Gruppen-Volks-Ich". Versetzen wir uns einmal lebendig in das Bewußtsein eines solchen alttestamentlichen Bekenners. So, wie der wirkliche Christ das "Ich-bin" fühlt und allmählich immer mehr fühlen lernen wird, so fühlte der Bekenner des Alten Testaments nicht das "Ich-bin". Er fühlte sich als ein Glied des ganzen Volkes und schaute hinauf zu der Gruppenseele, und wenn er das aussprechen wollte, sagte er: Mein Bewußtsein reicht hinauf bis zum Vater des ganzen Volkes, bis zu Abraham; wir - ich und Vater Abraham - sind eins. Ein gemeinsames Ich umfaßt uns alle; und da erst fühle ich mich geborgen in der geistigen Substantialität der Welt, wenn ich in der ganzen Volkssubstanz mich ruhen fühle. - So sah der Bekenner des Alten Testaments hinauf bis zum Vater Abraham und sagte: Ich und der Vater Abraham sind eins. In meinen Adern fließt dasselbe Blut wie in Abrahams Adern. - Und den Vater Abraham fühlte er wie die Wurzel, aus der jeder einzelne Abrahamite als ein Glied hervorging.

Тут пришел Христос и сказал своим ближайщим интимстым посвященным: Доныне (до сих пор) люди судили только по плоти, по кровному родству, таковое было для них сознанием, что они покоятся в некой высшей, невидимой совместной Взаимосвязи. Вы, однако, должны много больше верить в Духовную совместную Взаимосвязь, в таковую, которая идет дальше, чем кровное родство. Вы должны верить в Духовную основу Отца, в которой коренится Я, которая более Духовна, чем та основа, которая, как групповая Душа, связывает (соединяет) еврейский народ. Вы должны верить в то, что покоится во мне и в каждом человеке, и это есть не только одно с Авраамом, это есть одно с Божественной основой мира! Следовательно подчеркивает Христос Иисус в смысле Иоанна-Евангелия:

"Прежде (чем) Отец Авраам был, был "Я-есть"!" (8, 58)

Da kam der Christus Jesus und sagte zu seinen nächsten intimsten Eingeweihten: Bisher haben die Menschen bloß geurteilt nach dem Fleisch, nach der Blutsverwandtschaft; die war für sie das Bewußtsein, daß sie in einem höheren, unsichtbaren Zusammenhange ruhten. Ihr aber sollt an einen viel geistigeren Zusammenhang glauben, an den, der weiter geht als die Blutsverwandtschaft. Ihr sollt an einen geistigen Vatergrund glauben, in dem das Ich wurzelt, der geistiger ist als jener Grund, der das Jüdische Volk als Gruppenseele verbindet. Ihr sollt glauben an dasjenige, was in mir und in jedem Menschen ruht, und das ist nicht nur eins mit Abraham, das ist eins mit dem göttlichen Weltengrunde! Daher betonte der Christus Jesus im Sinne des Johannes-Evangeliums:

"Bevor der Vater Abraham war, war das <Ich-bin >!" (8, 58)

Не только вплоть до к принципу Отца, который достигает вплоть до к Аврааму, восходит (идет) вверх мое пра-Я, но с тем, что пропульсирует целый Космос, есть Я одно; вплоть до к нему восходит (идет) вверх моя Духовность.

"Я и Отец есть одно!" (10, 30)

Nicht nur bis zu dem Vater-Prinzip, das bis zu Abraham reicht, geht mein Ur-Ich hinauf, sondern mit dem, was den ganzen Kosmos durchpulst, ist das Ich eins; bis zu dem geht meine Geistigkeit hinauf.

"Ich und der Vater sind eins!" (10, 30)

Это есть важное Слово, которое должно чувствовать; тогда почувствуют толчок, который захватил людей и понес (продвинул) развитие человечества дальше через тот Импульс, который дало явление Христоса Иисуса.

Das ist das wichtige Wort, das man fühlen muß; dann wird man den Ruck fühlen, der die Menschen ergriff und die Menschheitsentwickelung weiter brachte durch jenen Impuls, den das Erscheinen des Christus Jesus gab. Der Christus Jesus war der große Beleber des "Ich-bin".

И отныне попробуем мы немного прислушаться к тому, что говорили его интимнейшие посвященные, как они выражали то, что тут им открывалось (становилось откровенным). Они говорили: Доныне не существовало никакой отдельной телесной человечности, (к) которой можно (позволено) было приложить это имя "Я-есть" так, как (к) тому, который, как первый, принес в мир целое значение "Я-есть". И следовательно наименовали они "Я-есть" имя Христоса Иисуса. Это было имя, в котором чувствовали себя интимнейшие посвященные связанными (соединенными), в имени, которое они итак поняли, (в) имени "Я-есть".

Und nunmehr versuchen wir ein wenig darauf hinzuhorchen, was seine intimsten Eingeweihten sagten, wie sie das ausdrückten, was sich ihnen da offenbarte. Sie sagten: Bisher hat keine einzelne fleischliche Menschlichkeit existiert, der man diesen Namen des "Ich-bin" so beilegen durfte, als der, der als der erste die ganze Bedeutung des "Ich-bin" in die Welt gebracht hat. Und daher nannten sie das "Ich-bin" den Namen des Christus Jesus. Das war der Name, in dem sich die intimsten Eingeweihten verbunden fühlten, in dem Namen, den sie also verstanden, den Namen "Ich-bin".

Так должны мы углубляться в важнейшие главы Иоанна-Евангелия. Когда вы итак возьмете каждую главу, где стоит Слово: "Я есть свет мира!", тут вы должны это принять дословно, совсем дословно. Это "Я-есть", которое в первый раз выступило во плоти, что есть оно? - То же самое, что течет в свете Солнца как сила Логоса к Земле. Везде в целой 8-ой главе, начиная с 12-го стиха, что обычно переписано (переправлено) "Иисус, свет мира", имеете вы переписывание этой глубокой истины значения "Я-есть". Читайте вы главу так, что вы везде подчеркиваете "Я" или "Я-есть" и знаете, что "Я-есть" было имя, с которым посвященные чувствовали себя связанными (соединенными). Тогда понимаете вы это, тогда является вам эта глава так, что вы должны были читать это примерно (таким) родом:

"Тут говорил Иисус своим ученикам и сказал: Что может себе сказать "Я-есть", это есть сила света мира; и кто следует за мной, тот при ясном светлом дневном сознании будет видеть то, что не видят те, которые странствуют во тьме."

So müssen Sie sich in die wichtigsten Kapitel des Johannes-Evangeliums vertiefen. Wenn Sie also jenes Kapitel nehmen, wo das Wort steht: "Ich bin das Licht der Welt!", da müssen Sie das wörtlich nehmen, ganz wörtlich. Das "Ich-bin", das da zum ersten Male im Fleische auftrat, was ist es? Dasselbe, was im Sonnenlichte als Logoskraft der Erde zuströmt. Überall haben Sie in dem ganzen 8.Kapitel, vom 12.Vers angefangen, das gewöhnlich überschrieben ist "Jesus, das Licht der Welt", die Umschreibung dieser tiefen Wahrheit von der Bedeutung des "Ich-bin". Lesen Sie das Kapitel so, daß Sie überall das "Ich" oder das "Ich-bin" betonen und wissen, daß das "Ich-bin" der Name war, auf den sich die Eingeweihten verbunden fühlten. Dann verstehen Sie es, dann erscheint Ihnen dies Kapitel so, daß Sie es etwa in der Art lesen müßten:

"Da redete Jesus zu seinen Jüngern und sprach: Was <Ich-bin> zu sich sagen kann, das ist die Kraft des Lichtes der Welt; und wer mir nachfolgt, der wird bei hellem lichtem Tagesbewußtsein dasjenige sehen, was diejenigen nicht sehen, die in der Finsternis wandeln."

Те, однако, которые придерживаются древней вере, что человеку только неким ночным родом может быть всажен свет, таковые, которые тут именуются Фарисеи, таковые отвечали: "Ты взываешь к твоему "Я-есть", мы, однако, взываем к Отцу Аврааму. Тут чувствуем мы силу, которая нас оправдывает (чтобы) выступить как самостоятельная сущность; тут чувствуем мы себя сильными, когда мы погружаемся в общую Я-основу, которая ведет вверх вплоть до к Отцу Аврааму."

Diese aber, die dem alten Glauben anhingen, daß nur auf eine nächtliche Art das Licht der Liebe dem Menschen eingepflanzt werden kann, die da die PhariSäer genannt wurden, die antworteten: "Du berufst dich auf dein <Ich-bin>, wir aber berufen uns auf den Vater Abraham. Da fühlen wir die Kraft, die uns berechtigt, als selbstbewußte Wesen aufzutreten; da fühlen wir uns stark, wenn wir einsinken in den gemeinsamen Ichgrund, der bis zum Vater Abraham hinaufführt."

"Иисус говорил: Когда говорят о "Я" в (том) смысле, как я говорю, тут есть свидетельство истинно; ибо я знаю, что это "Я" приходит от Отца, от общей Пра-основы мира, и куда оно опять уходит." (8, 14)

"Jesus sprach: Wenn man in dem Sinne vom <Ich> redet, wie ich rede, da ist das Zeugnis wahr; denn ich weiß, daß dieses <Ich> von dem Vater, von dem gemeinsamen Urgrund der Welt kommt, und wohin es wieder geht." (8, 14)

И, теперь, важное предложение (утверждение), глава 8, стих 15, которое вы должны дословно переводить следущим способом:

"Вы судите все по плоти. Я, однако, сужу не по Ничтожному, которое есть в плоти. И если я сужу, то есть мое суждение (некое) истинное. Ибо тогда есть Я не единственно по себе (для себя), но Я объединено с Отцом, от которого происходит Я." (8, 15-16)

Und nun der wichtige Satz, Kap. 8, Vers 15, den Sie wörtlich in folgender Weise übersetzen müssen:

"Ihr beurteilt alles nach dem Fleische. Ich aber beurteile nicht das Nichtige, das im Fleische ist. Und wenn ich urteile, so ist mein Urteil ein wahres. Denn dann ist das Ich nicht allein für sich, sondern das Ich ist vereint mit dem Vater, von dem das Ich herstammt." (8, 15-16)

Это есть смысл этого места. Так видите вы везде указание на общего Отца. И мы сможем Отец-понятие провести себе еще точнее перед Душой. - Так видите вы, как Слово: "Прежде ведь (чем) Отец Авраам был, был "Я-есть".", которое живо содержит в себе квинтэссенцию слов Христинского учения.

Das ist der Sinn dieser Stelle. So sehen Sie überall den Hinweis auf den gemeinsamen Vater. Und wir werden den Vaterbegriff noch genauer uns vor die Seele führen können. - So sehen Sie, wie das Wort: "Ehe denn der Vater Abraham war, war das <Ich-bin>", die Quintessenz der christlichen Lehrworte lebendig in sich enthält.

Мы сегодня углубились в слова Иоанна-Евангелия, более, чем мы это могли бы сделать, если бы я их интерпретировал внешним способом. Мы вывели эти слова из Духовной мудрости, поскольку мы разиграли (разобрали) некоторые важные слова Иоанна-Евангелия, которые прямо описывают Существенное Христианства. Мы видели, как нам прямо через то, что мы сперва (сначала) понимаем такие ядра-слова (центральные слова) и пра-слова Евангелия, в Иоанна-Евангелие будет входить свет и ясность.

Wir haben uns heute vertieft in die Worte des Johannes-Evangeliums, mehr, als wir es hätten tun können, wenn ich sie in äußerer Weise interpretiert hätte. Wir haben diese Worte aus der Geistesweisheit hergeleitet, insofern wir auf einige wichtige Worte des Johannes-Evangeliums angespielt haben, die gerade das Wesentliche des Christentums bezeichnen. Wir werden sehen, wie uns gerade dadurch, daß wir erst solche Kern- und Urworte des Evangeliums verstehen, Licht und Klarheit in das ganze Johannes-Evangelium hineinkommen wird.

Примите вы это все, как нечто, что изучалось как учение в Христианской эзотерической школе, которое писатель Иоанна-Евангелия написал тем родом, как мы это будем оговаривать, чтобы передать его будущему миру для тех, которые действительно желают проникнуть в его смысл.

Nehmen Sie das alles als etwas, was als Lehre in der christlichen esoterischen Schule gelehrt worden ist, die der Schreiber des Johannes-Evangeliums auf die Art, wie wir das besprechen werden, aufgeschrieben hat, um sie der Nachwelt zu überliefern für diejenigen, die da wirklich eindringen wollen in dessen Sinn.

Как можно сделать это еще глубже, об этом - в следующем докладе.

Wie man das wirklich noch tiefer tun kann, davon in dem nächsten Vortrag.

Четвертый доклад. Гамбург, 22 Мая 1908 Пробуждение Лазаря

Из трех предыдущих докладов должно бы в некоторой мере выйти, что (тут) находятся в положении опять найти духо-научные истины в Иоанна-Евангелии. Но также равно должно бы стать ясно, (что) чтобы найти эти истины необходимо положить каждое слово этого Иоанна-Евангелия на золотые весы. Главное у этого религиозного пра-возвещения приходится в самом деле на то, что действительное, подлинное слово-звучие (дословное звучание текста) будет абсолютно понято. Ибо все в этом пра-возвещении, как мы увидим на различных случаях, есть мыслимо глубочайшего значения. Но не только слово-звучие этого или того предложения входит в рассмотрение, но в рассмотрение входит также еще нечто другое. Это есть членение, композиция, совместное составление пра-возвещения. Для таких вещей сегодняшний человек больше не имеет совсем правильное ощущение. Много больше из архитектонического построения, из внутреннего членения, вложили древние - если нам позволено их так именовать - писатели в свои труды, чем (это) обычно верят. Вы нуждаетесь только вспомнить о (более) позднем поэте, чтобы найти это подкрепленным: о Данте. Как в "Божественной комедии" все выстроено в членах (членениях), в основе которых располагается (лежит) число три. И не напрасно заканчивается каждая часть комедии Данте со словами "Звезды". Это - только чтоб привести, как архитектонически выстраивали древние писатели свои вещи. И особенно не позволено нам никогда у великих религиозных пра-возвещениях терять во взоре (из глаз) это архитектоническое построение, ибо оно при (известных) обстоятельствах значит очень много. Должно (нужно) это значение, конечно, сперва найти.

VIERTER VORTRAG Hamburg, 22. Mai 1908 Die Auferweckung des Lazarus

Es dürfte aus den drei bisherigen Vorträgen einigermaßen hervorgegangen sein, daß man im Johannes-Evangelium die geisteswissenschaftlichen Wahrheiten wiederzufinden in der Lage ist. Aber ebenso dürfte klar geworden sein, daß es notwendig ist, um diese Wahrheiten zu finden, jedes Wort dieses Johannes-Evangeliums wirklich auf die Goldwaage zu legen. Es kommt bei dieser religiösen Urkunde in der Tat darauf an, daß der wirkliche, echte Wortlaut absolut verstanden wird. Denn alles ist in dieser Urkunde, wie wir noch an verschiedenen Fällen sehen werden, von der denkbar tiefsten Bedeutung. Aber nicht nur der Wortlaut dieses oder jenes Satzes kommt in Betracht, sondern es kommt auch noch etwas anderes in Betracht. Das ist die Gliederung, die Komposition, die Zusammensetzung der Urkunde. Für solche Dinge hat eigentlich der heutige Mensch nicht mehr ganz die rechte Empfindung. Viel mehr von architektonischem Aufbau, von innerer Gliederung haben die alten - wenn wir sie so nennen dürfen - Schriftsteller in ihre Werke hineingelegt, als man gewöhnlich glaubt. Sie brauchen sich nur an einen verhältnismäßig späten Dichter zu erinnern, um das bekräftigt zu finden: an Dante. Wie ist in der "Göttlichen Komödie" alles architektonisch aufgebaut in Gliedern, denen die Dreizahl zugrunde liegt. Und nicht umsonst schließt ein jeder Teil von Dantes Komödie mit den Worten "Sterne". Das nur, um anzuführen, wie architektonisch die alten Schriftsteller ihre Sache aufgebaut haben. Und insbesondere dürfen wir bei den großen religiösen Urkunden diesen architektonischen Aufbau niemals aus den Augen verlieren, denn er bedeutet unter Umständen sehr viel. Man muß diese Bedeutung allerdings erst herausfinden.

Тут должно вспомнить, что в конце 10-ой главы Иоанна-Евангелия стоит (находится) одно предложение, которое мы желаем удерживать в воспоминании. Тут называется это в 41-ом стихе:

"И много приходило к нему и говорили: Иоанн не делал никакого знака, но все, что Иоанн о таковом сказал, это есть истинно."

Da ist zu erinnern, daß am Ende des 10. Kapitels des Johannes-Evangeliums ein Satz steht, den wir in der Erinnerung behalten wollen. Da heißt es im 41. Vers:

"Und viele kamen zu ihm und sprachen: Johannes tat kein Zeichen, aber alles, was Johannes von diesem gesagt hat, das ist wahr."

Это называется - мы находим в этом стихе 10-ой главы некое указание на то, что свиделельство о Христосе Иисусе, которое дается через Иоанна, есть истинно. - И теперь приходим мы к заключению Иоанна-Евангелия и находим тут некий соответствующий стих. Тут называется это в 24-ом стихе 21-ой главы:

"Это есть ученик, который свидетельствует об этих вещах, и написал это; и мы знаем, что его свидетельство есть истинное".

Das heißt, wir finden in diesem Vers des 10. Kapitels einen Hinweis darauf, daß das Zeugnis, das über den Christus Jesus abgegeben wird durch Johannes, wahr ist; es wird durch ein besonderes Wort das ausgedrückt, daß dies Zeugnis, wahr ist. - Und nun kommen wir an den Schluß des Johannes-Evangeliums und finden da einen entsprechenden Vers. Da heißt es im 24. Vers des 21. Kapitels:

"Dies ist der Jünger, der von diesen Dingen zeuget, und hat dies geschrieben; und wir wissen, daß sein Zeugnis wahrhaftig ist."

Тут имеем мы в заключении Целого некое показание о том, что свидетельство того, который сообщает, есть истинное. Такие совпадения и гармонии, что тут или там (с) неким Словом говорится нечто особенное, никогда не есть (являются) без значения в древних писаниях; и прямо за этими совпадениями скрывается нечто значимое. И мы выдвинем наши рассмотрения в правильном свете, если мы указываем на его основу.

Da haben wir also am Schluß des Ganzen eine Angabe darüber, daß das Zeugnis dessen, der berichtet, ein wahrhaftiges ist. Solche Kongruenzen und Harmonien, daß da oder dort mit einem Wort etwas Besonderes gesagt wird, sind niemals ohne Bedeutung in den alten Schriften; und gerade hinter dieser Kongruenz verbirgt sich etwas Bedeutsames. Und wir werden unsere Betrachtungen in das rechte Licht rücken, wenn wir auf dessen Grund hinweisen.

В середине Иоанна-Евангелия стоит один факт, без понимания которого Иоанна-Евангелие вобще не может быть понято. Непосредственно за местом, где для подкрепления (подтверждения) истинности свидетельства приводится это Слово, стоит глава о пробуждении (воскрешении) Лазаря. Через эту главу о пробуждении Лазаря целое Иоанна-Евангелие распадается на две части. И в конце первой части указано на то, что для всего того, что утверждается, что должно быть подкреплено о Христосе Иисусе, должно быть действенно свидетельство Иоанна Крестителя; и совсем в конце указывается на то, что для всего того, что стоит после главы о пробуждении Лазаря, должно быть действенно свидетельство ученика, о котором мы часто слышим слова: "которого Господь (господин) возлюбил (имел любить)" (13, 23). Что означает вообще "пробуждение Лазаря"?

Es steht in der Mitte des Johannes-Evangeliums eine Tatsache, ohne deren Verständnis überhaupt das Johannes-Evangelium nicht begriffen werden kann. Unmittelbar hinter der Stelle, wo dieses Wort zur Bekräftigung des Wahrheitszeugnisses angeführt wird, steht das Kapitel über die Auferweckung des Lazarus. Durch dieses Kapitel über die Auferweckung des Lazarus zerfällt das ganze Johannes-Evangelium in zwei Teile. Und es ist hingewiesen am Ende des ersten Teiles darauf, daß für alles dasjenige, was behauptet wird, was bekräftigt werden soll über den Christus Jesus, das Zeugnis des Täufers Johannes gelten soll; und es ist ganz am Ende darauf hingewiesen, daß für alles das, was nach dem Kapitel über die Auferweckung des Lazarus steht, das Zeugnis des Jüngers gelten soll, von dem wir цfter hören die Worte: "den der Herr lieb hatte" (13, 23). Was bedeutet denn überhaupt die "Auferweckung des Lazarus"?

Я напоминаю вам о том, что после рассказа о пробуждении Лазаря, в Иоанна-Евангелии стоит кажуще загадочное предложение. Представьте себе однажды целую ситуацию: Христос Иисус исполняет то, что в обычном смысле именуют некое чудо, в самом Евангелии (именуют) некий "знак": пробуждение Лазаря. И после стоят некоторые предложения, которые говорят: "Этот человек делает много знаков" (11, 47), и все последующее указывает на то, что обвинители не желают иметь с ним никакой общности из-за этих знаков. Когда вы читаете эти слова, (неважно) как они также могут быть переведены - также уже в моем (писании) "Христианство как Мистический факт" было указано на это - то должны вы спросить: Что располагается тут ведь собственно в основе? Пробуждение некого человека определяет противников, против которых должен выступить Христос Иисус. Почему возбуждает так противников прямо (именно) пробуждение Лазаря? - Каждый, кто понимает (как) читать, должен увидеть, что в этой главе сокрыта некая Мистерия. Эта Мистерия, которая скрывается за этим, есть ничто другое, как сообщение о том, кто есть собственно автор Иоанна-Евангелия, кто говорит собственно все то, что рассказывается в Иоанна-Евангелии. Чтоб понять это, мы должны бросить однажды взор на то, что мы именуем "посвящение" в древних Мистериях. Как происходило это посвящение в древних Мистериях?

Ich erinnere Sie daran, daß nach der Erzählung über die Auferweckung des Lazarus ein scheinbar rätselhafter Satz im Johannes-Evangelium steht. Stellen Sie sich einmal die ganze Situation vor: Der Christus Jesus vollbringt das, was man im gewöhnlichen Sinne ein Wunder, im Evangelium selbst ein "Zeichen" nennt: die Auferweckung des Lazarus. Und nachher stehen mehrere Sätze, die da besagen: "Dieser Mensch tut viele Zeichen" (11, 47), und alles folgende weist darauf hin, daß die Ankläger keine Gemeinschaft mit ihm haben wollen wegen dieser Zeichen. Wenn Sie diese Worte lesen, wie sie auch immer übersetzt sein mögen - es ist auch schon in meinem "Christentum als mystische Tatsache" von mir darauf hingewiesen worden -, so müssen Sie fragen: Was liegt denn da eigentlich zugrunde? Die Auferweckung eines Menschen bestimmt gerade die Gegner, gegen den Christus Jesus aufzutreten. Warum regt die Gegner gerade die Auferweckung des Lazarus so auf? Warum beginnt gerade da die Verfolgung? - Ein jeder, der zu lesen versteht, muß einsehen, daß sich in diesem Kapitel ein Mysterium verbirgt. Dieses Mysterium, das sich dahinter verbirgt, ist nichts anderes als die Mitteilung darüber, wer eigentlich der wirkliche Autor des Johannes-Evangeliums ist, wer eigentlich das alles sagt, was im Johannes-Evangelium gesagt wird. Um das zu verstehen, müssen wir einmal einen Blick werfen auf das, was wir die "Einweihung" in den alten Mysterien nennen. Wie ging diese Einweihung in den alten Mysterien vor sich?

Некий человек, который был посвящен, мог сам иметь переживания, опыты в Духовных мирах, так что он мог быть неким свидетелем Духовных миров. Те, которые были зрелы, чтобы стать посвященными, были вовлечены в эти Мистерии. Везде - в Греции, у Халдеев, у Египтян, у Индийцев - существовали такие Мистерии. Тут посвящаемые долго обучались, приблизительно в вещах, которые мы сегодня учим в духо-науке (теософии); и когда они были достаточно обучены, следовало то, что открывало им путь, чтобы самим видеть. Но в те древние времена не могло быть воздействовано никаким другим способом, как через то, что человек, в отношении своих четырех членов: физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я, устанавливался в совсем особое состояние. То, что тут свершалось с посвящаемыми, было (так), что он через инициатора, через посвященного, который понимал дело (вещь), устанавливался в некое смерти подобное состояние. Это свершалось из следующего основания (причины). Когда человек, именно в сегодняшнем цикле развития, спит, то в постели лежат его физическое тело и эфирное тело, Я с астральным телом выведены (вверх) вовне (наружу). Человек не может тогда воспринимать какие-нибудь Духовные события вокруг себя, потому что его астральное тело не имеет еще органов чувств, чтобы воспринимать в мире, в котором тогда человек есть. Сперва (только) когда его астральное тело и Я опять влупляются (проскальзывают) в свое физическое тело и эфирное тело, обслуживают себя глазами и ушами, человек опять воспринимает физический мир, это называется - вообще некий окружающий мир. Через то, что выучивали посвящаемые, становились они способны образовать Духовные органов чувств своего астрального тела. Когда они, теперь, были так далеко, что их астральное тело образовало эти органы чувств, должно было позаботиться о том, чтобы все, что приняло в себя астральное тело, впечаталось (впечатало себя) в эфирное тело, как слова некой печати впечатываются в сургуч. Это есть то, на что приходится главное. Все подготовления для посвящения покоятся (основываются) на том, что человек предавался внутренним процессам, которые переорганизовывали его астральное тело. Человек был однажды также (согласно) по своему физическому телу так, что не имел никаких глах и ушей, как сегодня, но (имел) равнозначные (безразличные) органы на этом месте; как животные, которые никогда не были выставлены на свет, не имеют никаких глаз. Свет формирует вовне (наружу) глаз, звук (тон) образует ухо. Что человек упражняет через медитацию, концентрацию, и что он через это внутренне переживает, действует так, как свет на глаз, звук (тон) на ухо. Через это астральное тело становится переоформленным, и через это извлекаются органы познания, чтобы видеть в астральном, высшем мире. Теперь есть они, однако, не достаточно прочно (твердо) в эфирном теле; они станут прочно (твердо) через то, что то, что образуется прежде всего в астральном теле, будет вчеканено (вчеканивается) в эфирное тело. Пока, однако, эфирное тело вставлено в физическое тело, есть это невозможно, что то, что достигается через упражнения, также действительно будет отпечатано (отпечатается) в эфирном теле. Для этого эфирное тело должно было быть извлечено из физического тела. Когда, итак, в трех с половиной днях (в) смерти подобном сне, эфирное тело было извлечено из физического тела, отпечатывалось то, что было подготовлено в астральном теле. Человек переживал Духовный мир. Был он, затем, как (когда) он через священника-инициатора был отозван назад в физическое тело, то был он некий свидетель того, что происходит в Духовных мирах, через свое собственное свидетельство.

Ein Mensch, der eingeweiht worden war, konnte selbst Erlebnisse, Erfahrungen haben in den geistigen Welten, so daß er ein Zeuge werden konnte der geistigen Welten. Diejenigen, die reif befunden wurden, eingeweiht zu werden, wurden in diese Mysterien hineingezogen. Überall - in Griechenland, bei den Chaldдern, bei den Ägyptern, bei den Indern - gab es solche Mysterien. Da wurden die Einzuweihenden lange unterrichtet ungefähr in den Dingen, die wir heute in der Geisteswissenschaft lernen; und wenn sie genügend unterrichtet waren, folgte das, was ihnen den Weg цffnete, um selbst zu schauen. Aber in den alten Zeiten konnte das auf keine andere Weise bewirkt werden als dadurch, daß der Mensch in bezug auf seine vier Glieder: physischen Leib, Ätherleib, Astralleib und Ich, in einen ganz besonderen Zustand versetzt wurde. Was da geschah mit dem Einzuweihenden, war, daß er durch den Initiator, durch den Einweihenden, der die Sache verstand, dreieinhalb Tage in einen totenähnlichen Zustand versetzt wurde. Das geschah aus folgendem Grunde. Wenn der Mensch nämlich im heutigen Entwickelungszyklus im gewöhnlichen Sinne schläft, so liegen sein physischer Leib und Ätherleib im Bette, das Ich mit dem Astralleib ist herausgehoben. Der Mensch kann dann nicht irgendwelche geistigen Ereignisse um sich herum wahrnehmen, weil sein Astralleib noch nicht die geistigen Sinnesorgane hat, um in der Welt, in der der Mensch dann ist, wahrzunehmen. Erst wenn sein astralischer Leib und sein Ich wieder hineinschlüpfen in seinen physischen und Ätherleib, sich wieder der Augen und der Ohren bedienen, nimmt der Mensch wieder die physische Welt, das heißt überhaupt eine Umwelt wahr. Durch das, was die Einzuweihenden gelernt hatten, wurden sie fähig, die geistigen Sinnesorgane ihres astralischen Leibes herauszubilden. Wenn sie nun so weit waren, daß ihr astralischer Leib diese Sinnesorgane ausgebildet hatte, mußte dafür gesorgt werden, daß alles, was der astralische Leib in sich aufgenommen hatte, sich in den Ätherleib eindrückt, wie die Worte eines Petschafts sich in den Siegellack eindrücken. Das ist das, worauf es ankommt. Alle Vorbereitungen für die Einweihung beruhten darauf, daß der Mensch sich solchen inneren Vorgängen hingab, welche seinen astralischen Leib umorganisierten. Der Mensch war auch seinem physischen Leibe nach einmal so, daß er keine Augen und Ohren hatte wie heute, sondern gleichgьltige Organe an dieser Stelle; wie Tiere, die nie dem Licht ausgesetzt waren, keine Augen haben. Das Licht formt heraus das Auge, der Ton bildet heraus das Ohr. Was der Mensch durch Meditation, Konzentration übt, und was er dadurch innerlich erlebt, wirkt so wie Licht auf das Auge, Ton auf das Ohr. Dadurch wird der astralische Leib umgeformt, und dadurch werden herausgeholt die Erkenntnisorgane, um zu schauen in der astralischen, der höheren Welt. Jetzt sind sie aber noch nicht fest genug in dem Ätherleibe; sie werden dadurch fest, daß das, was im astralischen Leibe zunächst sich bildet, eingeprägt wird in den Ätherleib. Solange aber der Ätherleib im physischen Leibe steckt, ist es nicht möglich, daß das, was durch die Übungen erreicht wird, sich auch wirklich abdrückt im Ätherleibe. Dazu mußte ehedem der Ätherleib herausgehoben werden aus dem physischen Leibe. Wenn also in den dreieinhalb Tagen des totenähnlichen Schlafes der Ätherleib herausgehoben war aus dem physischen Leibe, drückte sich alles das, was im Astralleibe vorbereitet war, ab. Der Mensch erlebte die geistige Welt. Wurde er dann wieder durch den Priester-Initiator zurückgerufen in den physischen Leib, so war er ein Zeuge dessen, was in den geistigen Welten vorgeht, durch sein eigenes Zeugnis.

Эта процедура стала именно через явление Христоса Иисуса ненужной. Этот, длиной в три с половиной дня смерти подобный сон, может отныне быть замещен через исходящую из Христоса силу. Ибо мы равно (сразу) увидим, что в Иоанна-Евангелии расположены крепкие (сильные) силы, что сегодня вопреки, также когда эфирное тело есть внутри в физическом теле, астральное тело имеет крепость (силу), отпечатать то, что прежде было в нем подготовлено. Для этого, однако, должен был сперва Христос Иисус быть тут. Прежде люди не были так (настолько) далеко (продвинуты), что без охарактеризованной процедуры, то, что было пред-образовано в астральном теле, могло бы быть отпечатано в эфирное тело. - Это был некий процесс, который часто разигрывался в Мистериях: Некий посвящаемый человек приводился через священника-инициатора в некий смерти подобный сон; затем затронутый (человек) проводился через высшие миры; потом он, через священника-инициатора, отзывался назад в свое физическое тело, и отныне он, через свое собственное переживание, есть некий свидетель Духовных миров.

Diese Prozedur ist eben durch die Erscheinung des Christus Jesus unnцtig geworden. Dieser dreieinhalb Tage lange todähnliche Schlaf kann nunmehr durch die von Christus ausgehende Kraft ersetzt werden. Denn wir werden gleich sehen, daß im Johannes-Evangelium die starken Kräfte liegen, daß heute der Astralleib, auch wenn der Ätherleib im physischen Leibe drinnen ist, die Stärke hat, trotzdem abzudrücken, was vorher in ihm vorbereitet war. Dazu mußte aber erst der Christus Jesus da sein. Vorher waren die Menschen nicht so weit, daß ohne die charakterisierte Prozedur das, was im astralischen Leibe durch Meditation und Konzentration vorgebildet war, im Ätherleibe hätte abgedrückt werden können. - Das war ein Vorgang, der sich oft in den Mysterien abgespielt hat: Ein einzuweihender Mensch wird durch den Priester-Initiator in einen todähnlichen Schlaf gebracht; darauf wird der Betreffende durch die höheren Welten geführt; dann wird er wieder zurückgerufen durch den Priester-Initiator in seinen physischen Leib, und nunmehr ist er durch sein eigenes Erlebnis ein Zeuge der geistigen Welten.

Это всегда было полностью внесено в глубочайшую тайну, и внешний мир ничего не знал о процессах в древних Мистериях. Через Христоса Иисуса на место древнего посвящения должно было прийти некое новое, принесенное (произведенное) через ту силу, о которой мы еще должны (будем) говорить. Должен был быть сделан как бы заключительный пункт с древней формой посвящения. Но должен был быть сделан некий переход с древнего в новое время! Для перехода должен был некто еще раз быть посвящен древним родом, но (уже) в Христианскую эзотерику. Это мог сделать только сам Христос Иисус - и посвящаемый должен был быть тот, который именуется тут Лазарь (Лазарус). "Эта болезнь не к смерти" (11, 4), это называется тут; - она есть три с половиной дня подобный смерти сон. На это указывается отчетливо. Вы увидите, что хотя это свершается в неком очень завуалированном изложении, что, однако, для того, который вообще может расшифровать некий такой завуалированный род, оно представляется как посвящение.

Das wurde immer im tiefsten Geheimnis vollbracht, und nichts wußte die äußere Welt von den Vorgängen in den alten Mysterien. Durch den Christus Jesus sollte an die Stelle der alten Einweihung eine neue treten, durch jene Kräfte hervorgebracht, von denen wir noch zu sprechen haben. Es sollte gleichsam der Schlußpunkt gemacht werden mit der alten Form der Einweihung. Aber es sollte ein Übergang gemacht werden von der alten in die neue Zeit! Für den Übergang sollte jemand noch einmal auf die alte Art eingeweiht werden, aber in die christliche Esoterik. Das konnte nur der Christus Jesus selbst tun - und es sollte der Einzuweihende jener sein, der da Lazarus genannt wird. "Diese Krankheit ist nicht zum Tode" (11, 4), heißt es da; sie ist der dreieinhalbtägige todähnliche Schlaf. Darauf wird deutlich hingewiesen. Sie werden sehen, daß es zwar in einer sehr verschleierten Darstellung geschieht, daß sie sich aber für den, welcher eine solche verschleierte Art überhaupt entziffern kann, als Einweihung darstellt.

Индивидуальность Лазаря должна была быть так посвящена, что этот Лазарь мог стать некий свидетель Духовных миров. И нам говорится некое Слово, которое в языке Мистерий есть очень значимо, нам говорится, "что Господь (господин) любил Лазаря". Что означает "любить" в языке Мистерий? Это выражет взаимосвязь (отношение) ученика к Учителю. "Которого Господь (господин) любил" - есть наиинтимнейший, наипосвященнеший ученик. Лазаря посвятил сам Господь (господин), и как некий посвященный восстал (поднялся) Лазарь из могилы, это называется - из своего места посвящения (святилища). И то же самое слово "которого Господь (господин) любил" всегда говорится нам позднее об Иоанне - или скажем мы лучше - о составителе Иоанна-Евангелия; ибо имя "Иоанн (Иоханнес)" не называется, это есть именно тот, который есть любимец-ученик, и к которому сводится (назад) Иоанна-Евангелие. Это есть сам пробужденный Лазарь. И писатель Иоанна-Евангелия желал (с) этим сказать: Что я имею (должен) сказать, имею я сказать силу посвящения, которая мне стала наделенной от самого Господа (господина). - Следовательно, различает писатель Иоанна-Евангелия вполне, что свершается до пробуждения Лазаря, и то, что (свершается) после пробуждения Лазаря. До пробуждения Лазаря приводится некий древний (старый) посвященный, некий такой, который пришел к познанию Духа, и подчеркивается, что его свидетельство есть истинно. - Что, однако, должно сказать о глубочайших вещах, о Мистерии Палестины, об этом говорит он сам, я, Пробужденный; об этом я могу, однако, говорить сперва (только) после пробуждения. - Следовательно, мы имеем в первых частях Иоанна-Евангелия свидетельство древнего (старого) Иоанна, во второй части - свидетельство нового Иоанна, которого посвятил сам Господь (господин). Ибо тот же самый есть пробужденный Лазарь. Так схватываем (понимаем) мы эту главу сперва (только) по ее действительному смыслу. Это стоит (находится) тут, потому что Иоанн желал сказать: Я взываю (аппелирую) на мое сверх-чувственное видение (созерцание), не на мое восприятие в физическом мире; я рассказываю вам (то), что я видел в Духовном мире через то, что Господь (господин) позволил наделить меня посвящением.

Die Individualität des Lazarus sollte so eingeweiht werden, daß dieser Lazarus ein Zeuge von den geistigen Welten werden konnte. Und es wird uns ein Wort gesagt, das in der Mysteriensprache ein sehr bedeutsames ist, es wird uns gesagt, "daß der Herr den Lazarus lieb hatte". Was bedeutet "lieb haben" in der Mysteriensprache? Es drückt aus das Verhältnis des Schülers zum Lehrer. "Den der Herr lieb hatte" ist der intimste, der eingeweihteste Schüler. Den Lazarus hat der Herr selbst eingeweiht, und als ein Eingeweihter erhob sich Lazarus aus dem Grabe, das heißt aus seiner Einweihungsstätte. Und dasselbe Wort "den der Herr lieb hatte" wird uns immer später von Johannes gesagt - oder sagen wir besser - von dem Verfasser des Johannes-Evangeliums; denn der Name "Johannes" wird nicht genannt, es ist eben derjenige, der der Lieblings Jünger ist, und auf den das Johannes-Evangelium zurückzuführen ist. Das ist der auferweckte Lazarus selbst. Und der Schreiber des Johannes-Evangeliums wollte damit sagen: Was ich zu sagen habe, habe ich zu sagen kraft der Einweihung, die mir von dem Herrn selbst zuteil geworden ist. - Daher unterscheidet der Schreiber des Johannes-Evangeliums wohl, was vor der Auferweckung des Lazarus, und das, was nach der Auferweckung des Lazarus geschieht. Vor der Auferweckung des Lazarus wird ein alter Eingeweihter angeführt, ein solcher, der gekommen ist zu der Erkenntnis des Geistes, und es wird betont, daß sein Zeugnis wahr ist. - Was aber über die tiefsten Dinge zu sagen ist, über das Mysterium von Palästina, darüber spreche ich selbst, ich, der Auferweckte; darüber kann ich aber erst nach der Auferweckung sprechen. - Daher haben wir in dem ersten Teile des Johannes-Evangeliums das Zeugnis des alten Johannes, in dem zweiten Teil das Zeugnis des neuen Johannes, den der Herr selbst eingeweiht hat. Denn derselbe ist der auferweckte Lazarus. So erfassen wir dies Kapitel erst seinem wirklichen Sinne nach. Es steht da, weil Johannes sagen wollte: Ich berufe mich auf mein übersinnliches Sehen, nicht auf mein Wahr nehmen in der physischen Welt; ich erzähle euch, was ich gesehen habe in der geistigen Welt dadurch, daß mir der Herr die Einweihung hat zuteil werden lassen.

Так должны мы характеристику Христоса Иисуса, как она нам выступает напротив (встречается) в первых главах Иоанна-Евангелия вплоть до к окончанию 10-ой главы, сводить (назад) к познанию, которое так сказать мог иметь некий, который не мог быть уже посвящен в глубочайшем смысле через самого Христоса Иисуса.

So müssen wir die Charakteristik des Christus Jesus, wie sie uns entgegentritt in den ersten Kapiteln des Johannes-Evangeliums bis zum Schluß des 10. Kapitels, zurückführen auf die Erkenntnis, die sozusagen auch einer haben konnte, der nicht im tiefsten Sinne schon eingeweiht war durch den Christus Jesus selbst.

Теперь, вы скажете: Да, мы однако-же само в этих докладах слышали глубокие слова о Христосе Иисусе, как воплощенном Логосе, как Свете мира и так далее. - Это далее не удивительно, что эти глубокие слова о Христосе Иисусе высказываются уже в первых главах. Ибо в древних Мистериях Христос Иисус, это называтся - Христос, который должен был в будущем явиться в мире, не был неизвестным существом. И все Мистерии указывали на Одного, который должен был тут прийти. Следовательно, именуют старых (древних) посвященных "пророки", потому что они пророчествовали о неком Грядущем (Будущем). Потому прямо (именно) посвященные имели целью позволить ясно распознать (то), что Христос Иисус разоблачится человечеству в будущем. Так из того, что он уже тогда мог знать, вышла (выявилась) для Крестителя истина, которая могла позволить ему пророчествовать, что тот о ком говорилось в Мистериях, стоял перед ним в Христосе Иисусе.

Nun werden Sie sagen: Ja, wir haben doch selbst in diesen Vorträgen die tiefen Worte über den Christus Jesus gehört als den verkörperten Logos, als das Licht der Welt und so weiter. - Das ist nicht weiter verwunderlich, daß diese tiefen Worte über den Christus Jesus schon in den ersten Kapiteln ausgesprochen werden. Denn in den alten Mysterien war der Christus Jesus, das heißt der Christus, der in Zukunft erscheinen sollte in der Welt, nicht etwa eine unbekannte Wesenheit. Und alle Mysterien wiesen hin auf Einen, der da kommen sollte. Daher nennt man die alten Eingeweihten "Propheten", weil sie über ein Künftiges zu prophezeien hatten .Darum hatten gerade die Einweihungen den Zweck, klar erkennen zu lassen, daß sich in der Zukunft der Menschheit der Christus enthüllen werde. So ging aus dem, was er damals schon wissen konnte, für den Täufer die Wahrheit hervor, die ihn prophezeien lassen konnte, daß derjenige, von dem gesprochen worden ist in den Mysterien, vor ihm stehe in dem Christus Jesus.

Как, теперь, (все) целое взаимозависит, как сам, так называемый, Креститель стоит (соотносится) к Христосу Иисусу, это будет показано нам наияснейше, когда мы ответим себе на двоякие вопросы (два вопроса).

Wie nun das Ganze zusammenhängt, wie der sogenannte Täufer selbst zu dem Christus Jesus steht, das wird sich uns am klarsten zeigen, wenn wir uns zweierlei Fragen beantworten.

Один есть таков: Как устанавливается (вставляется) сам Креститель (внутрь) в свое время? А второй сводится (назад) к объяснению различных вещей в начале Иоанна-Евангелия.

Die eine ist die: Wie stellt sich der Täufer selbst in seine Zeit hinein? Und die andere geht zurück auf die Erklärung verschiedener Dinge im Anfang des Johannes-Evangeliums.

Как устанавливается (вставляется) Креститель (внутрь) в свое время? Что есть собственно Креститель? Он есть некий, который - равно также как другие, которые слышали нечто в посвящениях - получил указание на приходящего Христоса, который, однако, выставляется как Единственный, которому в отношении Христоса Иисуса, восходит (открывается) правильная тайна: что Явившийся есть именно Христос. Теперь, те, которые обозначаются "Фарисеи" или другими именами, видели в Христосе Иисусе некого такого, который собственно противостремился (противился) их древнему принципу посвящения, который на их глазах делал нечто, что они, в их консервативном смысле, не могли допустить (согласиться). Они говорили, потому что они именно были консервативны: Должно оставаться при древнем принципе посвящения! - И это противоречие: всегда говорить о будущем Христосе, но никогда не позволять наступить временному пункту, где он действительно есть тут, это есть именно (то), что располагается в основе их консерватизма. Следовательно, должны были они, как (когда) Христос Иисус посвятил Лазаря, рассматривать это как некий разрыв с древней Мистерией-традицией. "Человек делает многие знаки!". С ним мы не можем иметь никакой общности! - Он, по их пониманию, предал Мистерии, сделал неким Открытым (публичным) то, что должно было быть заключено (замкнуто) в глубинах Мистерий-тайн. И теперь понимаем мы, что это было им как некое предательство и явилось как основание, что они должны были выступить против него. Следовательно, с этим начинается перелом, преследование Христоса Иисуса.

Wie stellt sich der Täufer in seine Zeit hinein? Was ist der Täufer eigentlich? Er ist einer, der - ebenso wie die anderen, die etwas in den Einweihungen gehört haben - den Hinweis erhalten hat auf den kommenden Christus, der aber als der Einzige hingestellt wird, dem gegenüber dem Christus Jesus das rechte Geheimnis aufgeht: daß der Erschienene eben der Christus ist. Nun sahen die, welche mit "PhariSäer" oder mit anderen Namen bezeichnet wurden, in dem Christus Jesus einen solchen, der eigentlich ihrem alten Einweihungsprinzip widerstrebte, der in ihren Augen etwas tat, was sie in ihrem konservativen Sinne nicht zugeben konnten. Sie sagten, weil sie eben konservativ waren: Es muß bei dem alten Einweihungsprinzip bleiben! - Und dieser Widerspruch: immer von dem zukünftigen Christus zu sprechen, aber niemals den Zeitpunkt eintreten zu lassen, wo er wirklich da sei, das ist es eben, was ihrem Konservatismus zu Grunde liegt. Daher mußten sie, als der Christus Jesus den Lazarus einweihte, es als einen Bruch mit der alten Mysterien-Tradition ansehen. "Der Mensch tut viele Zeichen!" Mit dem können wir keine Gemeinschaft haben! - Er hat nach ihrer Auffassung die Mysterien verraten, dasjenige zu einem Цffentlichen gemacht, was in den Tiefen der Mysterien-Geheimnisse eingeschlossen sein sollte. Und jetzt begreifen wir, daß dies ihnen wie ein Verrat war und als der Grund erschien, daß sie gegen ihn auftreten müßten. Daher beginnt damit der Umschlag, die Verfolgung des Christus Jesus.

Как что оказывается (обнаруживается) Креститель в первых главах Иоанна-Евангелия?

Als was erweist sich nun der Täufer in den ersten Kapiteln des Johannes-Evangeliums?

Во-первых, как некий такой, который истины Мистерий о Христосе, который должен был тут прийти, вообще вполне знает, знает так хорошо, что это все может повторить сам писатель Иоанна-Евангелия, что также уже мог знать Креститель, о чем он убедился через то, что мы (еще) будем изучать.

Erstens als ein solcher, welcher die Mysterienwahrheit von dem Christus, der da kommen sollte, gar wohl weiß, so gut weiß, daß dies alles der Schreiber des Johannes-Evangeliums selber wiederholen kann, was auch schon der Täufer hat wissen können, wovon er sich überzeugt hat durch das, was wir kennenlernen werden.

Мы видели, что означают самые первые слова Иоанна-Евангелия. Мы желаем теперь сделать немного оглядку на то, что говорится о самом Крестителе. Расположим мы это себе, однако, в наивозможнейше правильном переводе еще раз перед собой. Мы слышали вплоть до сейчас только первые слова.

Wir haben gesehen, was die allerersten Worte des Johannes-Evangeliums bedeuten. Wir wollen jetzt auf das ein wenig Rücksicht nehmen, was über den Täufer selbst gesagt wird. Legen wir es uns aber in möglichst richtiger Übersetzung noch einmal vor. Nur die ersten Worte haben wir bis jetzt gehört.

"В Пра-начале было Слово, и Слово было у Бога, и некий (один) Бог был Слово. Таковое было в Пра-начале у Бога. Все через такое же самое стало, и кроме (как) через таковое ничто из возникшего (не) стало. В таковом была Жизнь, и Жизнь была Свет человеков. И Свет светил во тьму, но тьма его не понимала. Был некий человек; послан был он от Бога, со своим Именем Иоанн (Иоханнес). Таковой пришел для Свидетельства, чтоб он отложил Свидетельство о Свете, и чтоб через него все должны (бы) верить. Он не был Свет, но некий Свидетель Света. Ибо истинный Свет, который всех человеков просвещает, должен был (бы) прийти в Мир. Он был в Мире, и Мир через него стал, но Мир его не познал (узнал). В одиночных человеков пришел он (вплоть до к Я-человекам пришел он); но одиночные человеки (Я-человеки) не приняли его. Которые его однако приняли, таковые могли проявить (открыть) себя как Дети Бога. Которые доверяли (верили) его Имени, стали не из Крови, из Воли Плоти, и не из человеческой Воли, но из Бога. И Слово стало Плоть и обитало среди нас, и мы слышали его Учение единого Сына Отца, исполненного Отдачи и Истины. Иоанн полагает Свидетельство для него и возвещает отчетливо: Таковой был это, о котором я сказал: После меня придет тот, который был до меня. Ибо он есть мой Предшественник. Ибо из его Полноты мы все взяли Милость на Милость. Ибо Закон дан через Моисея (Мозеса), Милость и Истина однако возникли через Иисуса Христоса. Бога никто доныне глазами не созерцал. Одно-рожденный Сын, который во Внутреннем Отца Мира был, он стал Ведущий в этом созерцании" (1, 1-18).

"Im Urbeginne war das Wort, und das Wort war bei Gott, und ein Gott war das Wort. Dieses war im Urbeginne bei Gott. Alles ist durch dasselbe geworden, und außer durch dieses ist nichts von dem Entstandenen geworden. In diesem war das Leben, und das Leben war das Licht der Menschen. Und das Licht schien in der Finsternis, aber die Finsternis hat es nicht begriffen. Es ward ein Mensch; gesandt war er von Gott, mit seinem Namen Johannes. Dieser kam zum Zeugnis, auf daß er Zeugnis ablege von dem Lichte, und daß durch ihn alle glauben sollten. Er war nicht das Licht, sondern ein Zeuge des Lichtes. Denn das wahre Licht, das alle Menschen erleuchtet, sollte in die Welt kommen. Es war in der Welt, und die Welt ist durch es geworden, aber die Welt hat es nicht erkannt. In die einzelnen Menschen kam es (bis zu den Ich-Menschen kam es); aber die einzelnen Menschen (die Ich-Menschen) nahmen es nicht auf. Die es aber aufnahmen, die konnten sich durch es als Gottes Kinder offenbaren. Die seinem Namen vertrauten, sind nicht aus Blut, nicht aus dem Willen des Fleisches, und nicht aus menschlichem Willen, sondern aus Gott geworden. Und das Wort ist Fleisch geworden und hat unter uns gewohnet, und wir haben seine Lehre gehöret, die Lehre von dem einigen Sohn des Vaters, erfüllt von Hingabe und Wahrheit. Johannes leget Zeugnis für ihn ab und verkündet deutlich: Dieser war es, von dem ich sagte: Nach mir wird derjenige kommen, der vor mir gewesen ist. Denn er ist mein Vorgänger. Denn aus dessen Fülle haben wir alle genommen Gnade über Gnade. Denn das Gesetz ist durch Moses gegeben, die Gnade und die Wahrheit aber ist durch Jesus Christus entstanden. Gott hat niemand bisher mit Augen geschaut. Der eingeborene Sohn, welcher im Innern des Weltenvaters war, er ist der Führer in diesem Schauen geworden." (I, 1-18)

Это есть те слова, которые воспроизводят приблизительно смысл этих первых предложений Иоанна-Евангелия. К этому мы должны, прежде чем мы приступим к их объяснению, еще нечто вставить. Как что объясняет себя ведь сам Иоанн? - Вы вспомните себе, что посылается, чтобы разведать, кто есть (якобы) Иоанн Креститель. Священники и Левиты приходят, которые должны спросить его, кто он (якобы) есть. Почему, теперь, дается предшествующий ответ, мы еще увидим. Теперь желаем мы рассматривать только то, что он сам говорит. Он говорил:

"Я есть голос (некого) Зовущего в одиночестве." (1, 23)

Das sind diejenigen Worte, die ungefähr den Sinn dieser ersten Sätze des Johannes-Evangeliums wiedergeben. Dazu müssen wir, ehe wir an ihre Erklärung gehen, noch eines fügen. Als was erklärt sich denn Johannes selber? - Sie erinnern sich, daß geschickt wird, um auszukundschaften, wer Johannes der Täufer sei. Priester und Leviten kommen, die ihn fragen sollen, wer er sei. Warum nun die vorhergehende Antwort gegeben wird, werden wir noch sehen. Jetzt wollen wir nur berücksichtigen, was er selber sagt. Er sprach:

"Ich bin die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit." (1, 23)

Это есть слова, которые тут стоят (находятся). "Я есть голос (некого) Зовущего в одиночестве!". В одиночестве стоит здесь - совсем дословно - Еремит. В Греческом слово "Еремит" означает "Одиночный". Теперь мы поймем то, что (это есть) более правильно сказать: "Я есть голос (некого) Зовущего в одиночестве!", чем "Я есть голос (некого) Проповедующего в пустыне". И мы все, что приводится в начальных словах Иоанна-Евангелия поймем лучше, когда мы эту само-характеристику Иоанна приведем себе перед глазами. Почему именует он себя "голос (некого) Зовущего в одиночестве"?

Das sind die Worte, die da stehen. "Ich bin die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit!" In der Einsamkeit steht da - ganz wörtlich - Eremit. Im Griechischen bedeutet das Wort "Eremit" "der Einsame". Nun werden Sie es begreifen, daß es richtiger ist, zu sagen: "Ich bin die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit" - als: "Ich bin die Stimme eines Predigers in der Wüste." Und wir werden alles, was in den Anfangsworten des Johannes-Evangeliums angeführt ist, besser verstehen, wenn wir diese Selbstcharakteristik des Johannes uns vor Augen führen. Warum nennt er sich "die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit"?

В ходе развития человечества мы видели, что собственная миссия Земли есть развитие Любви, что она, однако, мыслима только когда она дается как свободно-вольный дар самосознательного человека, что человек мало-помалу овладеет своим Я и что это Я медленно и постепенно погружается в человеческую натуру (природу). Мы знаем, что животные, как таковые, не имеют никакого Я. Если отдельный лев мог бы сказать Я, (то) с этим подразумевалось не отдельное животное, но групповое-Я в астральном мире; все львы сказали бы ему "Я". Так целые группы равно (одинаково) сформированных животных говорят "Я", сверх-чувственно воспринимаемому в Астральном, групповому-Я. Это есть огромное превосходство человека перед животными, что человек имеет индивидуальное Я. Но индивидуальное Я развилось сперва (только) мало-помалу. Человек начинал с неким групповым-Я, с неким Я, которое принадлежало целой группе людей.

In dem Entwickelungsgange der Menschheit haben wir gesehen, daß die eigentliche Erdenmission die Entwickelung der Liebe ist, daß sie aber nur denkbar ist, wenn sie als freiwillige Gabe von selbstbewußten Menschen gegeben wird, und daß sich der Mensch nach und nach sein Ich erobert und daß das Ich langsam und allmählich sich hineinsenkt in die Menschennatur. Wir wissen, daß die Tiere als solche kein einzelnes Ich haben. Wenn der einzelne Löwe "Ich" sagen könnte, wäre damit nicht das einzelne Tier gemeint, sondern das Gruppen-Ich in der astralischen Welt; alle Löwen würden dazu "Ich" sagen. So sagen ganze Gruppen von gleichgeformten Tieren zu dem im Astralischen übersinnlich-wahrnehmbaren Gruppen-Ich "Ich". Das ist der große Vorzug des Menschen vor den Tieren, daß der Mensch ein individuelles Ich hat. Aber das individuelle Ich entwickelt sich erst nach und nach. Der Mensch fing auch an mit einem Gruppen-Ich, mit einem Ich, welches einer ganzen Gruppe von Menschen angehörte.

Если мы шли бы назад к древним народам, древним расам, везде вы бы нашли, что люди пра-начально (изначально) образовывали малые группы. У Германских народов вы не нуждаетесь вообще даже (ни разу) идти далеко назад. В писаниях Тацита (Тацитус) вы можете схватить (ощупать) руками, что отдельный Германец больше держится своего целого племени, чем своей индивидуальности. Одиночный (Отдельный) чувствует себя больше как член племени Черусков или племени Сигамберов, чем как некая отдельная личность, и следовательно Одиночный (Отдельный) вступается за судьбу целого племени; это также равнозначно (безразлично), кто из племени мстит за оскорбление, когда некому одиночному (отдельному) члену или племени встречается некое оскорбление. Затем в беге времени вступает то, что отдельные люди выступают из племенной принадлежности, так что племена проламываются и не остаются более компактными. Человек также развился из группо-Душевного-характера и мало-помалу добрался (раскачался) к тому, (чтобы) в отдельной личности ощущать Я.

Wenn Sie zurückgehen würden zu alten Völkern, zu alten Rassen, überall würden Sie finden, daß die Menschen ursprünglich kleine Gruppen bildeten. Bei den germanischen Völkern brauchten Sie gar nicht einmal weit zurückzugehen. In den Schriften des Tacitus können Sie mit Händen greifen, daß der einzelne Germane mehr hält von seinem ganzen Stamm als von seiner Individualität. Der einzelne fühlt sich mehr als Glied des Cheruskerstammes oder des Sigambrerstammes denn als eine einzelne Persönlichkeit, und daher tritt auch der einzelne ein für das Schicksal des ganzen Stammes; es ist auch gleichgьltig, wer aus dem Stamme eine Beleidigung rächt, wenn einem einzelnen Gliede oder dem Stamme eine Beleidigung widerfahren ist. Dann tritt im Laufe der Zeit das ein, daß einzelne Leute heraustreten aus der Stammeszusammengehörigkeit, so daß die Stämme durchbrochen werden und nicht mehr kompakt bleiben. Aus dem Gruppenseelencharakter hat sich auch der Mensch entwickelt und nach und nach sich hinaufgeschwungen dazu, in der Einzelpersönlichkeit das Ich zu empfinden.

Мы можем известные вещи, особенно религиозные пра-возвещения, только понять, когда мы знаем тайну групповых Душ, (тайну) групповых-Я. У народов, у которых это пришло уже к некому известному восприятию собственного Я, существовало всегда (все) еще некое Я, которое ширилось (простиралось) не только над пространственными, одновременно живущими группами, но также над временными группами. Сегодня память людей есть так (такова), что Одиночный (Отдельный) вспоминает (себе) только о своем времени юности. Но существовало некое время, в которое наличествовала еще некая другая память, где человек вспоминал (себе) не только о своих деяниях, но где он вспоминал (себе) о деяниях своего отца, (о деяниях) своего деда, как о своих собственных. Память дотягивала за (это), далеко в кровное родство предков, вплоть до к племенному отцу (праотцу), чья кровь текла вниз через поколения. Столетиями сохранялась память с кровью, и некий внук или некий отпрыск (потомок) некого племени деяниям, мыслям своего предка говорил "Я", как самому себе. Ощущали (себя) тут не заключенными (замкнутыми) между рождением и смертью, но ощущали (себя) как член ряда поколений, чьим срединным пунктом был предок. Ибо это есть совместная сплоченность Я, что вспоминали (себе) равно деяния отца, деда и так далее. В древние времена это выражалось уже внешне через давание имени. Сын вспоминал (себе) не только о своих собственных деяниях, но также о деяниях отца, деда и так далее. Память шла далеко вверх через поколения. Все, что так охватывала память, называли в древние времена, например "Ной", называли "Адам". С этим мнили (подразумевали) не отдельных людей, но (все) Я, которые столетиями сохраняли (сберегали) память. Эта память скрывается также за именами патриархов. Почему патриархи жили так долго? В древние времена никому вообще не пришло бы в голову, отдельного человека, который стоит (находится) между рождением и смертью, именовать неким именем. Адам сохранялся столетиями в памяти, потому что прямо для давания имени пространственное и временное ограничение вообще не входило в рассмотрение.

Wir können gewisse Dinge, besonders die religiösen Urkunden, nur verstehen, wenn wir dies Geheimnis von den Gruppenseelen, von den Gruppen-Ichen wissen. Bei den Völkern, bei denen es schon zu einer gewissen Wahrnehmung des eigenen Ich gekommen war, gab es noch immer ein Ich, das sich nicht nur über räumliche, gleichzeitig lebende Gruppen, sondern auch über zeitliche Gruppen ausdehnte. Heute ist das Gedächtnis der Menschen so, daß sich der einzelne nur noch an seine Jugendzeit erinnert. Aber es gab eine Zeit, in der noch ein anderes Gedächtnis vorhanden war, wo sich der Mensch nicht nur an seine Taten erinnerte, sondern wo er sich auch an die Taten seines Vaters, seines Großvaters erinnerte wie an seine eigenen. Das Gedächtnis reichte hinüber, weit in die Blutsverwandtschaft der Ahnen bis zum Stammvater, dessen Blut herunterfloß durch die Generationen. Jahrhundertelang erhielt sich mit dem Blute das Gedächtnis, und ein Enkel oder ein Sproß eines Stammes sagte zu den Taten, zu den Gedanken seiner Vorfahren "Ich" wie zu sich selber. Man empfand sich da nicht eingeschlossen zwischen Geburt und Tod, sondern man empfand sich als Glied der Generationenreihe, deren Mittel punkt der Ahne war. Denn das ist der Zusammenhalt des Ich, daß man sich eben der Taten des Vaters, des Großvaters und so weiter erinnerte. In alten Zeiten wurde das schon äußerlich durch die Namengebung ausgedrückt. Der Sohn erinnerte sich nicht nur an seine eigenen Taten, sondern auch an die des Vaters, Großvaters und so weiter. Das Gedächtnis ging durch die Generationen weit hinauf. Alles, was so das Gedächtnis umfaßte, hieß in alten Zeiten zum Beispiel "Noah", hieß "Adam". Damit sind nicht die einzelnen Menschen, sondern die Iche gemeint, die jahrhundertelang das Gedächtnis bewahrten. Dies Geheimnis verbirgt sich auch hinter den Patriarchennamen. Warum lebten die Patriarchen so lange? Es wäre einem in alten Zeiten gar nicht eingefallen, den einzelnen Menschen, der zwischen Geburt und Tod steht, mit einem Namen zu benennen. Adam erhielt sich jahrhundertelang im Gedächtnis, weil gerade die räumliche und zeitliche Begrenzung für die alte Namengebung gar nicht in Betracht kam.

Так мало-помалу высвобождалось медленно человеческое одиночное-Я из групповой Души, из группового-Я; человек мало-помалу приходил к сознанию своего одиночного-Я. Прежде чувствовал он свое Я в племенной принадлежности, в группе людей, с которыми он был кровно родственнен, или в пространстве или во времени; отсюда изречение: "Я и отец Авраам (Абрахам) есть одно!", это называется - есть одно Я. И тут чувствовал себя Одиночный (Отдельный) сокрытым (сохраненным) в неком Целом, потому что общая кровь текла (катилась) вниз через все вены (жилы), через все члены затронутого народа. Но развитие шло вперед: Время стало зрелым, где прямо в пределах этого народа люди должны были ощущать свои одиночные-Я.

So löste sich nach und nach langsam das menschliche Einzel-Ich aus der Gruppenseele, aus dem Gruppen-Ich heraus; der Mensch kam nach und nach zum Bewußtsein seines Einzel-Ichs. Vorher fühlte er sein Ich in der Stammeszugehörigkeit, in der Gruppe von Menschen, mit denen er blutsverwandt war, entweder im Räume oder in der Zeit; daher der Ausspruch: "Ich und der Vater Abraham sind eins!", das heißt, sind ein Ich. Und da fühlte sich der einzelne geborgen in einem Ganzen, weil das gemeinsame Blut durch alle Adern hinunterrollte, durch alle Mitglieder des betreffenden Volkes. Aber die Entwickelung ging vorwärts: Die Zeit wurde reif, wo gerade innerhalb dieser Völker die Menschen ihr Einzel-Ich empfinden sollten.

Дать людям то, что (чего) они нуждались, чтобы надежно и твердо чувствовать себя в этом отдельном индивидуальном Я, это была Миссия Христоса. Так должны мы понимать также Слово, которое так легко может быть недопонимаемым: "Кто не отречет жену и дитя, отца и мать, брата и сестру, таковой не может быть моим учеником!" (Марк. 10, 29). Это мы должны понимать не в тривиальном смысле, что некто получает указание, убежать прочь от семьи; но подразумевается: Вы должны чувствовать, что каждый из вас есть некое одиночное-Я и что одиночное-Я есть одно непосредственно с Духовным Отцом, который течет (протекает) через мир. Раньше приверженник Старого (Ветхого) Завета говорил: "Я и отец Авраам (Абрахам) есть одно", потому что Я чувствовало себя покоящимся в кровном родстве. Теперь должно было стать свободным чувствование-себя-одно с Духовной основой Отца. Более не должно было кровное родство образовывать гарантию, что человек принадлежит к некому Целому, но - знание о чисто Духовном принципе Отца, с которым все есть одно.

Den Menschen das zu geben, was sie brauchten, um sich sicher und fest zu fühlen in diesem einzelnen individuellen Ich, das war die Mission des Christus. So müssen wir auch das Wort auffassen, das so leicht mißverstanden werden kann: "Wer nicht verleugnet Weib und Kind, Vater und Mutter, Bruder und Schwester, der kann nicht mein Jünger sein!" (Mark. 10, 29). Das müssen wir nicht in dem trivialen Sinn auffassen, daß jemand eine Anweisung erhält, der Familie davonzulaufen; sondern es ist gemeint: Ihr sollt fühlen, daß ein jeder von euch ein Einzel-Ich ist und daß dieses Einzel-Ich unmittelbar mit dem geistigen Vater, der durch die Welt flutet, eins ist. Früher sagte der Bekenner des Alten Testaments: "Ich und der Vater Abraham sind eins", weil das Ich sich in der Blutsverwandtschaft ruhen fühlte. Jetzt sollte frei werden das Sich-eins-Fühlen mit dem geistigen Vatergrunde. Nicht mehr sollte die Blutsverwandtschaft die Gewähr bilden, daß der Mensch zu einem Ganzen gehört, sondern das Wissen von dem rein geistigen Vaterprinzip, mit dem alle eins sind.

Так должно нам быть сказано через Иоанна-Евангелие, что Христос есть великий импульсодатель (для) того, что нужно человеку, чтобы чувствовать себя вечно в своем одиночном (отдельном), индивидуальном Я. Это есть поворот от древнего (старого) союза к новому союзу, (что) старый союз всегда имеет нечто от групповой Душевности, где некое Я чувствует себя присоединенным к другим Я и не чувствует правильно (подлинно) ни себя ни другие Я, зато сочувствует (соощущает) однако то, в чем они совместно сокрыты - народное-Я или племенное-Я.

So soll uns durch das Johannes-Evangelium gesagt werden, daß der Christus der große Impulsgeber ist für das, was der Mensch braucht, um sich ewig in seinem einzelnen, individuellen Ich zu fühlen. Das ist der Umschwung von dem alten Bunde zu dem neuen Bunde, daß der alte Bund immer etwas von Gruppenseelenhaftigkeit hat, wo das eine Ich sich zugesellt fühlt zu den anderen Ichen und weder sich noch die ändern Iche recht fühlt, dafür aber das, worin sie gemeinsam geborgen sind, das Volks-Ich oder Stammes-Ich mitempfindet.

Как должно было, теперь, чувствовать себя некое Я, которое стало так зрело, чтобы более не чувствовать совместную связь с другими индивидуальными личностями групповой Души? Как должно было ощущать одиночное (отдельное) Я в некое время, в которое можно было сказать: Более не есть время, в которое можно ощущать, как некую действительную человеческую жизненную истину, совместную принадлежность с другими персонами, с другими Я, которые принадлежат некой групповой Душе; но должен прийти тот, который дает Душе Духовный хлеб жизни, через что отдельное Я получает свое питание. - Одиночное-Я должно было чувствовать себя одиноким и предшественник Христоса должен был сказать: Я есть некое (одно) Я, которое вылупилось (вылущилось), (которое) чувствует себя одиноким. И прямо (именно) потому что я научился чувствовать себя одиноким, чувствую я себя как некий пророк, которому Я в одиночестве дает правильное Духовное-питание. - Поэтому должен был возвеститель обозначить себя как некий Зовущий в одиночестве, это называется - как уже отделенное, от групповой Души отделенное Я, которое кричит по тому, через что одиночное-Я может получить питание. "Я есть голос (некого) Зовущего в одиночестве". Тут слышим мы опять глубокую истину: Каждое человеческое индивидуальное Я есть некое совсем поставленное на себя; я есть голос Я, которое освободилось (отвязалось) и ищет свою основу, на которой оно, как освобожденное Я, может стоять. Теперь понимаем мы место: "Я есть голос (некого) Зовущего в одиночестве".

Wie mußte sich denn nun ein Ich fühlen, das so weit reif geworden war, - um nicht mehr den Zusammenhang mit den anderen individuellen Persönlichkeiten der Gruppenseele zu fühlen? Wie mußte das vereinzelte Ich empfinden in einer Zeit, in der man sagen konnte: Nicht mehr ist die Zeit, in der man als eine wirkliche menschliche Lebenswahrheit empfinden kann die Zusammengehörigkeit mit anderen Personen, mit allen Ichen, die zu einer Gruppenseele gehören; aber der muß erst kommen, der der Seele das geistige Lebensbrot gibt, wodurch das einzelne Ich seine Nahrung erhält. - Das Einzel-Ich mußte sich einsam fühlen, und der Vorgänger des Christus mußte sagen: Ich bin ein Ich, das sich herausgeschält hat, sich einsam fühlt. Und gerade weil ich gelernt habe, mich einsam zu fühlen, fühle ich mich als ein Prophet, dem das Ich in der Einsamkeit die richtige Geistes-Nahrung gibt. - Deshalb mußte sich der Verkünder als ein Rufer in der Einsamkeit bezeichnen, das heißt als das schon vereinsamte, von der Gruppenseele vereinsamte Ich, das da schreit nach dem, wodurch das Einzel-Ich Nahrung bekommen kann. "Ich bin die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit." Da hören wir wieder die tiefe Wahrheit: Jedes menschliche individuelle Ich ist ein ganz auf sich gestelltes; ich bin die Stimme des Ich, das losgelöst ist und das seinen Grund sucht, auf dem es als losgelöstes Ich stehen kann. Jetzt verstehen wir die Stelle: "Ich bin die Stimme eines Rufers in der Einsamkeit."

Чтобы точно понять слова Иоанна-Евангелия, мы должны освоиться немного в род и способ, как вообще тогда давались имена и обозначения (описания). Так абстрактно и ничего не говоряще, как сегодня, не было тогда давание имени. И если толкователь (разложитель) Библейских пра-возвещений желал бы только немного обдумать, как много сказано (с) этим, тогда многие тривиальные толкования не выступили (появились) бы на дневной свет. Я уже указывал на то, что когда Христос говорит: "Я есть Свет мира" (8, 12), с этим действительно подразумевается, что он был первый, который дал выражение и импульс для "Я-есть". Следовательно всегда там, где в первых главах стоит "Я-есть", этот "Я-есть" должен быть совсем особенно подчеркнут. Все имена и обозначения в древние времена есть в неком известном способе насквозь (полностью) реальны и в то же самое время глубоко символически употребляемы.

Um genau die Worte des Johannes-Evangeliums zu verstehen, müssen wir uns ein wenig hineinfinden in die Art und Weise, wie überhaupt damals Namen und Bezeichnungen gegeben worden sind. So abstrakt und nichtssagend wie heute war die Namengebung damals nicht. Und wenn die Ausleger der biblischen Urkunden nur ein klein wenig bedenken wollten, wieviel damit gesagt wird, dann würde manche triviale Auslegung nicht ans Tageslicht treten. Ich habe schon darauf hingewiesen, daß, wenn der Christus sagt: "Ich bin das Licht der Welt" (8, 12), damit wirklich gemeint ist, daß er der erste war, der für das "Ich-bin" den Ausdruck und Impuls gegeben hat. Daher muß immer da, wo das "Ich-bin" steht in den ersten Kapiteln, dieses "Ich-bin" ganz besonders betont werden. Alle Namen und Bezeichnungen in den alten Zeiten sind in einer gewissen Weise durchaus real und zu gleicher Zeit tief symbolisch gebraucht.

По двум направлениям здесь часто предаются колоссальным заблуждениям. По поверхностному рассмотрению многие могли бы сказать: Да, по такому пониманию ведь многое подразумевается символически, и некое такое разложение (толкование), где все должно быть подразумеваемо только символически, мы не допускаем себе, тут рассеиваете вы ведь исторические Библейские события! И те, которые совсем и вообще ничего не понимают из исторических событий, могли бы сказать: Это все подразумевается только символически. - Но те, которые так говорят, не понимают именно ничего из Евангелия. Не историческая реальность отвергается через некое символическое объяснение, но должно быть подчеркнуто, что эзотерическое объяснение охватывает оба: понимание фактов как исторических, и тем что они есть исторические, означают они сами одновременно то, что мы им прилагаем. Конечно, кто видит только брутальные (грубые) факты, именно некого человека, который был рожден в некое время, тот не поймет, что этот человек есть еще нечто другое, чем только некий человек с затронутым (упомянутым) именем, чью биографию можно написать. Кто, однако, знает Духовную совместную взаимосвязь, тот учится понимать, что человек, который был рожден при неком определенном месте (населенном пункте), что этот живой человек кроме того есть еще некий символ для своего (его) времени, и что через его имя выражается его целое значение для развития человечества.

Nach zwei Richtungen hin werden hier oft gewaltige Irrtümer begangen. Nach oberflächlicher Betrachtung könnte mancher sagen: Ja, nach einer solchen Auffassung ist ja vieles symbolisch gemeint, und auf eine solche Auslegung, wo alles nur symbolisch gemeint sein soll, lassen wir uns nicht ein, da verflüchtigt ihr ja die historischen biblischen Ereignisse! Und diejenigen, die ganz und gar nichts verstehen von den geschichtlichen Ereignissen, mögen sagen: Das ist alles nur symbolisch gemeint. - Aber diejenigen, die so sprechen, verstehen eben nichts von dem Evangelium. Nicht die historische Realität wird durch eine symbolische Erläuterung geleugnet, sondern es muß betont werden, daß die esoterische Erklärung beides umfaßt: die Auffassung der Tatsachen als historische, und indem sie historisch sind, bedeuten sie selbst zugleich das, was wir ihnen beilegen. Freilich, wer nur die brutalen äußeren Tatsachen sieht, nämlich einen Menschen, der irgendwo zu einer Zeit geboren ist, der wird nicht begreifen, daß dieser Mensch noch etwas anderes ist als bloß ein Mensch mit dem betreffenden Namen, dessen Biographie man schreiben kann. Wer aber den geistigen Zusammenhang kennt, der wird verstehen lernen, daß der Mensch, der geboren ist an einem bestimmten Orte, daß dieser lebendige Mensch außerdem noch ein Symbolum für seine Zeit ist, und daß man durch seinen Namen ausdrückt seine ganze Bedeutung für die Entwickelung der Menschheit.

Символически и исторически одновременно, не только одно и не только другое, это есть то, о чем идет дело при действительном объяснении Евангелий. И так мы увидим почти у всех событий и указаний, что Иоанн или писатель Иоанна-Евангелия, который собственно видит в сверх-чувственных восприятиях, видит одновременно события и откровение глубоких Духовных истин: Он имеет во взоре исторический облик Крестителя, он смотрит на исторический облик; одновременно есть ему (для него) однако также действительный исторический облик символ для всех людей, которые в древние времена уже были призваны, (чтобы) вчеканить себе Я, которые, однако, сперва только были на пути к этому, которым Свет мира мог всвечивать в одиночные (отдельные) Я, однако не для тех, которые еще не были в положении (чтобы) в своей тьме понять Свет мира. То, что как Жизнь, как Свет и Логос явилось в Христосе Иисусе, это уже всегда светило в мире; но это не распознали те, которые сперва только были (схвачены) в становлении зрелыми. Свет был всегда тут. Ибо не был бы тут Свет, то не мог бы возникнуть задаток для Я. Еще на Луне от сегодняшнего человека наличествовало только физическое тело, эфирное тело и астральное тело; никакого Я не было тут внутри. Только потому что Свет превратился так, как он светит на Земле, имел он силу возжечь (все) Я и медленно донести к созреванию: "Свет светил в тьму; но тьма не могла его еще понять" (1, 5). "В одиночных человеков пришел он", вплоть до к Я-человекам пришел он; ибо Я-человеки не могли вообще возникнуть, если он не был бы излит в них через Логос. "Но одиночные Я-человеки не приняли его". Только единичные принимали его, посвященные; таковые возвышались к Духовным мирам; таковые всегда носили имя "Дети Бога", потому что они имели некое познание о Логосе, о Свете и Жизни, и всегда могли отложить (оставить) об этом свидетельство. Единичные были это, которые уже всегда знали через древние Мистерии о Духовных мирах. Что жило ведь в них? В них жило то, что в человеке есть вечно. Совсем сознательно жило это в них. Они чувствовали великое Слово: "Я и Отец есть Одно" (10, 30), именно Я и великая Пра-основа есть Одно! И (то) Глубочайшее, что они носили в сознании, их собственное Я, это они имели не из отца и матери, но они имели его через Инициацию в Духовый мир. Не из крови и не из плоти и не из некой воли отца или воли матери, но "из Бога", это называется - из Духовного мира имели они его. - Тут имеете вы объяснение слов, что большое число людей, вопреки тому, что они уже имели задаток к Я-человеку, не принимали Свет, что он вполне снизошел вплоть до к групповому-Я, что однако одиночные (отдельные) не приняли его. Те, которые его однако приняли - это были только немногие - таковые могли сделать себя Божьими Детьми; которые ему однако доверяли (верили), стали из Бога через посвящение. Это дает нам некий ясный образ. Чтобы, однако, все люди с Земными чувствами могли распознать тут становящегося Бога, должен он был явиться на Земле (таким) родом, что его видели телесными глазами, это называется - он должен был принять некий телесный облик, потому что некий такой облик может быть видим только телесными глазами. Раньше могли его видеть только посвященные в Мистериях; теперь однако он ради Блага всех принял телесный облик: "Слово или Логос стало плоть" (1, 14). Так привязывает писатель Иоанна-Евангелия историческое явление Христоса Иисуса к целой эволюции. "Мы слышали его учение, учение об одно-рожденном Сыне Отца" (1, 14). Что есть это за учение? Что есть ведь (эти) другие люди за рожденные?

Symbolisch und historisch zugleich, nicht nur das eine und nicht nur das andere, das ist es, um was es sich handelt bei der wirklichen Evangelien-Erklärung. Und so werden wir bei fast allen Ereignissen und Hinweisungen sehen, daß der Johannes oder der Schreiber des Johannes-Evangeliums, der eigentlich in übersinnlichen Wahrnehmungen sieht, zugleich die Ereignisse und die Offenbarung tiefer geistiger Wahrheiten sieht: Er hat im Auge die historische Gestalt des Täufers, er sieht auf die historische Gestalt hin; zugleich ist ihm aber auch die wirkliche historische Gestalt das Symbolum für alle Menschen, die in den alten Zeiten schon berufen waren, das Ich sich einzuprägen, die aber erst auf dem Wege dazu waren, denen hineinscheinen konnte das Licht der Welt ins einzelne Ich, nicht aber für diejenigen, die noch nicht in der Lage waren, das Licht der Welt in ihrer Finsternis zu begreifen. Das, was als Leben, als Licht und Logos in dem Christus Jesus erschienen ist, es hat schon immer in der Welt geleuchtet; nicht aber haben die es erkannt, die erst im Reifwerden begriffen waren. Immer war das Licht da. Denn wäre das Licht nicht dagewesen, so hätte überhaupt nicht die Anlage zu dem Ich entstehen können. Noch auf dem Monde war von dem heutigen Menschen nur vorhanden physischer Leib, Ätherleib und astralischer Leib; kein Ich war darinnen. Nur weil sich das Licht so umgewandelt hat, wie es auf der Erde scheint, hatte es die Kraft, die einzelnen Iche zu entzьnden und langsam zum Heranreifen zu bringen: "Das Licht schien in die Finsternis; aber die Finsternis konnte es noch nicht begreifen" (1, 5). "In die einzelnen Menschen kam es", bis zu den Ich-Menschen kam es; denn die Ich-Menschen hätten gar nicht entstehen können, wenn es nicht in sie durch den Logos gegossen worden wäre. "Aber die Ich-Menschen nahmen es nicht auf." Nur einzelne nahmen es auf, die Eingeweihten; die erhoben sich zu den geistigen Welten; die trugen immer den Namen "Kinder Gottes", weil sie eine Erkenntnis hatten von dem Logos, von dem Licht und Leben, und immer davon Zeugnis ablegen konnten. Einzelne waren es, die immer schon durch die alten Mysterien wußten von den geistigen Welten. Was lebte denn in ihnen? Es lebte in ihnen dasjenige, was im Menschen ewig ist. Ganz bewußt lebte das in ihnen. Sie fühlten schon vor das große Wort: "Ich und der Vater sind Eins" (10, 30), nämlich Ich und der große Urgrund sind Eins! Und das Tiefste, was sie im Bewußtsein trugen, ihr eigenes Ich, das hatten sie nicht von Vater und Mutter, sondern sie hatten es durch die Initiation in die geistige Welt. Nicht aus dem Blute und nicht aus dem Fleische und nicht aus eines Vaters oder einer Mutter Willen, sondern "aus Gott", das heißt aus der geistigen Welt hatten sie es. - Da haben Sie die Erklärung der Worte, daß die große Anzahl der Menschen, trotzdem sie schon die Anlage zum Ich-Menschen hatten, das Licht nicht aufnahmen, daß es wohl herab kam bis zu dem Gruppen-Ich, daß aber die einzelnen es nicht aufnahmen. Diejenigen, die es aber aufnahmen - das waren nur wenige -, die konnten sich durch es zu Gottes Kindern machen; die ihm aber vertrauten, sind es aus Gott geworden durch die Einweihung. Das gibt uns ein klares Bild. Damit aber alle Menschen mit Erdensinnen den daseienden Gott erkennen konnten, mußte er in der Art auf der Erde erscheinen, daß man ihn mit leiblichen Augen sieht, das heißt er mußte eine fleischliche Gestalt annehmen, weil eine solche Gestalt nur mit den leiblichen Augen gesehen werden kann. Früher konnten ihn nur die Eingeweihten in den Mysterien sehen; jetzt aber hatte er zum Heile aller Fleischgestalt angenommen: "Das Wort oder der Logos war Fleisch geworden" (1, 14). So knüpft der Schreiber des Johannes-Evangeliums die historische Erscheinung des Christus Jesus an die ganze Evolution an. "Wir haben seine Lehre gehört, die Lehre von dem eingeborenen Sohne des Vaters" (1, 14). Was ist das für eine Lehre? Was sind denn die ändern Menschen für geborene?

В древние времена, в которые были написаны Евангелия, именовали "дву-рожденные" тех, которые были рождены от плоти. Их именовали "дву-рожденные", скажем мы, через смешение крови от отца и матери. Что было рождено не из плоти и возникло не через человеческое воздействие и не через смешение крови, это "рождено из Бога"; это есть "одно-рожденное". Те, которые ранее именовались "Божьи-Дети", были всегда уже в известном способе "Одно-рожденные"; и учение о Божьем Сыне есть учение об "Одно-рожденном". Физический человек есть "Дву-рожденный", Духовный человек есть "Одно-рожденный". Это мы не должны так понимать, как если это называется "врожденный", нет, одно-рожденный есть противоположность к дву-рожденному. И слово указывает на то, что человек кроме физического рождения может также проделать некое Духовное рождение, именно объединение с Духом, рождение, через которое он станет одно-рожденный, некое Дитя или Сын Божества. И некое такое учение - слышымо оно могло быть сперва (только) через того, который представлял Слово ставшее плоть. Через него стало учение всеобщим, "Учение об одно-рожденном Сыне Отца, исполненного Отдачи и Истины" (1, 14). "Отдача" должна быть здесь переведена лучше, потому что хотя (тут) имеют дело с неким становлением рождения из Божества, но с неким совместным оставлением и в то же самое время с отниманием напрочь всякой иллюзии. Эта последняя (иллюзия) приходит только из дву-рожденного бытия и окружает человека (с) обманом чувств, в противоположность к тому учению, которое приносит истину в Христосе Иисусе, как он стоял (находился) и обитал среди человеков, как воплощенный Логос. Иоанн, однако, именовал себя - это означает дословно - предшественник, предшественник, который предшествует возвещению Я. Иоанн обозначает себя сам как того, который хотя знал, что это Я должно стать в (каждом) одиночном самостоятельным, который, однако, должен был положить свидетельство о том, который тут придет, чтобы это задействовать. Он говорит отчетливо: Тот, который тут придет, есть "Я-есть", которое есть вечно, которое действительно может сказать о себе: Прежде (чем) Авраам был, был "Я-есть". Иоанн мог сказать: Я, о котором здесь идет речь, было до меня; оно в то же самое время, вопреки тому, что я есть его предшественник, есть мой предшественник; я полагаю свидетельство о том, что было прежде в каждом человеке; "после меня придет тот, который был до меня" (1, 15).

Man nannte in den alten Zeiten, in denen die Evangelien geschrieben wurden, "zweigeboren" diejenigen, die vom Fleische geboren sind. Sie nannte man zweigeboren, sagen wir durch die Vermischung des Blutes von Vater und Mutter. Was nicht aus dem Fleische geboren ist und nicht durch die Menschenwirkung und nicht durch die Vermischung des Blutes entständen ist, das ist "aus Gott geboren"; das ist "eingeboren". Diejenigen, die früher "Gotteskinder" genannt wurden, waren immer schon in gewisser Weise die "Eingeborenen"; und die Lehre von dem Gottessohn ist die Lehre von dem "Eingeborenen". Der physische Mensch ist der "Zweigeborene", der Geistesmensch ist der "Eingeborene". Das dürfen Sie nicht so auffassen, als ob es hieße "hineingeboren", nein, eingeboren ist der Gegensatz zu zweigeboren. Und das Wort deutet darauf hin, daß der Mensch außer der physischen Geburt auch eine geistige Geburt durchmachen kann, nämlich die Vereinigung mit dem Geiste, die Geburt, durch die er eingeboren, ein Kind oder Sohn der Gottheit wird. Und eine solche Lehre - gehört werden konnte sie erst durch den, der das Fleisch gewordene Wort darstellte. Durch ihn wurde die Lehre allgemein, "die Lehre von dem eingeborenen Sohne des Vaters, erfüllt von Hingabe und Wahrheit" (1, 14). "Hingabe" muß hier besser übersetzt werden, weil man es zu tun hat zwar mit einem Herausgeborenwerden aus der Gottheit, aber mit einem Zusammenbleiben und zu gleicher Zeit mit der Hinwegnahme aller Illusion. Diese letztere kommt nur aus dem Zweigeborensein und umschließt den Menschen mit Sinnestäuschungen, im Gegensatz zu dieser einen Lehre, die die Wahrheit bringt in dem Christus Jesus, wie er stand und wohnte unter den Menschen als der verkörperte Logos. Johannes aber nannte sich -das bedeutet es wörtlich - der Vorläufer, Vorgänger, der, der vorangeht zur Verkündigung des Ich. Johannes bezeichnet sich selbst als den, der zwar wußte, daß dies Ich in dem einzelnen selbständig werden muß, der aber Zeugnis abzulegen hatte von dem, der da kommen wird, um dies zu bewirken. Er sagte deutlich: Der, der da kommen wird, ist das "Ich-bin", das ewig ist, das wirklich von sich sagen kann: Bevor Abraham war, war "Ich-bin". Johannes konnte sagen: Das Ich, von dem hier die Rede ist, es ist vor mir gewesen; es ist zu gleicher Zeit, trotzdem ich sein Vorgänger bin, mein Vorgänger; ich lege Zeugnis ab von dem, was vorher in jedem Menschen war; "nach mir wird der kommen, der vor mir gewesen ist" (1, 15).

И теперь, говорятся значимые слова: "Ибо из его Полноты мы все взяли Милость на Милость" (1, 16). Существует много людей, которые именуют себя Христианами и которые о слове "Полнота" читают вскользь (пропускают напрочь), которые при этом слове ничего точного не мыслят. "Плерома" называется по Гречески "Полнота". Это стоит также в Иоанна-Евангелии: "Ибо из Плеромы мы все взяли Милость на Милость!". Я говорил, (что) каждое слово Иоанна-Евангелия, если вообще желают понять его, должно положить на золотые весы. Что есть ведь теперь Плерома, Полнота? Только тот может понять его, кто тут знает, что в древних Мистериях о Плероме или о Полноте говорили как о нечто совсем определенном. Ибо уже тогда было представлено учение, что как (когда) сперва проявились те Духовные существа, которые взошли вплоть до к Божественности в течение древней Луны, Элохим(ы), один из них отделился: Один остался на Луне и излучал (отражал) оттуда обратно силу Любви, вплоть до пока люди не были достаточно зрелы для Света остальных шести Элохим(ов). Так различали Ягве, одиночного-Бога, Отражателя, и, состоящую из шести Полноту Божества, "Плерома". Так как, однако, с целым сознанием Солнечного-Логоса подразумевается Христос, должны были, когда указывали на него, говорить о Полноте Богов. Эта глубокая истина скрывается тут позади: "Ибо из Плеромы мы все взяли Милость на Милость".

Und nun werden bedeutsame Worte gesagt: "Denn aus dessen Fülle haben wir alle entnommen Gnade über Gnade" (1, 16). Viele Menschen gibt es, die sich Christen nennen und die über das Wort "Fülle" hinweglesen, die sich bei diesem Wort nichts besonders Genaues denken. "Pleroma" heißt nach dem Griechischen "die Fülle". Das steht auch im Johannes-Evangelium: "Denn aus dem Pleroma haben wir alle entnommen Gnade über Gnade!" Ich sagte, jedes Wort des Johannes-Evangeliums muß man, wenn man es überhaupt verstehen will, auf die Goldwaage legen. Was ist denn nun Pleroma, die Fülle? Nur der kann es verstehen, der da weiß, daß man in den alten Mysterien von dem Pleroma oder der Fülle als von etwas ganz Bestimmtem gesprochen hat. Denn man hat damals schon die Lehre vertreten, daß, als sich zuerst offenbarten diejenigen geistigen Wesenheiten, die bis zur Göttlichkeit aufgestiegen waren während des alten Mondes, die Elohim, einer sich von ihnen trennte: Einer blieb auf dem Mond und strahlte von dort zurück die Kraft der Liebe, bis die Menschen genügend reif waren für das Licht der übrigen sechs Elohim. So unterschied man Jahve, den Einzelgott, den Rückstrahler und die aus sechs bestehende Fülle der Gottheit, "Pleroma". Da aber mit dem Gesamtbewußtsein des Sonnenlogos der Christus gemeint ist, mußte man, wenn man auf ihn hindeutete, sprechen von der Fülle der Götter. Diese tiefe Wahrheit verbirgt sich dahinter: "Denn aus dem Pleroma haben wir alle entnommen Gnade über Gnade."

Теперь, идем мы дальше, тем что мы установим себя назад во время групповой-Души, где (каждый) одиночный чувствовал свое Я, как групповое-Я. Рассмотрим мы теперь, что жило в группе, как социальный порядок. Люди жили ведь однако-же, поскольку они были видимые люди, как одиночные (отдельные). Они чувствовали, хотя, групповое-Я, но для чувств они были одиночные. Так как они еще не чувствовали себя как одиночные, внутренне не могли они еще иметь Любовь в полной мере. Один любит другого, потому что он с ним кровно родственнен. Кровно родственные любили сперва себя, и из кровного родства выходит (выступает) Любовь, насколько она не есть родовая любовь. Из этой любви групповой-Души люди должны все больше и больше освобождаться и принести Любовь, как свободный дар Я. В конце Земного развития люди достигнут того, что придет время, в которое ставшее самостоятельным Я, имеет в своем Наивнутреннейшем из полной отдачи импульс, (чтобы) делать Правильное и (делать) Добро. Потому что Я имеет этот импульс, делает оно Правильное, делает оно Добро. Когда Любовь так одухотворена, что никто не будет желать по-другому, как делать Правильное, тогда исполнено то, что желал принести в мир Христос Иисус. Ибо это есть одна из тайн Христианства, что оно учит: Посмотрите на Христоса, наполните себя силой его облика, попробуйте стать как он, (попробуйте) последовать ему; тогда станет вам освобожденное Я так, что оно не нуждается ни в каком законе, что оно как некая, в своем Наивнутреннейшем свободная сущность, делает Правильное. Так есть Христос носитель импульса свободы от закона, так что Добро будет делаться не ради закона, но как, живущий во Внутреннем, Импульс Любви.

Nun gehen wir weiter, indem wir uns zurückversetzen in die Gruppenseelenzeit, wo der einzelne sein Ich fühlte als Gruppen-Ich. Betrachten wir nun, was als soziale Ordnung in der Gruppe lebte. Die Menschen leben ja doch, insofern sie sichtbare Menschen waren, als einzelne. Sie fühlen zwar das Gruppen-Ich, aber für die Sinne waren sie einzelne. Da sie sich noch nicht als einzelne fühlten, konnten sie auch noch nicht die Liebe in vollem Maße innerlich haben. Der eine liebt den anderen, weil er blutsverwandt mit ihm ist. Die Blutsverwandtschaft ist die Grundlage aller Liebe. Die Blutsverwandten liebten sich zuerst, und aus der Blutsverwandtschaft geht auch die Liebe hervor, sofern sie nicht Geschlechtsliebe ist. Von dieser Gruppenseelenliebe sollen sich die Menschen immer mehr und mehr befreien und die Liebe als freie Gabe des Ich darbringen. Am Ende der Erdenentwickelung werden die Menschen es erreichen, daß eine Zeit kommt, in welcher das selbständig gewordene Ich in seinem Innersten aus voller Hingabe den Impuls hat, das Rechte und das Gute zu tun. Weil das Ich diesen Impuls hat, tut es das Rechte, tut es das Gute. Wenn die Liebe so vergeistigt ist, daß niemand anderes wollen wird, als zu tun, was das Richtige ist, dann ist das erfüllt, was der Christus Jesus in die Welt bringen wollte. Denn das ist eines der Geheimnisse des Christentums, daß es lehrt: Schaut hin auf Christus, erfüllt euch mit der Kraft seiner Gestalt, versucht zu werden wie er, ihm nachzufolgen; dann wird euer befreites Ich so, daß es kein Gesetz braucht, daß es als ein in seinem Innersten freies Wesen das Gute, das Rechte tut. So ist Christus der Impulsbringer der Freiheit vom Gesetz, so daß das Gute nicht wegen des Gesetzes, sondern als Impuls der im Innern lebenden Liebe getan wird.

Этот импульс будет однако нуждаться целого остатка Земного времени для своего развития. Начало к этому было сделано через Христоса Иисуса, и облик Христоса всегда будет силой, которая будет воспитывать (взращивать) людей. Так долго, пока люди не были зрелы, (чтобы) принять самостоятельное Я, так долго пока они существуют как члены некой группы, они должны были социально регулироваться (управляться) через откровенный закон. И также сегодня еще не во всех вещах люди перешли за групповые-Я. В как многих вещах есть человек сегодня вообще не индивидуальный человек, но некая групповая сущность! Человек, который сегодня уже был бы некая свободная сущность - его именуют "Безотчизный (без отчизны)" на некой известной ступени эзотерического ученичества - таковой есть однако-же еще некий идеал! Кто себя свободно-вольно (добровольно) вставляет в мировое действие, таковой (есть) индивидуален, таковой регулируется (управляется) не через закон. В Христос-Принципе располагается преодоление закона: "Ибо Закон дан через Моисея; Милость однако через Христоса" (1, 17). Как Милость, обозначали в Христианском смысле способность Души из Внутреннего (вовне) делать Добро. Милость и распознанная во Внутреннем истина возникла через Христоса. Вы видите, как глубоко действующа (решающа) есть эта мысль для целой эволюции человечества.

Dieser Impuls wird aber noch den ganzen Rest der Erdenzeit zu seiner Entwickelung brauchen. Der Anfang dazu ist durch den Christus Jesus gemacht worden, und immer wird die Christusgestalt die Kraft sein, welche die Menschen dazu erziehen wird. Solange die Menschen nicht reif waren, ein selbständiges Ich zu empfangen, solange sie als Glieder einer Gruppe existierten, mußten sie durch ein äußerlich geoffenbartes Gesetz sozial geregelt werden. Und auch heute sind die Menschen noch nicht in allen Dingen über die Gruppen-Iche hinaus. In wie vielen Dingen ist der Mensch heute durchaus nicht individueller Mensch, sondern ein Gruppenwesen! Der Mensch, der heute schon ein freies Wesen wäre - man nennt ihn den "Heimatlosen" auf einer gewissen Stufe der esoterischen Schülerschaft -, der ist doch noch ein Ideal! Wer sich freiwillig hineinstellt in das Weltenwirken, der ist individuell, der wird nicht durch das Gesetz geregelt. Im Christus-Prinzip liegt die Überwindung des Gesetzes: "Denn das Gesetz ist durch Moses gegeben; die Gnade aber durch Christus" (1, 17). Als Gnade bezeichnete man im christlichen Sinne die Fähigkeit der Seele, aus dem Innern heraus das Gute zu tun. Die Gnade und die im Innern erkannte Wahrheit ist durch Christus entstanden. Sie sehen, wie tief eingreifend dieser Gedanke für die ganze Menschheitsevolution ist.

Раньше те, которые были посвящяемы, были донесены (приведены) к высшим Духовным органам восприятия. Внешними глазами прежде никогда не видели Бога. Одно-рожденный Сын, который покоится во Внутреннем Отца, таковой есть первый, который ведет нас туда (к тому), (чтобы) этим способом видеть Бога, как люди на Земле с Земными чувствами видят свое окружение. Прежде Бог оставался невидимым. Он проявлял себя в Сверх-чувственном через сновидение или через нечто другое в святилищах (местах) посвящения. Теперь стал Бог исторически-чувственный факт, (стал) некий плотский облик. Это расположено в словах: "Бога до этого еще никто не видел. Одно-рожденный Сын, который во Внутреннем Отца был, он стал Ведущим в этом созерцании" (1, 18). Он донес (привел) людей к тому, чтобы с Земными чувствами видеть Бога.

Früher wurden diejenigen, die eingeweiht wurden, zu höheren geistigen Wahrnehmungsorganen gebracht. Mit äußeren Augen hat vorher niemals einer einen Gott gesehen. Der eingeborene Sohn, der im Innern des Vaters ruht, der ist der erste, der uns dahin geführt hat, auf die Weise einen Gott zu schauen, wie Menschen auf der Erde mit Erdensinnen ihre Umgebung sehen. Vorher war der Gott unsichtbar geblieben. Er offenbarte sich im Übersinnlichen durch den Traum oder durch etwas anderes in den Einweihungsstätten. Jetzt war der Gott historisch-sinnliche Tatsache, eine fleischliche Gestalt geworden. Das liegt in den Worten: "Gott hat bisher noch niemand gesehen. Der eingeborene Sohn, welcher im Innern des Weltenvaters war, er ist der Führer in diesem Schauen geworden" (1, 18). Er hat die Menschen dazu gebracht, mit den Erdensinnen einen Gott zu sehen.

Так видим мы конечно, как остро и значимо указывается в Иоанна-Евангелии на историческое событие в Палестине и с какими парадигматическими, твердо очерченными словами, которые, однако, вообще должны быть положены на золотые весы, если мы желаем использовать их для понимания эзотерического Христианства. И, теперь, мы в следующих докладах увидим, как эта тема проводится (развивается) и одновременно будет показано, что Христос есть не только Ведущий (Вождь) тех, которые совместно зависят с групповой Душой, но как он приходит в каждом единичном (одиночном) человеке и желает прямо (именно) индивидуальное Я наделить своим Импульсом. Кровное родство остается ведь существовать, но Духовность Любви вступает к этому (вдобавок). И этой Любви, которая идет от свободного Я к свободному Я, дает он Импульс. Для некого, затронутого посвящением, разоблачается день за днем одна истина за другой. Одна важная истина разоблачается на третий день. Это есть такая (истина), где выучиваются полностью понимать, что в развитии Земли есть некий пункт, через что, привязанная к крови материальная любовь, все больше и больше одухотворяется. Это есть событие, которое должно сделать наглядным переход от чистой кровной любви к Духовной Любви. На это указывается полными значимости словами Христоса Иисуса, когда он говорит: Придет одно время, которое есть мое время, где важные вещи будут свершаться через людей, которые более не связаны совместно через кровное родство, но через таких, которые как одиночные (единичные) стоят сами для себя (по себе). Это время должно однако сперва прийти. - Сам Христос, который дает первый Импульс, говорит при важной возможности, что однажды исполнится идеал, что однако его время еще не пришло. Он указывает пророчески на то, как (когда) тут стоит мать и затребывает к ему, сделать нечто для человечества, как если бы она играет на том, (что) она имеет якобы некое право побудить его к некому важному деянию для людей. Тут возражает он: Да, что мы можем сегодня делать, это еще связано с кровными узами, с зависимостью "мной и тобой (мне и тебе)"; "ибо мое время еще не пришло" (2, 4). Что придет некое такое время, где Одиночный должен стоять сам для себя (по себе), выражено повествованием свадьбы при Кане, и затребывание "Они не имеют вина!" (2, 3) отвечается Иисусом так, что он говорит: "Это есть нечто, что связано еще с "мной и тобой (мне и тебе)"; мое время, таковое еще не пришло". Следовательно стоят тут слова - "между мной и тобой (мне и тебе)" и "мое время еще не пришло". Что тут стоит в тексте указывает (намекает) на эту тайну. Как и многое другое также это место переведено верно грубо. Не "Женщина, что я имею поделать с тобой (Женщина, что я имею с тобой общего)?" должно бы тут стоять, но "Это есть в совместной зависимости между мной и твоим кровным родством". Таков утонченен и субтилен текст, но понятен только для тех, которые желают его понять. Когда однако всегда опять (все опять и опять) эти религиозные пра-возвещения объясняются всякими людьми, хотелось бы однако-же спросить: Не имеют ли те, которые именуют себя Христианами, вообще никакого ощущения при этом, когда Христос - (согласно) по неправильному переводу - позволяет сделать высказывание: "Женщина, что имею я с тобой поделать (Женщина, что имею я с тобой общего)?".

So sehen wir allerdings, wie scharf und bedeutsam im Johannes-Evangelium auf das historische Ereignis in Palästina hingewiesen wird und mit welch paradigmatischen, fest umrissenen Worten, die aber durchaus auf die Goldwaage gelegt werden müssen, wenn wir sie zum Verständnisse des esoterischen Christentums benutzen wollen. Und nun werden wir in den nächsten Vorträgen sehen, wie dieses Thema weiter ausgeführt und zugleich gezeigt wird, daß der Christus nicht nur der Führer derjenigen ist, die mit der Gruppenseele zusammenhängen, sondern wie er in jeden einzelnen Menschen kommt und gerade das individuelle Ich mit seinem Impuls ausstatten will. Die Blutsverwandtschaft bleibt ja bestehen, aber die Geistigkeit der Liebe tritt hinzu. Und dieser Liebe, die vom freien Ich zum freien Ich geht, gibt er den Impuls. Für den in der Einweihung Begriffenen enthüllt sich Tag für Tag eine Wahrheit nach der anderen. Eine wichtige Wahrheit enthüllt sich immer am dritten Tage. Das ist die, wo man völlig verstehen lernt, daß in der Entwickelung der Erde ein Punkt ist, wodurch sich die an das Blut geknüpfte materielle Liebe immer mehr vergeistigt. Das ist das Ereignis, das veranschaulichen soll den Übergang von der reinen Blutsliebe zu der geistigen Liebe. Darauf wird hingewiesen mit bedeutungsvollen Worten von dem Christus Jesus, wenn er sagt: Es wird eine Zeit kommen, die meine Zeit ist, wo die wichtigsten Dinge geschaffen werden durch Menschen, die nicht mehr durch Blutsverwandtschaft zusammenhängen, sondern durch solche, die als einzelne für sich stehen. Diese Zeit muß aber erst kommen. - Der Christus selber, der den ersten Impuls gibt, sagt bei einer wichtigen Gelegenheit, daß sich dieses Ideal einmal erfüllen wird, daß aber seine Zeit noch nicht gekommen ist. Er deutet prophetisch darauf hin, als die Mutter dasteht und ihn auffordert, etwas zu tun für die Menschheit, als sie gleichsam darauf anspielt, sie habe ein Recht, ihn zu veranlassen zu einer wichtigen Tat für die Menschen. Da erwidert er: Ja, was wir heute tun können, das hat noch etwas zu tun mit den Blutsbanden, mit dem Verhältnis von "mir und dir"; "denn meine Zeit ist noch nicht gekommen" (2, 4). Daß eine solche Zeit kommt, wo der Einzelne für sich stehen muß, ist mit der Erzählung der Hochzeit zu Kana ausgedrückt; und die Aufforderung "Sie haben nicht Wein!" (2, 3) wird von Jesus so beantwortet, daß er sagt: " Das ist etwas, was noch mit < mir und dir > zu tun hat; meine Zeit, die ist noch nicht gekommen". Daher stehen da - die Worte "zwischen mir und dir" und "meine Zeit ist noch nicht gekommen". Was da steht im Text, deutet auf dieses Geheimnis hin. Wie vieles andere ist auch diese Stelle immer recht grob übersetzt worden. Nicht "Weib, was habe ich mit dir zu schaffen?" sollte dastehen, sondern "Dies im Zusammenhang zwischen mir und deiner Blutsverwandtschaft". So fein und subtil ist der Text, aber bloß verständlich für die, die ihn verstehen wollen. Wenn aber immer wieder diese religiösen Urkunden heute von allerlei Leuten erklärt werden, möchte man doch fragen: Haben denn die, welche sich Christen nennen, gar keine Empfindung dabei, wenn sie Christus - nach unrichtiger Übersetzung - den Ausspruch tun lassen: "Weib, was habe ich mit dir zu schaffen?"

У многого, что сегодня именует себя Христианством и взывает (аппелирует) к Евангелию, должно спросить: Имеют ли они Евангелие? Дело идет о том, что Евангелие сперва имеют. И у такого некого глубокого пра-возвещения, как это есть Иоанна-Евангелие, дело действительно идет о том, что сперва каждое слово ложат на золотые весы, чтобы распознать его в своей правильной ценности.

Bei vielem, was sich heute Christentum nennt und sich beruft auf das Evangelium, muß man fragen: Haben sie denn das Evangelium? Es handelt sich darum, daß man das Evangelium erst habe. Und bei einer solch tiefen Urkunde, wie es das Johannes-Evangelium ist, handelt es sich wirklich darum, daß man erst jedes Wort auf die Goldwaage legt, um es in seinem rechten Werte zu erkennen.

Пятый доклад. Гамбург, 23 Мая 1908 До-Хритсианское посвящение. Свадьба при Кане.

При рассмотрениях об Иоанна-Евангелии нам нигде не позволительно оставить без внимания совсем принципиальные разбирательства, которые мы вчера проследили, именно, что мы в пра-источном (изначальном) составителе Иоанна-Евангелия имеем дело с любимым учеником, посвященным самим Христосом Иисусом. Кто-нибудь мог бы, естестенно, спросить: Да, ведь совсем не смотря на оккультное знание, также вероятно наличествует некое внешнее для этого свидетельство, через которое составителю Иоанна-Евангелия позволено разгадать, что он к более высокому роду знания пришел через Христоса, через пробуждение, через посвящение, которое представляется (излагается) в так называемом чуде Лазаря? - Когда вы тщательно читаете Иоанна-Евангелие, одно вы заметите. Вы заметите, что нигде в Иоанна-Евангелии, однако также вообще до той главы, которая излагает (обрабатывает) пробуждение Лазаря, нигде нет речи об ученике "которого Господь (господин) любил" (13, 23); это назвается - собственный составитель Иоанна-Евангелия желает сказать: То, что есть прежде, это не происходит еще из знания, которое стало мне (моим) через посвящение, тут вы должны меня еще не рассматривать. После, упоминает он сперва ученика "которого Господь (господин) любил". Через это, итак, распадается Иоанна-Евангелие на две важные части: на одну первую часть, где ученик, которого Господь (господин) любил, еще не упоминается, потому что он еще не был посвящен; и сперва после пробуждения Лазаря, тут упоминается этот ученик. Нигде в самом пра-возвещении вы не найдете некое противоречие с тем, что в приводится в последних докладах. Естественно некий, только внешне рассматривающий Евангелие, человек читает легко об этом прочь, не замечает это; и сегодня, где все популяризируется, где всякая мудрость вламывается к человеку, должно пережить своеобразную сценическую игру, что действительно часто среди этой мудрости есть (нечто) верно Сомнительное.

FÜNFTER VORTRAG Hamburg, 23. Mai 1908 Die vorchristliche Einweihung. Die Hochzeit zu Kana

Bei den Betrachtungen über das Johannes-Evangelium dürfen wir nirgends die ganz prinzipielle Auseinandersetzung außer acht lassen, die wir gestern gepflogen haben, nämlich, daß wir es in dem ursprünglichen Verfasser des Johannes-Evangeliums zu tun haben mit dem von dem Christus Jesus selbst eingeweihten Lieblingsschüler. Es könnte jemand nun natürlich fragen: Ja, ist denn, ganz abgesehen von dem okkulten Wissen, auch vielleicht ein äußeres Zeugnis dafür vorhanden, durch welches der Verfasser des Johannes-Evangeliums erraten läßt, daß er zu der höheren Art des Wissens über den Christus durch die Auferweckung, durch die Einweihung, die im sogenannten Lazaruswunder dargestellt ist, gekommen sei? - Wenn Sie das Johannes-Evangelium sorgfältig lesen, werden Sie eines bemerken. Sie werden bemerken, daß nirgends im Johannes-Evangelium, aber auch gar nirgends vor jenem Kapitel, das die Auferweckung des Lazarus behandelt, von dem Jünger, "den der Herr lieb hatte" (13, 23), die Rede ist; das heißt, der eigentliche Verfasser des Johannes-Evangeliums will sagen: Dasjenige, was vorher ist, das stammt noch nicht aus dem Wissen, das mir durch die Einweihung geworden ist, da müßt ihr noch zunächst von mir absehen. Nachher erwähnt er erst den Jünger, "den der Herr lieb hatte". Dadurch also zerfällt das Johannes-Evangelium in zwei wichtige Teile: in einen ersten Teil, wo der Jünger, den der Herr lieb hatte, noch nicht erwähnt wird, weil er noch nicht eingeweiht war; und erst nach der Auferweckung des Lazarus, da wird dieser Jünger erwähnt. Nirgends in der Urkunde selbst werden Sie einen Widerspruch finden mit dem, was in den letzten Vorträgen angeführt worden ist. Natürlich liest ein das Evangelium nur äußerlich betrachtender Mensch leicht darüber hinweg, beachtet es nicht; und man muß heute, wo alles popularisiert wird, wo allerlei Weisheit 2u den Menschen dringt, das eigentümliche Schauspiel erleben, daß wirklich oft recht Zweifelhaftes unter dieser Weisheit ist.

Кто не рассматривал бы как некое благословение, что через такую дешевую литературу, как это есть "Рекламная Универсальная-Библиотека", вносится всяческое знание среди народа. Теперь, среди последних выпусков также появился один "Возникновение Библии". Составитель именует себя на титуле доктор Теологии, он есть, итак, теолог. Он подразумевает (считает), что с 35 стиха в первой главе на составителя Иоанна-Евангелия якобы указывается, собственно, (насквозь) через все главы Иоанна-Евангелия. Как мне эта книжица пришла (попала) в руки, я не поверил действительно своим глазам и сказал себе: Тут должно однако-же предрасполагаться нечто совсем особенное, что грешит против всех прежних оккультных воззрений - что любимый ученик не упоминается до пробуждения Лазаря. Но некий теолог должен это однако-же знать! Теперь, чтобы вообще не осудить слишком быстро, возьмем мы Иоанна-Евангелие в руки и посмотрите вы, что тут стоит: "Другим днем стоял опять Иоанн и два его ученика" (1, 35). Иоанн упоминатся, Креститель, и говорится о двух его учениках. Наиблагоприятнейшее, что может быть предположено для этого теолога, есть то, что его сознание наполнено некой древней экзотерической традицией, которая тут говорит: среди двух учеников один есть якобы Иоанн. Эта традиция опирается на Матфея 4, 21. Но не позволительно Иоанна-Евангелие объяснять через другие Евангелия. Некий теолог довел это к состоянию чтобы внести некую напрямую вредную книгу в популярную литературу; и когда знают, как это разъедает далее, что прямо этим способом через такую дешевую литературу приходит среди народа; тогда можно измерить вред, который происходит отсюда. Это должно было быть только некое промежуточное замечание, с тем чтобы была сооружена известная защитная стена против всяческих возражений, которые могли бы привести нечто против того, что здесь говорится.

Wer würde es nicht als einen Segen betrachten, daß durch solche billige Literatur, wie es die "Reclamsche Universal-Bibüothek" ist, allerlei Wissen unter das Volk getragen wird. Nun ist unter den letzten Heften auch eines erschienen über "Die Entstehung der Bibel". Der Verfasser nennt sich auf dem Titel einen Doktor der Theologie, er ist also Theologe. Er meint, daß auf den Verfasser des Johannes-Evangeliums eigentlich durch alle Kapitel des Johannes-Evangeliums hindurch, von dem 35. Vers an im ersten Kapitel auf den Johannes hingewiesen würde. Als mir dieses Büchlein zur Hand kam, traute ich wirklich meinen Augen nicht und sagte mir: Da muß doch eigentlich etwas ganz Sonderbares vorliegen, was gegen alle bisherigen okkulten Ansichten - daß der Lieblingsschüler nicht vor der Auferweckung des Lazarus erwähnt werde - verstцßt. Aber ein Theologe sollte es doch wissen! Nun, um nicht gar zu schnell abzuurteilen, nehmen Sie das Johannes-Evangelium in die Hand und sehen Sie, was da steht: "Des ändern Tages stund abermal Johannes und zween seiner Jünger" (1, 35). Johannes wird erwähnt, der Täufer, und von zweien seiner Jünger wird gesprochen. Das Gьnstigste, das für diesen Theologen angenommen werden kann, ist, daß sein Bewußtsein erfüllt ist von einer alten exoterischen Tradition, die da besagt: unter den zweien Jüngern sei der eine der Johannes. Diese Tradition stützt sich auf Matthäus 4, 21. Aber man darf das Johannes-Evangelium nicht durch die anderen Evangelien erklären. Ein Theologe hat es also zustande gebracht, ein direkt schädliches Buch hineinzubringen in die populäre Literatur; und wenn man weiß, wie das weiter frißt, was gerade auf diese Weise durch eine solche billige Literatur unter das Volk kommt, dann kann man den Schaden abmessen, der daraus entspringt. Das sollte nur eine Zwischenbemerkung sein, damit eine gewisse Schutzwand aufgerichtet wird gegen allerlei Einwände, die etwas anführen könnten gegen das, was hier gesagt wird.

Теперь желаем мы однажды схватить во взоре, что то, что предшествует пробуждению Лазаря, хотя сообщение есть совсем колоссальная вещь, что составитель однако наивсеглубочайшие вещи сохранил сперва для глав после пробуждения Лазаря. Однако-же он желал всюду указать на то, что содержание его Евангелия есть нечто, о чем знает решительно только тот, который вплоть до (к) некой известной степени посвящен. Следовательно указывает он на (в) различных местах на то, что в вещах, которые сообщены в первых главах, имеют дело с неким родом посвящения вплоть до (к) некой известной степени. Существуют равно (именно) посвящения различной степени. Различают, например, в некой известной форме восточного посвящения семь степеней посвящения, и эти семь степеней посвящения именовали со всякими символическими именами. Первая степень была таковой "Ворона", вторая - степенью "Оккультного", третья - "Воина (Спорщика)", четвертая - "Льва". Пятая степень, теперь, у различных народов, которые чувствовали еще некий род совместной кровной принадлежности, как выражение групповой Души, обозначали с именем народа; итак у Персов, например, некий Посвященный в пятой степени, сперва (прежде всего) в оккультном смысле, именуется "Перс". Когда мы делаем себе ясным, что означают эти имена, нам вскоре явится правомочие этих наименований.

Nun wollen wir einmal ins Auge fassen, daß das, was der Auferweckung des Lazarus vorangeht, zwar die Mitteilung ganz gewaltiger Dinge ist, daß sich aber der Verfasser erst für die Kapitel nach der Auferweckung des Lazarus die allertiefsten Dinge aufbewahrt hat. Dennoch wollte er überall darauf hinweisen, daß der Inhalt seines Evangeliums etwas ist, worüber nur derjenige Bescheid weiß, der bis zu einem gewissen Grade eingeweiht ist. Daher deutet er an verschiedenen Stellen darauf hin, daß man in den Dingen, die in den ersten Kapiteln mitgeteilt sind, es zu tun habe mit einer Art von Einweihung bis zu einem gewissen Grade. Es gibt eben Einweihungen verschiedener Grade. Man unterschied zum Beispiel in einer gewissen Form morgenländischer Einweihung sieben Grade der Einweihung, und diese sieben Grade der Einweihung benannte man mit allerlei symbolischen Namen. Der erste Grad war der Grad des "Raben", der zweite der des "Okkulten", der dritte der des "Streiters", der vierte der des "Löwen". Der fünfte Grad wird nun bei den verschiedenen Völkern, die noch eine Art von Blutzusammengehörigkeit fühlten als den Ausdruck ihrer Gruppenseele, bezeichnet mit dem Namen des Volkes; also bei den Persern zum Beispiel wird ein im fünften Grade Eingeweihter erst im okkulten Sinne ein "Perser" genannt. Wenn wir uns klarmachen, was diese Namen bedeuten, wird uns die Berechtigung dieser Benennungen bald erscheinen.

Некий, в первой степени Посвященный есть тот, который образует посредничество между оккультной и внешней жизнью, который посылается сюда и туда. На первой супени человек должен еще с полной отдачей посвятить себя внешней жизни, но то, что он разузнает, он должен внести в места (святилища) посвящения. О "Воронах" говорят итак тут, где слова имеют что-либо сообщить извне вовнутрь. Вспомните о Воронах Илии (Элиаса) или Воронах Вотана, само еще о Воронах в Барабаросса-Саге, где они должны разузнать, есть ли уже время, чтобы выйти (обнаружиться). Во второй степени Посвященный стоял (находился) уже полностью в оккультной жизни. Некий, который был в третьей степени, мог выступить для Оккультного; степень "Воина (Спорщика)" означает не некого человека, который сражается (спорит), но такого, которому позволено выступить для оккультных учений, для того, что может дать оккультная жизнь. Тот, который есть "Лев", есть некий такой, который осуществил (претворил) в себе оккультную жизнь, так что он не только может выступить со словами для Оккультного, но также с деяниями, это называется - с некого рода магическими деяниями. Шестая степень есть степень "Солнечного-героя", и седьмая степень есть степень "Отца". Для нас в рассмотрение входит пятая степень.

Ein im ersten Grade Eingeweihter ist derjenige, der die Vermittelung zwischen dem okkulten und dem äußeren Leben bildet, der hin und her gesandt wird. Auf der ersten Stufe hat sich der Mensch noch mit voller Hingebung dem äußeren Leben zu widmen, aber das, was er erkundet, hat er hineinzutragen in die Einweihungsstätten. Von "Raben" spricht man also da, wo Worte von außen nach innen irgend etwas zu vermitteln haben. Erinnern Sie sich an die Raben des Elias oder an die Raben des Wotan, selbst noch an die Raben in der Barbarossa-Sage, wo sie erkunden sollen, ob es schon Zeit ist, herauszukommen. Der im zweiten Grade Eingeweihte stand schon voll im okkulten Leben. Einer, der im dritten Grade war, durfte für das Okkulte eintreten; der Grad des "Streiters" bedeutet nicht einen Menschen, der da streitet, sondern einen, der für die okkulten Lehren eintreten darf, für das, was das okkulte Leben zu geben vermag. Derjenige, der ein "Löwe" ist, ist ein solcher, der das okkulte Leben in sich verwirklicht; so daß er nicht bloß mit Worten für das Okkulte eintreten darf, sondern auch mit Taten, das heißt mit einer Art magischer Taten. Der sechste Grad ist der Grad des "Sonnenhelden", und der siebente Grad ist der Grad des "Vaters". Für uns kommt der fünfte Grad in Betracht.

Человек, ведь, особенно в древние времена стоял (находился) в пределах своего сообщества и чувствовал себя поэтому, когда он чувствовал свое Я, больше как член некой групповой Души. Кто, однако, был Посвященный пятой степени, принес известную жертву, настолько (так далеко) сбросил (содрал) свою личность, что он в своей личности принимал сущность народа. Как другой человек чувствовал свою Душу в Душе народа, так принимал он в себя Душу народа, потому что все, что было личность, не входило (приходило) для него в рассмотрение, но только всеобщий Дух народа. Поэтому обозначали некого такого Посвященного с именем затронутого народа. - Теперь, знаем мы, что говорится нам в Иоанна-Евангелии, что среди первых учеников Христоса Иисуса есть также Нафанаил. Он был представлен Христосу. Он еще не так высоко посвящен, что мог увидеть насквозь (разглядеть) Христоса. Христос, естественно, есть Дух всеохватывающего знания, который неким Нафанаилом, неким Посвященным в пятой степени не может быть увиден насквозь. Но Христос видит Нафанаила насквозь. Это показывают нам два факта. Как обозначает его он сам?

"Это есть правильный (истинный) Израильтянин (Израэлит)!" (1, 47)

Der Mensch stand ja besonders in alten Zeiten innerhalb seiner Gemeinschaft und fühlte sich deshalb auch, wenn er sein Ich fühlte, mehr als Mitglied einer Gruppenseele. Wer aber Eingeweihter des fünften Grades war, hatte ein gewisses Opfer dargebracht, seine Persönlichkeit so weit abgestreift, daß er in seine Persönlichkeit das Wesen des Volkes aufnahm. Wie der andere Mensch seine Seele in der Volksseele fühlte, so hatte er die Volksseele in sich aufgenommen, weil alles, was Persönlichkeit war, für ihn nicht in Betracht kam, sondern nur der allgemeine Volksgeist. Deshalb bezeichnete man einen solchen Eingeweihten mit dem Namen des betreffenden Volkes. - Nun wissen wir, daß uns im Johannes-Evangelium gesagt wird, daß unter den ersten Jüngern des Christus Jesus auch Nathanael ist. Er wird dem Christus vorgeführt. Er ist nicht so hoch eingeweiht, daß er den Christus zu durchschauen vermöchte. Der Christus ist natürlich der Geist des umfassenden Wissens, der von einem Nathanael, einem im fünften Grade Eingeweihten, nicht durchschaut werden kann. Aber der Christus durchschaut den Nathanael. Das zeigt sich durch zwei Tatsachen. Wie bezeichnet er selbst ihn?

"Das ist ein rechter Israeliter!" (1, 47)

Тут имеете вы обозначение по имени народа. Как у Персов именовали "Перс" некого, в пятой степени Посвященного, так именовали такового у Израильтян "Израильтянин". Следовательно именует Христос Нафанаила "Израильтянин".

"Прежде чем тебя Филипп (Филиппус) позвал, так как ты был под Фиговым деревом, видел я тебя!" (1, 48).

Da haben Sie die Bezeichnung nach dem Namen des Volkes. Wie man bei den Persern einen im fünften Grade Eingeweihten einen "Perser" nannte, so nannte man einen solchen bei den Israeliten einen "Israeliter". Daher nennt Christus den Nathanael einen "Israeliter". Und dann sagt er ihm:

"Ehe denn dich Philippus rief, da du unter dem Feigenbaum wärest, sah ich dich!" (1, 48)

Это есть символическое обозначение для некого Посвященного, прямо так, как сидение Будды под Бодхи-деревом. Фиговое дерево есть символ Египетско-Халдейского посвящения. Он желает сказать с этим: Ох, я знаю вполне, что ты есть некий в известном смысле Посвященный, и известные вещи можешь видеть насквозь, ибо я видел тебя. И теперь, распознает его Нафанаил:

"Нафанаил отвечал и сказал ему: "Учитель (Мастер), ты есть Сын Бога и Царь в Израиле"." (1, 49).

Das ist eine symbolische Bezeichnung für einen Eingeweihten, geradeso wie das Sitzen Buddhas unter dem Bodhi-Baum. Der Feigenbaum ist ein Symbol der ägyptisch-chaldдischen Einweihung. Er will ihm damit sagen: Oh, ich weiß wohl, daß du ein in gewissem Sinne Eingeweihter bist und gewisse Dinge durchschauen kannst, denn ich sah dich. Und nun erkennt ihn Nathanael:

"Nathanael antwortet und spricht zu ihm: <Meister, du bist Gottes Sohn und ein König in Israel.>" (1, 49)

Слово "Царь" означает в этой совместной установке: Ты есть некий Высший, чем я, ибо иначе ты не мог бы сказать: Так как ты сидел под Фиговым деревом, видел я тебя". И Христос отвечает на это:

"Ты веришь мне, потому что я тебе сказал, что я тебя видел под Фиговым деревом; ты будешь еще Большее чем это видеть" (1, 50).

Das Wort "König" bedeutet in dieser Zusammensetzung: Du bist ein Höherer als ich, denn sonst könntest du nicht sagen: "Da du unter dem Feigenbaum saßest, sah ich dich." Und der Christus antwortet darauf:

"Du glaubest mir, weil ich dir gesagt habe, daß ich dich gesehen habe unter dem Feigenbaum; du wirst noch GröЯeres denn das sehen." (1, 50)

Слова "истинно, истинно" мы должны будем еще оговаривать (обсуждать). Затем он говорит:

"Я говорю вам, вы будете видеть Ангелов Неба вос-ходящих (вверх) и нис-ходящих (вниз) на Сына Человеческого!" (1, 51).

Большее, чем они уже видели, будут таковые еще видеть, которые могут (способны) распознать Христоса. Что есть это опять за значимое Слово?

Die Worte "wahrlich, wahrlich" werden wir noch zu besprechen haben. Dann sagt er:

"Ich sage euch, ihr werdet die Engel des Himmels auf dem Menschensohn auf- und niedersteigen sehen!" (1, 51)

GröЯeres, als sie schon gesehen haben, werden die noch sehen, die Christus zu erkennen vermögen. Was ist das wieder für ein bedeutsames Wort?

Чтобы объяснить его, вспомним мы себе о том, что есть собственно человек прежде всего. Мы говорили, что человек различен днем и ночью. Днем четыре члена человека: физическое тело, эфирное тело, астральное тело и Я есть в прочной связи (соединении) друг с другом. Они воздействуют друг на друга. Нам позволительно сказать, (что) когда человек бодрствует днем, тогда в неком известном способе его физическая телесность и его эфирная телесность проникаются (пронизываются) и обеспечиваются (поддерживаются) его Астрально-Духовным и его Я-Духовным. Но мы также показали, как в Эфирно-Телесном и в Физическо-Телесном должно быть действенным нечто другое, чтобы человек вообще мог состояться в своей сегодняшней фазе развития. Ибо мы размышляли о том, что человек каждую ночь то, что обеспечивает (поддерживает) само его физическое тело и эфирное тело, (а) именно астральное тело и Я, извлекает и так оставляет свое физическое тело и эфирное тело (на) целую ночь их собственным судьбам. Неверно (вероломно) оставляете вы все каждую ночь ваше физическое тело и ваше эфирное тело. Из этого вы можете распознать, что духо-наука (теософия) с неким известным правом указывает на то, что Божественно-Духовные мощи и силы протекают ночью через это физическое тело и это эфирное тело, так что итак ваше физическое тело и эфирное тело, так сказать, подключены (включены) в Божественно-Духовные силы и существа. Мы также указывали на то, что прямо, когда астральное тело и Я в древние времена - во времена, которые мы именовали время Ягве или Иеговы - были вовне физического тела и эфирного тела, что тут Иегова действовал инспирующе. Истинный Свет, однако, Полнота Божества или Элохим, Плерома, есть это, что также пронизывает лучами физическое тело и эфирное тело; только человек не может его распознать, потому что он ведь еще не получил от Христос-Принципа к этому вдобавок необходимый Импульс до явления этого Принципа на Земле. Те Принципы, которые должны прийти к выражению в физическом теле, они обитают в высшем Духовном, в Девакхане (Девачане). Духовные существа и мощи, которые действуют на физическое тело есть у себя дома в высших Небесных сферах, в высшем Девакхане; а те мощи, которые действуют на эфирное тело, есть в низших Небесных сферах (у себя) дома. Так мы можем сказать: В это физическое тело внутрь действуют продолжающе (непрерывно) существа из высших регионов Девакхана, а на эфирное тело действуют продолжающе (непрерывно) существа из низших регионов Девакхана. Человек может распознать их только сперва когда он примет в себя Импульсы Христоса: Учитесь вы действительно распознавать Сына Человеческого, тогда вы будете разспознавать, как Духовные силы вос-ходят (вверх) и нис-ходят (вниз) на человека из Небесных сфер. Это возвещается вам через Импульс, который Христос дает Земле!

Um es zu erklären, erinnern wir uns daran, was der Mensch zunächst eigentlich ist. Wir haben gesagt, daß der Mensch ein verschiedener ist bei Tag und bei Nacht. Bei Tag sind die vier Glieder des Menschen: physischer Leib, Ätherleib, astralischer Leib und Ich, in einer festen Verbindung miteinander. Sie wirken aufeinander. Wir dürfen sagen, wenn der Mensch wacht bei Tage, dann wird in einer gewissen Weise seine physische Körperlichkeit und seine ätherische Leiblichkeit von seinem Astralisch-Geistigen und von seinem Ich-Geistigen durchdrungen und versorgt. Aber wir haben auch gezeigt, wie in dem Ätherisch-Leiblichen und in dem Physisch-Körperlichen noch etwas anderes wirksam sein muß, damit der Mensch überhaupt bestehen kann in seiner heutigen Entwickelungsphase. Denn wir haben uns darauf besonnen, daß der Mensch jede Nacht dasjenige, was selbst seinen physischen Leib und seinen Ätherleib versorgt, nämlich Astralleib und Ich, herauszieht und so seinen physischen Leib und Ätherleib die ganze Nacht über ihrem eigenen Schicksale überläßt. Treulos verlassen Sie alle jede Nacht Ihren physischen Leib und Ihren Ätherleib. Daraus werden Sie erkennen, daß die Geisteswissenschaft mit einem gewissen Recht darauf hinweist, daß göttlichgeistige Mächte und Kräfte in der Nacht diesen physischen Leib, diesen Ätherleib durchströmen, so daß also Ihr physischer Leib und Ätherleib sozusagen in die göttlich-geistigen Kräfte und Wesenheiten eingeschaltet sind. Wir haben auch darauf hingewiesen, daß gerade, wenn der astralische Leib und das Ich in alten Zeiten - in den Zeiten, die wir die Jahve- oder Jehovazeit nannten - außerhalb des physischen Leibes und Ätherleibes waren, daß da Jehova inspirierend wirkte. Das wahre Licht aber, die Fülle der Gottheit oder der Elohim, das Pleroma, ist es, was auch den physischen Leib und den Ätherleib immer durchstrahlt; nur kann es der Mensch nicht erkennen, weil er ja von dem Christus-Prinzip noch nicht den dazu notwendigen Impuls erhalten hat vor dem Erscheinen dieses Prinzipes auf der Erde. Diejenigen Prinzipien, die im physischen Leibe zum Ausdruck kommen sollen, sie wohnen im höheren Geistigen, im Devachan. Die geistigen Wesenheiten und Mächte, die auf den physischen Leib wirken, sind zu Hause in den höheren himmlischen Sphären, in dem höheren Devachan; und diejenigen Mächte, die auf den Ätherleib wirken, sind in den niederen himmlischen Sphären zu Hause. So können wir sagen: In diesen physischen Leib hinein wirken fortwährend Wesenheiten aus den höchsten Regionen des Devachan, und auf den Ätherleib wirken fortwährend Wesenheiten aus den niederen Regionen des Devachan. Sie kann der Mensch erst erkennen, wenn er die Impulse des Christus in sich aufnimmt: Lernt ihr den Menschensohn wirklich erkennen, dann werdet ihr erkennen, wie die geistigen Kräfte am Menschen auf- und niedersteigen aus den himmlischen Sphären. Das wird euch kund werden durch den Impuls, den der Christus der Erde gibt!

На то, что теперь последует, было уже указано вчера. Это есть свадьба при Кане в Галилее, что часто также именуют "первое из чудес", лучше было бы сказать "первый из знаков", который делает Христос Иисус (2, 1 - 11). Чтоб, теперь, понять то Властное, которое располагается тут внутри, мы должны многое совместно схватить (свести вместе) из того, что мы слышали в последних докладах.

Auf das, was nun folgt, ist schon gestern hingewiesen worden. Es ist die Hochzeit zu Kana in Galiläa, was man oft auch nennt "das erste der Wunder", besser würde man sagen "das erste der Zeichen", die der Christus Jesus tut (2, 1 - 11). Um nun zu verstehen das Gewaltige, das darin liegt, müssen wir vieles zusammenfassen von dem, was wir in den letzten Vorträgen gehört haben.

Прежде всего здесь (идет) речь о некой свадьбе. Но почему некая свадьба в Галилее? Мы поймем почему это есть некая свадьба в Галилее, когда мы целую Миссию Христоса еще раз вызовем себе перед Душой. Его Миссия состоит в том, чтобы принести человеку полную силу Я, (принести) внутреннюю самостоятельность в Душе. Одиночное (отдельное) Я должно было в полной самостоятельности и замкнутости, чувствовать себя в полном стоянии-в-самом-себе, и человек должен быть совместно сведен с человеком через Любовь, которая дается как некий свободный дар. Некая Любовь, итак, должна войти через Христос-Принцип в Земную миссию, которая все больше и больше возвышается над Материальным и все больше и больше восходит в Духовное. Любовь вышла из своей нижайшей формы, которая завязана на чувственность. В пра-источные (изначальные) времена любилось то, что было связано друг с другом через кровную связь (узы) и возлагают необычайно много на то, что Любовь имеет этот материальный базис кровного родства. Христос пришел чтобы одухотворить эту Любовь, чтобы с одной стороны оторваться от связей (уз), в которые она вплетена через кровное родство, и с другой стороны дать силу, Импульс к Духовной Любви. В пределах приверженников Старого Завета мы видим в полном смысле еще выраженным то, что мы можем именовать принадлежность к групповой Душе, как осново-положение одиночных (отдельных) Я в Общем-Я (Совокупном-Я). Мы видели, что изречение: "Я и Отец Авраам есть Одно" означает нечто (кое-что) для приверженника Старого Завета; оно означает - чувствовать себя сокрытым в (том) сознании, что та кровь, которая уже текла в жилах Отца Авраама, стекла (скатилась) вниз вплоть до к нему, к приверженнику. Тут чувствовал он себя сокрытым в неком Целом; и только тех рассматривали как принадлежащих совместно, которые вышли из некого такого рода человеческого размножения, которое осталось сохраненным через это кровное родство. Совсем в начале развития человечества на Земле сочетались (женились) вообще только в совсем узких кругах, в совсем кровно родственных семьях. "Близкое-Супружество" было то, чему твердо (прочно) держались в начале развития человечества. Все больше расширялись узкие кровные круги. Сочетались (женились) вовне из племени, но еще не вовне в другом народе. Народ Старого Завета держался совсем твердо того, чтоб сохранялось кровное родство народа. Тот есть некий "Еврей", который (согласно) по крови есть некий Еврей.

Zunächst ist hier die Rede von einer Hochzeit. Warum aber eine Hochzeit in Galiläa? Wir werden verstehen, warum es eine Hochzeit in Galiläa ist, wenn wir uns die ganze Mission des Christus noch einmal vor die Seele rufen. Seine Mission besteht darin, dem Menschen die volle Kraft des Ich, die innere Selbständigkeit in die Seele zu bringen. Das einzelne Ich sollte sich in völliger Selbständigkeit und Abgeschlossenheit, in völligem Stehen-in-sich-selber fühlen, und durch die Liebe, die als eine freie Gabe gegeben wird, soll Mensch mit Mensch zusammengeführt werden. Eine Liebe also soll durch das Christus-Prinzip in die Erdenmission hineinkommen, die immer mehr und mehr über das Materielle erhaben ist und immer mehr und mehr in Geistiges aufsteigt. Ausgegangen ist die Liebe von ihrer niedersten Form, die an die Sinnlichkeit gebunden ist. Dasjenige liebte sich in den ursprünglichen Menschheitszeiten, was durch Blutsbande miteinander verbunden war, und man hielt ungemein viel darauf, daß die Liebe diese materielle Basis der Blutsverwandtschaft habe. Der Christus war gekommen, um diese Liebe zu vergeistigen, um auf der einen Seite die Liebe loszureissen von den Banden, in die sie durch die Blutsverwandtschaft hineinverschlungen wird, und auf der anderen Seite die Kraft, den Impuls zu der geistigen Liebe zu geben. Innerhalb der Bekenner des Alten Testamentes sehen wir im vollsten Sinne noch das ausgedrückt, was wir die Zugehörigkeit zur Gruppenseele als die Grundlage des einzelnen Ichs im Gesamt-Ich nennen können. Wir haben gesehen, der Ausspruch: "Ich und der Vater Abraham sind Eins" bedeutet etwas für den Bekenner des Alten Testaments; es bedeutet, sich geborgen zu fühlen in dem Bewußtsein, daß jenes Blut, welches schon geronnen hat in den Adern des Vaters Abraham, herunterrollte bis zu ihm, dem Bekenner. Da fühlte er sich in einem Ganzen geborgen; und nur diejenigen betrachtete man als zusammengehörig, welche aus einer solchen Art menschlicher Fortpflanzung hervorgegangen waren, die durch diese Blutsverwandtschaft aufrechterhalten blieb. Ganz im Anfange der Menschheitsentwickelung auf der Erde wurde überhaupt nur geheiratet in ganz engen Kreisen, in ganz blutsverwandten Familien. Die "Nah-Ehe" war das, woran man im Anfange der Menschheitsentwickelung fest gehalten hat. Immer mehr erweiterten sich die engen Blutkreise. Man heiratete hinaus aus dem Stamm, aber noch nicht in ein anderes Volk hinüber. Das Volk des Alten Testamentes hielt ganz fest daran, daß die Volksblutsverwandtschaft aufrechterhalten wurde. Der ist ein "Jude", der dem Blute nach ein Jude ist.

К этому принципу Христос не обращается, он обращается к тем, которые проламывают (разбивают) этот принцип голого (чистого) кровного родства, и он показывает (то) Важное, что он должен показать, следовательно, прежде всего не в пределах Иудеи, но вовне в Галилее. Галилея была той областью, где народы были смешаны из наивозможных племен и народов. "Галилеянин (Галилей)" означает "Смешанный". К Галилеянам идет Христос Иисус, к тем, которые наиболее смешаны. И из того, что располагается (лежит) в основе такого, задействованного через смешение, размножения человечества, должно выйти то, что равно (именно) не завязано более на материальное основоположение Любви. Следовательно, говорится то, что он должен сказать, на некой свадьбе. Почему прямо на некой свадбе? Потому что через свадьбу может быть указано на размножение человечества. И то, что он желает показать, показывает он не тут, где сочетаются (женятся) в узких границах, где сочетаются только в пределах кровных связей (уз), но тут, где сочетаются независимо от кровных связей (уз). Поэтому это говорится на некой свадьбе, и именно на свадьбе в Галилее. И когда мы желаем понять, что показывается здесь, тогда мы должны опять-таки бросить взор на целое развитие человечества.

An dieses Prinzip wendet sich der Christus Jesus nicht; er wendet sich an diejenigen, die dieses Prinzip der bloßen Blutsverwandtschaft durchbrechen, und er zeigt das Wichtige, was er zu zeigen hat, daher nicht zuerst innerhalb Judдas, sondern draußen in Galiläa. Galiläa war das Gebiet, wo Völker aus allen möglichen Stämmen und Völkern gemischt waren. Der "Galiläer" bedeutet der "Mischling". Zu den Galiläern geht der Christus Jesus, zu denen, die am meisten gemischt sind. Und aus dem, was solcher durch Mischung bewirkten Fortpflanzung der Menschheit zugrunde liegt, soll das hervorgehen, was eben nicht mehr an die materielle Grundlage der Liebe gebunden ist. Daher wird das, was er zu sagen hat, auf einer Hochzeit gesagt. Warum gerade auf einer Hochzeit? Weil durch die Hochzeit hingedeutet werden kann auf die Fortpflanzung der Menschheit. Und das, was er zeigen will, zeigt er nicht da, wo man nur heiratet in engeren Grenzen, wo man nur heiratet innerhalb der Blutsbande, sondern da, wo man unabhängig von den Blutsbanden heiratet. Deshalb wird das bei einer Hochzeit gesagt, und zwar bei einer Hochzeit in Galiläa. Und wenn wir verstehen wollen, was hier gezeigt wird, dann müssen wir wiederum einen Blick werfen auf die ganze Entwickelung der Menschheit.

Часто подчеркивалось, что для оккультистов нечто внешнее, только материальное не существует. Все материальное есть для него выражение некого Душевно-Духовного. И как ваш лик есть выражение для Душевно-Духовного, так есть свет Солнца выражение для душевно-духовного Света. Все, что является кажуще только материальным, есть в то же самое время выражение глубоких Духовных процессов. Оккультист не отвергает (отрицает) материальное, ему (для него) само наигрубейшее материальное есть выражение некого Душевно-Духовного. Так Духовным процессам развития в мире всегда соответствуют параллельно идущие материальные факты (деяния-вещи).

Oft ist betont worden, daß es für den Okkultisten etwas Äußeres, bloß Materielles nicht gibt. Alles Materielle ist für ihn der Ausdruck eines Seelisch-Geistigen. Und wie Ihr Antlitz der Ausdruck für ein Seelisch-Geistiges ist, so ist das Licht der Sonne der Ausdruck für ein seelisch-geistiges Licht. Alles, was scheinbar bloß materiell geschieht, ist zu gleicher Zeit der Ausdruck tieferer geistiger Vorgänge. Der Okkultismus leugnet nicht das Materielle, ihm ist nur selbst das gröbste Materielle der Ausdruck eines Seelisch-Geistigen. So entsprechen den geistigen Entwickelungsvorgängen in der Welt immer parallel gehende materielle Tatsachen.

Когда мы в Духе взглядываем назад на развитие человечества, как (когда) человечество было еще на древнем континенте между Европой и Америкой, на древнем Атлантисе (Атлантиде), оттуда перешло жить в более позднее после-Атлантическое время, и как различные поколения окончательно привели вплоть до к нам (вверх), тогда мы можем целый смысл этого развития человечества от четвертой расы к пятой расе - когда мы рассматриваем его с пункта состояния расы - так схватить во взоре, что так сказать, из еще совсем и вообще погруженного в групповую Душу человечества Атлантиса должно постепенно развивиться, медленно созреть одиночное-Я (отдельное-Я) человеческой личности в после-Атлантическое время. Что принес Христос через свой мощный Духовный Импульс, это также должно было быть подготовлено через другие импульсы. Что сделал Ягве, было то, что он в астральное тело вложил групповое-Душевное-Я и так подготовил его к медленному созреванию, чтобы принять полностью самостоятельное "Я-есть". Никак по-другому, однако, это Я-есть могло быть схвачено человеком, как когда также его физическое тело стало неким подходящим инструментом, чтобы сокрыть (принять) это Я-есть. Вы можете легко представить себе, что астральное тело могло бы еще быть (так) способно принять Я - (но) когда физическое тело есть так, что оно не есть подходящий инструмент, чтобы также действительно в бодрственном сознании схватить "Я-есть", тогда есть это равно невозможно принять "Я-есть". Также физическое тело должно всегда быть подходящим инструментом для того, что вычеканивается на Земле. Итак физическое тело, когда астральное тело созрело, должно быть подготовлено, чтобы стать неким инструментом для "Я-есть". И это свершилось также в человеческом развитии.

Wenn wir im Geiste zurückblicken auf die Entwickelung der Menschheit, als die Menschheit noch auf dem alten Kontinente zwischen Europa und Amerika war, auf der alten Atlantis, von da aus hinüberlebte in die spätere nachatlantische Zeit, und wie verschiedene Generationen endlich bis zu uns herauf geführt haben, dann können wir den ganzen Sinn dieser Entwickelung der Menschheit von der vierten Rasse zur fünften Rasse - wenn wir ihn vom Rassenstandpunkt aus betrachten - so ins Auge fassen, daß sozusagen aus der noch ganz und gar in die Gruppenseele getauchten Menschheit der Atlantis allmählich sich entwickeln, langsam heranreifen sollte das Einzel-Ich der menschlichen Persönlichkeit in der nachatlantischen Zeit. Was der Christus geistig brachte durch seinen mächtigen geistigen Impuls, das mußte langsam auch durch andere Impulse vorbereitet werden. Was Jahve getan hat, war, daß er in den astralischen Leib das Gruppen-seelen-Ich hineingelegt und ihn so vorbereitet hat zur langsamen Reifung, um aufzunehmen das völlig selbständige "Ich-bin". Nicht anders aber konnte dieses Ich-bin von dem Menschen erfaßt werden, als wenn auch sein physischer Leib ein geeignetes Werkzeug wurde, um dieses Ich-bin zu beherbergen. Sie können sich leicht vorstellen, daß der astralische Leib noch so fähig sein könnte, ein Ich aufzunehmen - wenn der physische Leib so ist, daß er kein geeignetes Werkzeug ist, um das "Ich-bin" auch wirklich im Wachbewußtsein zu fassen, dann ist es eben nicht möglich, ein "Ich-bin" aufzunehmen. Es muß auch der physische Leib immer das geeignete Werkzeug sein für das, was sich auf Erden hier ausprägt. Also mußte der physische Leib, als der astralische Leib herangereift war, vorbereitet sein, um ein Werkzeug für das "Ich-bin" zu werden. Und das geschah auch in der menschlichen Entwickelung.

Мы можем проследить процессы, через которые было подготовлено физическое тело, чтобы стать неким носителем самосознания, (стать) "Я-есть"-одаренным человеком. Даже в Библии нам указывается (отмечается) это: что тот, который в неком известном отношении становится родовым-отцом в Атлантическое время, что Ной есть первый вино-питель, как первый переживает действие алкоголя. Тут приходим мы к некой главе, которая для многих может быть шокирующей. То, что выступает в после-Атлантическое время как некий особый культ (культус), есть служение (служба) Дионисия (Дионисос). Вы знаете все, как культ Дионисия сводится совместно в связи с вином. Это достопримечательное вещество привносится человечеству конечно сперва только в после-Атлантическое время, и это вещество действует на человечество. Вы знаете, каждое вещество действует как-нибудь на человека, и алкоголь имеет некое совсем определенное действие на человеческий организм. Он имел именно некую миссию в беге (ходе) развития человечества; он имел - так странно это является (кажется) - задание, так сказать, подготовить (препарировать) человеческое тело так, чтоб таковое стало отрезанным от взаимосвязи с Божественным, чтобы вышло личное "Я-есть". Алкоголь имеет именно действие, что он отрезает человека от взаимосвязи с Духовным миром, в котором человек был раньше. Это действие алкоголь имеет также еще сегодня. Алкоголь не был напрасно в человечестве. В неком будущем человечестве в полнейшем смысле слова можно будет сказать, что алкоголь имел задание так далеко втянуть человека вниз в материю, чтобы человек стал эгоистичным, и что алкоголь привел его к тому, чтобы затребовать Я для себя и более не установливать его в услужение целого народа. Итак алкоголь исполнил служение противоположное тому, которое исполняла групповая Душа человечества. Он отнял у человека способность в высших мирах чувствовать себя с неким Целым одно. Отсюда - культ Дионисия, который лелеет совместную жизнь в неком роде внешенго опьянения (упоения). Расстворение в неком Целом, без созерцания (видения) этого Целого. Развитие в после-Атлантическое время было поэтому связано с культом Дионисия, потому что этот культ был символ для функции и миссии алкоголя. Теперь, где человечество опять-таки стремится найти путь назад, где Я так (настолько) далеко развито, что человек опять может найти присоединение к Божественно-Духовным мощам (силам), теперь пришло время, где, сначала даже из подсознательного, вступает некая известная реакция против алкоголя. Эта реакция вступает из той основы (по той причине), потому что многие люди сегодня уже чувствуют, что то нечто, что однажды имело некое особое значение, более не (есть) оправдано.

Wir können die Prozesse verfolgen, durch welche der physische Leib vorbereitet wurde, ein Träger des selbstbewußten, des "Ich-bin"-begabten Menschen zu werden. Sogar in der Bibel wird uns das angedeutet: daß derjenige, der Stammvater wird in einer gewissen Beziehung in der nachatlantischen Zeit, daß Noah der erste Weintrinker ist, als erster die Wirkung des Alkohols erlebt. Da kommen wir auf ein Kapitel, das wirklich für manchen schockierend sein kann. Was in der nachatlantischen Zeit als ein besonderer Kultus hervortritt, ist der Dionysosdienst. Sie wissen alle, wie der Dionysoskult in Zusammenhang gebracht wird mit dem Wein. Dieser merkwürdige Stoff wird der Menschheit allerdings erst in der nachatlantischen Zeit zugeführt, und dieser Stoff wirkt auf die Menschheit. Sie wissen, jeder Stoff wirkt irgendwie auf die Menschen, und der Alkohol hat eine ganz bestimmte Wirkung auf den menschlichen Organismus. Er hatte nämlich eine Mission im Laufe der Menschheitsentwicke-lung; er hatte - so sonderbar das erscheint - die Aufgabe, sozusagen den menschlichen Leib so zu präparieren, daß dieser abgeschnitten wurde von dem Zusammenhang mit dem Göttlichen, damit das persönliche "Ich-bin" herauskommen konnte. Der Alkohol hat nämlich die Wirkung, daß er den Menschen abschneidet von dem Zusammenhang mit der geistigen Welt, in der der Mensch früher war. Diese Wirkung hat der Alkohol auch noch heute. Der Alkohol ist nicht umsonst in der Menschheit gewesen. Man wird in einer zukünftigen Menschheit im vollsten Sinne des Wortes sagen können, daß der Alkohol die Aufgabe hatte, den Menschen so weit in die Materie herunterzuziehen, damit der Mensch egoistisch wurde, und daß der Alkohol ihn dahin brachte, das Ich für sich zu beanspruchen und es nicht mehr in den Dienst des ganzen Volkes zu stellen. Also den entgegengesetzten Dienst, den die Gruppenseele der Menschheit geleistet hat, hat der Alkohol geleistet. Er hat den Menschen die Fähigkeit genommen, in höheren Welten sich mit einem Ganzen eins zu fühlen. Daher der Dionysoskult, der das Zusammenleben in einer Art äußeren Rausches pflegt. Ein Aufgehen in einem Ganzen, ohne zu schauen dieses Ganze. Die Entwickelung in der nachatlantischen Zeit ist deshalb mit dem Dionysoskult verbunden worden, weil dieser Kult ein Symbolum war für die Funktion und Mission des Alkohols. Jetzt, wo die Menschheit wiederum strebt, den Weg zurückzufinden, wo das Ich so weit entwickelt ist, daß der Mensch wieder den Anschluß finden kann an die göttlich-geistigen Mächte, jetzt ist die Zeit gekommen, wo, anfangs sogar aus dem Unbewußten heraus, eine gewisse Reaktion gegen den Alkohol eintritt. Diese Reaktion tritt aus dem Grunde ein, weil viele Menschen heute schon fühlen, daß so etwas, was einmal eine besondere Bedeutung hatte, nicht ewig berechtigt ist.

Никто не нуждается то, что теперь было сказано о задании (задаче) алкоголя в некое определенное время, понимать (схватывать) примерно как высказанное для алкоголя (вообще), но это свершилось, чтоб сделать ясным, что эта миссия алкоголя исполнена и что для различных времен предпосылается (приличествует) именно Различное. Но также в той же самой эпохе, где человечество через алкоголь было наиглубочайше втянуто вниз в эгоизм, всплыла (вынырнула) сильнейшая (крепчайшая) сила, которая может дать человеку Импульс, чтобы опять найти совместное смыкание (соединение) с Духовным Целым. С одной стороны человек должен был снизойти вниз к наиглубочайшей ступени, чтобы стать самостоятельным, с другой стороны должна была вопреки этому прийти сильная (крепкая) сила, которая опять могла дать Импульс, чтобы найти путь назад к Целому.

Es braucht niemand das, was jetzt gesagt worden ist über die Aufgabe des Alkohols in einer bestimmten Zeit, etwa als für den Alkohol gesprochen aufzufassen; sondern es geschah, um klarzumachen, daß diese Mission des Alkohols erfüllt ist und daß für die verschiedenen Zeiten sich eben Verschiedenes schickt. Aber es tauchte auch in derselben Epoche, wo die Menschheit durch den Alkohol am tiefsten in den Egoismus heruntergezogen worden ist, die stärkste Kraft auf, die dem Menschen den größten Impuls geben kann, um wieder den Zusammenschluß mit dem geistigen Ganzen zu finden. Auf der einen Seite mußte der Mensch bis zur tiefsten Stufe hinuntersteigen, um selbständig zu werden, auf der anderen Seite mußte dagegen die starke Kraft kommen, die wieder den Impuls geben konnte, um den Weg zum Ganzen zurückzufinden.

Это Христос должен был наметить в первом знаке для своей Миссии. Он должен был во-первых наметить, что Я должно стать самостоятельным, и затем, что он обращается к тем, которые уже освободились (отвязались) от кровных совместных зависимостей. Он должен был обратиться к некой такой свадьбе, где тела находились (стояли) под влиянием алкоголя; ибо на этой свадьбе пилось вино. И Христос Иисус показывает, как он удерживает это со своей Миссией в отношении к различным Земным периодам. Как часто было это совсем особо выражено, что за значение имеет здесь превращение воды в вино. Также даже с церковных кафедр можно это слышать, что с этим не подразумевается якобы ничто другое, как что пресная (безвкусная) вода Старого Завета должна быть якобы заменена сильным (крепким) вином Нового Завета. Это были предположительно любители вина, которые всегда опять (все снова) любили этот род толкования (разложения). Ибо так просто не есть эти символы. Должно быть твердо удерживаемо (то), что Христос говорит: Моя Миссия есть некая такая, что она указывает в некое удаленнейшее будущее, и человеку, как самостоятельному человеку, должна быть принесена совместная связь с Божеством, Любовь к Божеству, как некий свободный дар самостоятельного Я. Эта Любовь должна привязывать человека в свободе к Божеству, как раньше ему был вчленен внутренний принудительный импульс групповой Души этого Божества.

Dies mußte der Christus andeuten in dem ersten Zeichen für seine Mission. Er mußte erstens andeuten, daß das Ich selbständig werden sollte, und sodann, daß er sich an diejenigen wendet, die sich schon losgelöst haben von den Blutszusammenhängen. Er mußte sich wenden an eine solche Hochzeit, wo die Körper unter dem Einfluß des Alkohols standen; denn bei dieser Hochzeit wird Wein getrunken. Und der Christus Jesus zeigt, wie er es hält mit seiner Mission in bezug auf die verschiedenen Erdperioden. Wie oft wird es ganz sonderbar ausgedrückt, was die Verwandlung des Wassers in Wein hier für eine Bedeutung habe. Auch sogar von Kanzeln kann man es hören, daß damit nichts anderes gemeint sei, als daß das schale Wasser des Alten Testamentes abgelöst werden solle von dem kräftigen Wein des Neuen Testamentes. Es waren vermutlich Weinliebhaber, die diese Art der Auslegung immer wieder geliebt haben. Denn so einfach sind diese Symbole nicht. Es muß festgehalten werden, daß der Christus sagt: Meine Mission ist eine solche, daß sie in eine fernste Zukunft hinweist; und es soll den Menschen als selbständigen Menschen gebracht werden der Zusammenhang mit der Gottheit, die Liebe zur Gottheit als eine freie Gabe des selbständigen Ich. -Diese Liebe soll den Menschen in Freiheit an die Gottheit binden, wie ihn früher ein innerlicher Zwangsimpuls der Gruppenseele dieser Gottheit eingegliedert hatte.

Схватим мы теперь в смысле некого настроения то, что переживало человечество. Схватим мы прежде всего мысли, которые тогда имели. Говорили: Человек был однажды связан с групповой Душой и чувствовал совместную зависимость (связь) с Божеством. Затем он развился вниз. Это рассматривали как некую ввязанность с Материальным, как некое дегенирирование (дегененацию), как некий род отпадения (отпада) от Божественного, и спрашивали: Откуда пра-источно (изначально) пришло тогда то, что человек имеет теперь? От чего он отпал? Чем дальше мы идем назад в развитии Земли, тем больше мы находим, что твердые вещества все больше под влиянием теплых состояний переходят в Жидкое (Текучее). Мы знаем, однако, что тогда, как (когда) Земля была некой жидкой (текучей) Планетой, человек также уже наличествовал. Но тогда человек был также еще менее отвязан от Божества, чем позднее. В такой же самой мере, как Земля твердела, материализировался также человек. Человек, как (когда) Земля была жидкой, уже наличествовал в Воде; но он мог странствовать только на некой Земле, которая уже отложила (выделила) Твердое. Следовательно человек чувствовал само-отвердение человека так, что говорили: Из Земли, которая была еще Вода, выродился человек, но тут он еще был совсем соединен с Божеством. Все, что внесло его в материю, сделало его нечистым. Те, которые должны были вспомнить себе эту древнюю совместную зависимость (связь) с Божеством, были крещены крещением Водой. Это должно было стать символом для этого: Станьте себе осознанными (осознайте себе) о вашей древней совместной зависимости с Божеством, и что вы нечисты, сошли вниз к сегодняшнему состоянию! - Так крестил также Креститель, чтобы таким способом поближе принести человеку совместную зависимость с Божеством. И так подразумевались все крещения в древние времена. Это есть некое радикальное выражение, но некое выражение, которое то, что подразумевается, приносит к сознанию.

Fassen wir jetzt im Sinne einer Stimmung auf, was so die Menschheit erlebte. Fassen wir vor allem die Gedanken, die man damals hatte. Man sagte: Der Mensch war einst mit der Gruppenseele verbunden und fühlte seinen Zusammenhang mit der Gottheit. Dann hat er sich herunterentwickelt. Das betrachtete man wie ein Verstricktwerden mit dem Materiellen, wie eine Degeneration, wie eine Art Abfall von dem Göttlichen, und man fragte: Woher ist denn das, was der Mensch jetzt hat, ursprünglich gekommen? Wovon ist er abgefallen? Je weiter wir in der Erdenentwickelung zurückgehen, desto mehr finden wir, daß die festen Stoffe immer mehr unter dem Einfluß von wärmeren Zuständen in Flüssiges übergehen. Wir wissen aber, daß damals, als die Erde noch ein flüssiger Planet war, der Mensch auch schon vorhanden war. Aber damals war der Mensch auch noch weniger von der Gottheit losgelöst als später. In demselben Maße, als sich die Erde verfestigte, vermaterialisierte sich auch der Mensch. Der Mensch war, als die Erde flüssig war, schon im Wasser enthalten; aber er konnte nur herumgehen auf einer Erde, die auch schon Festes abgesetzt hatte. Daher fühlte man das Sichverfestigen des Menschen so, daß man sagte: Aus der Erde, die noch Wasser war, wird der Mensch herausgeboren, aber da ist er noch ganz mit der Gottheit verbunden. Alles, was ihn in die Materie hineingebracht hat, hat ihn verunreinigt. Diejenigen, die sich dieses alten Zusammenhanges mit dem Göttlichen erinnern sollten, wurden mit der Wassertaufe getauft. Diese sollte das Symbolum dafür sein: Werdet euch bewußt eures alten Zusammenhanges mit der Gottheit, und daß ihr verunreinigt seid, heruntergekommen seid zu dem heutigen Zustand! - So taufte auch der Täufer, um auf diese Weise den Menschen den Zusammenhang mit der Gottheit nahezubringen. Und so war alle Taufe in den alten Zeiten gemeint. Es ist ein radikaler Ausdruck, aber ein Ausdruck, der uns das, was gemeint ist, zum Bewußtsein bringt.

Христос Иисус должен был крестить с нечто другим. Он должен был указывать людям не на прошлое, но на будущее через развитие Духовности в их Внутреннем. Через "святой (исцеленный)", через непомраченный Дух должно было стать Духовное человека совместно зависимым (связанным) с Божеством. Крещение водой было некое крещение воспоминания. Крещение, однако, со "святым (исцеленным) Духом" есть некое пророческое крещение, которое указывает на будущее. Та совместная зависимость (связь), которая ушла потерянной (потерялась), о которой должно было напоминать крещение водой, ушла потерянной также с тем, что выражалось в символе вина, жертвенного вина. Дионисис есть расчлененный (раздробленный) Бог, который втянулся (вселился) в одиночные (отдельные) Души, так что одиночные (отдельные) части не знали более друг о друге. Расчленненный в многие куски (части), человек брошен в материю через то, что через алкоголь - символ Дионисиса - принесено человечеству. Но на свадьбе при Кане твердо удержан некий великий принцип. Это есть педагогический принцип эволюции. Хотя существуют абсолютные истины, но они не могут быть без дальнейшего (без оговорок) переданы человечеству в каждое (любое) время. Каждое время должно иметь свои особые отправления, свои особые истины.

Der Christus Jesus sollte mit etwas anderem taufen. Er sollte die Menschen nicht auf die Vergangenheit weisen, sondern durch die Entwickelung der Geistigkeit in ihrem Innern auf die Zukunft. Durch den "heiligen", durch den ungetrübten Geist sollte des Menschen Geistiges zusammenhängend werden mit der Gottheit. Die Wassertaufe war eine Erinnerungstaufe. Die Taufe aber mit dem "heiligen Geist" ist eine prophetische Taufe, die hinweist in die Zukunft. Jener Zusammenhang, der ganz verlorengegangen ist, an den erinnern sollte die Wassertaufe, ist mit verlorengegangen auch in dem, was ausgedrückt wurde im Symbolum des Weines, des Opferweines. Dionysos ist der zerstückelte Gott, der in die einzelnen Seelen eingezogen ist, so daß die einzelnen Teile nichts mehr voneinander wußten. In viele Stücke zersplittert, in die Materie geworfen ist der Mensch durch das, was durch den Alkohol - das Symbol für Dionysos - der Menschheit gebracht worden ist. Aber in der Hochzeit von Kana ist ein großes Prinzip festgehalten. Das ist das pдdagogische Evolutionsprinzip. Es gibt zwar absolute Wahrheiten, aber sie können der Menschheit nicht ohne weiteres zu jeder Zeit überliefert werden. Jede Zeit muß ihre besonderen Verrichtungen, ihre besonderen Wahrheiten haben.

Почему нам позволено (мы можем) сегодня говорить о реинкарнации и так далее? Почему нам позволено (мы можем) сидеть на неком таком собрании и лелеять духо-науку (теософию)? Нам позволено (мы можем) это, потому что все Души, которые сегодня есть в вас, в так многих телах и так часто были инкарнированы на Земле. Вообще некоторые (многие) из Душ, которые сегодня есть в вас, однажды жили в пределах Германских земель (стран), где выступали среди них Друиды-священники и то, что есть Духовная истина, приподносили Душе в форме мифов и саг. И потому что Душа тогда приняла это в той форме, есть она сегодня в положении принять это в некой другой форме, принять это в антропософской (теософской) форме. Тогда - в образе, сегодня - в форме антропософии (теософии). Но истина не могла была бы быть преподнесена тогда в сегодняшеней форме. Вам не позволительно верить, что древний Друид-священник мог бы провозгласить истину в этой форме, как это свершается сегодня. Но антропософия (теософия) есть та форма, которая подходит (годится) для сегодняшних или непосредственно приходящих людей. В более поздних инкарнациях истина будет провозглашаться в совсем других формах и будет действовать для них, и то, что сегодня именуют антропософия (теософия) будет рассказываться как некое воспоминание, как сегодня рассказывают саги и сказки. Так несмышленным не позволено быть антропософу (теософу), чтобы сказать: В древние времена существовали только глупости и детские воззрения, и "только сегодня принесли мы это так великолепно далеко". - Это, например, делают те, которые предвыдвигают, что они есть Монисты. Мы, однако, работаем в духо-науке (теософии), чтобы подготовить следующую эпоху. Ибо не была бы наша эпоха тут, то следующая равно также не пришла бы. Но также никто не может (не позволительно) настоящее извинять с будущим. Также с учением реинкарнации выделывалось тут много неумного. Мне встречались люди, которые говорили, что они не нуждаются в сегодняшней инкарнации еще быть никакими приличными людьми, для этого они имеют якобы еще позднее время. Когда, однако, сегодня не начнут с этим, тогда последствие этого вступит прямо в следующей инкарнации.

Warum dürfen wir heute über Reinkarnation und so weiter sprechen? Warum dürfen wir in einer solchen Versammlung zusammensitzen und Geisteswissenschaft pflegen? Wir dürfen das, weil alle die Seelen, die heute in Ihnen sind, in so und so vielen Körpern so und so oft auf der Erde inkarniert waren. Gar manche von den Seelen, die heute in Ihnen sind, haben einstmals gelebt innerhalb der germanischen Länder, wo die Druidenpriester unter sie getreten sind und das, was geistige Weisheit ist, in Form von Mythen und Sagen an die Seele herangebracht haben. Und weil die Seele das dazumal in jener Form aufgenommen hat, ist sie heute in der Lage, das in einer anderen Form, in anthroposophischer Form aufzunehmen. Damals im Bilde, heute in der Form der Anthroposophie. Aber nicht hätte damals die Wahrheit in der heutigen Form vorgetragen werden können. Sie dürfen nicht glauben, daß der alte Druidenpriester die Wahrheit hätte in dieser Form verkünden können, wie es heute geschieht. Aber Anthroposophie ist diejenige Form, die für die heutigen oder unmittelbar kommenden Menschen taugt. In späteren Inkarnationen wird in ganz anderen Formen die Wahrheit verkündet und für sie gewirkt werden, und das, was man heute Anthroposophie nennt, wird als eine Erinnerung erzählt werden, wie man heute die Sagen und Märchen erzählt. So unsinnig darf der Anthroposoph nicht sein, zu sagen: Es hat in alten Zeiten nur Dummheiten und kindliche Anschauungen gegeben, und "nur wir haben es heute so herrlich weit gebracht". - Das tun zum Beispiel diejenigen, die vorgeben, Monisten zu sein. Wir aber arbeiten in der Geisteswissenschaft, um die nächste Epoche vorzubereiten. Denn würde unsere Epoche nicht da sein, so würde die nächste eben auch nicht kommen. Aber auch keiner darf die Gegenwart mit der Zukunft entschuldigen. Auch mit der Reinkarnationslehre wird da viel Unfug getrieben. Es sind mir Menschen vorgekommen, die gesagt haben, sie brauchten in ihrer heutigen Inkarnation noch keine anständigen Menschen zu sein, dafür hätten sie noch später Zeit. Wenn man aber heute damit nicht beginnt, dann wird die Folge davon gerade in der nächsten Inkarnation eintreten.

Так мы должны уяснить себе, что нечто Абсолютное в формах истины не существует, но что каждый раз распознается то, что соответствует некой известной эпохе человечества. Должен был, так сказать, высший Импульс снизойти вниз вплоть до к жизненным привычкам (обытованиям) тогдашнего времени. Ибо он должен был то, что есть наивысшая истина, одеть в слова и отправления, которые были соразмерны рассудку затронутой эпохи. Так должен был Христос через некий род жертвы Дионисиса или жертвы вина сказать, как человечество должно возвыситься к Божеству. Не позволительно сказать фанатически (непремиримо): Почему превращает Христос воду в вино? Время должно рассматриваться. Через некий род жертвы Дионисиса должен был Христос подготовить то, что должно прийти. Христос идет к Галиеянам, которые совместно сброшены из всяческих наций, которые не скреплены через кровные связи (узы) и делает первый знак своей Миссии; и он настолько посылает себя в их жизненные привычки, что он превращает им воду в вино.

So müssen wir uns klar sein, daß es etwas Absolutes in den Formen der Wahrheit nicht gibt, sondern daß jedesmal das erkannt wird was einer gewissen Epoche der Menschheit entspricht. Es mußte sozusagen der höchste Impuls heruntersteigen bis zu den Lebensgewohnheiten der damaligen Zeit. Denn er mußte das, was höchste Wahrheit ist, in die Worte und die Verrichtungen kleiden, welche dem Verständnis der betreffenden Epoche angemessen waren. So mußte der Christus durch eine Art Dionysos- oder Weinopfer sagen, wie die Menschheit sich zur Gottheit erheben solle. Man darf nicht zelotisch sagen: Warum verwandelt Christus das Wasser in Wein? Es muß die Zeit berücksichtigt werden. Durch eine Art Dionysosopfer mußte Christus vorbereiten das, was kommen sollte. Christus geht zu den Galiläern, die zusammengewürfelt sind aus allerlei Nationen, die nicht durch Blutsbande verknüpft sind, und tut da das erste Zeichen seiner Mission; und er schickt sich so weit in ihre Lebensgewohnheiten, daß er ihnen das Wasser in Wein verwandelt.

Удержим мы твердо то, что тут Христос собственно желает сказать: Я желаю привести к некой Духовной совместной зависимости (связи) также тех людей, которые снизошли вниз вплоть до к ступени материальности, которая символизируется через винопитие. И он желает не только быть тут для тех, которые могут возвыситься через символ крещения водой. Это очень значимо, что нам напрямую указывается на то, что здесь стоят шесть очистительных кувшинов (сосудов) (2, 6). К числу мы вернемся еще однажды. "Очищение" есть то, что задействуется через крещение. Во времена, из которых происходит Евангелие, когда выражали факт крещения говорили о "крещении" как о неком очищении. Однако никогда (ни разу) не говорили собственно слово "крещение", но говорили "крестить"; и то, что задействовалось через крещение, именовали "очищение". Никогда (ни разу) в Иоанна-Евангелии вы не найдете соответствующее слово, итак, по-другому, как в форме глагола. Когда, однако, используется существительное, всегда выражается очищение, воздействие, с тем чтобы человек должен вспомнить себе о состоянии очищения (чистоты), о своей совместной зависимости (связи) с Божеством. Итак, само в символических сосудах для жертвы очищения предпринимает (делает) Христос Иисус знак, через который он - соответственно временной эпохе - указывает на свою Миссию.

Halten wir fest, was der Christus da eigentlich sagen will: Ich will auch diejenigen Menschen zu einem geistigen Zusammenhange führen, die herabgestiegen sind bis zu der Stufe von Materialität, welche durch das Weintrinken symbolisiert wird. Und er will nicht nur für solche da sein, die durch das Symbol der Wassertaufe sich erheben können. Es ist sehr bedeutsam, daß wir geradezu darauf hingewiesen werden, daß hier sechs Reinigungskrüge stehen (2, 6). Auf die Zahl kommen wir noch einmal zurück. "Reinigung" ist das, was durch die Taufe bewirkt wird. Man sprach in den Zeiten, aus denen das Evangelium herstammt, wenn man die Tatsache des Taufens ausdrückte, vom "Taufen" als von einer Reinigung. Man sprach aber niemals eigentlich das Wort "Taufe" aus, sondern sagte "taufen"; und das, was bewirkt wurde durch die Taufe, nannte man die "Reinigung". Niemals werden Sie in dem Johannes-Evangelium das entsprechende Wort, also Яa~ri?stv, anders als in Form des Zeitwortes finden. Wenn es aber als Hauptwort gebraucht wird, wird immer die Reinigung, die Wirkung ausgedrückt, damit sich der Mensch an seinen Reinigungszustand erinnern soll, an seinen Zusammenhang mit der Gottheit. Also selbst in den symbolischen Krügen für das Reinigungsopfer nimmt der Christus Jesus das Zeichen vor, durch das er - der Zeitepoche entsprechend - auf seine Mission hinweist.

Так выражается нам прямо нечто из глубочайшей Миссии Христоса Иисуса на свадьбе при Кане в Галилее. И тут он должен был сказать: Мое время придет в будущем: теперь, однако, оно еще не есть тут. Что я здесь должен задействовать, зависит частью совместно еще с тем, что должно быть преодолено через мою Миссию. Он стоит (находится) в настоящем (времени) и указывает наравне (одновременно) внутрь в будущее и показывает через это, как не в абсолютном, но в культурно-педагогическом смысле, он действует для времени. Следовательно, это есть мать, которая затребывает к нему и говорит: "Они не имеют вина". Он однако говорит: Это, что я теперь должен исполнить (принести полностью), зависит еще совместно с древними временами, с "мне и тебе (меня и тебя)"; ибо мое собственное время, где вино будет превращено назад в воду, еще не пришло. Какой имело бы это вообще некий смысл сказать: "Женщина, что я имею поделать с тобой?", если он затем однако-же последовал тому, что сказала мать? Это имеет только тогда некий смысл, когда нам должно быть указано на то, что через кровное родство приведено (достигнуто) настоящее состояние человечества, и что некий знак дается в смысле древних обычаев, которые нуждались еще в добавке (вмешательстве) алкоголя, чтобы указать (намекнуть) на время, как тут из кровных связей (уз) оформляется самостоятельное Я, что итак пока (временно) с Древним, которое символизируется в вине, должно еще считаться, что однако придет некое время, которое будет "его временем".

So wird uns gerade etwas von der tiefsten Mission des Christus in der Hochzeit zu Kana in Galiläa ausgedrückt. Und da mußte er sagen: Es wird meine Zeit kommen in der Zukunft; jetzt aber ist sie noch nicht da. Was ich hier zu wirken habe, hängt zum Teil noch mit dem zusammen, was überwunden werden muß durch meine Mission. Er steht in der Gegenwart und weist zugleich in die Zukunft hinein und zeigt dadurch, wie er nicht im absoluten, sondern im kulturpдdagogischen Sinne für die Zeit wirkt. Die Mutter ist es daher, die ihn auffordert und sagt: "Sie haben nicht Wein." Er aber sagt: Das, was ich jetzt zu vollbringen habe, hängt noch mit den alten Zeiten zusammen, mit "mir und dir"; denn meine eigentliche Zeit, wo der Wein zurückverwandelt wird in Wasser, ist noch nicht gekommen. Wie hätte es auch überhaupt einen Sinn, zu sagen: "Weib, was habe ich mit dir zu schaffen?", wenn er dann doch das befolgt, was die Mutter gesagt hat? Es hat nur dann einen Sinn, wenn wir daraufhingewiesen werden sollen, daß durch die Blutsverwandtschaft der gegenwärtige Zustand der Menschheit herbeigeführt worden ist, und daß ein Zeichen gegeben wird im Sinne der alten Gebräuche, die noch des Einschlages des Alkohols bedürfen, um hinzudeuten auf die Zeit, da aus den Blutsbanden das selbständige Ich sich herausgestaltet, daß man also vorläufig mit dem Alten, das im Wein symbolisiert wird, noch rechnen muß, daß aber eine spätere Zeit kommen wird, die "seine Zeit" sein wird.

И глава за главой показывается нам теперь в Иоанна-Евангелии двоякое: во-первых, что то, что сообщается, сообщается для тех, которые в неком известном способе способны понять оккультные истины. Сегодня ведь духо-наука (теософия) докладывается экзотерически, тогда, однако духо-научные истины могли понимать только те, которые в неком известном способе были посвящены вплоть до к этой или той степени. Кто мог понять нечто из того, что имел сказать Христос Иисус о глубоких фактах? Только те могли это понять, которые могли воспринимать вне тела, кто мог выйти из тела и мог быть сознательно в Духовном мире. Желал Христос Иисус говорить к людям, которые его могли понять, то это должны были быть такие, которые были посвящены в неком известном способе, которые уже в неком известном способе могли Духовно видеть. Когда он, например, говорит об опять-рождении Души в главе о разговоре с Никодимом (Никодемусом); тут нам показывается, что он возвещает эту истину некому такому, который видит (с) Духовными чувствами. Вы нуждаетесь только прочитать тут:

"Был однако некий (один) человек среди Фарисеев, с именем Никодим (Никодемус), некий (один) начальник среди Иудеев; таковой пришел к Иезу ночью..." (3, 1 - 2).

Und Kapitel für Kapitel wird uns jetzt im Johannes-Evangelium ein Zweifaches gezeigt: erstens, daß das, was mitgeteilt wird, für diejenigen mitgeteilt wird, die in einer gewissen Weise okkulte Wahrheiten zu begreifen vermögen. Heute wird ja exoterisch Geisteswissenschaft vorgetragen, damals aber konnten geisteswissenschaftliche Wahrheiten nur diejenigen verstehen, die in einer gewissen Weise bis zu diesem oder jenem Grade wirklich eingeweiht waren. Wer konnte etwas von dem verstehen, was an tieferen Tatsachen der Christus Jesus zu sagen hatte? Derjenige nur konnte es verstehen, welcher vermochte, außerhalb des Leibes wahrzunehmen, wer heraustreten aus dem Leibe und in der geistigen Welt bewußt werden konnte. Wollte der Christus Jesus zu Menschen reden, die ihn verstehen konnten, so mußten es solche sein, die eingeweiht waren in einer gewissen Weise, die schon in einer gewissen Weise geistig sehen konnten. Wenn er zum Beispiel spricht von der Wiedergeburt der Seele in dem Kapitel über das Gespräch mit Nikodemus; da wird uns gezeigt, daß er diese Wahrheit einem solchen verkündet, der mit geistigen Sinnen sieht. Sie brauchen nur zu lesen:

"Es war aber ein Mensch unter den PhariSäern, mit Namen Nikodemus, ein Oberster unter den Juden; der kam zu Jesu bei der Nacht..." (3, 1-2)

Привыкнем мы только к тому чтобы ложить слова на золотые весы! Нам отмечается, что Никодим приходит к Иезу ночью, это называется, что он вне физического тела принимает то, что ему имеет сообщить Христос Иисус. "Ночью" - это называется, тем что он обслуживал себя своими Духовными чувствами, приходит он к Христосу Иисусу. Так, как Нафанаил и Христос Иисус, как посвященные, объясняются (понимают друг друга) через речь о Фиговом дереве, так также здесь отмечается некая способность объяснения (понимания).

Gewöhnen wir uns nur daran, die Worte auf die Goldwaage zu legen! Es wird uns angedeutet, daß Nikodemus zu Jesu "bei der Nacht" kommt, das heißt, daß er außerhalb des physischen Leibes dasjenige aufnimmt, was ihm da der Christus Jesus mitzuteilen hat. "Bei der Nacht", - das heißt, indem er sich seiner geistigen Sinne bedient, kommt er zu dem Christus Jesus. So wie Nathanael und der Christus Jesus sich als Eingeweihte verständigen durch die Rede vom Feigenbaum, so wird auch hier eine Verständigungsfähigkeit angedeutet.

И другое, что нам показывается есть то, что Христос всегда желает исполнить некую Миссию, которая не рассматривает чистые (голые) кровные связи (узы). Нам совсем отчетливо показывается через то, что он идет к Самаритянке у источника (колодца). Он дает ей указание, которое он желает дать тем, чье Я выделилось из кровного родства.

"Тут пришел он в некий (один) город Самарии, который называется Сихар, вблизи у поля, которое Иаков (Якоб) дал своему сыну Иосифу (Йозефу). Это был однако тот же самый источник Иакова. Так как тут теперь Иисус был уставшим от пути, сел он итак у источника: и это было около шестого часа. Тут приходит женщина из Самарии, почерпнуть воду. Иисус говорит к ней: Дай мне пить. Ибо его ученики ушли в город, чтоб купить еду. Теперь, говорит самаритская женщина к нему: Как просишь ты у меня пить, так ты есть Иудей и я самаритская женщина? (Ибо Иудеи не имели никакой общности с Самаритами)" (4, 5 - 9).

Und das andere, was uns gezeigt wird, ist, daß der Christus immer eine Mission erfüllen will, die absieht von den bloßen Blutsbanden. Es wird uns das ganz deutlich gezeigt dadurch, daß er hingeht zu der Samariterin am Brunnen. Er gibt ihr die Unterweisung, die er denen geben will, deren Ich herausgehoben ist aus der Blutsgemeinschaft.

"Da kam er in eine Stadt Samarias, die heißet Sichar, nahe bei dem Feld, das Jakob seinem Sohne Joseph gab. Es war aber daselbst Jakobs Brunnen. Da nun Jesus mьde war von der Reise, setzte er sich also auf den Brunnen; und es war um die sechste Stunde. Da kommt ein Weib aus Samaria, Wasser zu schöpfen. Jesus spricht zu ihr: Gib mir zu trinken. Denn seine Jünger waren in die Stadt gegangen, daß sie Speise kauften. Spricht nun das samaritische Weib zu ihm: Wie bittest du von mir zu trinken, so du ein Jude bist und ich ein samaritisch Weib ? (Denn die Juden hatten keine Gemeinschaft mit den Samaritern)." (4, 5-9)

Указывается на то, что это есть нечто особенное, что Христос идет к некому народу, чьи Я выделились из групповой Души, откоренились. Это есть важное, на что приходится главное. Из рассказа о царевиче (царедворце) выдается далее: Не только то, что совместно заключается в сочетании (женитьбе) внутри народа, но также то, что (согласно) по кровным связям (узам) обособляется в сословия, проламывает Христос. Он приходит к тем, чье Я так сказать откоренилось: Он излечивает сына царевича (царедворца), который ему собственно по пониманию Иудеев чужд. Везде указывается вам, что Христос есть миссионер самостоятельного Я, которое находится в каждой человеческой индивидуальности. Следовательно может он также сказать: Я говорю, когда я говорю обо мне, в высшем смысле вообще не о моем, во мне внутри сидящем Я, но когда я говорю о "Я-есть", то говорю я о неком существе, о нечто, что каждый находит в себе. Мое Я есть одно с Отцом; но Я вообще, которое есть в каждой личности, есть одно с Отцом. - Это есть также глубокий смысл указания, которое Христос дает Самаритянке у источника (колодца).

Darauf wird hingewiesen, daß es etwas Besonderes ist, daß der Christus zu einem Volke geht, dessen Iche aus der Gruppenseele herausgehoben, entwurzelt sind. Das ist das Wichtige, worauf es ankommt. Aus der Erzählung von dem Königischen ergibt sich weiter: Nicht nur das, was sich durch die Blutsbande zusammenschließt in Volksheiraten, sondern auch das, was nach Blutsbanden sich in Stände sondert, durchbricht der Christus. Zu denen kommt er, deren Ich sozusagen entwurzelt ist: Er heilt den Sohn des Königischen, der ihm eigentlich nach Auffassung der Juden fremd ist. Überall werden Sie darauf hingewiesen, daß Christus der Missionar ist von dem selbständigen Ich, das sich in jeder Menschenindividualität findet. Daher darf er auch sagen: Ich spreche, wenn ich von mir spreche, in höherem Sinne gar nicht von meinem in mir darin sitzenden Ich, sondern wenn ich von dem "Ich-bin" spreche, so spreche ich von einer Wesenheit, von etwas, was jeder in sich findet. Mein Ich ist eins mit dem Vater; aber das Ich überhaupt, das in jeder Persönlichkeit ist, ist eins mit dem Vater. - Das ist auch der tiefere Sinn der Unterweisung, die der Christus der Samariterin am Brunnen gibt.

Я хотел бы прежде всего напомнить вам о неком Слове, которое вам может открыть глубокое понимание, когда вы его правильно понимаете: место с 31-ого вплоть до 34-ого стиха в 3-ей главе, которое должно читаться так, что осознают себя, Иоанн Креститель говорит такие слова:

"Который приходит сверху (свыше), есть над всеми. Кто есть от Земли, таковой есть от Земли и говорит о Земле. Который приходит с Неба, таковой есть над всеми и свидетельствует, что он видел и слышал; и его свидетельство не принимает никто. Кто его однако принимает, таковой подтверждает это, что Бог истинно есть. Ибо которого Бог послал, таковой говорит слова Бога; ибо Бог дает Дух не по мере."

Ich möchte Sie vor allem an ein Wort erinnern, das Ihnen ein tiefes Verständnis eröffnen kann, wenn Sie es richtig verstehen: die Stelle des 31. bis 34.Verses im 3. Kapitel, die natürlich so gelesen werden muß, daß man sich bewußt ist, Johannes der Täufer sagt diese Worte:

"Der von oben herkommt, ist über alle. Wer von der Erde ist, der ist von der Erde und redet von der Erde. Der vom Himmel kommt, der ist über alle und zeuget, was er gesehen und gehöret hat; und sein Zeugnis nimmt niemand an. Wer es aber annimmt, der besiegelt es, daß Gott wahrhaftig sei. Denn welchen Gott gesandt hat, der redet Gottesworte; denn Gott gibt den Geist nicht nach dem Maß."

Я хотел бы однажды узнать человека, который эти слова (согласно) по этому переводу действительно понимает. Что есть это за противопоставление: "Который от Бога приходит, говорит слова Бога, ибо Бог дает Дух не по мере!" Что есть смысл этого предложения?

Ich möchte einmal den Menschen kennenlernen, der diese Worte nach dieser Übersetzung wirklich versteht. Was ist das für ein Gegensatz: "Der von Gott kommt, redet Gottesworte, denn Gott gibt den Geist nicht nach dem Maß!" Was ist der Sinn dieser Sätze?

Через нечисленные речи Христос желает сказать: Когда я говорю о Я, то говорю я о вечном Я в человеке, которое есть одно с Духовной пра-основой мира. Когда я говорю об этом Я, говорю я о нечто, что обитает во Всенаивнутреннейшем человеческой Души. Слышит меня кто-нибудь - и теперь говорит он только о низшем я, которое не чувствует ничего из вечного - таковой не принимает мое свидетельство, таковой вообще не понимает меня. Ибо я не могу говорить о нечто, что перетекает от меня к нему. Тогда был бы он несамостоятелен. Каждый должен Бога, которого я возвещаю, найти в самом себе как своую вечную основу. - Только пару строф назад найдете вы место:

"Иоанн однако крестил также у Енона, вблизи у Салима, ибо было много воды тут же; и они приходили туда и позволяли себя крестить. Ибо Иоанн не был еще посажен в тюрьму. Тут поднялся один вопрос среди учеников Иоанна с Иудеями об очищении" (3, 23 - 25), это называется - о форме крещения. Когда поднимали некий такой вопрос в этом круге, говорили всегда о совместной зависимости (связи) с Божественным и о погружении человека в материю, и как (согласно) по древней идее Бога (человек) был соединен с Божественным через групповую Душу. Тут пришли другие и сказали Иоанну: Иисус крестит однако также! И тут сперва должен Иоанн сделать им ясным, что то, что приходит через Иисуса в мир, есть нечто совсем особенное. И он делает это им ясным через то, что он говорит: Иисус учит не некую совместную зависимость (связь), которая символизируется через древнее крещение, но он учит, как человек через свободный дар, ставшего самостоятельным Я, ведется сам; и каждый должен в себе самом открыть "Я-есть", Бога, только через это придет он в положение, чтобы найти в себе Божественное. - Когда эти слова так читаются, тогда слушателю воспринимается, что Он сам, что "Я-есть" послано от Бога. Некий такой, который послан от Бога, таковой посылается для воспламенения "Бога" в этом роде, который возвещает Бога в истинном смысле, более не (согласно) по кровному родству.

Durch unzählige Reden will Christus sagen: Wenn ich von dem Ich spreche, so spreche ich von dem ewigen Ich im Menschen, das eins ist mit dem geistigen Urgrund der Welt. Wenn ich von diesem Ich spreche, spreche ich von etwas, was im Allerinnersten der Menschenseele wohnt. Hört mich jemand an - und jetzt redet er nur vom niederen Ich, das von dem Ewigen nichts fühlt -, der nimmt mein Zeugnis nicht an, der versteht mich gar nicht. Denn ich kann nicht von etwas sprechen, das von mir zu ihm hinüberfließt. Dann wäre er nicht selbständig. Jeder muß den Gott, den ich verkünde, in sich selbst als seinen ewigen Grund finden. - Nur ein paar Verse zurück finden Sie die Stelle:

"Johannes aber taufte auch noch zu Enon, nahe bei Salim, denn es war viel Wassers daselbst; und sie kamen dahin und ließen sich taufen. Denn Johannes war noch nicht ins Gefдngnis gelegt. Da erhub sich eine Frage unter den Jüngern des Johannes mit den Juden über die Reinigung" (3, 23-25), das heißt über die Form der Taufe. Wenn man eine solche Frage in diesem Kreise erhob, sprach man immer vom Zusammenhange mit dem Göttlichen und von dem Untertauchen des Menschen in die Materie, und wie man nach der alten Gottesidee mit dem Göttlichen durch die Gruppenseele verbunden war. Da kamen die anderen und sagten zu Johannes: Der Jesus tauft aber auch! Und da muß ihnen Johannes erst klarmachen, daß das, was durch den Jesus in die Welt kommt, etwas ganz Besonderes ist. Und er macht es ihnen klar dadurch, daß er sagt: Der Jesus lehrt nicht jenen Zusammenhang, der durch die alte Taufe symbolisiert wird, sondern er lehrt, wie der Mensch durch die freie Gabe des selbständig gewordenen Ichs selbst geführt wird; und jeder muß in sich selbst das "Ich-bin", den Gott, entdecken, nur dadurch kommt er in die Lage, das Göttliche in sich zu finden. - Wenn diese Worte so gelesen werden, dann wird der Zuhörer gewahr, daß Er selbst, daß das "Ich-bin" von Gott gesandt ist. Ein solcher, der von Gott gesandt ist, der entsendet wird zum Entzьnden des "Gottes" in dieser Art, der verkündet auch den Gott in dem wahren Sinne, nicht mehr nach der Blutsverwandtschaft.

И теперь переведем мы себе это место, как оно действительно называется. Мы получим для этого материлы, когда мы уясним себе, как (каковы) были учения древних. Таковые были полно-искуссно записаны во многих книгах. Мы нуждаемся только вспомнить себе о Псалмах, где в красиво составленных речах в Старом Завете возвещалось Божественное. Тут ведут речь только о древних кровных совместных взаимозависимостях (связях) с неким Богом. Можно было все это учить, но учили через все это не более, чем что с этим древним Божеством совместно взаимозависят (связаны). Желали, однако, понять Христоса, то не нужны были все древние законы, все древние искуссности. Что учил Христос, можно было схватить (осознать) в (той) мере, как схватывали (осознавали) в себе Духовное Я. Тогда хотя не могли еще иметь никакого полного знания о Божестве, но могли понять то, что слышали из уст (губ) Христоса. Тогда имели подготовление к пониманию. Тогда не нужны были все Псалмы, все искуссно составленные учения, но нужно было только Наипростейшее, и это были лепечащие выражения. Нужно было только лепетать в своих словах, и будут свидетельствовать о Боге. Это могли (делать) само в наипростейших лепечащих словах, нужны были быть только отдельные слова, которые вообще не имели никакой "меры". Кто только лепетал, тот чувствовал в своем Я, что он послан от Бога, таковой мог понять то, что говорил Христос. Кто знает только совместную взаимозависимость (связь) с Богом, таковой ведет речь в строфой мере Псалмов, но вся его метричность, ведет его к ничему другому, как к древним Богам. Тот, однако, который чувствует себя обоснованным в Духовных мирах, таковой есть над всеми, и он может дать свидетельство о том, что он видел и слышал в Духовных мирах. Но его свидетельство не принимают те, которые принимают свидетельство обычным способом. Если существуют таковые, которые его принимают, тогда показывают они равно (именно) через свое принятие, что они чувствуют себя как посланные Богом. Они не только верили, они понимали, что говорил им другой, и они отпечатывали через свое понимание само свои слова. "Кто чувствует Я, проявляет себя (откровенничает сам) в Лепете Слов Бога". Таковое означает это. Ибо Дух, который здесь подразумевается, не нуждается высказываться ни через никакую метричность, ни через никакую слоговую меру; но он может выразить себя в наипростейшем лепечащем способе. Такие слова легко принимаются как свободное письмо (вольную грамоту) для некого права немудрости. Кто однако отклоняет (отвергает) мудрость, потому что по его мнению высшие тайны должны быть высказаны в наипростейшей форме, тот делает это - конечно часто неосознанно - только из некой известной приверженности к Душевному удобству. Когда говорится: "Бог дает Дух не (согласно) по мере", так подразумевается равно только, что мера не помогает достичь Дух; где однако действительно есть Дух, тут возникает также мера. Не каждый, который имеет меру, имеет Дух; кто, однако, имеет Дух, приходит наверняка к мере. Непозволительно естественно обращать (переворачивать) известые вещи: Это не есть некий знак для "иметь-Дух", когда не имеют никакой меры, хотя также обратно "иметь-меру" не есть некий знак для Духа. Наука наверняка не есть никакой знак для мудрости, но немудрость наверняка также не есть (никакой знак для мудрости).

Und jetzt übersetzen wir uns diese Stelle, wie sie wirklich heißt. Wir bekommen die Materialien dazu, wenn wir uns klar sind, wie die Lehren der Alten waren. Die waren in vielen Büchern kunstvoll aufgeschrieben. Wir brauchen uns nur an die Psalmen zu erinnern, wo in schön gefügten Reden im Alten Testamente das Göttliche verkündet worden ist. Da redet man nur von den alten Blutzusammenhängen als dem Zusammenhange mit einem Gotte. Man konnte alles das lernen, aber man lernte durch alles das nie mehr, als daß man mit dieser alten Gottheit zusammenhängt. Wollte man aber den Christus verstehen, so brauchte man all die alten Gesetze, alle die alten Künstlichkeiten nicht. Was der Christus lehrte, konnte man in dem Maße ergreifen, als man in sich das geistige Ich erfaßte. Dann konnte man zwar noch kein volles Wissen von der Gottheit haben, aber man konnte das verstehen, was man von den Lippen des Christus Jesus hörte. Dann hatte man die Vorbedingung zum Verständnis. Man brauchte dann alle Psalmen nicht, alle kunstvoll gefügten Lehren nicht, sondern man brauchte nur das Einfachste, und das waren lallende Ausdrücke. Man braucht nur zu lallen in seinen Worten, und man wird von dem Gotte zeugen. Das konnte man selbst in den einfachsten lallenden Worten, es brauchten nur einzelne Worte zu sein, die gar kein "Maß" haben. Wer nur lallte, wer fühlte in seinem Ich, daß er von Gott gesandt ist, der konnte das verstehen, was der Christus sprach. Wer nur den irdischen Zusammenhang mit Gott weiß, der redet im Versmaß der Psalmen, aber all sein Metrum führt ihn zu nichts anderem als zu den alten Göttern. Derjenige aber, der sich in den geistigen Welten gegründet fühlt, der ist über alle, und er kann Zeugnis geben von dem, was er gesehen und gehört hat in den geistigen Welten. Aber sein Zeugnis nehmen diejenigen, die nur in der gewohnten Weise ein Zeugnis annehmen, nicht an. Wenn es solche gibt, die es annehmen, dann zeigen sie eben durch ihre Annahme, daß sie als gottgesandt sich fühlen. Sie glauben nicht nur, sie verstehen, was ihnen der andere sagt, und sie besiegeln durch ihr Verstehen selbst ihre Worte. "Wer das Ich fühlt, offenbart selbst im Lallen Gottes Worte." Das bedeutet es. Denn der Geist, der hier gemeint ist, braucht sich durch kein Metrum, durch kein Silbenmaß auszusprechen; sondern in der einfachsten lallenden Weise kann er sich ausdrücken. Es werden leicht solche Worte als Freibrief genommen für ein Recht auf Unweisheit. Wer aber die Weisheit ablehnt, weil sich nach seiner Meinung die höchsten Geheimnisse in der schlichtesten Form aussprechen kssen müssen, der tut dies - allerdings oft unbewußt - nur aus einem gewissen Hang zur seelischen Bequemlichkeit. Wenn gesagt wird: "Gott gibt den Geist nicht nach dem Maß", so ist eben nur gemeint, daß das Maß nicht zum Geist verhilft; wo aber der Geist wirklich ist, da entsteht auch das Maß. Nicht ein jeder, der das Maß hat, hat den Geist; wer aber den Geist hat, kommt gewiß zum Maß. Man darf natürlich gewisse Dinge nicht umkehren: Es ist nicht schon ein Zeichen für das Geisthaben, wenn man kein Maß hat, obschon auch umgekehrt das Maßhaben nicht ein Zeichen für den Geist ist. Wissenschaft ist sicherlich kein Zeichen für Weisheit, aber Unwissenheit sicherlich auch nicht.

Так нам показывается, что Христос аппелирует к ставшему самостоятельным Я в каждой человеческой Душе. "Меру" вы должны здесь принять аналогично как "слоговою меру", как полно-искуссно построенный язык. - И предшествующее предложение называется дословно: "Таковой, который схватил (осознал) Бога в "Я-есть", само в лепете свидетельствует Божественный язык или язык Бога и находит путь к Богу".

So wird uns also gezeigt, daß der Christus an das selbständig gewordene Ich in jeder Menschenseele appelliert. "Maß" müssen Sie hier ähnlich nehmen wie "Silbenmaß", wie kunstvoll aufgebaute Sprache. - Und der vorhergehende Satz heißt wörtlich: "Der, der Gott im <Ich-bin> erfaßt, bezeugt selbst im Lallen göttliche oder Gottes Sprache und findet den Weg zum Gotte."

Шестой доклад. Гамбург, 25 Мая 1908 Я-есть.

В этих докладах уже было указано на то, что в разговоре Христоса Иисуса с Никодимом (Никодемус) мы должны видеть речь (беседу) Христоса с некой личностью, которая есть в состоянии воспринимать то, что воспринимают вне физического тела через (посредством), вплоть до некой известной степени развитые, высшие органы распознавания. Ясно и отчетливо для того, который понимает такие вещи, это отмечается в Евангелии через то, что нам говорится: Никодим пришел к Христосу Иисусу "ночью", это называется - в неком состоянии сознания, в пределах которого человек не обслуживает себя внешними органами чувств. Мы не желаем входить в тривиальные объяснения, которые были даны об этом (выражении) "ночью" от этих или тех людей. Теперь, знаем мы, что в этом разговоре речь идет о том, что существует некое опять-рождение человека - "из Воды и Духа". Это есть очень важные слова, которые Христос говорит Никодиму об опять-рождении в 3-ей главе, стих 4 и 5:

"Никодим говорит к нему: Как может некий человек быть опять-рожден, когда он стар? Может он также опять-таки войти в тело своей матери и быть рожден? Иисус отвечал: Истинно, истинно, я говорю тебе: Иначе, как кто-нибудь будет рожден из Воды и Духа, не может он прийти в Царство Бога!".

SECHSTER VORTRAG Hamburg, 25. Mai 1908 Das Ich-Bin

Es ist in diesen Vorträgen bereits darauf hingewiesen worden, daß wir in dem Gespräch des Christus Jesus mit Nikodemus die Unterredung zu sehen haben des Christus mit einer Persönlichkeit, die imstande ist, dasjenige wahrzunehmen, was man außerhalb des physischen Leibes durch bis zu einem gewissen Grade entwickelte höhere Erkenntnisorgane wahrnimmt. Klar und deutlich für den, der solche Dinge versteht, ist dies angedeutet im Evangelium dadurch, daß uns gesagt wird: Nikodemus kam zu dem Christus Jesus "bei der Nacht", das heißt in einem Bewußtseinszustand, innerhalb welchem sich der Mensch nicht seiner äußeren Sinnesorgane bedient. Wir wollen uns nicht auf triviale Erklärungen einlassen, die über dieses "bei der Nacht" von diesen oder jenen Leuten abgegeben worden sind. Nun wissen Sie, daß in diesem Gespräch die Rede davon ist, daß es eine Wiedergeburt des Menschen gibt - "aus Wasser und Geist". Es sind sehr wichtige Worte, die der Christus zu Nikodemus von der Wiedergeburt spricht im 3.Kapitel, Vers 4 und 5:

"Nikodemus spricht zu ihm: Wie kann ein Mensch wiedergeboren werden, wenn er alt ist? Kann er auch wiederum in seiner Mutter Leib gehen und geboren werden? Jesus antwortete: Wahrlich, wahrlich, ich sage dir: Es sei denn, daß jemand geboren werde aus Wasser und Geist, so kann er nicht in das Reich Gottes kommen!"

Мы уже сказали, что эти слова должны быть взвешены с золотыми весами, и должно вообще быть удерживаемо, что с одной стороны действенно: Слова некого такого религиозного пра-возвещения должны быть взяты буквально; но с другой стороны действенно также это: Мы должны сперва найти этот буквальный смысл, сперва распознать. Часто цитируется предложение: "Буква убивает, Дух однако оживляет (делает живым)" (2 Кор. 3, 6). Те люди, которые цитируют это предложение, применяют его часто в неком особенном (странном) способе. Они рассматривают это предложение, как некое свободное письмо (вольную грамоту), чтобы свою собственную фантазию, которую они именуют "Дух вещи (дела)", вычитать из этих слов, и говорят затем кому-нибудь, который выдает старание (старается), чтобы сперва узнать букву, прежде чем приходят к Духу: Ах, что нам (за дело) до буквы; Буква убивает, Дух однако оживляет (делает живым)! Кто ведет так речь, стоит приблизительно на той же самой высоте, как некий человек, который тут сказал бы: Дух есть собственно Живое, тело есть некое Мертвое; итак разобъем мы тело, тогда станет Дух живым! - Кто ведет так речь не знает, что Дух образуется ступенеобразно (ступенчато), что человек должен использовать органы своего физического тела, чтобы то, что он испытывает в физическом мире, принять и затем внести наверх в Дух. Сперва должны мы, итак, узнать букву; затем можем мы также букву убить так, как отпадает тело человека от Духа человека, когда человеческий Дух извлек все из тела.

Daß diese Worte mit der Goldwaage zu wiegen sind, haben wir bereits gesagt, und es muß durchaus festgehalten werden, daß auf der einen Seite gilt: Die Worte einer solchen religiösen Urkunde müssen im buchstäblichen Sinne genommen werden; aber auf der anderen Seite gilt auch das: Wir müssen diesen buchstäblichen Sinn erst finden, erst kennen. Es wird oftmals der Satz zitiert: "Der Buchstabe tцtet, der Geist aber macht lebendig" (2.Kor. 3, 6). Diejenigen Menschen, die diesen Satz zitieren, wenden ihn oftmals in einer sonderbaren Weise an. Sie betrachten diesen Satz als einen Freibrief, ihre eigene Phantasie, die sie den "Geist der Sache" nennen, aus diesen Worten herauszulesen, und sagen dann zu jemandem, der sich Mühe gibt, erst den Buchstaben zu kennen, ehe man zum Geist kommt: Ach, was geht uns der Buchstabe an; der Buchstabe tцtet, der Geist aber macht lebendig! - Wer so redet, steht ungefähr auf derselben Höhe wie ein Mensch, der da sagen würde: Der Geist ist das eigentlich Lebendige, der Körper ist ein Totes; also zerschlagen wir den Körper, dann wird der Geist lebendig werden! - Wer so redet, weiß nicht, daß der Geist sich stufenweise bildet, daß der Mensch die Organe seines physischen Leibes benutzen muß, um das, was er in der physischen Welt erfährt, aufzunehmen und es dann in den Geist hinaufzutragen. Erst müssen wir also den Buchstaben kennen; dann können wir auch den Buchstaben tцten, wie der Menschenleib vom Menschengeiste abfällt, wenn der menschliche Geist alles aus dem Leibe herausgeholt hat.

Прямо в этой главе Иоанна-Евангелия располагается нечто чрезвычайно Глубокое. Мы можем проникнуть в смысл этой главы только когда мы проследим эволюцию человека еще далее назад, как мы это уже делали для тех целей, которые до этого были нашими при рассмотрении Иоанна-Евангелия. Мы должны сегодня проследить человека назад в еще более ранних временных промежутках развития Земли.

Es liegt gerade in diesem Kapitel des Johannes-Evangeliums etwas außerordentlich Tiefes. Wir können in den Sinn dieses Kapitels nur eindringen, wenn wir die Evolution des Menschen noch weiter zurückverfolgen, als wir das schon zu denjenigen Zwecken getan haben, die bisher bei der Betrachtung des Johannes-Evangeliums die unsrigen waren. Wir müssen heute den Menschen in noch viel frühere Zeiträume der Erdenentwickelung zurückverfolgen.

С тем чтобы, однако, вы с (самого) начала вообще не были очень шокированы о том, что должно быть сказано в отношении ранних состояний человечества, я хотел бы привести вас назад в древнее Атлантическое время.

Damit Sie aber von Anfang an nicht gar zu sehr schockiert werden über das, was in bezug auf diese frühen Menschheitszustände zu sagen ist, möchte ich Sie noch einmal erst in die alte atlantische Zeit zurückführen.

Мы уже обратили внимание, ведь, уже на то, что наши человеческие предки, до того великого переворота на нашей Земле, который сохранился в сагах о потопе, там на Западе жили на некой земной области, которая не существует более сегодня, но образует дно Атлантического океана. Этот континент, который мы именуем Атлантис (Атлантида) давал приют нашим предкам. Когда мы исследуем последние времена этого человеческого периода, мы найдем конечно в эти расположенные очень далеко позади времена, что человек по меньшей мере вообще не был неаналогичен (неподобен) своему сегодняшнему облику. Но когда мы идем назад в эти первые времена этого Атлантиса, мы найдем уже совсем и вообще отличный от сегодняшнего облик человека. Теперь, можем мы идти назад еще дальше.

Wir haben ja schon darauf aufmerksam gemacht, daß unsere Menschenvorfahren vor jener großen Umwälzung auf unserer Erde, die in den Sintflutsagen erhalten ist, drüben im Westen lebten auf einem Ländergebiete, das heute nicht mehr existiert, sondern den Boden des Atlantischen Ozeans bildet. Dieser Kontinent, den wir die alte Atlantis nennen, beherbergte unsere Vorfahren. Wenn wir die letzten Zeiten dieser atlantischen Menschheitsperiode durchforschen, finden wir allerdings in diesen sehr weit zurückliegenden Zeiten, daß der Mensch wenigstens nicht gar zu unähnlich war seiner heutigen Gestalt. Aber wenn wir in die ersten Zeiten dieser Atlantis zurückgehen, würden wir schon eine ganz und gar von der heutigen verschiedene Menschengestalt finden. Nun können wir noch weiter zurückgehen.

До Атлантического времени человек жил на некой земле, которую (согласно) по сегодняшнему употреблению языка именуют Лемурия. Таковая равным случаем погибла через мощный переворот нашей Земли. Она располагалась приблизительно на том же месте, которое сегодня лежит между южной Азией, Африкой и Австралией. Когда мы проверим человеческие облики, которые в жили в Лемурии, насколько они предоставляются ясновидческому взору, так есть они очень отличны от сегодняшнего человека, и это не есть необходимо, что я вам точно опишу эти Лемурические человеческие облики. Если вы уже и позволили понравиться себе некоторому из изложений в духо-науке (теософии), так пришелся (показался) бы вам, однако-же, в основе отличный облик этих древних Лемурических людей от сегодняшних, действительно верно невероятным. Но в неком известном отношении мы однако-же, если мы желаем понять, должны описать, что привнеслось человеку в беге Земного развития, если также и верно (совсем) внешне.

Vor der atlantischen Zeit hat der Mensch in einem Lande gelebt, das man nach heutigem Sprachgebrauche Lemurien nennt. Es ist ebenfalls durch mächtige Umwälzungen unserer Erde zugrunde gegangen. Es lag ungefähr an derjenigen Stelle, die heute zwischen dem sьdlichen Asien, Afrika und Australien liegt. Wenn wir die Menschengestalten prüfen, die in Lemurien gelebt haben, soweit sie sich dem hellseherischen Blicke darbieten, so sind sie sehr verschieden von den heutigen Menschen, und es ist nicht notwendig, daß ich Ihnen diese lemurischen Menschengestalten und diejenigen der ersten atlantischen Zeit genau beschreibe. Selbst wenn Sie sich manches schon gefallen lassen an Schilderungen in der Geisteswissenschaft, so würde Ihnen doch die grundverschiedene Gestalt dieser alten lemurischen Menschen von den heutigen wirklich recht unwahrscheinlich vorkommen. Aber in einer gewissen Beziehung müssen wir sie doch, wenn wir verstehen wollen, was mit dem Menschen im Laufe der Erdenentwickelung sich zugetragen hat, wenn auch recht äußerlich, beschreiben.

Предположите вы однажды - что ведь в действительности невозможно, но мы желаем это однажды предположить для понимания - вы могли бы с вашими сегодняшними чувствами, которые вы тогда естественно не имели, взглядывать в последнее Лемурическое и первое Атлантическое время человечества и рассматривать поверхность Земли в ее различных частях. Если бы вы ожидали, что для такого чувственного восприятия человек был бы найден, тогда вы бы обманулись. Человек тогда еще не наличествовал в некой такой форме, что вы могли бы видеть его с сегодняшними чувствами. Хотя вам предоставился бы обзор, что известные области нашей Земной поверхности уже приблизительно выступали (выделялись) так, как острова, из земли, в остальном (обычно) еще жидкой (текучей), окруженной или морской водой или окутанной в пар. Но те области, которые выступали как островные области были однако-же еще не такие твердые земли, как наши сегодняшние твердые земли (суши), но мягкие Земные массы, между которыми разигрывались огненные силы (власти), так что такие островные области через тогдашние вулканические силы (власти) постоянно выгонялись наверх и опять-таки уходили вниз (погружались). Кратко, в Земле есть еще действующий в Огне элемент, все еще течет живым, превращается (изменяется). Вы нашли бы, что на известных областях, которые уже есть тут, которые уже охладились вплоть до к некой такой степени, живут предшественники нашего сегодняшнего животного мира. О таковых вы могли бы уже тут или там воспринять нечто: вы бы нашли гротескные облики, предшественников наших рептилий и амфибий. Но от человека вы не увидели бы ничего, потому что человек в тогдашнее время вообще не имел такое плотное, твердое физическое тело. Вы должны были бы искать человека где-то в другом, так сказать в водных массах и паровых массах, как если бы вы сегодня выплывали в море и от известных низших животных едва видели бы нечто другое, чем мягкую, слизистую массу. Так вы нашли бы, встроенное в водно-паровые области, тогдашнее человеческое физическое тело. Чем дальше вы приходите назад, тем тоньше, аналогичнее своему паро-оформленному, водному окружению есть (становится) человек этой эпохи. Сперва в течение Атлантического времени уплотняется он все больше; и если бы могли проследить целый ход становления глазами, то могли бы видеть, как этот человек уплотняется из воды и все больше приходит (сходит) вниз на Земную почву (дно). Так что это на самом деле есть правильно, что физический человек относительно поздно вступает на нашу Земную поверхность. Он снисходит (спускается) из водно-воздушного пространства, выкристаллизовывается из водно-воздушного пространства мало-помалу. Так сотворили мы себе эскизочный образ, что может существать некий человек, который так сказать еще вообще не отличается от своего окружения, который состоит из того же самого элемента, в котором он живет. Когда мы идем совсем далеко назад в развитии Земли, мы находим, что это человеческое тело становится все утонченнее и утонченнее.

Nehmen Sie einmal an - was ja in Wirklichkeit nicht möglich ist, aber wir wollen es einmal zum Verständnis annehmen -, Sie könnten mit Ihren heutigen Sinnen, die Sie damals natürlich nicht gehabt haben, in die letzte lemurische und in die erste atlantische Zeit der Menschheit hineinsehen und die Erdoberfläche an ihren verschiedenen Teilen betrachten. Wenn Sie erwarten würden, daß für solche sinnliche Wahrnehmung der Mensch auf der Erde zu finden wäre, dann würden Sie sich täuschen. Der Mensch war damals noch nicht in einer solchen Form vorhanden, daß Sie ihn mit heutigen Sinnen hätten sehen können. Es würde sich Ihnen zwar der Anblick darbieten, daß gewisse Gebiete unserer Erdoberfläche schon annähernd so wie Inseln herausragen aus der im übrigen noch flüssigen, entweder vom Meerwasser umgebenen oder in Dampf gehüllten Erde. Aber diejenigen Gebiete, die als Inselgebiete herausragen, waren doch noch nicht solche feste Länder wie unsere heutigen Festländer, sondern weiche Erdmassen, zwischen denen Feuergewalten spielten, so daß solche Inselgebiete fortdauernd durch die damaligen vulkanischen Gewalten heraufgetrieben werden und wiederum untergehen. Kurz, es ist noch ein im Feuer tätiges Element in der Erde, lebendig flutet noch alles, wandelt sich. Sie würden finden, daß auf gewissen Gebieten, die schon da sind, die bis zu einem solchen Grade schon abgekühlt sind, Vorläufer unserer heutigen Tierwelt leben. Von denen könnten Sie da oder dort schon etwas wahrnehmen: groteske Gestalten würden Sie finden, Vorläufer unserer Reptilien und Amphibien. Aber vom Menschen würden Sie nichts sehen können, weil der Mensch in der damaligen Zeit einen so dichten, festen physischen Leib gar nicht hatte. Sie müßten den Menschen ganz woanders suchen, sozusagen in den Wassermassen und Dampfmassen, wie wenn Sie heute etwa ins Meer hinausschwimmen und von gewissen niederen Tieren kaum etwas sehen als eine weiche, schleimige Masse. So würden Sie eingebettet finden in den Wasserdampfgebieten den damaligen menschlichen physischen Leib. Je weiter sie zurückkommen, desto dünner, ähnlicher seiner dampfförmigen, wässerigen Umgebung ist der Mensch dieser Epoche. Erst während der atlantischen Zeit verdichtet er sich immer mehr; und wenn man den ganzen Werdegang mit Augen verfolgen könnte, so könnte man sehen, wie dieser Mensch sich aus dem Wasser heraus verdichtet und immer mehr auf den Erdboden herunterkommt. So daß es in der Tat richtig ist, daß der physische Mensch verhältnismäßig spät den Boden unserer Erdoberfläche betrat. Er stieg aus dem Wasser-Luftraum herab, kristallisierte sich aus dem Wasser-Luftraum nach und nach heraus. So haben wir uns ein skizzenhaftes Bild dafür verschafft, daß es einen Menschen geben kann, der sich sozusagen noch gar nicht von seiner Umgebung unterscheidet, der aus demselben Elemente besteht, in dem er lebt. Wenn wir ganz weit zurückgehen in der Erdenentwickelung, finden wir, daß dieser Menschenleib immer dünner und dünner wird.

Идем мы теперь назад вплоть до к началу нашей сегодняшней планеты Земля. Мы знаем, что наша планета Земля вышла (произошла) из древней Луны. Мы наименовали древнюю Луну "Космос Мудрости". Эта древняя Луна не имела на известной ступени своего развития то, что мы сегодня называем земля, твердая земля; ибо мы должны насквозь (полностью) уяснить себе, что на предшествующем Земле воплощении планеты также физические взаимозависимости (условия) были совсем другие. Когда мы идем назад вплоть до к древнему Сатурну, мы не должны иметь представления, что тут это выглядело бы как сегодня на нашей Земле, что тут были бы скалы, на которые вы могли вступить, деревья, на которые вы могли бы вскарабкаться. Это все вообще не наличествовало. Когда вы из мирового пространства издалека приближались бы к древнему Сатурну в среднем состоянии его развития, тогда вы видели бы висящим (парящим) не примерно какое-нибудь особое мировое тело, но вы почувствовали бы нечто Особенное, именно, что вы пришли бы в некий регион, где вы чувствовали так нечто, как если вы вползали бы в некую печь (очаг). Единственная действительность Сатурна была такова, что он имел некое другое состояние тепла, чем его окружение. Через нечто другое его не могли воспринимать.

Gehen wir nun zurück bis an den Anfang unseres heutigen Erdenplaneten. Wir wissen, daß unser Erdenplanet hervorgegangen ist aus dem alten Monde. Wir haben den alten Mond den "Kosmos der Weisheit" genannt. Dieser alte Mond hatte auf einer gewissen Stufe seiner Entwickelung das nicht, was wir heute Erde, feste Erde nennen; denn wir müssen uns durchaus klar sein, daß auf der der Erde vorangehenden Verkörperung des Planeten auch die physischen Verhältnisse ganz andere waren. Wenn wir zurückgehen bis zum alten Saturnzustande, dürfen wir nicht die Vorstellung haben, daß es da so ausgesehen hätte wie heute auf unserer Erde, daß da Felsen gewesen wären, auf die Sie hätten treten können, Bдume, auf die Sie hätten klettern können. Das alles war gar nicht vorhanden. Wenn Sie aus dem Weltenraum von weit her sich dem alten Saturn genähert hätten im mittleren Zustande seiner Entwickelung, dann hätten Sie nicht etwa irgendeinen besonderen Weltenkörper schweben sehen, sondern Sie hätten etwas Sonderbares gespьrt, nämlich, daß Sie in eine Region hineingekommen wären, wo Sie so etwas gefühlt hätten, wie wenn Sie in einen Backofen hineingekrochen wären. Die einzige Wirklichkeit des Saturn war die, daß er einen anderen Wärmezustand hatte als seine Umgebung. Durch etwas anderes hätte man ihn nicht wahrnehmen können.

Оккультизм не различает так, как тривиальная физика настоящего времени, три состояния материи, но он различает еще больше таких состояний. Физик говорит: В настоящее время существует твердое, жидкое и газообразное (газооформленное) тело. Но Сатурн не был еще тогда (ни разу) газообразным. Газообразное состояние есть много более плотнее, чем наитвердейшее состояние Сатурна. Мы различаем в оккультизме еще состояние тепла, которое не есть некое голое (чистое) состояние движения материи, но некое четвертое субстанциональное состояние. Только из тепла состоял этот Сатурн, и когда мы от Сатурна продвигаемся к Солнцу, переживаем мы одновременно некое уплотнение этой древней огненной планеты. Солнце есть первое воплощение нашей планеты, которое есть газовое. Солнце сперва есть некое газообразное (газооформленное) или воздухообразное (воздухооформленное) тело. Луна уплотняется затем далее. Она есть некое жидкое (текучее) тело, которое позднее, как (когда) Солнце покидает его, сперва принимает некое более плотное состояние; но собственно среднее состояние, где оно еще было объединено с Солнцем, есть жидкое состояние. То, однако, что мы именуем сегодняшняя минеральная земля, что есть минералы, скальные массы, что есть пахотная почва, это на древней Луне еще не наличествовало. Это приходит сперва на нашей Земле, выкристаллизовывается тут.

Der Okkultismus unterscheidet nicht so, wie die gegenwärtige triviale Physik, drei Zustände der Materie, sondern er unterscheidet noch mehr solcher Zustände. Der Physiker sagt: Gegenwärtig gibt es feste, flüssige und gasförmige Körper. Aber der Saturn war noch nicht einmal gasförmig. Der gasförmige Zustand ist viel dichter als der festeste Zustand des Saturn. Wir unterscheiden im Okkultismus noch den Wärmezustand, der nicht ein bloßer Bewegungszustand der Materie ist, sondern ein vierter substantieller Zustand. Nur aus Wärme bestand dieser Saturn; und wenn wir vom Saturn zur Sonne aufrücken, erleben wir zugleich eine Verdichtung dieses alten feurigen Planeten. Die Sonne ist die erste Verkörperung unseres Planeten, die gasig ist. Die Sonne erst ist ein gasförmiger oder luftförmiger Körper. Der Mond verdichtet sich dann weiter. Er ist ein flüssiger Körper, der später, als ihn die Sonne verläßt, erst einen dichteren Zustand annimmt; aber der eigentliche mittlere Zustand, wo er noch mit der Sonne vereinigt ist, ist der flüssige Zustand. Das aber, was wir die heutige mineralische Erde nennen, was Mineralien, Felsmassen sind, was Ackerkrume ist, das ist auf dem alten Mond noch nicht vorhanden gewesen. Das kommt erst auf unserer Erde, kristallisiert sich da heraus.

Как (когда) Земля начала со своим развитием, она должна еще раз повторить все ранние (прежние) различные состояния. Каждое тело и каждая сущность в Космосе на некой новой ступени развития постоянно повторяет ранние состояния, так что наша Земля быстро пробегает (проделывает) состояние Сатурна, состояние Солнца и состояние Луны. Как (когда) она пробегает состояние Луны, состоит она из воды смешанной с водным паром, не из сегодняшней воды, но из воднооформленной (воднообразной), это называется - из жидкой (текучей) субстанциальности; к жидкому (текучему) состоянию приводит (доводит) она ее (воду) как к наиплотнейшему. Этот жидкий (текучий) шар, который парил в мировом пространстве, не есть вода как сегодня, но вода смешанная с водным паром, итак Газовое и Жидкое (Текучее) одно с другим, и человек был уже тут внутри. Потому что еще никакие твердые субстанции не отложились, человек может быть тут внутри в водном шаре. От сегодняшнего человека есть тут внутри его Я и его астральное тело. Но это Я и это астральное тело еще не чувствуют себя как обособленное существо, но как встроенное в лоно Божественно-Духовных существ; они не чувствуют себя еще высвобожденными из некого существа, чье тело есть водная, парооформленная Земля. Теперь, в этих астральных телах, которые оснащенны Я, образуются включения, совсем тонкие, утонченные задатки человека. Это обозначено на первой фигуре (рисунке).

Als die Erde mit ihrer Entwickelung anfдngt, muß sie noch einmal all die früheren verschiedenen Zustände wiederholen. Stets wiederholt jeder Körper und ein jedes Wesen im Kosmos auf einer neuen Entwickelungsstufe die früheren Zustände, so daß unsere Erde rasch durchläuft den Saturnzustand, den Sonnenzustand und den Mondenzustand. Als sie den Mondenzustand durchläuft, besteht sie aus Wasser mit Wasserdampf gemischt, nicht heutiges Wasser, aber wasserförmige, das heißt flüssige Substantialität; zum flüssigen Zustand bringt sie es als zum dichtesten. Diese wässerige Kugel, die im Weltenraume schwebte, ist nicht Wasser wie heute, aber Wasser mit Wasserdampf gemischt, also Gasiges und Flüssiges durcheinander, und da ist der Mensch schon darinnen. Weil noch keine festen Substanzen sich abgesetzt haben, kann der Mensch in dieser wässerigen Kugel darinnen sein. Vom heutigen Menschen ist darin sein Ich und sein astralischer Leib. Aber dieses Ich und dieser astralische Leib fühlen sich noch nicht als abgesonderte Wesenheit, sondern wie eingebettet im SchoЯ göttlich-geistiger Wesenheiten; sie fühlen sich noch nicht herausgelöst aus einer Wesenheit, deren Leib die wässerige, dampfförmige Erde ist. Nun bilden sich in diesen astralischen Leibern, die mit dem Ich ausgestattet sind, Einschlüsse, ganz dünne, feine Menschenanlagen. Das ist auf der ersten Figur gezeichnet.

Что есть тут вверху, должно представлять, для внешнего рассмотрения невидимые, астральные тела и Я, которые встроены так в водный Земной шар; и таковые извлекают из себя первые задатки к физическому телу человека, которое вместе с эфирным телом есть тут в совсем, совсем тонком состоянии. Это вычленяется тут (наружу). Если вы ясновидчески проследили бы это, то вы видели бы первые задатки физического и эфирного тела как бы окруженные астральным телом и Я, как это обозначено на первой фигуре (рисунке). То, что сегодня, когда вы спите, остается лежать в постели, ваше физическое и эфирное тело, это в своем первом задатке в этом Земном состоянии образуется как первый зачаток человека, который еще совсем облачен (окутан) астральным телом и Я. Водная паровая масса уплотняется тут. Астральное тело и Я дают повод (побуждение), что тут везде первый задаток человека вчленяется в эту пра-источную (изначальную) водную землю. Ход (развития) животных и растений не можем мы при этом прослеживать далее.

Was da oben ist, soll darstellen die für die äußere Betrachtung unsichtbaren astralischen Leiber und Iche, die so eingebettet sind in die wässerige Erdenkugel; und diese holen aus sich heraus die erste Anlage zum physischen Menschenleib, der mit dem Ätherleib in ganz, ganz dünnem Zustand da ist. Das gliedert sich da heraus. Wenn Sie das hellseherisch verfolgen würden, so würden Sie die erste Anlage des physischen und Ätherleibes sehen wie umgeben von astralischem Leib und Ich, wie das an der ersten Figur gezeichnet ist. Dasjenige, was heute, wenn Sie schlafen, von Ihnen im Bette liegen bleibt, Ihr physischer Leib und Ätherleib, das bildet sich in seinen ersten Anlagen in diesem Erdenzustand als erster Menschenkeim, der noch ganz umhüllt ist von Astralleib und Ich. Die wässerige Dampfmasse verdichtet sich da. Der Astralleib mit dem Ich geben Veranlassung, daß sich da überall die erste Menschenanlage eingliedert in dieser ursprünglichen Wassererde. Den Gang der Tiere und Pflanzen können wir dabei nicht weiter verfolgen.

Следующее, что теперь образуется, есть то, что вода уплотняется и что в неком известном отношении показываются воздух и вода так, что итак пар и вода более не смешаны друг с другом, но вода и воздух отделяются друг от друга. Следствие этого есть то, что тело человека - физическое и эфирное тело - опять-таки становится несколько плотнее, что оно, потому что оно ведь теперь отделилось от воды, становится само воздухообразным и принимает в себя элемент огня, так что то, что было ранее воднообразным (неким родом воды), теперь становится воздухооформленным. Физически-эфирный задаток человека состоит теперь из воздуха, который протекается (пронизывается) насквозь огнем; астральное тело и Я окружают его и это все движется в том, что еще осталось от воды, сменяясь (попеременно) в воде и воздухе туда и сюда (смотри рисунок II).

Das nächste, was sich nun bildet, ist, daß sich das Wasser verdichtet und daß in einer gewissen Beziehung sich zeigen Luft und Wasser, so daß also nicht mehr Dampf und Wasser durcheinandergemischt sind, sondern Wasser und Luft sich voneinander scheiden. Die Folge davon ist, daß der Menschenleib - physischer und ätherischer Leib - wiederum etwas dichter wird, daß er, weil ja jetzt die Luft sich abgeschieden hat vom Wasser, selbst luftartig ist und in sich aufnimmt das Feuerelement, so daß dasjenige, was früher wasserartig war, jetzt luftförmig wird. Die physisch-ätherische Menschenanlage besteht jetzt aus Luft, die von Feuer durchströmt wird; astralischer Leib und Ich umgeben sie, und das alles bewegt sich in dem, was noch vom Wasser übrig geblieben ist, abwechselnd in Wasser und Luft hin und her (siehe Zeichnung II).

Итак мы имеем человека перед нами так, что то, что сегодня у спящего человека лежит в постели, наличествует в неком таком задатке, который сам приходит вплоть до к уплотненности воздуха и прокаляется (воспламеняется) огнем. К каждому такому огненному человеку принадлежит астральное тело и Я. Таковые однако совсем (насквозь) встроены в лоно Божества, это называется - они не чувствуют себя также еще как некое особое Я.

Also wir haben den Menschen so vor uns, daß das, was heute beim schlafenden Menschen im Bette liegt, in einer solchen Anlage vorhanden ist, die selbst bis zur Luftdichte geraten und von Feuer durchglüht ist. Zu jedem solchen Feuermenschen gehört ein Astralleib und Ich. Die sind aber durchaus eingebettet in den SchoЯ der Gottheit, das heißt, sie fühlen sich auch noch nicht als ein besonderes Ich.

Вы должны о таких вещах глубоко подумать. Ибо эти состояния отличаются так очень (сильно) от сегодняшнего Земного состояния, что они шокируют челвовека и являются как непонятные (непостижимые).

Sie müssen über solche Sachen tief nachdenken. Denn es unterscheiden sich diese Zustände so sehr von dem heutigen Erdenzustand, daß sie den Menschen schockieren und wie unbegreiflich erscheinen.

Теперь вы спросите: Что есть тогда огонь, который тут обозначается в воздухе? Этот огонь, который человек имел уже тогда, живет сегодня в вас. Это есть огонь, который пульсирует через вашу кровь, это есть тепло крови. И также остатки древнего воздуха живут еще в вашем организме. Когда вы вдыхаете и выдыхаете, тогда вы, в вашем иначе твердом теле, имеете воздух, который вытекает и втекает. Помыслите вы себе, что вы совсем глубоко вдыхаете; тогда этот воздух принимается в вашу кровь; через это есть это теплый воздух. Теперь помыслите вы себе этот воздух проникающий через целое тело, везде проникает он вовнутрь. Помыслите вы себе теперь однако все твердое и жидкое (удаленным) прочь, и помыслите себе только облик, который тут остается: некий человек, который именно вдохнул, это называется - вогнал кислород в самые внешние части тела. Тогда вам останется тут некий облик, который очень аналогичен (подобен) человеку, который однако состоит из воздуха. Воздух, который протекает через человека, принимает совсем формы тела. Некий род тела тени остается вам, состоящий из воздуха, пронизанного водой. Тогда вы имели не этот облик, но вы были некий такой человек; физическое и эфирное тело были облачены (окутаны) астральным телом, оснащенным Я. Это состояние длилось вплоть до внутрь в Атлантическое время. Тот, который предается иллюзии, что в первые времена Атлантиса люди уже странствовали вокруг как сегодня, таковой заблуждается. Люди сперва из региона воздуха снизошли вниз в более плотный материальный регион. В тот раз (тогда) на Земле были наивысше животные, которые не могли ожидать с воплощением в Физическое и следовательно остались стоять (отстали), так как Земля еще не была зрела, чтобы выдать материал для (образования) людей. Следовательно животные остались (стоять) на низших формах, потому что они не могли ожидать с нисхождением вниз.

Nun werden Sie fragen: Was ist denn das Feuer, das da hineingezeichnet ist in die Luft? Dieses Feuer, das der Mensch damals schon hatte, lebt heute noch in Ihnen. Das ist das Feuer, das Ihr Blut durch pulst, ist die Blutwärme. Und auch die Reste der alten Luft leben noch in Ihrem Organismus. Wenn Sie einatmen und ausatmen, dann haben Sie in Ihrem sonst festen Leibe Luft, die aus- und einströmt. Denken Sie sich, Sie atmen ganz tief ein; dann wird diese Luft aufgenommen in Ihr Blut; dadurch ist das warme Luft. Jetzt denken Sie sich diese Luft durch den ganzen Körper dringend, überall dringt sie hinein. Denken Sie sich jetzt aber alles Feste und Flüssige fort, und denken Sie sich nur die Gestalt, die da bleibt: ein Mensch, der eben eingeatmet hat, das heißt den Sauerstoff bis in die äußersten Körperteile getrieben hat. Es bleibt Ihnen dann übrig eine Gestalt, die dem Menschen sehr ähnlich ist, die aber aus Luft besteht. Die Luft, die den Menschen durchströmt, nimmt ganz die Formen des Leibes an. Eine Art Schattenleib bleibt Ihnen übrig, bestehend aus Luft, mit Wärme durchzogen. Damals hatten Sie nicht diese Gestalt, aber ein solcher Mensch waren Sie: physischer und Ätherleib waren eingehüllt von dem mit dem Ich ausgestatteten Astralleibe. Dieser Zustand dauerte bis hinein in die atlantische Zeit. Derjenige, der sich der Illusion hingibt, daß in den ersten Zeiten der Atlantis die Menschen schon so wie heute umhergewandelt seien, der irrt sich. Die Menschen sind erst heruntergestiegen aus den Luftregionen in die dichtere materielle Region. Dazumal waren höchstens Tiere auf der Erde, die nicht warten konnten mit der Verkörperung im Physischen und die daher stehen geblieben sind, da die Erde noch nicht reif war, das Material für die Menschen herzugeben. Daher sind die Tiere auf niederen Formen stehen geblieben, weil sie nicht warten konnten mit dem Heruntersteigen.

Следующее было то, что человек (согласно) по своему физическому телу вчленялся в воздух и тепло и жидкие составные части, это называется однако в оккультном смысле: он стал некий водочеловек (водный человек). Вы могли бы теперь сказать: Человек был однако-же ранее также уже некий водочеловек. Тут вы однако говорили бы не совсем правильно. Ранее Земля была некий водный шар, и тут внутри были - только Духовно - астральное тело и Я; таковые плавали в воде как Духовные существа; они не были обособленные существа. Теперь есть мы сперва у пункта, где мы нашли бы физическоое тело человека содержащимся в воде, так сказать тут внутри медузооформленным (слизеобразным). Вы могли бы плавать в этом пра-море и смогли бы найти уплотненные из воды облики, через которые вы могли бы видеть насквозь. Так были они сперва, эти люди; они имели сперва некое водное тело, и в то время как они имели водное тело, их астральное тело и Я было очень (сильно) встроено в Божественно-Духовные существа.

Das nächste war, daß der Mensch seinem physischen Leibe nach sich gliederte in Luft und Wärme und flüssige Bestandteile, das heißt aber im okkulten Sinne: er wurde ein Wassermensch. Sie könnten nun sagen: Der Mensch war doch früher auch schon ein Wassermensch. Da würden Sie aber nicht ganz richtig sprechen. Früher war die Erde eine Wasserkugel, und darin waren - nur geistig - Astralleib und Ich; die schwammen im Wasser als geistige Wesenheiten; sie waren nicht abgesonderte Wesenheiten. Jetzt sind wir erst auf dem Punkt, wo Sie den physischen Menschenleib finden würden in dem Wasser enthalten, sozusagen quallenförmig darin. Sie könnten in diesem Urmeer schwimmen und würden darin finden aus dem Wasser heraus verdichtete Gestalten, durch die Sie hindurchschauen könnten. So waren sie zuerst, diese Menschen: sie haben erst einen Wasserleib, und indem sie den Wasserleib haben, ist noch immer ihr astralischer Leib und ihr Ich sehr eingebettet in die göttlich-geistigen Wesenheiten.

Тогда как (когда) человек имел это водное тело, было распределение его состояний сознания некое другое, чем оно стало позднее. Так, как сегодня, не было распределение безсознательной ночи и сознательного дня, но тогда, как человек был еще встроен в Божественно-Духовные существа, он имел ночью некое сумрачное астральное сознание. Когда он днем вныривал (погружался) в свое жидкое физическое тело, тут была (становилась) для него ночь, и когда он опять был вовне из своего физического тела, тут восходил ему ослеплительный астральный свет. Когда он утром вныривал (погружался) в физическое тело, тут было (становилось) сумрачно и тускло, тут начинался некий род безсознательности. Все больше однако образовывались в его физическом теле сегодняшние физические органы. С таковыми человек учился мало-помалу видеть. Дневное сознание становилось все яснее (светлее) и через это отшнуровывался (отвязывался) он от Божественного лона. И спрева около (напротив) середины Атлантического времени стал человек уплотнен так далеко, что он становится плоть и ноги, после того как сперва уплотнились хрящи, мало-помалу вышли (образовались) кости. И с этим становится внешне Земля все более тверже, и человек снисходит вниз на земельную почву (дно). С этим все больше исчезает сознание, которое он имел в Божественно-Духовных мирах; он становится все более наблюдателем внешнего мира и подготавливается чтобы стать собственно неким гражданином Земли. В последней трети Атлантического времени становится человек все более аналогичнее (подобнее) сегодняшнему.

Dazumal, als der Mensch diesen Wasserleib hatte, war die Verteilung seiner Bewußtseinszustände eine ganz andere, als sie später geworden ist. So wie heute war die Verteilung von bewußtloser Nacht und bewußtem Tage nicht, sondern dazumal, als der Mensch noch eingebettet war in die göttlich-geistigen Wesenheiten, hatte er in der Nacht ein dämmerhaftes, astralisches Bewußtsein. Wenn er bei Tag untertauchte in seinen flüssigen physischen Leib, da wurde es für ihn Nacht; und wenn er wieder heraus war aus seinem physischen Leibe, da ging ihm das blendende astralische Licht auf. Wenn er untertauchte des Morgens in den physischen Leib, da wurde es dämmerig und trübe, da fing eine Art von Bewußtlosigkeit an. Immer mehr aber bildeten sich in seinem physischen Leibe die heutigen physischen Organe aus. Damit lernte der Mensch nach und nach sehen. Das Tagesbewußtsein wurde immer heller, und dadurch schnьrte er sich ab von dem göttlichen SchöЯe. Und erst gegen die Mitte der atlantischen Zeit ist der Mensch so weit verdichtet, daß er Fleisch und Bein wird, nachdem sich zuerst die Knorpel verdichtet haben, die Knochen nach und nach herauskommen. Und damit wird außen die Erde auch immer fester, und der Mensch steigt herunter auf den Erdboden. Damit verschwindet immer mehr das Bewußtsein, das er gehabt hatte in den göttlich-geistigen Welten; er wird immer mehr ein Beobachter der äußeren Welt und bereitet sich vor, ein eigentlicher Erdenbürger zu werden. Im letzten Drittel der atlantischer Zeit wird dann die Menschengestalt immer ähnlicher der heutigen.

Так сходит человек буквально, дословно, вниз из сфер, которые мы должны обозначить как водные и воднопаровые сферы, водные и воздушные сферы и так далее. Пока он был в водно-воздушных сферах, было его сознание некой астрально-ясной способностью восприятия, потому что он, так часто он был вовне из физического тела, был вверху у Богов, но через становление плотным физического тела он так сказать отшнуровывался от Божественной субстанции. Как нечто, что получает некую оболочку, так отшнуровывался человек медленно из ранних совместных взаимозависимостей, как (когда) он прекращал быть водно- и воздухо-оформленным. Так долго, пока он был водным и воздухооформленным, был он вверху у Богов. Он не мог хотя развивать свое Я, но еще не отвязался (освободился) от Божественного сознания. В то время как он нисходил вниз в Физическое, темнело (помрачалось) его астральное сознание все больше.

So steigt der Mensch buchstäblich, wörtlich aus Sphären herunter, die wir bezeichnen müssen als Wasser- und Wasserdampfsphären, Wasser- und Luftsphären usw. Solange er in den Wasser-Luft-Sphären war, war sein Bewußtsein eine astralisch-helle Wahrnehmungsfähigkeit, weil er, so oft er heraus war aus dem physischen Leibe, oben bei den Göttern war, aber durch das Dichtwerden des physischen Körpers schnьrte er sich sozusagen von der göttlichen Substanz ab. Wie etwas, was eine Schäle bekommt, so schnьrte sich der Mensch langsam heraus aus dem früheren Zusammenhange, als er aufhörte, wasser- und luftförmig zu sein. Solange er wässerig und luftförmig war, war er oben bei den Göttern. Er hat zwar nicht sein Ich entwickeln können, aber hatte sich noch nicht losgelöst von dem göttlichen Bewußtsein. Indem er herunterstieg in das Physische, verdunkelte sich sein astralisches Bewußtsein immer mehr.

Когда мы желаем охарактеризовать смысл этого развития, мы можем сказать: Прежде, как (когда) человек был еще у Богов, было его физическое и эфирное тело водным и воздухооформленным, и мало-помалу сперва с уплотнением Земли он уплотнился к своей сегодняшней материальности. Это есть нисхождение. Равно также, как человек снизошел вниз, также взойдет он опять вверх. После того, как он испытал то, что он может испытать в твердой материи, он опять взойдет в регионы, где его физическое тело есть водно и воздухооформленно. Это сознание человек должен носить в себе, что если он опять-таки желает соединиться в своем сознании с Богами, его истинное бытие будет в регионах, из которых он происходит. Человек уплотнился из воды и воздуха; и он опять-таки утончится. Духовно это состояние сознания может быть предвосхищено только через то, тем что он внутренне приобретет сознание о том, что (чем) он станет позднее телесно. Но только через то, получают люди силу к этому, что они это принимают сознательно. Если человек приобретает себе это сознание, он достигнет свою Земную цель, достигнет свою Земную миссию. Что называется это тогда? Это называется - человек однажды был рожден не из плоти и земли, но из воздуха и воды. И он должен позднее в Духе действительно стать опять-рожденным из воздуха и воды. - Употребление (использование) языка времен, как (когда) возникли Евангелия, которое мы также должны изучать, есть таково, что "Вода" именовали также воду; но "Пневма", что сегодня употребляется как "Дух", был "Воздух"; слово имело насквозь некое такое значение. Должны слово "Пневма" переводить (со словом) "Воздух" или (со словом) "Пар"; иначе вызывают некое недопонимание. Следовательно должны это предложение Никодимовского разговора высказать так:

"Амен, Амен, (Аминь, Аминь) я говорю тебе: Разве что кто-нибудь рожден будет из воды и воздуха, иначе не может он прийти в царства Небес" (3, 5).

Wenn wir den Sinn dieser Entwickelung charakterisieren wollen, können wir sagen: Ehemals, als der Mensch noch bei den Göttern war, war der physische Leib und Ätherleib wässerig und luftförmig, und nach und nach hat er sich erst mit der Verdichtung der Erde verdichtet zu seiner heutigen Materialität. Das ist der Abstieg. Ebenso wie der Mensch heruntergestiegen ist, wird er auch wieder hinaufsteigen. Nachdem er das hier erfahren hat, was er in der festen Materie erfahren kann, wird er wieder hinaufsteigen in die Regionen, wo sein physischer Leib wässerig und luftförmig ist. Dieses Bewußtsein muß der Mensch in sich tragen, daß, wenn er sich wiederum verbinden will in seinem Bewußtsein mit den Göttern, sein wahres Sein in den Regionen sein wird, aus denen er entstammt. Herausverdichtet ist der Mensch aus Wasser und Luft; hineinverdünnen wird er sich wiederum. Geistig nur kann er sich diesen Zustand heute vorausnehmen, indem er sich innerlich das Bewußtsein von dem verschafft, was er später körperlich sein wird. Aber nur dadurch empfangen die Menschen die Kraft dazu, daß sie das bewußt heute aufnehmen. Wenn der Mensch sich dieses Bewußtsein erwirbt, wird er sein Erdenziel, seine Erdenmission erreichen. Was heißt denn das? Das heißt, der Mensch ist einstmals nicht geboren worden aus Fleisch und Erde, sondern aus Luft und Wasser. Und er muß später im Geiste wirklich wiedergeboren werden aus Luft und Wasser. - Der Sprachgebrauch der Zeiten, als die Evangelien entstanden sind, den wir auch studieren müssen, ist so, daß man "Wasser" auch Wasser genannt hat; aber "Pneuma", was heute als "Geist" gebraucht wird, war "Luft"; das Wort hatte dazumal durchaus eine solche Bedeutung. Man muß das Wort "Pneuma" übersetzen mit "Luft" oder mit "Dampf"; sonst ruft man ein Mißverständnis hervor. Man muß daher diesen Satz des Nikodemusgespräches so sagen:

"Amen, Amen, ich sage dir: Es sei denn, daß jemand geboren werde aus Wasser und Luft, sonst kann er nicht in die Reiche der Himmel kommen." (3,5)

Так указывает Христос на состояние будущего, в которое человек должен развиться, и так имеем мы в этом разговоре некую глубокую тайну нашего развития перед нами. Мы должны только правильно понять слова и применить их через то, что нам может дать антропософия (теософия). В тривиальном языке нечто еще осталось от этого, тем что легко-улетучивающиеся субстанции именуют "Духи". Но пра-источно (изначально) слово "Пневма" называется: Воздух. - Вы видите, итак, что дело очень верно идет о том, что слова схватят (осознают) в совсем точном, аккуратном смысле и положат на золотые весы. Тогда, однако, прямо из буквального смысла выходит (выявляется) чудеснейшее значение.

So weist der Christus auf den Zukunftszustand hin, in den der Mensch sich hineinentwickeln soll, und so haben wir in dieser Unterredung ein tiefes Geheimnis unserer Entwickelung vor uns. Wir müssen nur die Worte richtig verstehen und sie anwenden durch das, was uns die Anthroposophie geben kann. In der trivialen Sprache ist noch etwas davon übriggeblieben, indem man leichtflüchtige Substanzen "Geister" nennt. Aber ursprünglich heißt das Wort "Pneuma": Luft. - Sie sehen also, daß es sich recht sehr darum handelt, daß man die Worte in ganz genauem, exaktem Sinne auffaßt und auf die Goldwaage legt. Dann aber geht gerade aus dem buchstäblichen Sinne die wunderbarste geistige Bedeutung hervor.

Теперь, попробуем мы еще некое малое время направить наш Духовный взгляд на некий другой факт эволюции.

Nun versuchen wir noch eine kleine Weile unseren geistigen Blick auf eine andere Tatsache der Evolution zu richten.

Взглянем мы еще раз далеко назад вплоть до туда, где челвеческое астральное тело с Я были погружены в лоно общего Божественно-Астрального. Развитие свершалось ведь так - когда вы прослеживаете этот ход развития - что мы можем описать его себе схематически. Тут ваше целое Астральное было встроено в общее Астральное, и через процессы, которые были изложены, образуются Физическое и Эфирное, как оболочки вокруг. Через это одиночные (отдельные) люди, как обособленные партии (группы), были отшнурованы из общего Астрального, как если вы имеете перед собой некую жидкую субстанцию, и вы отсюда создаете (черпаете) части. Параллельно с этим образованием физического тела шло отшнурование одиночного (отдельного) сознания от Божественного сознания. Так что мы, чем далее мы продвигаемся вперед, можем сказать: Мы видим, как - заключенные в оболочку физического тела - одиночные (отдельные) люди образуются как партии (группы), которые обособились из общей Астральности. Конечно человек должен оплатить это становление самостоятельным через то, что его астральное сознание затемняется; зато он смотрит из оболочки своего физического тела наружу и видит физический план. Но древнее ясновидческое сознание, мало-помалу уходит ему (для него) потерянным.

Blicken wir noch einmal weit zurück bis dahin, wo der menschliche Astralleib mit dem Ich eingesenkt waren in den SchoЯ des allgemein Göttlich-Astralischen. Die Herausentwickelung geschah ja so - wenn Sie diesen Gang der Entwickelung verfolgen -, daß wir sie uns schematisch beschreiben können. Da war ursprünglich Ihr ganzes Astralisches eingebettet in das allgemeine Astralische, und durch die Vorgänge, die wir eben geschildert haben, bildeten sich das Physische und Ätherische wie Schalen herum. Dadurch wurden die einzelnen Menschen als abgesonderte Partien aus dem allgemein Astralischen herausgeschnьrt, wie wenn Sie eine flüssige Substanz vor sich haben, und Sie schöpfen Teile heraus. Parallel ging mit dieser Bildung des physischen Leibes die Abschnьrung des einzelnen menschlichen Bewußtseins vom göttlichen Bewußtsein. So daß wir, je weiter wir vorwärtsschreiten, sagen können: Wir sehen, wie - in die Schale des physischen Leibes eingeschlossen - die einzelnen individuellen Menschen sich herausbilden als Partien, die sich absondern aus der allgemeinen Astralität. Freilich muß der Mensch dieses Selbständigwerden dadurch bezahlen, daß sein astralisches Bewußtsein verdunkelt wird; dafür schaut er aus der Schale seines physischen Leibes hinaus und sieht den physischen Plan. Aber das alte hellseherische Bewußtsein geht ihm nach und nach verloren.

Так видим мы (что) возникает то, что есть Внутреннее человека, самостоятельное индивидуальное человеческое Внутреннее, что есть Я-носитель (носитель Я). Когда вы сегодня рассматриваете спящего человека, в физическом теле и эфирном теле, которые остаются в постели, вы имеете то, что возникло из этих оболочек, которые тут были образованы в беге времени через уплотнение. То, что ранее обособилось из общего Астрального, возвращается каждую ночь назад, чтобы усилить себя в общей Божественной субстанции. Это естественно не растворяется так далеко тут внутри, как это однажды растворялось тут внутри, иначе это было бы ведь ясновидческим. Это сохраняет свою самостоятельность. Эта самостоятельная индивидуальность есть итак нечто, что возникло в беге Земного развития.

So sehen wir das entstehen, was des Menschen Inneres ist, selbständiges individuelles Menscheninneres, was Ich-Träger ist. Wenn Sie heute den schlafenden Menschen betrachten, haben Sie in dem physischen Leibe und Ätherleibe, die im Bette zurückbleiben, dasjenige, was aus diesen Schalen, die sich da gebildet hatten im Laufe der Zeit, durch die Verdichtung entstanden ist. Was sich früher abgesondert hat aus dem allgemein Astralischen, kehrt jede Nacht zurück, um sich zu stärken in der allgemeinen göttlichen Substanz. Es geht natürlich nicht so weit darin auf, als es dazumal darin aufgegangen war, sonst wäre es ja hellseherisch. Es bewahrt sich seine Selbständigkeit. Diese selbständige Individualität ist also etwas, was im Laufe der Erdentwickelung entstanden ist.

Кому обязано (благодарно) своим бытием это самостоятельное индивидуальное человеческое Внутреннее, которое вне физического тела и эфирного тела ищет усиления? Оно обязано (благодарно) своим бытием физическому телу и эфирному телу человека, которое мало-помалу образовалось в беге Земного развития. Оно породило то, что днем ныряет (погружается) в физические чувства и смотрит наружу в физический мир, что однако ночью погружается (тонет) в некое безсознательное состояние, потому что оно высвободило (отвязало) себя из состояния в котором оно было ранее. Оккультное употребление языка именует то, что сегодня лежит в постели, собственно Земной человек. Это был "человек". А то, в чем вставлено Я внутри днем и ночью, что однако родилось из физического тела и эфирного тела, именовали "человеческое дитя" или "сын человеческий". Сын человеческий есть Я и астральное тело, как они рождены в беге Земной эволюции из физического тела и эфирного тела. Для этого есть техническое выражение "сын человеческий".

Wem verdankt denn dieses selbständige, individuelle Menscheninnere, welches außerhalb des physischen Leibes und Ätherleibes Stärkung sucht, sein Dasein? Es verdankt sein Dasein dem physischen Leibe und dem Ätherleibe des Menschen, der sich nach und nach im Laufe der Erdenentwickelung gebildet hat. Er hat das herausgeboren, was bei Tag untertaucht in die physischen Sinne und hinaussieht in die physische Welt, was aber bei Nacht in einen bewußtseinslosen Zustand untersinkt, weil es sich herausgelöst hat aus dem Zustande, in dem es früher war. Der okkulte Sprachgebrauch nennt das, was heute im Bette liegt, den eigentlichen Erdenmenschen. Das war der "Mensch". Und das, in dem das Ich drinnen steckt Tag und Nacht, was aber herausgeboren ist aus dem physischen und Ätherleib, nannte man das "Menschenkind" oder den "Menschensohn". Menschensohn ist Ich und astralischer Leib, wie sie herausgeboren sind im Laufe der Erdenevolution aus dem physischen und Ätherleibe. Dafür ist der technische Ausdruck "Menschensohn".

Для чего Христос Иисус пришел на Землю? Что должно было быть сообщено через его Импульс Земле?

Wozu ist der Christus Jesus auf die Erde gekommen? Was sollte durch seinen Impuls der Erde mitgeteilt werden?

Этот "сын человеческий", который отшнуровался из лона Божества, таковой высвободился (отвязался) из совместной взаимозависимости, где он был ранее, зато однако завоевал физическое сознание, он должен через силу Христоса, которая явилась на Земле, опять-таки прийти к сознанию Духовности. Он должен не только видеть с физическими чувствами в физическом окружении, но ему через силу его собственного внутреннего существа, которое ему сейчас неосознаваемо, должно воссиять сознание Божественного бытия. Через силу Христоса, который пришел на Землю, сын человеческий должен будет опять-таки возвышен к Божественному. Прежде только отдельные избранные могли родом древнего посвящения Мистерий взглядывать в Божественно-Духовный мир. Для таковых в древние времена имели некое техническое выражение. Те, которым было позволено взглядывать в Божественно-Духовный мир и могли стать свидетелями для него, именовали "Змеями". "Змеи" есть те люди в древние времена, которые этим способом были посвящены в Мистерии. Эти "Змеи" были предшественники деяния Христоса Иисуса. Моисей (Мозес) показывал свое послание через то, что он своему народу прямо поднял символ возвышения тех, которые могли взглядывать в Духовные миры: он возвысил Змея (4 Моисей 21, 8 - 9). То, что были эти одиночные (отдельные), это должен был через Христоса Иисуса на Земле стать каждый сын человеческий. Это Христос выражает в дальнейшем следовании Никодимовского разговора, тем что он говорит:

"Как однажды через Моисея был возвышен (вознесен) Змей, так должен быть возвышен (вознесен) сын человеческий!" (3, 4).

Dieser "Menschensohn", der sich losgeschnьrt hat aus dem SchöЯe der Gottheit, der sich losgelöst hat aus dem Zusammenhange, worin er früher war, aber dafür sich das physische Bewußtsein erobert hat, er soll durch die Kraft des Christus, der auf der Erde erschienen ist, wiederum zum Bewußtsein der Geistigkeit kommen. Er soll nicht nur sehen mit physischen Sinnen in der physischen Umgebung, sondern es soll ihm aufleuchten durch die Kraft seiner eigenen inneren Wesenheit, die ihm jetzt unbewußt ist, das Bewußtsein des göttlichen Daseins. Durch die Kraft des Christus, der auf die Erde gekommen ist, soll der Menschensohn wiederum zum Göttlichen erhöht werden. Vorher konnten nur einzelne Auserlesene auf die Art der alten Mysterien-Einweihung hineinschauen in die göttlich-geistige Welt. Für solche hatte man in alten Zeiten einen technischen Ausdruck. Die hineinschauen durften in die göttlich-geistige Welt und Zeugen werden konnten für sie, nannte man die "Schlangen". "Schlangen" sind diejenigen Menschen in alten Zeiten, die auf diese Weise in den Mysterien eingeweiht wurden. Diese "Schlangen" waren die Vorläufer der Tat des Christus Jesus. Moses zeigte seine Sendung dadurch, daß er vor seinem Volke das Symbolum aufrichtete der Erhöhung derjenigen, die hineinschauen konnten in die geistigen Welten: die Schlange erhöhte er (4. Mose 21, 8-9). Was diese Einzelnen waren, das sollte durch die Kraft des Christus auf der Erde ein jeglicher Menschensohn werden. Das drückt der Christus aus im weiteren Verfolg des Nikodemusgespräches, indem er sagt:

"Wie einstmals durch Moses die Schlange ist erhöht worden, so soll der Menschensohn erhöht werden!" (3, 4)

Христос Иисус пользуется везде (насквозь) техническими выражениями тогдашнего времени. Сперва только должны исследовать буквальный смысл его слов, тогда понимают действительный смысл, который также покрывается антропософским (теософским) учением. Следовательно в древние времена могло захватить (иметь) место только некое предвозвещение этого "Я-есть"-учения. Только по внешнему авторитету посвященных могли слышать народы нечто о силе Я-есть, которая должна была быть воспламенена (возжена) в каждом сыне человеческом. Но также и об этом нам будет достаточно преподаваться.

Durchaus bedient sich der Christus Jesus der technischen Ausdrücke der damaligen Zeit. Man muß nur den Buchstabensinn seiner Worte erst erforschen; dann versteht man den wirklichen Sinn, der sich auch deckt mit der anthroposophischen Lehre. Daher konnte in alten Zeiten auch nur eine Vorherverkündigung jener "Ich-bin"-Lehre Platz greifen. Nur auf die äußere Autorität der Eingeweihten hin konnten die Völker etwas hören von der Kraft des Ich-bin, die in jedem Menschensohn angefacht werden sollte. Aber auch darüber werden wir genügend unterrichtet.

Мы видели, что означает "Я-есть" в Иоанна-Евангелии. Было это "Я-есть" также доставлено (сообщено) человеку мало-помалу? Было оно мало-помалу возвещено? Подготавливается и указывается действительно пророчески в Старом Завете на то, что через нисхождение воплощенного Я-есть, приносится человеку как Импульс?

Wir haben gesehen, was das "Ich-bin" in dem Johannes-Evangelium bedeutet. Ist auch dieses "Ich-bin" dem Menschen nach und nach beigebracht worden? Ist es nach und nach angekündigt worden? Wird wirklich im Alten Testamente prophetisch hingewiesen und vorbereitet auf das, was durch das Herabkommen des verkörperten Ich-bin dem Menschen als Impuls gebracht wird?

Вспомним мы себе, что все, что свершается в беге времени, подготавливается медленно и постепенно. Что приносится через Христоса Иисуса, должно было - как дитя в материнском лоне - медленно созревать в древних Мистериях, в приверженниках Старого Завета. И то, что тут подготавливалось в приверженниках Старого Завета, в древнем Иудейском народе, это созревало опять-таки у древних Египтян. И Египтяне имели глубоко посвященных, которые знали тут, что тут должно прийти на Землю. Мы услышим, как у Египтян, которые были третья под-раса после-Атлантической расы, мало-помалу образовывался Импульс Я-есть, как они как бы отдали материнское лоно, внешнюю вставленность (устроенность) для Я-есть, но не пришли так далеко, что из них мог родиться Христос-Импульс; как затем окончательно от них отвязался (высвободился) древний Еврейский народ. Нам изображается, как Моисей избирается в пределах Египтян чтобы стать предвестником Бога, который есть воплощенный "Я-есть". Он должен был заранее возвестить его тем, которые могли понять нечто из этого. Он должен был возвестить, что изречение "Я и Отец Авраам есть одно" будет заменено через другое: "Я и Отец есть одно!", это называется: Я и Духовная пра-основа мира есть непосредственно одно. В своей многочисленности приверженность Старого Завета смотрело на групповую Душу народа, и одиночный (отдельный) чувствовал себя сокрытым в неком Божественном в этой групповой Душе. Но через Моисея, как через некого в древнем смысле посвященного, было предвозвещено, что придет Христос, другими словами, что существует один Божественный Принцип, который есть выше, чем текущий вниз через поколения, кровный принцип. Хотя Бог действует в крови (начиная) с Авраама, но этот кровный отец, это есть только внешнее откровение Духовного отца.

Erinnern wir uns, daß alles, was im Laufe der Zeit geschieht, langsam und allmählich vorbereitet wird. Was durch den Christus Jesus gebracht wird, mußte - wie im MutterschoЯe das Kind - langsam heranreifen in den alten Mysterien, in den Bekennern des Alten Testamentes. Und das, was da vorbereitet wurde in den Bekennern des Alten Testamentes, im alten Jüdischen Volk, das reifte wiederum heran bei den alten Ägyptern. Und die Ägypter hatten tiefe Eingeweihte, die da wußten, was da kommen sollte auf Erden. Wir werden hören, wie bei den Ägyptern, die die dritte Unterrasse der nachatlantischen Rasse waren, sich nach und nach der volle Impuls des Ich-bin ausbildete, wie sie gleichsam den MutterschoЯ, das äußere Gefüge zu dem Ich-bin hergaben, aber nicht so weit kamen, daß aus ihnen heraus das Christus-Prinzip geboren werden konnte; wie dann endlich aus ihnen sich loslöste das alte hebräische Volk. Es wird uns dargestellt, wie Moses innerhalb der Ägypter ausersehen wird, der Vorherverkünder des Gottes zu sein, der das verkörperte "Ich-bin" ist. Er sollte es denen, die etwas davon verstehen konnten, vorher verkünden. Er sollte verkünden, daß der Spruch "Ich und der Vater Abraham sind eins" ersetzt wird durch den anderen: "Ich und der Vater sind eins!", das heißt: Ich und der geistige Urgrund der Welt sind unmittelbar eins. In ihrer Mehrzahl sah die Bekennerschaft des Alten Testamentes auf die Gruppenseele des Volkes hin, und der einzelne fühlte sich wie in einem Göttlichen geborgen in dieser Gruppenseele. Aber vorherverkündet wurde durch Moses, als einen im alten Sinne Eingeweihten, daß der Christus kommen werde, mit anderen Worten, daß es ein Gottesprinzip gibt, das höher ist als das durch die Generationen hinunterrinnende Blutsprinzip. Zwar wirkt der Gott im Blute seit Abraham, aber das ist nur die äußere Offenbarung des geistigen Vaters, dieser Blutsvater.

"Моисей говорил к Богу: Кто есть я, что я пойду к Фараону, и выведу детей Израиля из Египта? Он говорил: Я желаю быть с тобой. И это должен быть знак, что я тебя послал: Когда ты мой народ вывел из Египта, вы пожертвуете Богу на этой горе. Моисей говорил к Богу: Смотри, когда приду к детям Израиля и заговорю к ним: Бог ваших отцов послал меня! а они мне скажут: Как называется его Имя? Что я должен им сказать?" (2 Моисей 3, 11 - 13).

"Moses sprach zu Gott: Wer bin ich, daß ich zu Pharao gehe, und führe die Kinder Israels aus Ägypten? Er sprach: Ich will mit dir sein. Und das soll das Zeichen sein, daß ich dich gesandt habe: Wenn du mein Volk aus Ägypten geführt hast, werdet ihr Gott opfern auf diesem Berge. Moses sprach zu Gott: Siehe, wenn ich zu den Kindern Israels komme und spreche zu ihnen: Der Gott eurer Väter hat mich zu euch gesandt! und sie mir sagen: Wie heißt sein Name? Was soll ich ihnen sagen?" (2. Mose 3, 11-13)

Он должен был пророчески возвестить некого высшего Бога, который вставлен внутри в Бога Отца Авраама, но как бы как некий высший Принцип. Как называется его Имя?

"Бог говорил к Моисею: Я есть "Я-есть"!" (2 Моисей 3, 14).

Er soll prophetisch einen höheren Gott verkünden, der in dem Gott des Vaters Abraham drinnen steckt, aber gleichsam wie ein höheres Prinzip. Wie heißt sein Name?

"Gott sprach zu Moses: Ich bin der <Ich-bin>!" (2. Mose 3,14)

Тут предвозвещена глубокая истина Слова, которая позднее является воплощенной в Христосе Иисусе:

"И говорил: Итак должен ты детям Израиля сказать: "Я-есть" научил меня" (2 Моисей 3, 14).

Da ist vorausverkündet die tiefe Wahrheit des Wortes, die später verkörpert in dem Christus Jesus erscheint.

"Und sprach: Also sollst du zu den Kindern Israels sagen: Der <Ich-bin> hat es mich gelehrt." (2. Mose 3, 14)

Так стоит это дословно тут. Это называется другими словами: "Имя", то Имя, которое располагается в основе кровного Имени, это есть "Я-есть"; и таковое является воплощенным в Христосе Иоанна-Евангелия.

"И Бог говорил далее к Моисею: Итак должен ты детям Израиля сказать: Господь (Господин), Бог ваших Отцов, Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова послал меня к вам" (2 Моисей 3, 14).

So steht es wörtlich da. Das heißt mit anderen Worten: Der "Name", derjenige Name, der zugrunde liegt dem Blutsnamen, ist das "Ich-bin"; und der erscheint verkörpert in dem Christus des Johannes-Evangeliums.

"Und Gott sprach weiter zu Moses: Also sollst du zu den Kindern Israels sagen: Der Herr, eurer Väter Gott, der Gott Abrahams, der Gott Isaaks, der Gott Jakobs hat mich zu euch gesandt." (2. Mose 3,

Итак то, что вы впредь видели только внешне, что текло через кровь, это есть в его глубоком смысле "Я-есть".

Also, was ihr bisher nur äußerlich gesehen habt, was durch das Blut rann, das ist in seinem tieferen Sinne der "Ich-bin".

Так возвещается то, что вступает в мир через Христоса Иисуса. Мы слышим имя Логоса, мы слышим его зовущим тогда к Моисею: "Я есть "Я-есть"!". Тут зовет (называет) Логос свое имя, тут зовет (называет) он то, что могут сперва понять через рассудок, через интеллект. То, что тут зовется (называется), это является во плоти как воплощенный Логос в Христосе Иисусе.

So kündigt sich an, was durch den Christus Jesus eintritt in die Welt. Wir hören den Namen des Logos, wir hören ihn rufen damals zu Moses: "Ich bin der <Ich-bin>!" Da ruft der Logos seinen Namen, da ruft er dasjenige, was man durch den Verstand, durch den Intellekt zunächst von ihm begreifen kann. Was da gerufen wird, das erscheint im Fleische als der verkörperte Logos in dem Christus Jesus.

Теперь, посмотрим мы на внешний знак, через который на Израильтян стекает вниз Логос, насколько они его могут схватить (осознать) в мыслях чисто понятийно. Этот внешний знак есть "Манна" пустыни. Манна есть в истинности - те, которые знают тайно-науку, знают это - то же самое слово, как Манас, Самодух (Духосамость). Так втекает в то человечество, которое мало-помалу достигло Я-сознание, первый налет Самодуха (Духосамости). То, однако, что само живет и приходит в Манасе, позволительно наименовать еще по-другому. Это не только то, что можно знать (познать), но некая сила, которую могут сами принять. Как (когда) Логос только зовет (называет) свое имя, тут должны понимать, схватывать (осознавать) его разумом. Как (когда) Логос становится плоть, и является в пределах человечества, тут есть он некий Импульс силы, который приносится среди людей, который не только живет как учение и понятие, но который содержится в мире как некий Импульс силы, в котором человек может участвовать (принять участие). Тут именуется он однако более не "Манна", но "Хлеб Жизни" (6, 48), это есть техническое выражение для Буддхи или Жизнедуха.

Nun schauen wir uns das äußere Zeichen an, durch das auf die Israeliten herunterrinnt der Logos, soweit sie ihn rein begrifflich, in Gedanken erfassen können. Dieses äußere Zeichen ist das "Manna" der Wüste. Manna ist in Wahrheit - diejenigen, welche die Geheimwissenschaft kennen, wissen das - dasselbe Wort wie Manas, das Geistselbst. So strömt in diejenige Menschheit, die nach und nach sich errungen hat das Ich-Bewußtsein, der erste Anflug von dem Geistselbst ein. Das aber, was im Manas selbst lebt und kommt, darf sich noch anders benennen. Es ist nicht bloß das, was man wissen kann, sondern eine Kraft, die man selbst aufnehmen kann. Als der Logos bloß seinen Namen ruft, da muß man ihn verstehen, ihn fassen mit der Vernunft. Als der Logos Fleisch wird und innerhalb der Menschheit erscheint, da ist er ein Kraftimpuls, der unter die Menschen gebracht wird, der nicht nur als Lehre und Begriff lebt, sondern der in der Welt als ein Kraftimpuls enthalten ist, an dem der Mensch teilnehmen kann. Da nennt er sich aber nicht mehr "Manna", sondern das "Brot des Lebens" (6, 48), das ist der technische Ausdruck für Buddhi oder Lebensgeist.

Вода, превращенная через Дух, которая в символе подается Самаритянке, и Хлеб Жизни есть первые возвещения втекания Буддхи или Жизнедуха в человека. К этим разбирательствам (объяснениям) мы примкнем (приступим) завтра.

Das durch den Geist verwandelte Wasser, das der Samariterin im Symbolum gereicht wird, und das Brot des Lebens sind die erste Verkündigung des Einfließens der Buddhi oder des Lebensgeistes in den Menschen. An diese Auseinandersetzung werden wir morgen anknüpfen.

Седьмой доклад. Гамбург, 26 Мая 1908 Мистерия Голгофы.

В Иоанна-Евангелии все заостряется к тому, что в пределах истории человечества свершается то, что мы именуем "Мистерия Голгофы". Понять эту Мистерию Голгофы эзотерическим способом называется одновременно разгадать глубокий смысл Иоанна-Евангелия. Когда мы схватим во взоре то, что собственно стоит (находится) в срединном пункте целой Мистерии Голгофы, и желают объяснить это в смысле Оккультизма, то должны мыслить о мгновении Распятия (Крестования), как (когда) кровь Спасителя текла из ран. И мы вспоминаем себе при этом о нечто, что в пробеге этих докладов мы уже сказали: что для знатока Духовных миров все, что есть материально, вещественно, физически, есть только внешнее выражение, внешнее откровение для некого Духовного.

SIEBENTER VORTRAG Hamburg, 26. Mai 1908 Das Mysterium von Golgatha

Es spitzt sich in dem Johannes-Evangelium alles zuletzt darauf zu, daß innerhalb der Menschheitsgeschichte dasjenige geschieht, was wir nennen das "Mysterium von Golgatha". Dieses Mysterium von Golgatha in esoterischer Weise verstehen, heißt zu gleicher Zeit den tiefen Sinn des Johannes-Evangeliums enträtseln. Wenn man ins Auge faßt, was eigentlich im Mittelpunkte des ganzen Mysteriums von Golgatha steht, und dies im Sinne des Okkultismus erläutern will, so muß man denken an den Augenblick der Kreuzigung, als das Blut des Erlösers aus den Wunden rann. Und wir erinnern uns dabei an etwas, was wir schon цfter im Verlaufe dieser Vorträge gesagt haben: daß für den Kenner der geistigen Welten alles, was materiell, stofflich, physisch ist, nur der äußere Ausdruck, die äußere Offenbarung ist für ein Geistiges.

И, теперь, позволим мы выступить перед нашей Душой физическое событие, Христос Иисус на кресте, кровь текущая из ран. Этот образ, чье содержание есть физическое событие, что выражает оно Духовно для того, который может правильно понять Иоанна-Евангелие?

Und nun lassen wir vor unsere Seele treten das physische Ereignis, den Christus Jesus am Kreuz, das Blut aus den Wunden fließend. Dieses Bild, dessen Inhalt physisches Ereignis ist, was drückt es geistig für denjenigen aus, der das Johannes-Evangelium richtig verstehen kann?

Этот физический процесс, Событие Голгофы, есть выражение, откровение для Духовного процесса, который стоит (находится) в срединном пункте всего Земного свершения. Кто схватывает (понимает) это Слово в смысле сегодняшнего материалистического мировоззрения, сможет представить себе при этом не много. Ибо он не сможет помыслить себе, что тогда (в тот раз) при этом единственном в своем роде событии на Голгофе, свершилось нечто, что отличается от примерно физически аналогичных (подобных) или равных событий. Это есть властное, великое различие между всеми Земными процессами, которые располагаются до этого События на Голгофе, и теми, которые приходят (наступают) после.

Dieser physische Vorgang, das Ereignis von Golgatha, ist der Ausdruck, die Offenbarung für einen geistigen Vorgang, der im Mittelpunkte alles Erdengeschehens steht. Wer im Sinne der heutigen materialistischen Weltanschauung dieses Wort auffaßt, wird sich nicht viel dabei vorstellen können. Denn er wird sich nicht denken können, daß dazumal bei diesem einzigartigen Ereignis auf Golgatha etwas geschehen ist, was sich unterscheidet von einem etwa physisch ähnlichen oder gleichen Ereignisse. Es ist ein gewaltiger, großer Unterschied zwischen allen Erdenvorgängen, die vor diesem Ereignisse auf Golgatha liegen, und denen, die nachher kommen.

Если мы желаем нарисовать себе в Душе в отдельностях это, то мы должны сказать: Не только одиночный (отдельный) человек или какая-нибудь другая одиночная (отдельная) сущность имеет физическое тело, эфирное тело и астральное тело, так как мы это изложили в предшествующих докладах в различных отношениях, но также некое мировое тело есть не только эта физическая материя, как она является астрономам и другим физическим исследователям, также некое мировое тело имеет эфирное тело и астральное тело. Наша Земля имеет свое эфирное тело, свое астральное тело. Не имела бы Земля свое, ей принадлежащее эфирное тело, так она не могла бы приютить (сокрывать в себе) растения; не имела бы Земля свое, ей принадлежащее астральное тело, так она не могла бы приютить животных. Если желают представить себе эфирное тело Земли, так должны мыслить себе его срединный пункт равно также в срединном пункте Земли, как физическое тело Земли имеет свой срединный пункт там. Это целое физическое тело Земли встроено в эфирное тело Земли и эти оба вместе (встроены) опять в неком астральном теле.

Wenn wir uns das einmal in den Einzelheiten in die Seele malen wollen, so müssen wir sagen: Nicht nur der einzelne Mensch oder irgendein anderes Einzelwesen hat physischen Leib, Ätherleib und Astralleib, so wie wir das in den vorhergehenden Vorträgen in mancherlei Beziehung geschildert haben, sondern auch ein Weltenkörper ist nicht nur diese physische Materie, als die er dem Astronomen und anderen physischen Forschern erscheint; auch ein Weltenkörper hat einen Ätherleib und einen astralischen Leib. Unsere Erde hat ihren Ätherleib, ihren astralischen Leib. Würde unsere Erde nicht ihren zu sich gehörigen Ätherleib haben, so würde sie nicht Pflanzen beherbergen können; würde unsere Erde nicht ihren zu sich gehörigen astralischen Leib haben, würde sie nicht Tiere beherbergen können. Wenn man sich den Ätherleib der Erde vorstellen will, so muß man sich dessen Mittelpunkt ebenso im Mittelpunkt der Erde denken, wie der physische Erdenleib seinen Mittelpunkt dort hat. Dieser ganze physische Erdenleib ist eingebettet in den Ätherleib der Erde und diese beiden zusammen wieder in einen astralischen Leib.

Когда, теперь, некто ясновидчески наблюдал бы астральное тело Земли в беге Земного развития, в беге длинных временных промежутков, то он увидел бы, как действительно это астральное тело и это эфирное тело Земли не всегда оставались такими же самыми, что они изменяются.

Wenn nun jemand hellseherisch den astralischen Leib der Erde beobachtet hätte im Laufe der Erdentwickelung, im Laufe langer Zeiträume, so würde er gesehen haben, wie tatsächlich dieser astralische Leib und dieser Ätherleib der Erde nicht immer dieselben geblieben sind, daß sie sich veränderten.

Чтоб верно образно представить себе дело, пожелаем мы однажды установить себя в Духе вне Земли на какую-нибудь другую Звезду, пожелаем помыслить, что некий ясновидящий человек смотрел с другой Звезды вниз на нашу Землю. Некий такой человек видел бы не только Землю парящей как некую физическую планету, но он видел бы некую ауру, он видел бы Землю окруженную некой световой аурой, потому что он воспринимал бы эфирное тело и астральное тело Земли. Пребывал бы, теперь, некий такой ясновидящий человек на этой далекой Звезде долго, так долго, что он видел бы до-Христинские времена проходящими для Земли и вступающим (наступающим) Событие Голгофы, то ему представился бы следующий обзор (вид): Аура Земли, астральное тело и эфирное тело предлагают некий известный обзор (вид) цвета и форм до События Голгофы; затем, однако, он увидел бы, как целая аура меняет свои цвета (начиная) с некого определенного временного пункта. Какой временной пункт есть это? Это есть тот же самый временной пункт, где на Голгофе текла кровь из ран Христоса Иисуса. Все Духовные взаимозависимости Земли, как таковые, изменились в это мгновение.

Um uns die Sache recht bildlich vorzustellen, wollen wir uns einmal im Geiste versetzen außerhalb der Erde auf irgendeinen anderen Stern, wollen denken, ein hellseherischer Mensch sehe von einem anderen Stern auf unsere Erde hinab. Ein solcher Mensch würde nicht nur die Erde schweben sehen als einen physischen Planeten, sondern er würde eine Aura sehen, er würde die Erde von einer Lichtaura umgeben sehen, weil er wahrnehmen würde Ätherleib und astralischen Leib der Erde. Würde nun ein solcher hellseherischer Mensch auf diesem fernen Stern lange weilen, so lange, daß er die vorchristlichen Zeiten für die Erde vorübergehen und das Ereignis von Golgatha hätte eintreten sehen, so würde sich ihm folgender Anblick darbieten: Die Aura der Erde, Astralleib und Ätherleib bieten einen gewissen Anblick von Farben und Formen vor dem Ereignis von Golgatha; dann aber würde er sehen, wie die ganze Aura ihre Farben ändert von einem bestimmten Zeitpunkte an. Welcher Zeitpunkt ist das? Das ist derselbe Zeitpunkt, wo auf Golgatha das Blut aus den Wunden des Christus Jesus floß. Alle geistigen Verhältnisse der Erde als solche veränderten sich in diesem Augenblicke.

Мы сказали: То, что мы именуем Логос, это есть сумма шести Элохим, которые объединены с Солнцем, которые итак одаривают Землю своими дарованиями, в то время как солнечный свет падает на Землю. Так явился нам свет Солнца, как внешнее физическое тело для Духа и Души Элохим или Логоса. В момент, как свершилось тут Событие Голгофы, сила, Импульс, который ранее мог струиться в свете только с Солнца к Земле, начал сам объединяться с Землей; и через то, что Логос начал объединяться с Землей, через это стала аура Земли некая другая.

Wir haben gesagt: Dasjenige, was wir den Logos nennen, das ist die Summe der sechs Elohim, die mit der Sonne vereinigt sind, die also die Erde mit ihren Gaben geistig beschenken, während äußerlich das Sonnenlicht auf die Erde niederfällt. So erschien uns das Licht der Sonne als der äußere physische Leib für Geist und Seele der Elohim oder des Logos. In dem Moment, da das Ereignis von Golgatha geschah, hat die Kraft, der Impuls, der früher nur von der Sonne der Erde zuströmen konnte im Lichte, angefangen, sich mit der Erde selbst zu vereinigen; und dadurch, daß der Logos angefangen hat, mit der Erde sich zu vereinigen, dadurch ist die Aura der Erde eine andere geworden.

Мы желаем Событие Голгофы рассмотреть еще с некого другого пункта воззрения (точки зрения). Мы ведь теперь уже взглядывали назад с различнейших пунктов воззрения на становление человека и на становление Земли. Мы знаем, что наша Земля, прежде чем она стала Земля, проделала три воплощения: Сатурна, Солнца и Луны, так что, итак, предшествующее воплощение нашей Земли была древняя Луна. Когда такая некая планета достигает цель своего развития, приходится ей аналогично (подобно), как некому человеку, который в некой инкарнации достиг свою цель жизни: планета переходит в некое другое, невидимое бытие, которое именуют Пралайа-бытие, и затем воплощается снова. Так располагалось также некое промежуточное состояние между прежним воплощением нашей Земли, как (когда) она была древняя Луна, и сегодняшним воплощением. Так сказать, из некого Духовного, оживленного в себе бытия, которое однако внешне было невидимо, высветилась Земля в первом состоянии, из которого затем стали все те состояния, которые мы вчера описали. Тогда (в тот раз), как (когда) наша Земля итак высветилась в то древнее время, была она еще соединена со всем, что принадлежит нашей Солнечной системе. Тут была она еще так велика, что она достигала вплоть до к удаленнейшей планете нашей Солнечной системы. Все было еще одно, и одиночные (отдельные) планеты ответвились сперва (только) позднее. Земля вплоть до к некому временному пункту была соединена с нашим сегодняшним Солнцем и нашей сегодняшней Луной. Существовало, итак, некое время, тут были Солнце, Луна и Земля одно тело, так, как если вы возьмете сегодняшнюю Луну и сегодняшнее Солнце и вместе с Землей размешали бы совместно и сделали бы из этого некое большое (великое) мировое тело. Так была однажды наша Земля; так была она тогда (в тот раз), как (когда) ее астральное тело и Я парили еще в неком роде водно-парового образования, и (даже) еще раньше. Солнце, Луна и Земля были объединены. Тогда (в тот раз), итак, силы, которые сегодня есть в Солнце, Духовные и физические силы были соединены с Землей.

Wir wollen das Ereignis von Golgatha noch von einem anderen Gesichtspunkte aus betrachten. Wir haben ja jetzt schon von den verschiedensten Standpunkten aus zurückgeblickt auf das Menschenwerden und auf das Erdenwerden. Wir wissen, daß unsere Erde durchgemacht hat, bevor sie Erde wurde, die drei Verkörperungen des Saturn, der Sonne und des Mondes, so daß also die vorhergehende Verkörperung unserer Erde der alte Mond war. Wenn solch ein Planet das Ziel seiner Entwickelung erreicht hat, geht es ihm ähnlich wie einem Menschen, der in einer Inkarnation sein Lebensziel erreicht hat: der Planet geht über in ein anderes, unsichtbares Dasein, das man das Pralaya-Dasein nennt, und dann verkörpert er sich von neuem. So lag auch ein Zwischenzustand zwischen der ehemaligen Verkörperung unserer Erde, wie es der alte Mond war, und der heutigen Verkörperung. Sozusagen aus einem geistigen, in sich belebten Dasein, das aber äußerlich unsichtbar war, glänzte die Erde in dem ersten Zustand auf, aus dem dann diejenigen Zustände wurden, die wir gestern beschrieben haben. Damals, als unsere Erde also aufglänzte in jener alten Zeit, war sie noch verbunden mit allem, was zu unserem Sonnensystem gehört. Da war sie noch so groß, daß sie hinüberreichte bis zu den fernsten Planeten unseres Sonnensystems. Alles war noch eins, und die einzelnen Planeten zweigten sich erst später ab. Die Erde war verbunden bis zu einem gewissen Zeitpunkte mit unserer heutigen Sonne und mit unserem heutigen Monde. Es gab also eine Zeit, da waren Sonne, Mond und Erde ein Körper, so, wie wenn Sie den heutigen Mond und die heutige Sonne nehmen und mit der Erde zusammenrühren und einen großen Weltkörper daraus machen würden. So war einst unsere Erde; so war sie damals, als Ihr Astralleib und Ich noch in einem wasserdunstartigen Gebilde schwebten, und noch früher. Sonne, Mond und Erde waren vereinigt. Damals waren also die Kräfte, die heute in der Sonne sind, die geistigen und die physischen Kräfte, mit der Erde verbunden.

Затем пришло некое время, тут Солнце выделилось из (отделилось от) Земли. Но не только физическое Солнце с его физическим светом, но это физическое Солнце, которое видит человеческий глаз, выделилось (отделилось) со своими Духовно-Душевными существами, на их вершине (во главе их) находятся (стоят) Элохим, собственно Духи света, обитатели Солнца; и тут осталось позади то, что получили бы, если смешали бы вместе сегодняшнюю Луну и Землю. Ибо некое время Земля была отделена от Солнца, но еще объединена с Луной. Сперва в Лемурическое время отделилась Луна от Земли, и тут возникли отношения между тремя телами Солнцем, Луной и Землей, как они есть сегодня. Эти отношения должны были так возникнуть. Элохим должны были сперва действовать извне. Один из них должен был затем сделаться господином Луны и оттуда отражать (излучать) назад властную силу других Элохим.

Dann kam eine Zeit, da trennte sich die Sonne heraus von der Erde. Aber nicht nur die physische Sonne mit ihrem physischen Lichte, sondern diese physische Sonne, die das physische Menschenauge sieht, trennte sich heraus mit ihren geistig-seelischen Wesenheiten, an deren Spitze die Elohim, die eigentlichen Lichtgeister, die Bewohner der Sonne, stehen; und da blieb zurück dasjenige, was man erhalten würde, wenn man den heutigen Mond mit der Erde zusammenmischte. Denn eine Zeitlang war die Erde von der Sonne getrennt, aber mit dem Mond noch vereinigt. Erst in der lemurischen Zeit trennte sich der Mond von der Erde, und da entstanden die Beziehungen zwischen den drei Körpern Sonne, Mond und Erde, wie sie heute sind. Diese Beziehungen mußten so entstehen. Es mußten die Elohim zunächst von außen wirken. Einer von ihnen mußte sich dann zum Herrn des Mondes machen und von da zurückstrahlen die gewaltige Kraft der anderen Elohim.

Мы живем сегодня на нашей Земле, как на неком острове в мировом пространстве, который вычленился из Солнца и Луны. Но придет некое время, тут наша Земля снова объединится с Солнцем и будет образовывать с ним одно тело. Тут люди будут так (настолько) далеко одухотворены, что они смогут опять выдерживать, принять в себя сильнейшие силы Солнца и объединиться с ними. Затем люди и Элохим будут обитать на одном сценическом месте.

Какая сила будет это задействовать?

Wir leben heute auf unserer Erde wie auf einer Insel im Weltenraume, die sich herausgegliedert hat aus Sonne und Mond. Aber es wird eine Zeit kommen, da wird unsere Erde sich wieder vereinigen mit der Sonne und einen Körper mit ihr bilden. Da werden die Menschen dann so weit vergeistigt sein, daß sie die stärkeren Kräfte der Sonne wieder ertragen, in sich aufnehmen und mit sich vereinigen können. Dann werden die Menschen und die Elohim auf einem Schauplatz wohnen.

Welche Kraft wird dies bewirken?

Если Событие Голгофы не произошло бы, то никогда не могло бы наступить то, что Земля и Солнце обьединятся. Ибо через Событие Голгофы, через которое сила Элохим в Солнце или сила Логоса объединилась с Землей, был дан Импульс, который силу Логоса устремляет (гонит) опять-таки к силе Логоса и обоих Солнце и Землю - окончательно опять сведет вместе. С События Голгофы, рассматривая Духовно, Земля имеет опять в себе силу, которая сведет ее опять вместе с Солнцем. Поэтому мы говорим: В Духовное бытие Земли через Событие Голгофы было принято то, что притекало к ней извне, сила Логоса. Что жило прежде в Земле? Сила, которая излучает вниз с Солнца на Землю. Что живет с тех пор в Земле? Сам Логос, который через Голгофу стал Духом Земли.

Wäre das Ereignis von Golgatha nicht vor sich gegangen, so würde niemals eintreten können, daß Erde und Sonne sich vereinigen. Denn durch das Ereignis von Golgatha, durch das die Kraft der Elohim in der Sonne oder die Kraft des Logos sich mit der Erde verband, wurde der Impuls gegeben, der Logoskraft zu Logoskraft wiederum hintreibt und die beiden - Sonne und Erde - zuletzt wieder zusammenbringen wird. Seit dem Ereignis von Golgatha hat die Erde, geistig betrachtet, die Kraft wieder in sich, die sie mit der Sonne wieder zusammenführen wird. Deshalb sagen wir: In das geistige Dasein der Erde wurde aufgenommen, was ihr vorher von außen zuströmte, die Kraft des Logos, durch das Ereignis von Golgatha. Was lebte vorher in der Erde? Die Kraft, die von der Sonne auf die Erde niederstrahlt. Was lebt seither in der Erde? Der Logos selber, der durch Golgatha der Geist der Erde wurde.

Так истинно (как) в вашем теле обитает Душевно-Духовное, так истинно в теле Земли, в том теле Земли, которое состоит из камней, растений и животных и на котором вы странствуете вокруг, обитает Душевно-Духовное Земли; и это Душевно-Духовное, этот Дух Земли, есть Христос. Христос естьДух Земли. Когда, итак, Христос говорит к тем, которые есть его интимнейшие ученики, и говорит при некой возможности (событии), которая причисляется к интимнейшим возможностям (событиям) между им и его учениками, что может он им тут сказать? Какую тайну может он им доверить?

So wahr in Ihrem Leibe wohnt Ihr Seelisch-Geistiges, so wahr wohnt in dem Erdenleib, in jenem Erdenleib, der aus Steinen, Pflanzen und Tieren besteht und auf dem Sie herumwandeln, das Seelisch-Geistige der Erde; und dieses Seelisch-Geistige, dieser Erdengeist, das ist der Christus. Der Christus ist der Geist der Erde. Wenn also der Christus spricht zu denen, die seine intimsten Schüler sind, und bei einer Gelegenheit spricht, die zu den intimsten Gelegenheiten zwischen ihm und seinen Schülern zählt, was darf er ihnen da sagen? Welches Geheimnis darf er ihnen da anvertrauen?

Он может (ему позволено) сказать: Это есть, как если вы из вашего тела взглядываете в вашу Душу. Внутри есть ваша Душа. И так есть это также, когда вы взглядываете на целый Земной шар. Что стоит временно во плоти здесь перед вами, это есть тот же самый Дух, который не только есть в этой плоти временно, но Дух целой Земли, и это становится все больше. - Он мог (ему позволено) указывать на Землю как на свое истинное тело: Когда вы видите стебли и едите хлеб, который питает вас, что едите вы в истинности в колосьях поля? Вы едите мое тело! И когда вы пьете соки растений, что есть это? Это есть кровь Земли, моя кровь! - Это сказал Христос Иисус своим интимнейшим ученикам дословно, и мы должны только действительно принять слова буквально. Тут, где он созывает их вместе и где он символически излагает им Христианское посвящение, как мы его будем именовать, тут говорит он им некое достопримечательное Слово, как он возвещает, что один предаст его. Он говорит в 18-ом стихе 13-ой главы Иоанна Евангелия:

"Кто ест мой хлеб, тот ступает (на) меня (со) ступнями".

Er darf sagen: Es ist, wie wenn ihr von eurem Leibe in eure Seele blickt. Drinnen ist eure Seele. Und so ist es auch, wenn ihr blickt auf das ganze Erdenrund. Was jetzt zeitweilig im Fleische hier vor euch steht, das ist derselbe Geist, der nicht nur in diesem Fleische zeitweilig ist, sondern der der Geist der ganzen Erde ist, und es immer mehr werden wird. - Er durfte hinweisen auf die Erde als auf seinen wahren Leib: Wenn ihr die Halme seht und das Brot esset, das euch nährt, was eßt ihr in Wahrheit in den Ähren des Feldes? Meinen Leib eßt ihr! Und wenn ihr die Säfte der Pflanzen trinkt, was ist das? Das Blut der Erde ist es, mein Blut! - Das sagte der Christus Jesus zu seinen intimsten Jüngern wörtlich, und wir müssen die Worte nur wirklich buchstäblich nehmen. Da, wo er sie zusammenruft und wo er ihnen die christliche Einweihung, wie wir sie nennen werden, symbolisch darlegt, da spricht er zu ihnen ein merkwürdiges Wort, als er ankündigt, daß einer ihn verraten wird. Er sagt im 18. Vers des 13. Kapitels des Johannes-Evangeliums:

"Der mein Brot isset, der tritt mich mit FüЯen."

Это Слово должно быть принято дословно. Человек ест хлеб Земли и странствует (со) своими ступнями здесь на этой Земле вокруг. Есть Земля тело Духа Земли, это назвается - Христос, тогда есть человек тот, который (со) ступнями странствует вокруг на теле Земли, таковой итак (на) тело того, чей хлеб он ест, ступает (со) ступнями.

Dieses Wort muß wörtlich genommen werden. Der Mensch ißt das Brot der Erde und wandelt mit seinen FüЯen hier auf dieser Erde herum. Ist die Erde der Leib des Erdengeistes, das heißt des Christus, dann ist der Mensch derjenige, der mit den FüЯen herumwandelt auf dem Erdenleib, der also den Leib dessen, dessen Brot er ißt, mit FüЯen tritt.

Бесконечное углубление идеи вечери будет выдаваться нам в смысле Иоанна-Евангелия, когда мы итак знаем о Христосе, Духе Земли, и о хлебе, который отнимается у тела Земли. Христос указывает на это и говорит: "Это есть моя плоть!" (Марк 14, 22). Как плоть мускул человека принадлежит человеческой Душе, так принадлежит хлеб Земле, это называется - телу Христоса. И соки, которые протягиваются через растения, пульсируют через виноградную лозу, они равны крови, которая пульсирует через тело человека. И Христос может (ему позволено) указать на это и сказать: "Это есть моя кровь!" (Марк 14, 24). Только кто не понимает или не желает иметь никакого задатка для понимания, таковой может верить, что через это истинное объяснение теряется якобы нечто от святости, которая связана с вечерей. Кто, однако, желает понять, скажет себе: Ничто не теряется здесь через это при святости, но целая Земная планета становится освященной через это разъяснение! И какие властные чувства есть это, которые могут протягиваться через наши Души, когда мы можем так в вечере разглядеть величайшую Мистерию Земли: соединение События Голгофы с целой эволюцией Земли; когда мы учимся чувствовать в вечере так, что истечение крови из ран Спасителя имеет не просто некое человеческое, но некое Космическое значение, что оно именно дает Земле силу далее продвигать ее эволюцию.

Eine unendliche Vertiefung der Abendmahlsidee wird uns im Sinne des Johannes-Evangeliums zuteil, wenn wir also wissen vom Christus, dem Erdengeist, und von dem Brot, das dem Leib der Erde entnommen ist. Christus weist darauf hin und sagt: "Dies ist mein Fleisch!" (Markus 14, 22). Wie das Muskelfleisch des Menschen zum Leib der menschlichen Seele gehört, so gehört das Brot zum Leibe der Erde, das heißt zum Leibe des Christus. Und die Säfte, die durch die Pflanzen ziehen, durch die Weinrebe pulsieren, sie sind dem Blute gleich, das durch den Menschenleib pulst. Und der Christus darf hinweisen darauf und sagen: "Dies ist mein Blut!" (Markus 14, 24). Nur wer nicht verstehen oder keine Anlage haben will zum Verstehen, der kann glauben, daß durch diese wahrhaftige Erklärung das Abendmahl etwas verlöre von der Heiligkeit, die mit dem Abendmahl verbunden ist. Wer aber verstehen will, wird sich sagen: Nichts verliert es hierdurch an Heiligkeit, aber der ganze Erdenplanet wird durch diese Auslegung geheiligt! Und welche gewaltigen Gefühle sind es, die durch unsere Seele ziehen können, wenn wir so in dem Abendmahl das größte Mysterium der Erde erblicken können: die Verbindung des Ereignisses von Golgatha mit der ganzen Evolution der Erde; wenn wir so lernen im Abendmahl zu fühlen, daß das Herausfließen des Blutes aus den Wunden des Erlösers nicht bloß eine menschliche, sondern eine kosmische Bedeutung hat, daß es nämlich der Erde die Kraft gibt, ihre Evolution weiterzubringen.

Так должен чувствовать тот, который понимает глубокий смысл Иоанна-Евангелия, как он не только через свое физическое тело связан с физическим телом Земли, но как он, как Духовно-Душевная сущность, связан с Духовно-Душевной сущностью Земли, которая есть сам Христос; как Христос, как Дух Земли, наводняет (насквозь) таковую, как свое тело.

So soll derjenige, der diesen tieferen Sinn des Johannes-Evangeliums versteht, fühlen, wie er nicht nur durch seinen physischen Leib mit dem physischen Leibe der Erde verbunden ist, sondern wie er als geistig-seelisches Wesen verbunden ist mit dem geistig-seelischen Wesen der Erde, das der Christus selber ist; wie der Christus als der Geist der Erde diese als seinen Leib durchflutet.

Когда мы это ощущаем, тогда мы можем сказать: Что осветилось (прояснилось) тогда писателю Иоанна-Евангелия в момент, где он мог увидеть глубокие тайны, которые связаны с Христосом Иисусом? Тут видел он, какая сила, какие все Импульсы были в Христосе Иисусе, и как все эти Импульсы должны действовать в пределах человечества, если человечество их только принимает.

Wenn wir dies empfinden, dann können wir sagen: Was leuchtete denn dem Schreiber des Johannes-Evangeliums auf in dem Moment, wo er die tiefen Geheimnisse schauen konnte, die mit dem Christus Jesus verbunden waren? Da sah er, welche Kraft, welche Impulse alle in dem Christus Jesus waren, und wie diese Impulse alle innerhalb der Menschheit wirken müssen, wenn die Menschheit sie nur aufnimmt.

Мы, чтобы (насквозь) разглядеть это себе ясно, должны еще раз установить перед Душой, как собственно свершается развитие человечества. Этот человек состоит ведь из физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я. Как свершается его развитие? Через то, что человек из своего Я мало-помалу прорабатывает, прочищает, усиливает (насквозь) три другие члена. Я призвано к тому, чтобы облагородить, очистить, поднять на некую более высокую ступень астральное тело. Когда целое астральное тело будет прочищено, усилено (насквозь) с собственной силой Я, он станет Самодух (Духосамость) или Манас. Когда эфирное или жизненное тело будет совсем и вообще проработано, усилено (насквозь) с силой Я, он будет Буддхи или Жизнедух. Когда физическое тело будет совсем и вообще будет преодолено, побеждено Я, будет он Атма или Духочеловек. И тогда человек достигнет цель, которая предстоит ему (перед ним) прежде всего. Но это будет достигнуто сперва в неком далеком будущем. Кроме того то, что излагается, что человек, который состоит из четырех членов: физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я, и из своего Я перерабатывает три другие члена к Самодуху (Духосамости), Жизнедуху, Духочеловеку, подразумевается так, что при этом Я работает полностью сознательно (полносознательно). Это у сегодняшнего человека большей частью еще вообще не есть такой случай. Полностью сознательно (полносознательно) сегодняшний человек, беря в основе, только немного начинает врабатывать свой Манас в свое астральное тело. При этом (занятии) есть человек теперь. Но безсознательно, через помощь высших существ, человек уже в течение Земного развития, обрабатывал свои три низшие члена. Он в древние времена безсознательно обрабатывал свое астральное тело, и астральное тело проникнуто через это с чувственной Душой. Безсознательно Я врабатывалось в эфирное тело, и это безсознательно переоформленное эфирное тело есть то, что мы в некой систематической взаимозависимости излагали в "Теософии" как рассудочная Душа; и что Я безсознательно выработало при физическом теле, есть то, что вы найдете там именованным сознательная Душа. Сознательная Душа, итак, возникла тогда около (напротив) конца Атлантического времени, как (когда) эфирное тело, которое ранее в отношении своей головной части было еще извне физического тела, постепенно совсем втянулось в физическое тело. Через это человек научился выговаривать "Я". Так постепенно человек перешел жить со своими членами в после-Атлантического время.

Wir müssen uns, um das klar zu durchschauen, noch einmal vor die Seele stellen, wie eigentlich die Entwickelung der Menschheit geschieht. Dieser Mensch besteht ja aus physischem Leibe, Ätherleibe, astralischem Leibe und Ich. Wie geschieht seine Entwickelung? Dadurch, daß der Mensch von seinem Ich aus nach und nach die drei anderen Glieder durcharbeitet, durchläutert, durchkraftet. Das Ich ist berufen dazu, den astralischen Leib nach und nach zu läutern, zu reinigen, auf eine höhere Stufe zu heben. Wenn der ganze astralische Leib durchläutert, durchkraftet sein wird mit der eigenen Kraft des Ich, wird er sein das Geistselbst oder Manas. Wenn der Äther- oder Lebensleib ganz und gar durchgearbeitet, durchkraftet sein wird mit der Kraft des Ich, wird er sein die Buddhi oder der Lebensgeist. Wenn der physische Leib ganz und gar überwunden, besiegt sein wird vom Ich, wird er sein Atma oder der Geistesmensch. Und dann wird der Mensch das Ziel erreicht haben, das ihm zunächst bevorsteht. Aber das wird erst in einer fernen Zukunft erreicht. Außerdem ist das, was so geschildert wird, daß der Mensch, der aus den vier Gliedern: physischer Leib, Ätherleib, astralischer Leib und Ich, besteht und von seinem Ich aus die drei ändern Glieder umarbeitet zum Geistselbst, Lebensgeist und Geistesmenschen, so gemeint, daß dabei das Ich vollbewußt arbeitet. Das ist aber bei dem heutigen Menschen zum großen Teil noch gar nicht der Fall. Vollbewußt fдngt der heutige Mensch im Grunde genommen erst ein wenig an, sein Manas hineinzuarbeiten in seinen astralischen Leib. Dabei ist der Mensch jetzt. Aber unbewußt, durch die Hilfe höherer Wesenheiten, hat der Mensch schon während der Erdentwickelung seine drei niederen Glieder bearbeitet. Er hat in alten Zeiten unbewußt bearbeitet seinen astralischen Leib, und es ist der astralische Leib dadurch durchsetzt mit der Empfindungsseele. Unbewußt hat das Ich hineingearbeitet in den Ätherleib, und dieser unbewußt umgeformte Ätherleib ist dasjenige, was Sie in einem systematischen Zusammenhange in der "Theosophie" geschildert finden als Verstandesseele; und was unbewußt das Ich am physischen Leib gearbeitet hat, ist das, was Sie dort genannt finden Bewußtseinsseele. Die Bewußtseinsseele also ist entstanden damals gegen das Ende der atlantischen Zeit, als der Ätherleib, der früher in bezug auf seinen Kopfteil noch außerhalb des physischen Leibes war, sich allmählich ganz hineinzog in den physischen Leib. Dadurch lernte der Mensch "Ich" auszusprechen. So lebte sich der Mensch allmählich hinüber mit seinen Gliedern in die nachatlantische Zeit.

Наше время призвано к тому, чтобы мало-помалу Манас или Самодух (Духосамость) вработается в то, что ранее уже было принято безсознательно. Человек должен, так сказать, со всеми силами в себе, которые он достиг через то, что он имеет сегодня физическое тело, эфирное тело, астральное тело, чувственную Душу, рассудочную Душу, сознательную Душу, со всеми силами, которые ему могли дать эти члены, образовать Манас, но вдобавок к этому, когда также совсем скудно, еще задаток к Жизнедуху или Буддхи. С этим, нашему после-Атлантическому времени установлена полная значения (полнозначимая) задача работать над тем, что человек сознательно развивает эти высшие члены своей сущности: Манас или Самодух (Духосамость), Буддхи или Жизнедух и Атма или Духочеловек, когда также последняя цель и будет достигнута в далеком будущем. Человек должен уже сегодня мало-помалу развивать в себе силы, чтобы из низшего человека развить своего высшего человека.

Unsere Zeit ist dazu berufen, daß das Manas oder Geistselbst nach und nach eingearbeitet wird in das, was früher unbewußt schon aufgenommen ist. Der Mensch muß sozusagen in sich mit all den Kräften, die er dadurch erlangt hat, daß er heute physischen Leib, Ätherleib, astralischen Leib, Empfindungsseele, Verstandesseele, Bewußtseinsseele hat, mit all den Kräften, die ihm diese Glieder geben können, Manas ausbilden, aber dazu, wenn auch ganz spärlich, noch die Anlage zum Lebensgeist oder Buddhi. Damit ist unserer nachatlantischen Zeit die bedeutungsvolle Aufgabe gestellt, daran zu arbeiten, daß der Mensch bewußt diese höheren Glieder seines Wesens in sich entwickelt: Manas oder Geistselbst, Buddhi oder den Lebensgeist und Atma oder den Geistesmenschen, wenn das letzte Ziel auch erst in ferner Zukunft erreicht wird. Der Mensch muß heute schon nach und nach in sich die Kräfte entwickeln, seinen höheren Menschen aus dem niederen Menschen zu entwickeln.

Теперь, мы желаем себя однажды спросить: Что тогда наличествует в человеке через то, что человек сегодня еще не развил эти высшие члены, и что, в отличии, от этого будет наличествовать в будущем? Как будет отличаться человек будушего от сегодняшнего человека?

Nun wollen wir uns einmal fragen: Was ist denn dadurch im Menschen vorhanden, daß der Mensch heute noch nicht diese höheren Glieder entwickelt hat, und was wird zum Unterschiede davon in Zukunft vorhanden sein? Wie wird sich der Zukunftsmensch von dem heutigen Menschen unterscheiden?

Когда однажды будет развит полный высший человек, тогда целое астральное тело будет так прочищено, что оно в равное время будет Манас или Самодух (Духосамость); эфирное тело будет так очищено, что оно в равное время будет Жизнедух или Буддхи; и физическое тело будет так (настолько) далеко преврщено, что оно, равно также истинно, как оно есть физическое тело, будет равно Духочеловек или Атма. Величайшая сила будет принадлежать к тому, чтобы преодолеть низшее тело, и следовательно преодоление и превращение физического тела будет означать для человека высшую победу. Сегодня живет все это в человеке только в задатке (по задатку); однажды будет это однако полностью жить в человеке. Взглядывание на Христос-личность, на Христос-Импульс, укрепление себя, позволить усилилению себя через Христос-Импульс, это притягивает в человеке то, через что он может осуществить это превращение.

Wenn einstmals der volle höhere Mensch entwickelt sein wird, dann wird der ganze astralische Leib so durchläutert sein, daß er zur gleicher Zeit Manas oder Geistselbst geworden sein wird; der Ätherleib wird so gereinigt sein, daß er zugleich Lebensgeist oder Buddhi sein wird; und der physische Leib wird so weit umgewandelt sein, daß er, ebenso wahr wie er physischer Leib ist, zugleich Geistesmensch oder Atma sein wird. Die größte Kraft wird dazu gehören, den niedersten Leib zu überwinden, und daher wird die Überwindung und Umwandlung des physischen Leibes den höchsten Sieg für den Menschen bedeuten. Wenn die Menschen das ganz vollbringen, wird dieser physische Mensch der Geistesmensch oder Atma sein. Heute lebt alles das im Menschen nur der Anlage nach; einstmals wird es aber im Menschen voll leben. Und das Hinblicken auf die Christus-Persönlichkeit, auf die Christus-Impulse, das Sichdurchkraften, Sichstärkenlassen durch den Christus-Impuls, das zieht im Menschen das heran, wodurch er diese Umwandlung vollziehen kann.

Если человек сегодня еще не осуществил это превращение, что последует для него из этого? Духо-наука (теософия) высказывает это очень просто: Через то, что астральное тело еще не прочищено, еще не переоформлено (переоблачено) в Манас, через это возможно самолюбие (себялюбие) или эгоизм; через то, что эфирное тело еще не усилено (укреплено) насквозь (через) Я, возможны ложь и заблуждение; через то, что физическое тело еще не усилено (укреплено) насквозь (через) Я, через это возможны болезнь и смерть. Более не будет существовать самолюбия в однажны полностью развитом Самодухе; не будет существовать болезнь и смерть, но лишь святость (целение) и здоровье в полностью развитом Духочеловеке, это называется - в полностью развитом физическом теле. Что называется тогда итак: Человек принимает Христос-Импульс? Он учится понимать, какая сила есть в Христосе, он принимает в себя силу, которая несет (ведет) его к тому, чтобы быть господином напротив (по отношению к) само своему физическому телу.

Wenn der Mensch heute diese Umwandlung noch nicht vollzogen hat, was folgt für ihn daraus? Die Geisteswissenschaft spricht das sehr einfach aus: Dadurch, daß der astralische Leib noch nicht durchläutert, noch nicht zum Geistselbst umgestaltet ist, dadurch ist möglich Selbstsucht oder Egoismus; dadurch, daß der Ätherleib noch nicht vom Ich durchkraftet ist, ist möglich Lüge und Irrtum; und dadurch, daß der physische Leib noch nicht vom Ich durchkraftet ist, dadurch ist möglich Krankheit und Tod. Nicht mehr wird es geben Selbstsucht im einst vollentwickelten Geistselbst; nicht wird es geben Krankheit und Tod, sondern lediglich Heil und Gesundheit im vollentwickelten Geistesmenschen, das heißt im vollentwickelten physischen Leibe. Was heißt denn also: Der Mensch nimmt die Christus-Impulse auf? Er lernt verstehen, welche Kraft in dem Christus ist, er nimmt die Kräfte in sich auf, die ihn dazu bringen, Herr zu sein I selbst seinem physischen Leibe gegenüber.

Представьте вы себе однажды, некий человек мог бы полностью принять в себя Христос-Импульс, на некого человека мог бы полностью перейти Христос-Импульс, сам Христос стоял бы непосредственно напротив и Христос-Импульс непосредственно перешел бы на этого человека. Что это называется? - Если человек был бы слеп, он через непосредственное влияние этого Христос-Импульса мог бы стать видящим (зрячим), потому что окончательная цель развития есть победа над силами болезни и смерти. Когда автор Иоанна-Евангелия говорит об излечении (исцелении) слепо-рожденного, тогда он ведет речь из таких глубин Мистерий, тогда показывает он на неком примере, что Христос-Импульс есть оздоровительная сила, когда она выступает в своей полной силе. Где есть, тогда, эта сила? В Христос-Любви, в Земле. Эта Земля должна быть только в истинности пронизана сущностью Христос-Духом или Логосом.

Stellen Sie sich einmal vor, ein Mensch könnte vollständig den Christus-Impuls in sich aufnehmen, auf einen Menschen könnte voll ständig der Christus-Impuls übergehen, der Christus selbst stünde einem Menschen unmittelbar gegenüber, und der Christus-Impuls ginge unmittelbar auf diesen Menschen über. Was heißt das? - Wenn der Mensch blind wäre, würde er durch den unmittelbaren Einfluß dieses Christus-Impulses sehend werden können, weil das letzte Ziel der Entwickelung die Besiegung der Kräfte von Krankheit und Tod ist. Wenn der Autor des Johannes-Evangeliums spricht von der Heilung des Blindgeborenen, dann redet er aus solchen Mysterientiefen heraus, dann zeigt er an einem Beispiel, daß die Christus-Kraft eine gesundende Kraft ist, wenn sie in ihrer vollen Stärke auftritt. Wo ist sie denn, diese Kraft? Im Christus-Leibe, in der Erde. Diese Erde muß nur in Wahrheit durchsetzt sein mit dem Wesen des Christus-Geistes oder des Logos.

Посмотрим мы однажды, не рассказывает ли писатель Иоанна-Евангелия так понимая. Как рассказывает он? Слепой есть тут, Христос берет Землю, вслюнивает (слюнявит) ее и возлагает ее ему (на него) - проникнутое своим Духом тело, возлагает он слепому (на слепого). С этим изложением (9, 6) показывает писатель Иоанна-Евангелия некую Мистерию, которую он знает точно. И, теперь, должны мы - с оставлением без внимания всех предосуждений - поговорить однажды об этом одном из величайших знаков Христоса Иисуса, с тем чтобы мы узнали природу некой такой вещи и не заботились о том, что наши совсем умные современники, то, что теперь будет сказано, считают (удерживают) за безумие, за глупость. Но мы можем (нам позволено) сказать то, что существуют великие, властные тайны в мире, которые сегодня еще не подходят (приличествуют) человеку. Сегодняшние люди, были бы они также еще так развиты, не достаточно сильны, чтоб также делать великие Мистерии. Можно знать о них, можно рассматривать (признавать) их, когда их могут переживать Духовно; но пересадить (переустановить) их в Физическое, к этому наш, так глубоко низошедший в материю человек, не способен.

Sehen wir einmal, ob der Schreiber des Johannes-Evangeliums die Sache so verstanden erzählt. Wie erzählt er es? Der Blinde ist da, Christus nimmt Erde, speichelt sie ein und legt sie ihm auf - den mit seinem Geist durchsetzten Leib legt er dem Blinden auf. Mit dieser Schilderung (9, 6) zeigt der Schreiber des Johannes-Evangeliums ein Mysterium, das er genau kennt. Und nun müssen wir - mit Außerachtlassung aller Vorurteile - einmal genauer von diesem einen der großen Zeichen des Christus Jesus sprechen, damit wir die Natur einer solchen Sache genau kennenlernen und uns nicht darum kümmern, daß unsere ganz gescheiten Zeitgenossen das, was jetzt gesagt wird, für Wahnsinn, für Torheit halten. Sondern wir dürfen das einmal sagen, daß es große, gewaltige Geheimnisse in der Welt gibt, die heute dem Menschen noch nicht anstehen. Die heutigen Menschen, wären sie auch noch so entwickelt, sie sind nicht stark genug, die großen Mysterien auch zu tun. Wissen kann man von ihnen, einsehen kann man sie, wenn man sie geistig erleben kann; aber sie umsetzen ins Physische, dazu ist unser so tief in die Materie heruntergestiegener Mensch nicht fähig.

Вся жизнь состоит собственно из противоложностей (противоустановок), из экстремальностей (крайностей). Жизнь и смерть есть такие экстремальности. Для ощущения и для образа мыслей (осмысливания) Оккультиста выдается нечто очень своеобразное, когда он, например, видит друг около друга некий труп и некого живого человека. Когда имеют перед собой живого, бодрствующего человека, тут знают: тут обитает Душа и Дух внутри. Но у этого бодрствующего человека они (согласно) по сознанию, так сказать, исключены (выключены) из целой связи с Духовным миром, они не смотрят внутрь в Духовный мир. Имеем мы труп перед собой, тогда ощущаем мы, что Дух и Душа, которые принадлежали этому трупу, теперь есть (находятся) на пути (чтобы) перейти в Духовные миры, что им вспыхивает сознание, свет Духовного мира. И так будет труп символом того, что свершается в Духовных мирах. Но также в Физическом отображения того, что свершается в Духовном, есть тут, только в неком достопримечательном способе. Когда некий человек опять нисходит к рождению, тогда ему должен быть выстроена некая телесная часть. Тут должна материя, так сказать, совместно выстрелиться (скласться), чтоб ему было выстроено некое тело. И для некого ясновидящего выставляется это совместное выстреливание (складывание) материи так, что в Духовном мире тамошнее сознание как бы умирает. Там умирает оно - здесь оно оживает. В совместном выстреливании (складывании) материи к некому физическому человеческому телу видят в неком известном способе умирание некого Духовного сознания. И истинно, в разложении или сжигании человеческого тела, когда части движутся друг от друга, растворяются, тут показывается в равное время в Духовно противоположное, тут показыватся возникновение некого Духовного сознания. Физическое разложение есть Духовное рождение. Поэтому также все процессы распада, все процессы разложения есть для Оккультиста еще нечто совсем другое. Кладбище (церковный двор), где разлагаются физические тела, таковое, видимое Духовно - не смотря на человека, подразумевается теперь то, что происходит Духовно на самом кладбище - есть некий достопримечательный процесс; некое продолжающееся вспыхивание и высвечивание Духовных рождений. -Предположим мы однажды, существовал бы физически некий человек - естественно никому это не советуется, ибо сегодняшние тела не вынесят этого ни в каком случае - предположим мы, некий человек существовал бы в неком обучении, он тренировал бы свое физическое тело через то, что он в течение некого известного предписанного времени вдыхает воздух разложения с сознанием принять в себя Духовный процесс, который именно был описан. Когда он это делает в соответствующем способе, тогда он конечно в следующих инкарнациях - этого не сделать в одной инкарнации - будет воплощен с той силой, которая дает оживляющие и оздоровливающие импульсы. Вдыхать мертвый воздух, это принадлежит обучению, чтобы принести слюну мало-помалу к силе, что она совместо с Землей дает то, что Христос втирал слепому в глаза.

Alles Leben ist eigentlich aus Entgegengesetztem, aus Extremen bestehend. Leben und Tod sind solche Extreme. Für die Empfindung und für die Gesinnung des Okkultisten ergibt sich etwas sehr Eigenartiges, wenn er zum Beispiel nebeneinander sieht einen Leichnam und einen lebendigen Menschen. Wenn man einen lebendigen, wachenden Menschen vor sich hat, da weiß man: da wohnt Seele und Geist darinnen. Aber bei diesem wachenden Menschen sind sie dem Bewußtsein nach sozusagen ausgeschaltet aus der ganzen Verbindung mit der geistigen Welt, sie schauen nicht hinein in die geistige Welt. Haben wir den Leichnam vor uns, dann empfinden wir, daß der Geist und die Seele, die zu diesem Leichnam gehört haben, jetzt auf dem Wege dazu sind, überzugehen in die geistigen Welten, daß ihnen dort aufleuchtet das Bewußtsein, das Licht der geistigen Welt. Und so wird der Leichnam zum Symbolum dessen, was in den geistigen Welten geschieht. Aber auch im Physischen sind die Abbilder dessen, was im Geistigen geschieht, da, nur in einer merkwürdigen Weise. Wenn ein Mensch wieder zur Geburt heruntersteigt, dann muß ihm ein leiblicher Teil auferbaut werden. Da muß sozusagen Materie zusammenschießen, daß ein Leib ihm gebaut werde. Und für einen Hellseher stellt sich dieses Zusammenschießen von Materie so dar, daß in der geistigen Welt gleichsam das dortige Bewußtsein stirbt. Dort stirbt es - hier lebt es auf. Im Zusammenschießen der Materie zu einem physischen Menschenleibe sieht man in einer gewissen Weise ersterben ein geistiges Bewußtsein. Und wahrhaftig, im Verwesen oder Verbrennen des physischen Leibes, wenn sich die Teile auseinanderbewegen, sich auflösen, da zeigt sich zu gleicher Zeit im Geistigen das Entgegengesetzte, da zeigt sich das Entstehen eines geistigen Bewußtseins. Physische Auflösung ist geistige Geburt. Deshalb sind auch alle Zersetzungsprozesse, alle Auflösungsprozesse für den Okkultisten noch etwas ganz anderes. Ein Kirchhof, wo sich physische Leiber auflösen, der ist geistig gesehen - abgesehen von den Menschen, es ist jetzt gemeint, was geistig vorgeht im Kirchhof selber - ein merkwürdiger Prozeß: ein fortwährendes Aufleuchten und Aufglänzen von geistigen Geburten. - Nehmen wir nun einmal an, ein Mensch gäbe sich physisch - niemandem wird das natürlich angeraten, denn die heutigen Körper vertragen das auf keinen Fall -, nehmen wir an, ein Mensch gäbe sich in eine gewisse Schulung, er würde seinen physischen Leib dadurch trainieren, daß er während einer gewissen vorgeschriebenen Zeit Verwesungsluft atmet mit dem Bewußt sein, den geistigen Vorgang in sich aufzunehmen, der eben geschildert worden ist. Wenn er dies tut in der entsprechenden Weise, dann kann er allerdings in nächsten Inkarnationen - es ist nicht in einer Inkarnation zu machen - mit jener Kraft verkörpert werden, die belebende und gesundende Impulse gibt. Totenluft einatmen, das gehört zur Schulung, um seinen Speichel nach und nach zu der Kraft zu bringen, daß er mit der gewöhnlichen Erde zusammen das gibt, was der Christus dem Blinden in die Augen gerieben hat.

Эта Мистерия, через которую потребляют мертвое (смерть), едят или вдыхают мертвое (смерть), через что получают силу делать здоровым (исцелять), это есть тайна, на которую намекает писатель Иоанна-Евангелия, тем что он нам показывает такой знак, как исцеление слепо-рожденного. И хотелось бы много более охотнее, вместо того, что люди дальше и дальше декламируют, должно ли принимать такую вещь (дело) так или эдак, что они могли бы выучить, что существует дословно нечто такое, как это изложено в исцелении слепо-рожденного, и что они могли бы завоевать уважение (внимание) перед некой такой личностью, как это есть писатель Иоанна-Евангелия, тем что они говорят себе: Это была некая такая личность, которая вполне была посвящена в эти Мистерии, и мы должны попробовать усвоить себе понимание этих Мистерий.

Dieses Mysterium, durch das man den Tod konsumiert, den Tod ißt oder atmet, wodurch man die Kraft erhält, gesund zu machen, das ist das Geheimnis, auf das der Schreiber des Johannes-Evangeliums deutet, indem er uns solche Zeichen zeigt wie die Heilung des Blindgeborenen. Und man möchte viel lieber, statt daß die Leute fort und fort deklamieren, ob man eine solche Sache so oder so nehmen müsse, daß sie lernen könnten, daß es so etwas wörtlich gibt, wie es geschildert ist in der Heilung des Blinden, und daß sie die Achtung gewinnen könnten vor einer solchen Persönlichkeit, wie es der Schreiber des Johannes-Evangeliums ist, so daß sie sich sagen: Es war eine solche Persönlichkeit, die in diese Mysterien wohl eingeweiht war, und wir müssen versuchen, uns das Verständnis dieser Mysterien anzueignen.

Конечно это было необходимо, что я прежде обратил внимание на то, что при этом находятся в некой антропософской (теософской) ветви, в которой на многие предосуждения смотрят прочь, когда рассказывается некая такая действительная Мистерия, как вслюнивание Земли к исцеляющему средству (делание исцеляющего средства вслюниванием Земли), и при этом говорится, что также некое такое событие имеет буквальное значение.

Es war allerdings notwendig, daß ich vorher darauf aufmerksam machte, daß man sich dabei in einen anthroposophischen Zweige befindet, in dem über manche Vorurteile hinweggesehen wird, wenn ein solches wirkliches Mysterium erzählt wird, wie das Einspeicheln der Erde zum Heilmittel, und dabei gesagt wird, daß auch ein solches Ereignis eine buchstäbliche Bedeutung hat.

Теперь, однако, попробуем мы понять, как тесно (близко), через то, что мы знаем нечто такое, мы совместно срастаемся с идеей, которая нас сегодня занимает: что Христос есть Дух Земли и Земля его тело. Мы видели на неком примере Христоса, одухотворяющего (насквозь) Землю и видели его отдающего некий кусок (часть) от себя самого, чтобы провести (исполнить) то, о чем тут идет дело.

Nun aber versuchen wir zu begreifen, wie eng wir zusammenwachsen dadurch, daß wir so etwas wissen, mit der Idee, die uns heute beschäftigt: daß der Christus der Geist der Erde ist und die Erde sein Leib. Wir sahen den Christus die Erde durchgeistigen an einem Beispiel und sahen ihn ein Stück von sich selbst hingeben, um das auszuführen, um was es sich da handelt.

И теперь возьмем мы однажды нечто другое. Возьмем мы ко всему тому, что мы сегодня сказали, то вдобавок, что говорит Христос:

Глубочайшая тайна нашей сущности есть "Я-есть"; и истинная и вечная власть "Я-есть" или власть Я, которая имеет силу пронизывать (проникать) другие тела, должна втекать в человека. Она есть в Духе Земли тут внутри. Предудержим мы это себе однажды, и примем мы это совсем серьезно, полностью серьезно, что через то, что Христос желает опосредничать (сообщить) истинное владение Я для каждого человека, (через это) он желает пробудить в каждом человека Бога, мало-помалу воспламенить (возжечь) в каждом человеке господина и царя. Что показывается нам затем? Затем нам показывается не меньшее, чем как Христос в самом выдающемся смысле приносит к выражению идею Кармы (Карма-идею), закон Кармы. Ибо поймут однажды полностью идею Кармы, тогда поймут ее в этом Христианском смысле. Она означает ничто наименьшее, как что никакой человек не выдвигайся судьей о Наивнутреннейшем некого другого человека. Кто идею Кармы еще не схватил (осознал) в этом смысле, (тот) не схватил (осознал) ее в ее глубоком смысле. Так долго пока один человек судит другого, так долго устанавливает один человек другого под принуждение собственного Я. Кто, однако, верит в "Я-есть" в Христианском смысле, не судит он; тогда говорит он: Я знаю, что Карма есть великий уравнитель. Что ты также сделал, я не сужу! - Предположим мы однажды, приводят некого грешника перед неким, кто в истинности понимает Христос-Слово. Что за поведение будет таковой иметь напротив (в отношении) этого грешника? Предположим мы, (что) все, которые тут желают быть Христианами, обвинили бы этого человека в неком тяжелом грехе. Действительный Христианин сказал бы: Что вы также предвыдвигаете, сделал ли он это или нет, "Я-есть" должно быть уважаемо, это должно быть предоставлено Карме, великому закону, который есть закон самого Христос-Духа. Это должно остаться предоставленным самому Христосу. - Карма исполняется в беге Земного развития; мы можем предоставить этому развитию, какое наказание повесит Карма над человеком. Наверное обратились бы к Земле и сказали бы обвинителям: Побеспокойтесь вы о самих себе! Земле надлежит это, принести наказание к выражению. Впишем мы это итак Земле, где это ведь и без того вписано как Карма!

Und jetzt nehmen wir einmal etwas anderes. Nehmen wir zu alledem, was wir heute gesagt haben, das hinzu, daß der Christus sagt:

Das tiefste Geheimnis meines Wesens ist das "Ich-bin"; und die wahre und ewige Gewalt des "Ich-bin" oder des Ich, die die Kraft hat, die anderen Leiber zu durchdringen, muß einfließen in den Menschen. Sie ist im Erdengeist darinnen. - Halten wir uns das einmal vor, und nehmen wir es ganz ernst, vollständig ernst, daß dadurch, daß der Christus den wahren Besitz des Ich für jeden Menschen vermitteln will, er den Gott in jedem Menschen wecken, den Herrn und König in jedem Menschen nach und nach entzьnden will. Was zeigt sich uns dann? Dann stellt sich uns nichts Geringeres dar, als daß der Christus im eminentesten Sinne die Karma-Idee, das Karmagesetz zum Ausdruck bringt. Denn wird man einmal die Karma-Idee vollständig verstehen, dann wird man sie in diesem christlichen Sinne verstehen. Sie bedeutet nichts Geringeres, als daß kein Mensch sich aufwerfe zum Richter über das Innerste eines anderen Menschen. Wer die Karma-Idee noch nicht in diesem Sinne erfaßt hat, hat sie nicht in ihrer Tiefe erfaßt. Solange ein Mensch über den anderen richtet, so lange stellt ein Mensch den anderen unter den Zwang des eigenen Ich. Wenn aber einer wirklich an das "Ich-bin" im christlichen Sinne glaubt, richtet er nicht; dann sagt er: Ich weiß, daß das Karma der große Ausgleicher ist. Was du auch getan hast, ich richte nicht! - Nehmen wir einmal an, man brächte einen Sьnder vor einen, der das Christus-Wort in Wahrheit versteht. Was wird der diesem Sьnder gegenüber für ein Benehmen haben? Nehmen wir an, alle, die da Christen sein wollen, würden diesen Menschen einer schweren Sьnde anklagen. Der wirkliche Christ würde sagen: Was ihr auch vorbringt, ob er es getan hat oder nicht, respektiert muß werden das "Ich-bin", dem Karma muß es überlassen werden, dem großen Gesetz, das das Gesetz des Christus-Geistes selber ist. Dem Christus selber muß es überlassen bleiben. - Karma vollzieht sich im Laufe der Erdentwickelung; wir können es dieser Entwickelung selber überlassen, welche Strafe Karma über den Menschen verhängt. Man würde sich vielleicht zur Erde wenden und zu den Anklägern sagen: Kümmert euch um euch selbst! Der Erde obliegt es, die Strafe zum Ausdruck zu bringen. Schreiben wir es also in die Erde ein, wo es ja ohnehin als Karma eingeschrieben ist!

"Иисус однако пошел на Елеонскую (Масленную) гору. И рано утром пришел он опять в храм, и весь народ пришел к нему; и он усадил себя и учил их. Но наученные писаниям (книжники) и Фарисеи привели некую женщину к нему, схваченную в разбиении супружества (прелюбодеянии), и установили ее в середину. И говорили к нему: Учитель, эта женщина схвачена на свежем деянии в разбиении супружества. Моисей однако завещал нам в законе, таковых камнями-бить; что скажешь ты? Это говорили они однако, (чтоб) его испытать, чтоб они имели некое дело против него. Но Иисус нагнулся вниз и писал пальцем на Земле. И как они оставались спрашивать его, выпрямился он и говорил к ним: Кто среди вас есть без греха, таковой кинь первый камень на нее. И нагнулся опять вниз и писал на Земле. Как они однако это услышали, ушли они наружу, уведенные своей совестью, один за другим, начиная со старейших вплоть до наинезначемейших (наименьших); и Иисус был оставлен один, и женщина в середине стоящей. Иисус однако выпрямился; и как он никого не увидел кроме женщины, говорил он к ней: Женщина, где есть они, твои обвинители? Никто не проклял тебя?" (8, 1 - 10).

"Jesus aber ging auf den Ölberg. Und frühmorgens kam er wieder in den Tempel, und alles Volk kam zu ihm; und er setzte sich und lehrte sie. Aber die Schriftgelehrten und PhariSäer brachten ein Weib zu ihm, im Ehebruch ergriffen, und stellten sie ins Mittel dar. Und sprachen zu ihm: Meister, dieses Weib ist ergriffen auf frischer Tat im Ehebruch. Moses aber hat uns im Gesetz geboten, solche zu steinigen; was sagest du? Das sprachen sie aber, ihn zu versuchen, auf daß sie eine Sache wider ihn hätten. Aber Jesus bückte sich nieder und schrieb mit dem Finger auf die Erde. Und als sie anhielten, ihn zu fragen, richtete er sich auf und sprach zu ihnen: Wer unter euch ohne Sьnde ist, der werfe den ersten Stein auf sie. Und bückte sich wieder nieder und schrieb auf die Erde. Da sie aber das hörten, gingen sie hinaus, von ihrem Gewissen überführt, einer nach dem ändern, von den Ältesten an bis zu den Geringsten; und Jesus ward gelassen allein, und das Weib im Mittel stehend. Jesus aber richtete sich auf; und da er niemand sah denn das Weib, sprach er zu ihr: Weib, wo sind sie, deine Verkläger? Hat dich niemand verdammt?" (8, 1-10)

Он говорит это, чтоб отклонить всякое обвинение-извне и указать на внутреннюю Карму.

"Она однако говорила: Никто, господин" (8, 11).

Er spricht das, um alles Von-außen-Richten abzulenken und hinzuweisen auf das innere Karma.

"Sie aber sprach: Herr, niemand." (8,11)

Она предоставлена своей Карме. Тут есть это единственное, не думать далее о наказании, которое исполняется в Карме, но улучшать себя:

"Иисус однако говорил: Так также я тебя не проклинаю; иди и не греши более впредь!" (8, 11).

Sie ist ihrem Karma überlassen. Da ist es das einzige, nicht weiter an die Strafe zu denken, die im Karma sich erfüllt, sondern sich zu bessern:

"Jesus aber sprach: So verdamme ich dich auch nicht; gehe hin und sьndige hinfort nicht mehr!" (8, 11)

Так видите вы, как идея Кармы совместно взаимозависит с глубочайшей идеей Христоса, со значением его существа для Земли: Поняли вы мое существо, тогда также поняли вы того, чью сущность я выражаю, и что "Я-есть" приводит уравнивание. - Самостоятельность и внутренняя замкнутость, это есть то, что Христос, как Импульс, дал человеку.

So sehen wir, wie mit der tiefsten Idee des Christus, mit der Bedeutung seiner Wesenheit für die Erde, die Karma-Idee zusammenhängt: Habt ihr meine Wesenheit begriffen, dann habt ihr auch den begriffen, dessen Wesen ich ausdrücke, und daß das "Ich-bin" den Ausgleich herbeiführt. - Selbständigkeit und innere Geschlossenheit, das ist es, was der Christus als Impuls den Menschen gegeben hat.

Люди сегодня еще не достигли так далеко, чтоб понять истинное внутреннее Христианство. Но когда люди научатся понимать, что располагается в таком писании, как это есть Иоанна-Евангелие, они мало-помалу примут в нем расположенные Импульсы. Затем в неком удаленном будущем исполнится Христианский идеал.

Die Menschen sind heute noch nicht sehr weit gelangt, das wahre, innere Christentum zu begreifen. Aber wenn die Menschen verstehen lernen, was in einer solchen Schrift liegt, wie es das Johannes-Evangelium ist, werden sie die in ihr liegenden Impulse nach und nach aufnehmen. Dann wird sich in einer fernen Zukunft das christliche Ideal erfüllen.

Так видим мы, как в после-Атлантическое время в Землю втекает первый Импульс, чтобы развить высшего человека.

So sehen wir, wie in der nachatlantischen Zeit in die Erde hineinfließt der erste Impuls, um den höheren Menschen zu entwickeln.

Завтра мы узнаем развитие челвека в совместной взаимозависимости с Христос-Принципом прямо в наше после-Атлантическое время, чтоб исходя из этого показать, что (чем) будет Христос в будущем.

Morgen werden wir die Entwickelung des Menschen im Zusammenhange mit dem Christus-Prinzip gerade in dieser nachatlantischen Zeit kennenlernen, um davon ausgehend zu zeigen, was Christus in der Zukunft sein wird.

Восьмой доклад. Гамбург, 27 Мая 1908 Развитие человека в совместной взимозависимости с Христос-Принципом.

Мы видели, что к глубокому смыслу Иоанна-Евангелия наилучше приближаются через то, что ищут завоевать доступ к нему с различных сторон; и мы, ведь, вчера с одной известной стороны могли указать на одну значительнейших тайн Иоанна-Евангелия. Теперь, с тем чтоб мы могли мало-помалу прийти к некому полному пониманию, прямо (именно) вчера приведенной, Мистерии, будет необходимо, что мы явление Христоса Иисуса, как таковое, рассмотрим в наше после-Атлантическое время. Мы попробуем сегодня понять, почему Христос выступил как человек прямо (именно) во временном пункте нашего развития, в котором он странствовал на Земле. Тут мы должны будем примкнуть к тому, что мы слышали уже частично (отчасти) в последних докладах, и должны будем схватить во взоре именно развитие нашего человечества в после-Атлантическую эпоху.

ACHTER VORTRAG Hamburg, 27. Mai 1908 Die Entwickelung des Menschen im Zusammenhang mit dem Christus-Prinzip

Wir haben gesehen, daß man sich dem tiefen Sinne des Johannes-Evangeliums am besten dadurch nähert, daß man den Zugang dazu von verschiedenen Seiten her zu gewinnen sucht; und wir haben ja gestern von einer gewissen Seite her auf eines der bedeutsamsten Geheimnisse des Johannes-Evangeliums hindeuten dürfen. Nun wird es nцtig sein, damit wir nach und nach zu einem vollen Verständnisse gerade des gestern angeführten Mysteriums kommen können, daß wir die Erscheinung des Christus Jesus in unserer nachatlantischen Zeit als solcher betrachten. Wir haben das Mannigfaltigste zusammengetragen, um die Entwickelung des Menschen und innerhalb dieser das Christus-Prinzip zu verfolgen. Wir werden heute versuchen zu begreifen, warum Christus gerade in dem Zeitpunkt unserer Entwickelung als Mensch aufgetreten ist, in dem er auf der Erde gewandelt ist. Da werden wir an dasjenige anzuknüpfen haben, was wir teilweise in den letzten Vorträgen schon gehört haben, und werden namentlich die Entwickelung unserer Menschheit in der nachatlantischen Zeit ins Auge fassen müssen.

Мы уже упоминали, что наши предки в неком далеко лежащем времени жили там на Западе, в Земной области, которая сегодня занята Атлантическим океаном. наши предки жили на древнем Атлантисе. Мы позавчера могли именно указать на род и способ, как выглядела внешняя телесность этих наших атлантических предков. Мы видели, что то, что сегодня воспринимаемется человеком внешними чувствами, физическое тело, собственно сперва медленно и мало-помалу пришло к плотской плотности, которую оно имеет сегодня. Мы могли сказать, что сперва (только) в последней части Атлантического времени человек в некоторой мере походил на сегодняшний облик. Но даже около последней трети Атлантического веремени человек был еще существенно по-другому (другим), если он также для внешних чувств (и) не намного отличался.

Wir haben wiederholt erwähnt, daß unsere Vorfahren in einer weit zurückliegenden Zeit drüben im Westen auf einem Erdgebiete gewohnt haben, das heute eingenommen wird vom Atlantischen Ozeane. Auf der alten Atlantis haben unsere Vorfahren gelebt. Wir haben vorgestern namentlich auf die Art und Weise hindeuten können, wie die äußere Körperlichkeit dieser unserer atlantischen Vorfahren ausgesehen hat. Wir haben gesehen, daß dasjenige, was heute vom Menschen mit äußeren Sinnen wahrgenommen wird, der physische Leib, eigentlich erst langsam und nach und nach zu der fleischlichen Dichte gekommen ist, die er heute hat. Wir konnten sagen, daß erst im letzten Teile der atlantischen Zeit der Mensch einigermaßen der heutigen Gestalt ähnelte. Aber auch gegen das letzte Drittel der atlantischen Zeit war der Mensch noch wesentlich anders, wenn er auch für die äußeren Sinne sich nicht viel unterschied.

Мы можем сделать это себе наилучше понятым, какой прогресс (продвижение) сделал человек, если мы сравним сегодняшнего человека с каким-нибудь из живущих высших животных. Нам, уже из различных оснований (причин), должно ведь стать известно, через что человек отличается в сущностном от некого, сегодня само так наивысше стоящего, животного. У каждого животного мы найдем, что на физическом плане или в физическом мире, существо этого животного состоит из физического тела, эфирного тела или жизненного тела и астрального тела, что эти три составные части, однако, делают (создают) нам существо животного в физическом мире. Вы не должны верить, что в физическом мире встречается (случается) только Физическое. Это было бы большое заблуждение, когда вы искали бы (примерно) все Эфирное или именно все Астральное в сверх-чувственном мире. Конечно, с физическими чувствами мы можем видеть только Физическое. Но это не потому (примерно), что в физическом мире только Физическое и наличествовало бы. Нет, у животного наличествует в физическом мире астральное тело и эфирное тело, и ясновидчески одаренный человек видит это эфирное тело и астральное тело животного. Лишь (сперва) когда он желает прийти к собственному Я животного, он не может оставаться в физическом мире, тут он должен восходить в астральный мир. Тут есть групповая Душа или групповое Я животных. И отличие человека от животного состоит в том, что у человека Я также есть здесь в физическом мире. Это называется - человек в физическом мире состоит из физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я, хотя три высшие члена, начиная от эфирного тела, распознаваемы только для ясновидческого сознания.

Wir können uns am besten begreiflich machen, welchen Fortschritt der Mensch gemacht hat, wenn wir den heutigen Menschen vergleichen mit irgendeinem der lebenden höheren Tiere. Uns muß ja schon aus verschiedenen Gründen klar geworden sein, wodurch der Mensch sich im wesentlichen unterscheidet von einem heute selbst noch so hochstehenden Tiere. Bei jedem Tiere finden wir, daß auf dem physischen Plane oder in der physischen Welt die Wesenheit dieses Tieres besteht aus dem physischen Leibe, dem Äther- oder Lebensleibe und dem astralischen Leibe, daß diese drei Bestandteile aber das Wesen des Tieres in der physischen Welt ausmachen. Sie dürfen nun nicht glauben, daß in der physischen Welt etwa nur Physisches vorkommt. Es wäre ein großer Irrtum, wenn Sie etwa alles Ätherische oder namentlich alles Astralische in der übersinnlichen Welt suchen würden. Freilich können Sie mit physischen Sinnen in der physischen Welt nur Physisches sehen. Aber das ist nicht deshalb etwa, weil in der physischen Welt nur Physisches vorhanden wäre. Nein, beim Tier ist in der physischen Welt ein Ätherleib und ein astralischer Leib vorhanden, und der hellseherisch begabte Mensch sieht diesen Ätherleib und diesen astralischen Leib des Tieres. Erst wenn er zu dem eigentlichen Ich des Tieres kommen will, kann er nicht in der physischen Welt bleiben, da muß er hinaufsteigen in die astralische Welt. Da ist die Gruppenseele oder das Gruppen-Ich der Tiere. Und der Unterschied des Menschen vom Tiere besteht darin, daß beim Menschen das Ich auch hier unten in der physischen Welt ist. Das heißt, der Mensch besteht in der physischen Welt aus physischem Leib, Ätherleib, astralischem Leib und Ich, obwohl die drei höheren Glieder, vom Ätherleib an, nur für das hellseherische Bewußtsein erkennbar sind.

Теперь, это различие человека от животного выражается в неком известном способе также ясновидчески. Предположите вы, некий ясновидящий наблюдает некую лошадь и некого человека. Тут находит он, что вне, вплоть до к морде удлиненной, головы лошади, есть некий эфирный насадок (придаток), и он говорит себе: Тут эфирная голова мощно организована и выступает из физической головы лошади. Таковые обе не покрываются (совпадают) у лошади. У сегодняшнего человека находят ясновидчески, что то, что есть эфирная голова, согласуется приблизительно в форме и величине с физической головой. Особенно гротескно, рассматривая ясновидчески, выглядит слон, который имеет достопримечательно большую эфирную голову; так что этот слон, рассматривая ясновидчески, будет совсем, совсем гротескное животное. Но у сегодняшнего человека физическая голова и эфирная голова покрываются (совпадают), они по форме и величине довольно (почти) одинаковы. Это было у человека не всегда так. Сперва (только) в последнюю треть Атлантического времени найдем мы это так. Древний Атлант имел эфирную голову мощно выступающей над физической головой. Затем обе таковые все больше совместно срастались, и это было в последнюю треть Атлантического времени, как (когда) физическая и эфирная головы пришли к совмещению (покрытию). В мозгу существует некий пункт (точка) - вблизи глаз - который совпадает (покрывается) сегодня с неким совсем определенным пунктом эфирной головы. Эти пункты в древнее время были разъединены. Эфирный пункт был вне мозга. Эти оба важные пункты совместно сдвинулись. Как (когда) эти оба пункта совпали, тут было это сперва (впервые), что человек научился говорить себе "Я", тут выступило то, что мы вчера наименовали "сознательная Душа". Через это покрытие (совпадение) эфирной головы и физической головы человека, изменилась его голова совсем значительным способом. Ибо эта человеческая голова у древнего Атланта выглядела однако-же еще совершенно по-другому, чем у сегодняшнего человека. Если мы желаем понять, как стало возможно сегодняшнее развитие, так должны мы схватить во взоре также еще немного физические взаимозависимости (условия) в древнем Атлантисе.

Nun drückt sich dieser Unterschied des Menschen vom Tiere auch in einer gewissen Weise hellseherisch aus. Nehmen Sie an, ein Hellseher beobachtet ein Pferd und einen Menschen. Da findet er, daß außerhalb des bis zur Schnauze verlängerten Pferdekopfes ein Ätherischer Ansatz ist, und er sagt sich: Da ragt über dem physischen Kopfe des Pferdes der Ätherkopf heraus und ist mächtig organisiert. Diese beiden decken sich aber nicht beim Pferde. Beim heutigen Menschen findet man hellseherisch das, was Ätherkopf ist, ungefähr in Form und GröЯe mit dem physischen Kopfe übereinstimmend. Besonders grotesk sieht hellseherisch betrachtet der Elefant aus, der einen merkwürdig großen Ätherkopf hat; so daß dieser Elefant, hellseherisch gesehen, ein ganz, ganz groteskes Tier wird. Aber beim heutigen Menschen deckt sich physischer Kopf und Ätherkopf, sie sind nach Form und GröЯe ziemlich gleich. Das war nicht immer so beim Menschen. Im letzten Drittel der atlantischen Zeit finden wir es erst so. Der alte Atlantier hatte den Ätherkopf mächtig hervorragend über dem physischen Kopfe. Dann wuchsen diese beiden immer mehr zusammen, und es war im letzten Drittel der atlantischen Zeit, als physischer und Ätherkopf- zur Deckung kamen. Im Gehirn gibt es einen Punkt - in der Nähe der Augen -, der deckt sich heute mit einem ganz bestimmten Punkte des Ätherkopfes. Diese Punkte waren in alter Zeit getrennt. Der Ätherpunkt war außerhalb des Gehirns. Diese beiden wichtigen Punkte haben sich zusammengeschoben. Als diese beiden Punkte zusammengefallen sind, da war es erst, daß der Mensch lernte, zu sich "Ich" zu sagen, da ist das hervorgetreten, was wir gestern die Bewußtseinsseele genannt haben. Durch diese Deckung von Ätherkopf und physischem Kopf des Menschen änderte sich sein Kopf in ganz beträchtlicher Weise. Denn dieses menschliche Haupt hat beim alten Atlantier doch noch wesentlich anders ausgesehen als beim heutigen Menschen. Wenn wir verstehen wollen, wie die heutige Entwickelung möglich geworden ist, so müssen wir auch ein wenig die physischen Verhältnisse in der alten Atlantis ins Auge fassen.

Если вы проходили бы через древний Атлантис там, на Западе, то вы не пережили бы такого распределения дождя, тумана, воздуха и Солнечного сияния, как вы имеете это теперь на наших сегодняшних областях земли (суши). Именно северные области западнее от Скандинавии были тогда проникнуты (пронизаны) туманами. Люди, которые жили там, где сегодня есть Ирландия - и далее западнее оттуда - никогда не видели таким способом распределенные дождь и Солнечное сияние в древнем Атлантисе, как это есть теперь (такой) случай. Они были всегда встроены в туман, и сперва (только) с Атлантическим потопом подошло время, когда массы тумана отделились (отвязались) от воздуха и осадились вниз. Вы могли бы исследовать насквозь целый древний Атлантис и вы не нашли бы одно явление, которое вам всем сегодня знакомо, как чудесное природное явление - невозможно было бы вам найти радугу (дождевую дугу)! Таковая возможна только при неком таком распределении дождя и Солнечного сияния, как оно может быть сегодня в атмосфере. В Атлантисе, до Атлантического потопа, вы не найдете никакой радуги. Сперва постепенно, после Атлантического потопа, выступило явление радуги, это называется - оно стало физически возможно. Когда вы, теперь, это получаете сообщенным из духо-науки (теософии), и вспомните себе, что Атлантический потоп содержится (сохранился) в различных сагах и мифах, что выступает Ной и после потопа видит впервые радугу, тогда мы получим некое понятие (о том), как глубоко истинны, буквально истинны (есть) религиозные пра-возвещения. Истинно есть это, что сперва (только) после Атлантического потопа люди в первый раз стали лицезреть радугу. Так есть это переживания, которые может иметь тот, который переживает (проживает насквозь) Оккультизм и затем кусок за куском учится сперва понимать, как буквально следует принимать религиозные пра-возвещения, конечно: (как) прежде должны научиться понимать эти буквы.

Wenn Sie durch die alte Atlantis drüben im Westen gegangen wären, hätten Sie eine solche Verteilung von Regen, Nebel, Luft und Sonnenschein, wie Sie es jetzt auf unseren heutigen Ländergebieten haben, nicht erlebt. Namentlich die nördlichen Gegenden westlich von Skandinavien waren damals durchzogen von Nebel. Die Menschen, die dort lebten, wo heute Irland ist - und weiter westlich davon -, haben niemals in der Weise Regen und Sonnenschein verteilt gesehen in der alten Atlantis, wie es heute der Fall ist. Sie waren immer eingebettet in Nebel, und erst mit der atlantischen Flut kam die Zeit heran, wo die Nebelmassen sich auch aus der Luft ablösten und sich niederschlugen. Sie hätten die ganze alte Atlantis durchforschen können, und Sie würden eine Erscheinung da nicht gefunden haben, die Ihnen allen heute als eine wunderbare Naturerscheinung bekannt ist - unmöglich würden Sie den Regenbogen finden! Der ist nur möglich bei einer solchen Verteilung von Regen und Sonnenschein, wie sie heute in der Atmosphäre sein kann. In der Atlantis, vor der atlantischen Flut, finden Sie keinen Regenbogen. Erst allmählich, nach der atlantischen Flut, trat die Erscheinung des Regenbogens ein, das heißt, sie wurde physikalisch möglich. Wenn Sie dies nun aus der Geheimwissenschaft mitgeteilt erhalten und sich erinnern, daß die atlantische Flut in den verschiedenen Sagen und Mythen als Sintflut erhalten ist, daß Noah hervortritt und nach der Sintflut zuerst den Regenbogen sieht, dann werden Sie einen Begriff bekommen, wie tief wahr, buchstäblich wahr die religiösen Urkunden sind. Wahr ist es, daß erst nach der atlantischen Flut die Menschen zum ersten Male ansichtig wurden des Regenbogens. - Das sind so die Erlebnisse, die der haben kann, der den Okkultismus durcherlebt und dann Stück für Stück erst begreifen lernt, wie buchstäblich man die religiösen Urkunden nehmen darf, freilich: wie man zuvor diesen Buchstaben verstehen lernen muß.

Напротив (около) конца Атлантического времени установилось, что внешние и внутренние взаимозависимости (условия) для человека были наиболее благоприятны на одной определенной части области нашей Земной поверхности, которая находилась вблизи сегодняшней Ирландии. Сегодня, упомянутая (затронутая) область земли (суши) покрыта водой. Тогда там были совсем особенно благоприятные взаимозависимости (условия); и там, в пределах Атлантических народов, образовался самый одаренный народ, который наибольше имел задаток к тому, чтобы взойти к свободному человеческому самосознанию. И Ведущий (вождь) этого народа, который в теософской литературе привыкли именовать "Пра-семитами", был великий Посвященный, который, если позволено говорить тривиально, выискал себе самых продвинутых индивидуумов этой части народа и пошел (переселился) с ними на Восток, через Европу вплоть до за Азию, в область сегодняшнего Тибета. Туда поселилась относительно-мерно малая, но именно Духовно, спиритуально очень продвинутая, отколовшаяся часть Атлантического населения.

Gegen das Ende der atlantischen Zeit hin stellt es sich heraus, daß die äußeren und inneren Verhältnisse für den Menschen am gьnstigsten waren auf einem bestimmten Gebietsteile unserer Erdoberfläche, der sich in der Nähe des heutigen Irlands befand. Heute ist das betreffende Landgebiet mit Wasser bedeckt. Damals waren dort ganz besonders gьnstige Verhältnisse; und dort bildete sich innerhalb der atlantischen Völker das begabteste Volk aus, das am meisten Veranlagung dazu hatte, zum freien menschlichen Selbstbewußtsein aufzusteigen. Und der Führer dieses Volkes, das man gewohnt worden ist in der theosophischen Literatur die "Ursemiten" zu nennen, war ein großer Eingeweihter, der, wenn man trivial sprechen darf, sich die fortgeschrittensten Individuen dieses Volksteiles aussuchte und mit ihnen nach dem Osten zog, durch Europa bis nach Asien hinüber in die Gegend des heutigen Tibet. Dahin zog ein verhältnismäßig kleiner, aber namentlich geistig, spirituell sehr weit fortgeschrittener Bruchteil der atlantischen Bevölkerung.

В пределах последнего Атлантического времени, пришлось (случилось) ведь так, что мало-помалу западные области Атлантиса исчезали, покрывались морем. Европа все больше выступала в своем сегодняшнем облике. Азия была еще так (такова), что великая Сибирская масса земли была еще покрыта обширными водными массами; но именно южные области Азии, (хотя) облаченные (оформленные) по-другому, уже наличествовали. Менее подвинувшиеся массы народа вчленились отчасти к этому ядру которое тянулось (шло) с запада на восток; некоторые потянулись (пошли) вместе дальше, некоторые - менее далеко. Но также древнее Европейское население произошло большей частью через то, что из Атлантиса сюда тянулись (шли) массы народов, селились там и заселивали древнюю Европу. Уже ранее выдвинутые массы народа, частью также такие, которые пришли в Азию из других областей Атлантиса, также из древней Лемурии, встречались вместе при этом походе (переселении) народов. Так что народные массы самого различного дарования и самых различных духовных способностей селились в Европе и Азии. Малая отколовшаяся часть, которая была ведома той великой спиритуальной индивидуальностью, поселилась в Азии, чтобы лелеять, тогда (в то время) наиболее возможную, Духовность. Из этой культурной области изошли (вышли) культурные течения по различнешим областям Земли и к различным народам.

Innerhalb der letzten atlantischen Zeit war es ja so gekommen, daß nach und nach die westlichen Gegenden der Atlantis verschwanden, sich mit Meer bedeckten. Europa trat in seiner heutigen Gestalt immer mehr hervor. Asien war noch so, daß die große sibirische Ländermasse noch bedeckt war mit weiten Wassermassen; aber namentlich die sьdlichen Gegenden Asiens waren, anders gestaltet, schon vorhanden. Die weniger fortgeschrittenen Volksmassen gliederten sich zum Teil an diesen Kern des Volkes an, der von Westen nach Osten zog; manche zogen weiter, manche weniger weit mit. Aber auch die alte europдische Bevölkerung kam zum großen Teile dadurch zustande, daß aus der Atlantis herüber Völkermassen zogen, sich dort niederließen und das alte Europa bevölkerten. Früher schon hinausgeschobene Völkermassen, zum Teil auch solche, die von anderen Gebieten der Atlantis, auch vom alten Lemurien, nach Asien gekommen waren, trafen bei diesem Völkerzuge zusammen. So daß Volksmassen verschiedenster Begabung und verschiedenster geistiger Fähigkeiten in Europa und Asien sich niederließen. Der kleine Bruchteil, der geführt wurde von jener großen spirituellen Individualität, ließ sich drüben in Asien nieder, um dort die damals mögliche höchste Geistigkeit zu pflegen. Von diesem Kulturgebiete aus gingen die Kulturströmungen nach den verschiedensten Gebieten der Erde und zu den verschiedenen Völkern.

Первое культурное течение пошло ниже в Индию и там, через вмешательство, которое давала ему Духовная миссия послания великой индивидуальности, образовалось то, что мы именуем древняя пра-Индийская культура. Мы говорим тут не о той Индийской культуре, от которой остались нам остатки в чудесных книгах Вед, также не о том, что позднее перешло на потомков (последующий мир). Всему, что могут знать об этой внешней культуре, предшествовала много более великолепная, более древняя культура, культура древних святых Риши, тех великих учителей, которые в далеко расположенных позади временах, дали человечеству первую после-Атлантическую культуру.

Die erste Kulturströmung ging herunter nach Indien, und dort bildete sich durch den Einschlag, den die geistige Gesandtschaft der großen Individualität ihm gab, das heraus, was wir nennen die uraltindische Kultur. Wir sprechen da nicht von jener indischen Kultur, von der uns Reste in den wunderbaren Büchern der Veden geblieben sind, auch nicht von dem, was später durch Tradition auf die Nachwelt gekommen ist. Allem, was man von dieser äußeren Kultur wissen kann, ging eine viel herrlichere ältere Kultur voran, die Kultur der alten heiligen Rishis, jener großen Lehrer, die in weit zurückliegenden Zeiten der Menschheit die erste nachatlantische Kultur gegeben haben.

Установим мы себя однажды в Душу этого первого культурного течения после-Атлантического времени. Эта первая культура после-Атлантического человечества была первой собственно религиозной культурой человечества. Предшествовавшие Атлантические культуры в собственном смысле слова не были никакими религиозными культурами. "Религия" есть, (беря) в основе, некая своеобразность (свойство) после-Атлантического времени. Почему? Как, теперь, жили атланты? Через то, что эфирная голова была еще вне физической головы, древнее сумрачное ясновидение еще не полностью потерялось. В широкочайшем охвате взглядывал человек, когда он ночью был извне физического тела, в Духовный мир. В то время как днем, когда он погружался в свое физическое тело, здесь в этом физическом мире видел, видел он физические вещи, видел он еще ночью, вплоть до некой известной степени, поля (просторы) Духовного мира. - Установите вы себя однажды в середину или в первую треть Атлантического времени. Как было это тут с человеком? Он пробуждался утром. Его астральное тело втягивалось (входило) в его физическое тело и эфирное тело. Так отчетливо и остро очерчено, как сегодня, не были еще предметы физического мира. Когда некий город облачен в туман и вы вечером видите светильники (фонари), окруженные как цветовой аурой, так неотчетливо с каемками и цветовыми лучами - это дает вам некий образ, как в то время выглядело это в Атлантисе - не с четкими очертаниями, но так, как если вы сегодня извне (снаружи) видели бы светильники в тумане. Зато, однако, не существовало также некого такого острого разделения между ясным дневным сознанием и ночной безсознательностью, как это наступило сперва (только) после Атлантического времени. Хотя в течение ночи астральное тело выскальзывало (вылупливалось) из эфирного тела и физического тела; но в то время как эфирное тело еще оставалось частью связанным с астральным телом, существовали всегда рефлексы (отражения, отблески) Духовного мира. Человек мог всегда иметь некое сумрачное ясновидение, (он) вживался внутрь в Духовный мир, видел вокруг себя Духовных существ и Духовные процессы.

Versetzen wir uns einmal in die Seele dieser ersten Kulturströmung der nachatlantischen Zeit. Diese erste Kultur der nachatlantischen Menschheit war die erste eigentlich religiöse Kultur der Menschheit. Die vorhergehenden atlantischen Kulturen waren im eigentlichen Sinne des Wortes keine religiösen Kulturen. "Religion" ist im Grunde eine Eigentümlichkeit der nachatlantischen Zeit. Warum? Nun, wie lebten die Atlantier? Dadurch, daß der Ätherkopf noch außerhalb des physischen Kopfes war, hatte sich noch nicht vollständig verloren das alte dämmerhafte Hellsehen. Im weitesten Umfange sah der Mensch, wenn er des Nachts aus dem physischen Leibe heraus war, hinein in die geistige Welt. Während er bei Tage, wenn er untertauchte in seinen physischen Leib, hier in der physischen Welt physische Dinge sah, sah er noch bis zu einem gewissen Grade nachts die Gefilde der geistigen Welt. - Versetzen Sie sich einmal in die Mitte oder in das erste Drittel der atlantischen Zeit. Wie war es da mit dem Menschen? Er wachte des Morgens auf. Sein astralischer Leib zog sich hinein in seinen physischen Leib und Ätherleib. So deutlich und scharf umrissen wie heute waren noch nicht die Gegenstände der physischen Welt. Wenn eine Stadt in Nebel eingehüllt ist und Sie des Abends die Laternen wie mit Farbenauren umgeben sehen, so undeutlich mit Säumen und Farbenstrahlen - das gibt Ihnen ein Bild, wie es in dieser Zeit in der Atlantis ausgesehen hat -, nicht mit deutlichen Umrissen, sondern so, wie wenn Sie heute die Laternen draußen im Nebel sehen würden. Dafür gab es aber auch nicht eine so scharfe Trennung zwischen hellem Tagesbewußtsein und nächtlicher Bewußtlosigkeit, wie es erst nach der atlantischen Zeit aufgetreten ist. Es schlüpfte zwar während der Nacht der astralische Leib heraus aus Ätherleib und physischem Leib; aber während der Ätherleib zum Teil noch verbunden blieb mit dem astralischen Leibe, gab es immer Reflexe der geistigen Welt. Der Mensch konnte immer ein dämmerhaftes Hellsehen haben, lebte sich in die geistige Welt hinein, sah um sich geistige Wesenheiten, geistige Vorgänge.

То, что вы например читаете, как Германские мифы и саги о Богах, об этом кабинетные ученые (ученые от зеленого стола) говорят: Это люди из народа однажды напоэтизировали (насочиняли) из народной фантазии! Вотан и Тор и все Боги это есть якобы олицетворения сил природы и так далее. Существуют целые мифологические теории, где речь идет о творящей (творческой) народной фантазии. Когда это слышишь, тогда можно легко получить мнение, что некий такой ученый, был бы рожден, как Хомункулус (Гомункулус) Гетевского "Фауста", из реторты и никогда не видел некого действительного человека. Ибо, кто действительно видел народ, у того истинно проходит (пропадает) возможность говорить так о творящей народной фантазии. Эти саги о Богах есть ничто другое, как остатки (пережитки) действительных процессов, которые люди в ранние времена действительно видели ясновидчески. Этот Вотан существовал! Ночью человек странствовал среди Богов в Духовном мире и знал там Вотана и Тора равно так же хорошо, как он сегодня знает равных (подобных) себе из плоти и крови. То, что примитивные натуры долгое время видели еще сумеречно ясновидчески, есть (составляет) содержание мифов и саг, именно Германских.

Dasjenige, was Sie zum Beispiel lesen als germanische Mythen und Göttersagen, davon sagen Ihnen die Gelehrten vom grünen Tische: Das haben einmal die Leute aus dem Volke aus der Volksphantasie heraus gedichtet! Wotan und Thor und alle die Götter, das seien Personifizierungen von Naturkräften usw. Es gibt ganze mythologische Theorien, wo so von der schaffenden Volksphantasie die Rede ist. Wenn man das hört, dann kann man leicht die Meinung bekommen, ein solcher Gelehrter wäre wie der Homunculus des Goetheschen Faust aus der Retorte herausgeboren und hätte nie einen wirklichen Menschen gesehen. Denn wer das Volk wirklich gesehen hat, dem vergeht wahrhaftig die Möglichkeit, so von der schaffenden Volksphantasie zu reden. Diese Göttersagen sind nichts anderes als die Überbleibsel von wirklichen Vorgängen, welche die Menschen in früheren Zeiten hellseherisch wirklich gesehen haben. Diesen Wotan hat es gegeben! Des Nachts wandelte der Mensch unter Göttern in der geistigen Welt und kannte dort den Wotan und Thor ebensogut, wie er heute seinesgleichen aus Fleisch und Blut kennt. Was damals primitive Naturen noch lange dämmerhaft hellseherisch gesehen haben, ist der Inhalt der Mythen und Sagen, namentlich der germanischen.

Те люди, которые перешли (переселились) с Запада на Восток, в местности, которые позднее наименовали Германия, это были люди, которые вплоть до к некой известной степени - один больше, другой меньше - еще сохранили некое известное ясновидение, так что они по меньшей мере в известные времена еще могли взглядываеть в Духовный мир. И в то время как высший посвященный перешел (переселилися) со своими учениками в Тибет, и оттуда ниспослал первую культурную колонию в Индию, повсюду у народов в Европе оставались (позади) посвященные, которые в Мистериях лелеяли Духовное. Мистериями были у этих народов, например, Мистерии Друидов, Мистерии Дроттов, о которых сегодняшнее человечество не знает больше ничего сообщить - ибо что оно знает сообщить есть фантастический вздор. Важно, однако, есть то, что, когда говорили тогда о высших мирах среди Друидов или среди людей западно-русских областей и Скандинавии, где были Мистерии Дроттов, всегда существовало некое число людей, которые знали о Духовных мирах. Когда говорили о Вотане или о событии, которое разигрывалось между Балдрур и Хедур, тогда говорили не о нечто, что было им незнакомо. Многие сами еще переживали такие события в особых состояниях сознания, а которые это не переживали, слышали об этом от своего соседа, который был для них достаточно доверителен.

Diejenigen Menschen, welche damals herübergezogen sind vom Westen nach dem Osten in die Gegenden, die man später Germanien nannte, das waren Menschen, die sich bis zu einem gewissen Grade - der eine mehr, der andere weniger - noch ein gewisses Hellsehen bewahrt hatten, so daß sie wenigstens zu gewissen Zeiten noch hineinsehen konnten in die geistige Welt. Und während der höchste Eingeweihte mit seinen Schülern hinüberzog nach Tibet und von dort die erste Kulturkolonie hinunterschickte nach Indien, waren überall bei den Völkern in Europa Eingeweihte zurückgeblieben, die in den Mysterien das Geistige pflegten. Mysterien waren bei diesen Völkern zum Beispiel die Druidenmysterien, die Drottenmysterien, von denen die Menschheit heute nichts mehr zu melden weiß - denn was sie zu melden weiß, ist phantastisches Zeug. Wichtig aber ist es, daß, wenn man von höheren Welten damals sprach unter den Druiden oder unter den Menschen des westrussischen Gebietes und Skandinaviens, wo die Drottenmysterien waren, es immer eine Anzahl von Menschen gab, die von geistigen Welten wußten. Wenn man von Wotan sprach oder von dem Ereignis, das sich zwischen Baldur und Hödur abspielte, dann sprach man nicht von etwas, was ihnen ganz unbekannt war. Viele hatten selbst noch solche Ereignisse erlebt in besonderen Bewußtseinszuständen, und die es nicht erlebt hatten, hörten es von ihrem Nachbar, der ihnen glaubwürdig genug war.

И куда бы вы также (ни) желали пойти в Европе, существовало еще живое воспоминание о том, что наличествовало в Атлантисе. Что наличествовало тут? Нечто, что может быть именовано неким совместным сожительством (жизнью) человека, неким естественно-мерным совместным сожительством человека с Духовным миром, с тем, что ныне именуют Небо. Человек ведь продолжающе (постоянно) вступал в Духовный мир и жил тут внутри. Другими словами, он не нуждался ни через никакую особую религию быть указываемым на бытие некого Духовного мира. Что называется ведь религия? Религия называется "связь", связь физического с Духовным миром. Тогда не нуждался он (в) никакой особой связи с Духовным миром, ибо таковой был миром (непосредственно) испытываемым. Как вам никакой человек не нуждается сообщать о луговых цветах, лесных зверях, потому что вы их видите, так и Атлант верил в Богов и духов не из религии, но потому, что он их переживал.

Und wo Sie auch hingehen mögen in Europa, gab es noch eine lebendige Erinnerung an das, was in der Atlantis vorhanden war. Was war da vorhanden? Etwas, was man nennen kann ein Zusammenleben des Menschen, ein naturgemäßes Zusammenleben des Menschen mit der geistigen Welt, mit dem, was man heute den Himmel nennt. Der Mensch trat ja fortwährend ein in die geistige Welt und lebte darinnen. Mit anderen Worten, er brauchte durch keine besondere Religion hingewiesen zu werden auf das Dasein einer geistigen Welt. Was heißt denn Religion? Religion heißt "Verbindung", Verbindung der physischen mit der geistigen Welt. Damals brauchte er keine besondere Verbindung mit der geistigen Welt, denn sie war eine Erfahrungswelt. Wie Ihnen kein Mensch den Glauben beizubringen braucht an die Blumen der Wiese, an die Tiere des Waldes, weil Sie sie sehen, so glaubte der Atlantier an die Götter und Geister nicht aus Religion, sondern weil er sie erlebte.

С продвигающимся (прогрессирующим) человечеством дело, теперь, облачилось (оформилось) так, что человек достиг ясного дневного сознания. После-Атлантическое время есть, итак, таковое, в течение которого человек достигает ясное дневное сознание. И он достигает его через то, что он должен был отдать древнее ясновидение. В будущем оно опять-таки будет его, вдобавок к его сегодняшнему ясному дневному сознанию. - У наших предков здесь в Европе, было это многосторонне так, что в сагах и мифах давались образы воспоминаний о древнем времени. Но что было тогда (прямо) сущностью наиболее продвинутых? Как странно это (и) может звучать: наиболее продвинутые, которых Ведущий (вождь) увел вплоть на Восток в Тибет, они были наиболее продвинутые в том, что они потеряли древнее сновидческое, ясновидческое сознание. Что называется тогда продвигаться от четвертой расы (внутрь) в пятую? Становиться дневно-видящими, потерять древнее ясновидение, называется это. Великий посвященный и Ведущий (вождь) увел принадлежащих (к) его кучке прочь, чтобы они не должны были жить среди тех, которые стояли еще на ступени древнего Атлантического народа; и среди первых могли быть вводимы в высшие миры только те, которые тренировались искусственно, которые проделывали (проходили) оккультное обучение. Что осталось тогда человеку первого после-Атлантического времени от древнего совместного сожительства с Духовно-Божественным миром? Тоска по нему! Ибо как бы закрылась дверь (врата) к Духовному миру, тоска однако осталась. Тот человек ощущал это приблизительно так - он слышал из саг и традиций: Тут существовало некое время, где наши предки взглядывали (прозревали) в Духовный мир, где они жили среди Духов и Богов, где они были вставлены внутри в глубокой Духовной действительности. Ох, (если) могли бы мы также туда внутрь! - так говорили они. И из этой тоски был создан древне-Индийский метод посвящения, который произошел из тоски по утерянному и основывается на том, что человек на некое время оставляет достигнутое ясное дневное сознание, чтобы вернуться назад в своем сознания к раннему состоянию. Йога есть метод древне-Индийского посвящения, которая через свою технику, свою практику (праксис) достигала то, чтоб искусственно устанавливалось то, что было утрачено человеку естественным путем. - Помыслите вы себе однажды некого такого древнего Атланта, который свою эфирную голову имел еще далеко выступающей над физической головой. Когда затем астральное тело выходило (из физического), была некая большая часть эфирного тела еще соединена с астральным телом, и тут могло то, что переживало астральное тело, быть впечатано в эфирное тело; через это могли свои переживания принести к сознанию. Как (когда) в последнее Атлантическое время эфирная часть головы совсем втянулась (вошла) в физическую голову, тут астральное тело каждую ночь совсем выходило из эфирного тела. Должны были, итак, в древнем посвящении попробывать искусственно вытащить эфирное тело, это называется - должны были привести человека в некий род летаргического состояния, привести человека в некий род смертного сна, который длился, ведь, три с половиной дня, во время которого эфирное тело выступало из физического тела, было послаблено (высвобождено), так что то, что переживало астральное тело вчеканивалось в эфирное тело. И когда затем эфирное тело опять приводилось назад в физическое тело, человек знал, что он пережил Духовном мире.

Mit der fortschreitenden Menschheit gestaltete sich nun die Sache so, daß der Mensch das helle Tagesbewußtsein erlangt hatte. Die nachatlantische Zeit ist also die, während der der Mensch das helle Tagesbewußtsein erlangt. Und er erlangte es dadurch, daß er das alte hellseherische Bewußtsein hingeben mußte. Das wird ihm in der Zukunft wiederum werden, zu seinem heutigen hellen Tagesbewußtsein hinzu. - Bei unseren Vorfahren hier in Europa war es vielfach so, daß in den Sagen und Mythen Erinnerungsbilder an die alte Zeit gegeben wurden. Aber was war denn gerade das Wesen der Fortgeschrittensten? So sonderbar es klingen mag: die Allerfortgeschrittensten, die der Führer nach dem Osten hinüberführte bis nach Tibet, sie waren darin am meisten fortgeschritten, daß sie das alte träumerische, hellseherische Bewußtsein verloren hatten. Was heißt denn fortschreiten von der vierten Rasse in die fünfte hinein? Tagsichtig werden, ibs alte Hellsehen verlieren, heißt es. Weggeführt hat der große Eingeweihte und Führer die Angehörigen seines Häufleins, damit sie nicht unter denen leben mußten, die noch auf den Stufen des alten atlantischen Volkes standen; und unter den ersteren konnten nur diejenigen in die höheren Welten hinaufgeführt werden, die künstlich sich trainierten, die künstlich eine okkulte Schulung durchmachten. Was war dem Menschen der ersten nachatlantischen Zeit denn geblieben von dem alten Zusammenleben mit der geistig-göttlichen Welt? Die Sehnsucht danach! Denn wie 2ugeschlossen hatte sich ihm das Tor zur geistigen Welt, die Sehnsucht aber war geblieben. Jener Mensch empfand das ungefähr so - er hörte aus den Sagen und Traditionen heraus -: Da gab es eine Zeit, wo unsere Vorfahren hineinschauten in die geistige Welt, wo sie lebten mit Geistern und Göttern, wo sie in der tieferen geistigen Wirklichkeit drinnen steckten. Oh, könnten wir auch da hinein! - So sagten sie sich. Und aus dieser Sehnsucht heraus wurde die altindische Methode der Einweihung geschaffen, die aus der Sehnsucht nach dem Verlorenen hervorgegangen ist und darauf beruht, daß der Mensch das errungene helle Tagesbewußtsein für eine Zeit verläßt, um sich zurückzuschrauben in seinem Bewußtsein zu dem früheren Zustand. Yoga ist die Methode der altindischen Einweihung, die durch ihre Technik, ihre Praxis erlangte, daß künstlich hergestellt wurde, was dem Menschen auf natürlichem Wege abhanden gekommen war. - Denken Sie sich einmal einen solchen alten Atlantier, der noch seinen Ätherkopf weit herausstehen hatte über dem physischen Kopfe. Wenn dann der astralische Leib herausging, war ein großer Teil des Ätherkopfes mit dem astralischen Leibe noch verbunden, und da konnte sich das, was der astralische Leib erlebte, hineindrücken in den Ätherleib; dadurch konnte man sich seine Erlebnisse zum Bewußtsein bringen. Als nun in der letzten atlantischen Zeit der Ätherteil des Kopfes sich ganz zurückzog in den physischen Kopf, da kam der astralische Leib jede Nacht ganz aus dem Ätherleib heraus. Man mußte also in der alten Einweihung versuchen, den Ätherleib künstlich herauszuholen, das heißt, man mußte den Menschen in eine Art lethargischen Zustand, in eine Art Todesschlaf bringen, der ja dreieinhalb Tage dauerte, währenddem der Ätherleib herausragte aus dem physischen Leibe, gelockert war, so daß das, was der Astralleib erlebte, sich einprägte in den Ätherleib. Und wenn dann der Ätherleib wieder zurückgeführt wurde in den physischen Leib, wußte der Mensch, was er in der geistigen Welt erlebt hatte.

Это был древний метод посвящения, Йога-посвящение, через которое человек, так сказать, поднимался из мира, в котором он теперь был установлен, чтобы опять переустановить себя в Духовный мир. И настроение культуры, которое изошло из посвящения, есть то, которое нашло свои отзвуки в более поздней культуре Индии. Это было настроение, где человек говорил себе: истина, реальность, действительность, существо есть единственно в Духовном мире, в том мире, в который он приходит, когда он извлекает (оттягивает) себя из физическо-чувственного мира. Теперь есть человек в царствах физического мира, окруженный минеральным царством, растительным царством и животным царством. Это, однако, что человека так окружает, не есть истина, это есть внешняя видимость; он потерял истину с пра-древних времен и живет теперь в неком мире видимости, иллюзии, Майи. - И так мир Физического стал миром Майи для древне-Индийской культуры. Это должны схватить (осознать) соразмерно тому настроению культуры, как его ощущали тогда, а не как серую теорию. Для пра-древнего Индийца, когда он желал быть совсем особенно святым, мир Майи не ценен (не имеет ценности). Этот физический мир есть для него некая иллюзия; истинный мир наличествует для него тогда, когда он извлекает (вытягивает) себя назад из этого физического мира, когда он - через йогу - опять-таки может жить в мире, в котором еще в Атлантическое время жили его предки.

Das war die alte Einweihungsmethode, die Yoga-Einweihung, wodurch sich der Mensch sozusagen heraushob aus der Welt, in die er jetzt versetzt war, um sich in die geistige Welt wieder zurückzuversetzen. Und die Kulturstimmung, die aus dieser Einweihung hervorging, ist diejenige, die ihre Nachklänge in der späteren indischen Kultur gefunden hat. Es war die Stimmung, wo der Mensch sich sagte: Wahrheit, Realität, Wirklichkeit, Wesenheit ist allein in der geistigen Welt, in jener geistigen Welt, in die der Mensch hineinkommt, wenn er sich der physisch-sinnlichen Welt entzieht. Jetzt ist der Mensch in den Reichen der physischen Welt, umgeben vom Mineralreich, Pflanzenreich und Tierreich. Das aber ist nicht die Wahrheit, was den Menschen so umgibt, das ist nur äußerer Schein; er hat die Wahrheit seit uralten Zeiten verloren und lebt jetzt in einer Welt des Scheins, der Illusion, der Maja. - Und so wurde die Welt des Physischen die Welt der Maja für die altindische Kultur. Das muß man gemäß jener Kulturstimmung erfassen, wie man damals gefühlt hat, und nicht als graue Theorie. Dem uralten Inder, wenn er ganz besonders heilig sein will, ist die Welt der Maja wertlos. Diese physische Welt ist ihm eine Illusion; die wahre Welt ist für ihn dann vorhanden, wenn er sich aus dieser physischen Welt zurückzieht, wenn er - durch Yoga - wiederum in der Welt leben darf, in der die Vorfahren noch in der atlantischen Zeit gelebt haben.

Смысл дальнейшего развития, состоит, однако, в том, что человек постепенно приучается физический мир, на который ему было указано в после-Атлантической культуре, оценивать по его достоинству, по его значению. Одним шагом дальше, чем древнее Индийство, есть уже вторая культурная эпоха, равным случаем - доисторическая культура, которую мы однако именуем по народам, которые жили позднее в этих областях; мы именуем ее прадревне-Персидская культура. Опять мы имеем при этом во взоре (в виду) не более позднюю Персидскую культуру, но доисторическую культуру.

Der Sinn der Weiterentwickelung besteht aber darin, daß der Mensch sich allmählich gewöhnt, die physische Welt, die ihm in der nachatlantischen Kultur angewiesen wird, nach ihrem Werte, nach ihrer Bedeutung zu schätzen. Einen Schritt weiter als das alte Indertum ist schon die zweite Kulturepoche, ebenfalls eine vorhistorische Kultur, die wir aber nach den Völkern benennen, die später in diesen Gebieten gelebt haben; wir nennen sie die uraltpersische Kultur. Wieder haben wir dabei nicht die spätere persische Kultur im Auge, sondern eine vorhistorische Kultur.

Второй период отличается уже совсем существенно в настроении, в своем содержании чувства от прадревне-Индийского времени. Все тяжелее (труднее) становилось высвобождение эфирного тела, но это было однако-же возможно еще, и неким известным способом это продолжало исполняться вплоть до Иисуса Христоса. Одно, однако, достигли эти люди прадревне-Персидской культуры: они начали ценить Майю или иллюзию, рассматривать как нечто полнозначное (полное значения). Индиец чувствовал себя добротно (здорово), когда он мог убежать от иллюзии; для Перса стала она полем работы. Хотя она являлась ему (для него), как нечто враждебное, но как нечто, что должно было быть преодолено, из чего позднее выходит борьба Ормузда и Аримана, где человек соединяется с добрыми Богами против, уставленных в материи, злых Богов. Отсюда образовалось настроение которое имели тогда. Любимой эта действительность все еще не была Персу; но он не избегал более ее, как делал это древний Индиец, он обрабатывал ее, рассматривал ее, как сценическое место, на котором можно было работать, где было нечто, что нужно было преодолеть. Один шаг в завоевании физического мира был сделан в этой второй культурной ступени.

Die zweite Periode unterscheidet sich schon ganz wesentlich in der Stimmung, in ihrem Gefühlsinhalt von der uralt-indischen Zeit. Immer schwerer wurde es, den Ätherleib herauszulösen, aber möglich war es doch noch, und in einer gewissen Weise wurde es immer noch vollzogen bis zu dem Christus Jesus hin. Eines aber hatten diese Menschen der uralt-persischen Kultur erreicht: sie hatten angefangen, Maja oder die Illusion zu schätzen, als etwas Wertvolles zu betrachten. Der Inder fühlte sich wohl, wenn er der Illusion entfliehen konnte; dem Perser war sie ein Arbeitsfeld geworden. Zwar war sie ihm immer noch als etwas Gegnerisches erschienen, aber als etwas, was bezwungen werden mußte, woraus später hervorging der Kampf zwischen Ormuzd und Ahriman, wo sich der Mensch verbindet mit den guten Göttern gegen die in der Materie steckenden Mächte der bösen Götter. Hieraus bildete sich die Stimmung, die man damals hatte. Lieb war dem Perser diese Wirklichkeit immer noch nicht; aber er floh sie nicht mehr, wie der alte Inder es tat,, er bearbeitete sie, betrachtete sie als einen Schauplatz, auf dem man arbeiten konnte, wo etwas war, was man zu überwinden hatte. Einen Schritt in der Eroberung der physischen Welt hatte man in dieser zweiten Kulturstufe gemacht.

Затем пришла третья культурная ступень, и мы все больше приближаемся к Историческому. Мы обозначаем ее в тайноведении Халдейско-Вавилонско-Ассирийско-Египетская культура. Все эти культуры были основаны через колонии, которые были посланы под водительством великих Ведущих (вождей). Первая колония основала культуру древней Индии, вторая основала то, что мы излагали равно (именно), как древне-Персидский культурный центр, и третья культурное течение пошло еще дальше на Запад, и основала то, что положено в основу Халдейско-Вавилонско-Ассирийско-Египетской культуры. Через это был сделан некий важный шаг в завоевании физического мира. Персу он являлся еще как некая неподдатливая масса, которую должны были обработать, если желали действовать в ней (совместно) с тем, что мыслили себе как добрые Духи истинной Духовной действительности. Теперь (сейчас) стали более фамильярными, более интимными с физической действительностью. - Взгляните на Халдейскую астрономию, которая принадлежит к достопримечательнейшим и величественнейшим произведениям Духа после-Атлантического человека! Тут видите вы, как исследуются пути Звезд, как исследуются (насквозь) законы Неба. Древний Индиец вглядывал еще на небо и говорил: Как бы ни двигались Звезды и что также за законы могли бы выражаться внутри, не стоит усердствовать исследовать эти законы! Некому, принадлежащему третьей культурной эпохе, было уже очень важно проникнуть (в) эти законы. Принадлежащему Египетской культуре было даже очень важно, что он особенно взаимозависимости Земли (насквозь) исследовал и образовывал геометрию. Майя исследовалась, возникала внешняя наука. Человек изучает мысли Богов и чувствует, что он должен сотворить совместную взаимозависимость между своим собстенным творчеством и тем, что он как писание (почерк) Богов, находит вписанным в пределах материи. Вы получили бы некое другое понятие о сущности государства (государственности), чем могут его иметь люди сегодня, если вы исследовали бы (насквозь) ранние состояния Египетско-Халдейской государственной жизни. Ибо индивидуальности, которые руководили и направляли, были такие мудрецы, которые в то же самое время знали законы Звездных путей, по которым двигаются мировые тела и уяснили себе, что в мировой Вселенной все должно взаимосторонне соответствовать (друг другу). Они изучали пути Звезд и знали, что некое созвучие должно быть тут между тем, что свершалось на Небе и тем, что свершалось на Земле. По событиям на Небе они предписывали (то), что в беге времени дожно разиграться на Земле. Само в древнейшее римское время четвертой культурной эпохи, имели еще некое сознание (для) того, что то, что происходит на Земле должно соответствовать тому, что представляется (изображается) на Небе.

Dann kam die dritte Kulturstufe, und wir kommen immer mehr dem Geschichtlichen näher. Wir bezeichnen sie in der Geheimwissenschaft als die chaldдisch-babylonisch-assyrisch-ägyptische Kultur. Alle diese Kulturen wurden begründet durch Kolonien, die ausgesandt wurden unter der Leitung von großen Führern. Die erste Kolonie begründete die Kultur des alten Indiens, die zweite begründete das, was wir eben als das alt-persische Kulturzentrum geschildert haben, und eine dritte Kulturströmung ging noch weiter nach Westen und begründete dort das, was der babylonisch-chaldдisch-assyrisch-ägyptischen Kultur zugrunde lag. Dadurch war ein wichtiger Schritt gemacht worden in der Eroberung der physischen Welt. Dem Perser erschien sie noch wie eine ungefüge Masse, die man bearbeiten mußte, wenn man in ihr wirken wollte, mit dem, was man sich als die guten Geister der wahren geistigen Wirklichkeit dachte. Jetzt war man familiärer, intimer geworden mit der physischen Wirklichkeit. - Sehen Sie sich die alte chaldдische Astronomie an, die zu den merkwürdigsten und großartigsten Erzeugnissen des nachatlantischen Menschen geistes gehört! Da sehen Sie, wie die Bahnen der Sterne erforscht werden, wie die Gesetze des Himmels durchforscht werden. Der alte Inder hatte noch hinaufgesehen zu diesem Himmel und gesagt: Wie auch die Sterne gehen und was sich auch für Gesetze darin ausdrücken mögen, es ist nicht der Mühe wert, diese Gesetze zu erforschen! - Einem Angehörigen der dritten Kulturepoche war es schon sehr wichtig, diese Gesetze zu durchdringen. Dem Angehörigen der ägyptischen Kultur war es sogar sehr wichtig, daß er die Verhältnisse der Erde besonders durchforschte und die Geometrie ausbildete. Maja wurde erforscht, die äußere Wissenschaft entstand. Der Mensch studiert die Gedanken der Götter, und er fühlt, daß er einen Zusammenhang schaffen muß zwischen seinem eigenen Schaffen und dem, was er als die Schrift der Götter innerhalb der Materie eingeschrieben findet. Einen anderen Begriff von einem Staatswesen würden Sie bekommen, wenn Sie die früheren Zustände des ägyptisch-chaldдischen Staatslebens durchforschten, als ihn die Menschen heute haben können. Denn die Individualitäten, die solche Staatswesen lenkten und leiteten, waren solche Weisen, die zu gleicher Zeit die Gesetze der Sternenbahnen, nach denen sich die Weltkörper bewegen, kannten und sich klar waren, daß sich im Weltenall alles gegenseitig entsprechen muß. Sie hatten die Bahnen der Sterne studiert und wußten, daß ein Einklang da sein muß zwischen dem, was am Himmel, und dem, was auf der Erde geschah. Nach Ereignissen am Himmel schrieben sie vor, was sich im Laufe der Zeit auf der Erde abzuspielen habe. Selbst in der ältesten römischen Zeit, der vierten Kulturepoche, hatte man noch ein Bewußtsein dafür, daß das, was auf der Erde vorgeht, dem entsprechen muß, was am Himmel sich darstellt.

В древних Мистериях, в исходном пункте некой новой эпохи, знали для долгих времен, какие события свершатся в приходящем (грядущем) времени. Знали из мудрости Мистерий - например у исходного пункта римской истории: За нами последует некое время, тут выдадутся многостороннейшие судьбы (роковые события), которым будет позволено наступить в области Альба Лонга. Для того, кто тут умел читать, было ясно, что здесь указывается на глубоко символическое выражение, что жреческая мудрость разметила (обставила), так сказать, культуру Рима. "Альба Лонга" есть длинное жреческое одеяние (одежда). В этих древних областях, таким способом, итак, - если позволено так сказать, чтоб использовать некое техническое выражение - размечались (обставлялись) будущие вещи (дела) истории. Говорили себе: Семь эпох должны следовать одна за другой; будущее делили (согласно) по числу семь, и заранее давали основной план (разрез) истории. И я мог бы вам легко показать, как в семи римских царях, которые уже в исходном пункте римского времени были вписаны в "Сибиллинские книги (книги Сивилл)", втаены (затаены) пророческие таблицы истории. Тогда люди, однако, также знали: Мы должны изжить это, что тут вписано. - И при важных событиях смотрели в священные книги; отсюда священное отношение почитания и отношение утаивания Сибиллинских книг.

In den alten Mysterien hat man am Ausgangspunkte einer neuen Epoche für lange Zeiten gewußt, welche Ereignisse in der kommenden Zeit geschehen werden. Man wußte aus der Mysterienweisheit heraus - zum Beispiel am Ausgangspunkt der römischen Geschichte -: Es wird eine Zeit auf uns folgen, da werden sich die mannigfachsten Geschicke ergeben, die man wird eintreten lassen in der Gegend von Albalonga. - Für den, der da lesen kann, ist es klar, daß hier auf einen tief symbolischen Ausdruck hingedeutet wird, daß Priesterweisheit sozusagen die Kultur des alten Roms absteckte. "Alba longa" ist das lange Priesterkleid. In diesen alten Gebieten wurden also in dieser Weise die künftigen Dinge der Geschichte - wenn man so sagen darf, um einen technischen Ausdruck zu gebrauchen - abgesteckt. Man sagte sich: Sieben Epochen müssen aufeinander folgen; man teilte die Zukunft nach der Siebenzahl ein, und man gab den Grundriß der Geschichte vorher. Und ich könnte Ihnen leicht zeigen, wie in den sieben römischen Königen, die schon bei dem Ausgangspunkt der römischen Zeit in den "Sibyllinischen Büchern" eingeschrieben waren, prophetische Geschichtstabellen hineingeheimnißt sind. Damals hatten aber die Menschen auch gewußt: Das haben wir auszuleben, was da hineingeschrieben ist. - Und bei gewichtigen Ereignissen hat man in den heiligen Büchern nachgeschaut; daher die Heilighaltung und auch Geheimhaltung der Sibyllinischen Bücher.

Так человек третьей культурной эпохи врабатывал в материю Дух, пронизывал внешний мир Духом. Нечисленные (бесчисленные) исторические свидетельства для этого скрываются в ходе становления эпохи этого культурного течения, Ассирийско-Вавилонско-Халдейско-Египетской культуры.

So hat der Mensch der dritten Kulturepoche hineingearbeitet in die Materie den Geist, durchdrungen die äußere Welt mit dem Geist. Unzählige geschichtliche Zeugnisse dafür verbergen sich in dem Werdegang der Epoche dieser dritten Kulturströmung, der assyrisch-babylonisch-chaldдisch-ägyptischen Kultur.

Наше время можно понять, только когда знают какие важные соотношения господствуют между нашим и тогдашним временем. На одно соотношение этих двух эпох я хотел бы теперь указать, чтобы вы видели, как чудесно взаимозависят совместно вещи для того, кто может глубже всматриваться, кто знает, что то, что именуют эгоизм и принцип утилитаризма (принцип полезности) достигло своего высшего пункта (апогея). Такой голо (чисто) эгоистичной, такой неидеалистической как сегодня, не была еще никогда культура, и это все будет становиться еще больше в последующее время. Ибо сегодня Дух совсем низошел вниз в материальную культуру. Колоссальную силу Духа должно было применить человечество в великих изобретениях и открытиях новейшего времени, именно девятнадцатого столетия. Как много Духовной силы расположено в телефонах, телеграфах, железных дорогах и так далее! Как много силы Духа материализовано, кристаллизовано в торговых отношениях Земли! Сколько силы Духа принадлежало для того, чтобы позволить выплатить некоторую сумму денег, пусть, в Токио на основании написанного здесь некого клочка бумаги, некого чека! И так спрашивают себя: Применяется эта сила Духа в смысле Духовного продвижения (прогресса)? Тот, кто правильно схватывает вещь (дело) во взоре, скажет себе: Вы строите ведь железные дороги, но вы перевозите только то, что нужно для желудка; и если вы перевозите сами себя, то вы везете себя только к тому, что совместно взаимозависит с вашими потребностями. Создает это некое различие для духо-науки (теософии), размалывает ли человек свое зерно между двух камней или он издалека доставляет свое зерно посредством телеграфа и парохода и так далее? Колоссальная сила Духа применяется, однако, в неком насквозь (полностью) личном смысле. Что будет целый смысл того, чему люди при этом посредничают? Вероятно, не антропософия (теософия), это называется - Духовные истины! Когда вы применяете телеграфы и пароходы, дело идет, в первую очередь о том, как много хлопка желают затребовать из Америки в Европу и так далее, это называется - о том, что принадлежит личным потребностям. Люди низошли вниз даже в самые глубокие глубины личных потребностей, в глубины самой материальной личности. Но некий такой эгоистический принцип утилитаризма должен был прийти, потому что через это, тем лучше будет восхождение в ходе целого развития человечества.

Man versteht unsere Zeit nur, wenn man weiß, welche wichtigen Beziehungen herrschen zwischen unserer und jener Zeit. Auf eine Beziehung zwischen diesen beiden Epochen möchte ich jetzt hinweisen, damit Sie sehen, wie wunderbar die Dinge zusammenhängen für den, der tiefer hineinsehen kann, der weiß, daß das, was man Egoismus und das Nützlichkeitsprinzip nennt, heute seinen Höhepunkt erreicht hat. So bloß egoistisch, so unidealistisch wie heute war die Kultur noch nie, und sie wird es noch immer mehr werden in der nächsten Zeit. Denn heute ist der Geist ganz heruntergestiegen in die materielle Kultur. Ungeheure Geisteskraft hat die Menschheit aufwenden müssen in den großen Erfindungen und Entdeckungen der neueren Zeit, namentlich des neunzehnten Jahrhunderts. Wie viele geistige Kraft liegt in Telephonen, Telegraphen, Eisenbahnen und so weiter! Wie viel Geisteskraft ist materialisiert, kristallisiert in den Handelsbeziehungen der Erde! Wie viel Geisteskraft gehörte dazu, sich eine Summe Geldes, meinetwegen in Tokio, auszahlen zu lassen auf Grund eines hier geschriebenen Stück Papiers, eines Schecks. Und so fragt man sich: Ist diese Geisteskraft im Sinne des geistigen Fortschrittes angewendet? - Wer die Sache recht ins Auge faßt, sagt sich: Ihr baut wohl Eisenbahnen aber ihr fahrt nur das, was ihr für den Magen braucht; und wenn ihr selbst fahrt, so fahrt ihr doch nur zu dem, was im Zusammenhang steht mit euren Bedürfnissen. - Macht es einen Unterschied für die Geisteswissenschaft, ob der Mensch durch ein paar Steine sein Getreide sich mahlt oder ob er sich durch Telegraphen, Dampfschiffe usw. sein Getreide von weit her verschafft? Ungeheure Geisteskraft ist aufgewendet, aber in einem durchaus persönlichen Sinne verwendet worden. Was wird der ganze Sinn dessen sein, was sich die Menschen dabei vermitteln? Wahrscheinlich nicht An-throposophie, das heißt geistige Wahrheiten! Wenn sie Telegraphen und Dampfschiffe anwenden, wird es sich in erster Linie darum handeln, wieviel Baumwolle man von Amerika nach Europa befördern will usw., das heißt, was zum persönlichen Bedürfnis gehört. Die Menschen sind sogar bis in die tiefsten Tiefen des persönlichen Bedürfnisses, der materiellsten Persönlichkeit heruntergestiegen. Aber ein solches egoistisches Nützlichkeitsprinzip mußte einmal kommen, weil dadurch um so besser im Gange der ganzen Menschheitsentwikkelung der Aufstieg sein wird.

Что, однако, произошло, что человек так много перекладывает (возлагает) на свою личность, через что он вообще чувствует себя так сильно как одиночная (отдельная) личность, и через что было подготовлено то, что человек сегодня напротив (в отношении) Духовного мира так сильно чувствует себя в своем бытии, которое замкнуто (заключено) между рождением и смертью?

Was war denn aber geschehen, daß der Mensch so viel auf seine Persönlichkeit gibt, wodurch fühlt er sich gar so sehr als Einzelpersönlichkeit, und wodurch ist denn das vorbereitet worden, daß der Mensch sich heute gegenüber der geistigen Welt so stark fühlt in seinem Dasein, das eingeschlossen ist zwischen Geburt und Tod?

Важнейшее было приготовлено (подготовлено) к этому в третью культурную эпоху, где после смерти желали сохранить в мумии форму физического тела человека, в неком набальзамированном теле вообще не желали допустить исчезновение (растекание) формы. Тут это прочное держание за одиночную (отдельную) личность так вчеканивается, что сегодня при опять-воплощении, оно опять выходит (выступает) как чувство личности. Что это чувство личности сегодня есть такое сильное, есть некое последствие того, что в Египетское время бальзамировали тела. Так совместно взаимозависит все в человеческом развитии. Египтяне бальзамировали тела умерших для того, чтобы люди в пятой эпохе могли достичь некого наибольшего сознания личности. Существуют глубокие Мистерии в пределах развития человечества!

Präpariert worden ist das Wichtigste dazu in der dritten Kulturepoche, wo man über den Tod hinaus in der Mumie die Form des einen physischen Körpers erhalten wollte, in einem einbalsamierten Körper die Form durchaus nicht zerrinnen lassen wollte. Da prägt sich das Festhalten an der Einzelpersönlichkeit so ein, daß es heute bei der Wiederverkörperung wieder herauskommt als das Persönlichkeitsgefühl. Daß dieses Persönlichkeitsgefühl heute so stark ist, ist eine Folge davon, daß man die Körper in der ägyptischen Zeit mumifiziert hat. So hängt alles in der menschlichen Entwickelung zusammen. Die Ägypter balsamierten die Körper der Verstorbenen ein, damit die Menschen in der fünften Epoche ein möglichst großes Persönlichkeitsbewußtsein haben sollten. Es gibt tiefe Mysterien innerhalb der Menschheitsentwickelung!

Так видите вы, как люди все больше нисходят вниз в Майю и пронизывают (насквозь) материю тем, что человек может достичь. В четвертую культурную эпоху, Греко-Латинскую, человек устанавливает прежде всего свою сущность (вовне) во внешний мир. Тут видите вы прежде всего, как в Греции человек объективирует самого себя в материи, в формах. Человек втаивает свою собственную форму (внутрь) в облики Греческих Богов. У Эсхила отзвучивает это еще в драматике (драматургии), как человек желает оценивать свою собственную индивидуальность. Он сам выступает на физический план наружу и создает некое отображение самого себя. И в римской культуре человек творит в государственных институтах (учреждениях) отображение самого себя. Это есть наихудший дилетантизм, когда то, что сегодня именуют юриспруденция, сводится назад дальше, чем вплоть до в Римское время. Что было прежде, есть по своему понятию нечто совершенно другое, чем "йус", чем право. Ибо понятие человека, как некой внешней личности, понятие права человека, не существовало ранее. В древней Греции это есть "полис", малое город-государство, и человек чувствует себя как некий член этого маленького города-государства. В это сознание Греческой эпохи, некий человек сегодня может очень тяжело (трудно) внедриться. В Римскую культуру физический мир выступает так далеко, что одиночная (отдельная) человеческая личность - как римский гражданин - также является правовым (субъектом). Так ступенчато идет развитие вперед и мы в дальнейшем сможем проследить, как личность все больше выступает и с этим физический мир завоевывается все больше и больше. Человек все глубже ныряет (погружается) вниз в материю.

So sehen Sie, wie die Menschen immer mehr in die Maya heruntersteigen und die Materie durchdringen mit dem, was der Mensch erringen kann. In der vierten Kulturepoche, der griechisch-lateinischen, setzt der Mensch zunächst sein inneres Wesen in die Außenwelt hinaus. Da sehen Sie zunächst, wie in Griechenland der Mensch sich selbst in der Materie, in den Formen objektiviert. Der Mensch geheimnißt seine eigene Form in die griechischen Göttergestalten hinein. Bei Дschylos klingt es in der Dramatik noch nach, wie der Mensch seine eigene Individualität künstlerisch verwerten will. Er tritt selbst in den physischen Plan hinaus und schafft ein Abbild seiner selbst. Und in der römischen Kultur schafft der Mensch in den staatlichen Institutionen ein Abbild seiner selbst. Es ist der ärgste Dilettantismus, wenn das, was man heute Jurisprudenz nennt, weiter zurückgeführt wird als bis in die römische Zeit. Was vorher ist, ist dem Begriffe nach etwas ganz anderes als "Jus ", als Recht. Denn der Begriff des Menschen als einer äußeren Persönlichkeit, der Rechtsbegriff vom Menschen bestand früher noch nicht. Im alten Griechenland ist es die "Polis", der kleine Stadtstaat, und der Mensch fühlt sich als ein Glied des kleinen Stadtstaates. In dieses Bewußtsein der griechischen Epoche wird sich heute ein Mensch schwer hineinfinden können. In der römischen Kultur wird die physische Welt so weit betreten, daß die einzelne menschliche Persönlichkeit - als römischer Bürger - auch rechtlich erscheint. So geht alles stufenweise vorwärts, und wir werden des weiteren zu verfolgen haben, wie die Persönlichkeit immer mehr heraustritt und damit die physische Welt immer mehr und mehr erobert wird. Der Mensch taucht immer tiefer unter in die Materie.

Наша культура есть первая культура после Греко-Латинской эпохи, итак пятая после-Атлантического времени; затем последует некая шестая и затем некая седьмая культурная эпоха. Четвертая культура, Греко-Латинская, есть срединная и в пределах времени этой срединной после-Атлантической культуры на Земле выступает Христос Иисус. Это явление подготавливается в пределах третьего культурного времени после-Атлантического времени; потому что все в мире должно подготавливаться. В пределах третьей культурной эпохи подготавливается то, что должно выступить как величайшее событие Земли в течение четвертой после-Атлантической эпохи, когда люди уже настолько продвинуты (развиты) в личности, что они сами себя выставляли (изображали) во внешнем мире, что они своих Богов делали аналогичными (подобными) человеку. В Греческое время человек создает (творит) себе в своем искусстве некий мир Богов по своему собственному отражению (зеркальному образу). В государстве создает он затем некое повторение. Человек низошел вплоть до к пониманию материи, вплоть до к супружеству между материей и Духом. Это есть временной пункт, где человек также пришел вплоть до к пониманию личности. Вы поймете, что это было также время, где он мог понять Бога, как личностное явление, где также принадлежащий к Земле Дух продвигается (прогрессирует) вплоть до к личности. Так мы видим, как в середине после-Атлантической культуры Бог сам выступает как человек, как одиночная (отдельная) личность. Хотелось бы сказать, как в образе является это некому (человеку то), что свершилось тогда, когда мы видим, как в Греческих творениях искусства человек творит некое отображение самого себя. Не есть ли тогда это собственно так, когда от Греческой культуры мы переходим к Римской и видим типы великого Римства (образцы великого Рима), как если Греческие образы Богов сошли со своих пьедесталов и странствовали (вокруг) в своей тоге! Их видят офромленно!

Unsere Kultur ist die erste Kultur nach der griechisch-lateinischen Epoche, also die fünfte der nachatlantischen Zeit; dann folgt eine sechste und sodann eine siebente Kulturepoche. Die vierte Kultur, die griechisch-lateinische, ist die mittlere - und innerhalb der Zeit dieser mittleren der nachatlantischen Kulturen tritt der Christus Jesus auf der Erde auf. Vorbereitet wird dies Ereignis innerhalb der dritten Kulturepoche der nachatlantischen Zeit, weil alles in der Welt sich vorzubereiten hat. Es wurde innerhalb der dritten Epoche dasjenige vorbereitet, was als das größte Ereignis der Erde während der vierten nachatlantischen Epoche auftreten sollte, wo die Menschen so weit in der Persönlichkeit vorgerückt waren, daß sie sich selbst hinausstellten, daß sie ihre Götter den Menschen ähnlich machten. In der griechischen Zeit schafft sich der Mensch eine Götterwelt in seiner Kunst nach seinem eignen Spiegelbilde. Im Staate schafft er dann eine Wiederholung. Der Mensch ist heruntergelangt bis zum Begreifen der Materie, bis zu der Ehe zwischen der Maja und dem Geiste. Es ist der Zeitpunkt, wo der Mensch auch bis zum Begreifen der Persönlichkeit gekommen war. Sie werden verstehen, daß dies auch die Zeit war, wo er den Gott als persönliche Erscheinung begreifen konnte, wo auch der zur Erde gehörige Geist bis zur Persönlichkeit fortschritt. So sehen wir, wie in der Mitte der nachatlantischen Kultur der Gott selbst als Mensch, als Einzelpersönlichkeit auftritt. Man möchte sagen, wie im Bilde erscheint es einem, was damals geschah, wenn wir sehen, wie der Mensch in den griechischen Kunstwerken ein Abbild seiner selbst schafft. Ist es denn nicht eigentlich so, wenn wir von der griechischen Kultur herüberkommen zur römischen und sehen die Typen des großen Römertums, als ob die griechischen Götterbilder heruntergestiegen wären von ihren Postamenten und herumwandelten in ihrer Toga! Man sieht sie förmlich!

Так человек продвинулся (прогрессировал) от времени, где он чувствовал себя как член Божества, вплоть до к чувствованию себя самого, как личности. Тут он мог понять само Божество, как личность, которая сошла на Землю и обитала среди людей, воплощенная во плоти.

So war der Mensch vorgeschritten von der Zeit an, wo er sich als Glied der Gottheit fühlte, bis zum Fühlen seiner selbst als Persönlichkeit. Da konnte er selbst die Gottheit als Persönlichkeit begreifen, die heruntergestiegen war und unter den Menschen im Fleisch verkörpert wohnte.

Это мы желаем нарисовать себе перед Душой, почему Христос Иисус явился прямо в это время развития человечества. Как развивалась эта Мистерия далее, как она пророчески светила (предварительно) во времена раннего развития и как она пророчески действует (предварительно) на приходящие (грядущие) времена, об этом - в следующий раз.

Das wollen wir uns vor die Seele malen, warum der Christus Jesus gerade in dieser Zeit der Menschheitsentwickelung aufgetreten ist. Wie sich dieses Mysterium weiter entwickelte, wie es in den Zeiten der früheren Entwickelung prophetisch vorleuchtete und wie es prophetisch vorwirkt auf ferne, kommende Zeiten, davon das nächste Mal.

Девятый доклад. Гамбург, 29 Мая 1908 Пророческое возвещение и развитие Христианства..

Вы видели в течение целого времени наших докладов, каким способом мы устанавливаем себя (по отношению) к пра-возвещению, которое мы именуем Иоанна-Евангелие, если мы стоим на основе науки Духа. Вы видели, что дело идет не о том, чтобы завоевать какие-нибудь истины о Духовных мирах из этого пра-возвещения, но показать, как независимо от всех человеческих или других пра-возвещений, наличествует возможность проникнуть в Духовный мир, равно так же, как если сегодня изучали бы математику, делая это независимо от каждой пра-возвещающей книги, через которую нам впервые в беге развития человечества, сообщалась эта или та часть математики. Что знают те, которые теперь начинают, например, учить в школе элементарную геометрию, которую сегодня каждый изучает из самого себя, из самой геометрии, о Евклидовой геометрии, о той пра-возвещающей книге, в которой, так сказать, в первый раз эта элементарная геометрия была сообщена человечеству! Изучат, однако, люди затем геометрию через самих себя, тогда могут они тем более лучше оценить эту пра-возвещающую книгу по ее сущности и ее значению. Это должно бы нам все больше показывать, что из самой жизни Духа можно завоевать истины, которые ведут дело об этой жизни Духа. И когда их нашли и затем опять-таки указывается на исторические пра-возвещения, тогда находят в них опять то, что, так сказать, уже знают. Через это приходят к правильному достоинству, к некому истинному человеческому достоинству этих пра-возвещений.

NEUNTER VORTRAG Hamburg, 29. Mai 1908 Die prophetische Kunde und die Entwickelung des Christentums

Sie haben während der ganzen Zeit unserer Vorträge gesehen, in welcher Weise wir uns zu der Urkunde, die man das Johannes-Evangelium nennt, stellen, wenn wir auf dem Boden der Geistes Wissenschaft stehen. Sie haben gesehen, daß es sich nicht darum handelt, irgendwelche Wahrheiten über die geistigen Welten aus jener Urkunde heraus zu gewinnen, sondern zu zeigen, wie, unabhängig von allen menschlichen und anderen Urkunden, die Möglichkeit vorhanden ist, in die geistige Welt einzudringen, genau ebenso, wie wenn man heute Mathematik lernen würde, man es unabhängig von jedem Urkundenbuch täte, durch das uns zuerst im Laufe der Menschheitsentwickelung dieser oder jener Teil der Mathematik mitgeteilt worden ist. Was wissen diejenigen, die anfangen, zum Beispiel in der Schule die einfache elementare Geometrie zu lernen, die jeder heute aus sich selbst, aus der Geometrie selbst heraus lernt, von der Geometrie des Euklid, von jenem Urkundenbuch, in dem sozusagen zum ersten Male diese elementare Geometrie der Menschheit mitgeteilt worden ist! Haben aber dann die Menschen die Geometrie durch sich selbst gelernt, dann können sie um so besser dieses Urkundenbuch in seinem Wesen und seiner Bedeutung würdigen. Dies soll uns immer mehr zeigen, daß man aus dem Geistesleben selbst heraus jene Wahrheiten gewinnen kann, welche von diesem Geistesleben handeln. Und wenn man sie gefunden hat und dann wiederum hingewiesen wird zu den geschichtlichen Urkunden, dann findet man in ihnen wieder, was man sozusagen schon weiß. Dadurch kommt man zu einer richtigen Würdigung, zu einer wahren menschlichen Würdigung dieser Urkunden.

Мы видели в пробеге (ходе) докладов, что Иоанна-Евангелие истинно не теряет через это в ценности, мы видели, что через это, уважение и оценивание пра-возвещений для того, кто стоит на основе духо-науки (теософии), вообще становится не меньше, чем у тех, которые заранее устанавливают себя на основу некого такого пра-возвещения. Да, мы видели, что глубочайшие учения о Христианстве, которые мы также хорошо можем наименовать общими учениями мудрости, опять-таки выступают нам навстречу (встречаются нам) в Иоанна-Евангелии. И мы видели (что), когда мы схватываем (постигаем) этот глубокий смысл Христианского учения, что мы только тогда можем понять, почему Христос должен был вступить в развитие человечества в некое совершенно определенное время, в начале нашего времяисчисления.

Wir haben im Laufe der Vorträge gesehen, daß das Johannes-Evangelium dadurch wahrhaftig nicht an Wert verliert; wir haben gesehen, daß dadurch die Achtung und die Schätzung der Urkunden für den, der auf dem Boden der Geisteswissenschaft steht, durchaus nicht geringer wird als bei denen, die sich von vornherein auf den Boden einer solchen Urkunde stellen. Ja, wir haben gesehen, daß die tiefsten Lehren über das Christentum, die wir ebensogut die allgemeinen Weisheitslehren nennen könnten, uns wiederum entgegentreten im Johannes-Evangelium. Und wir haben gesehen, wenn wir so diesen tiefen Sinn der christlichen Lehre erfassen, daß wir dann erst begreifen können, warum Christus gerade in einer ganz bestimmten Zeit, im Beginne unserer Zeitrechnung, in die Menschheitsentwickelung eintreten mußte.

Мы видели, как в после-Атлантическое время мало-помалу развивалось это человечество. Мы указывали на то, как после Атлантического потопа первая великая после-Атлантическая культурная эпоха была тут в прадревне-Индийской культуре. Мы указывали на то, как эта прадревне-Индийская культура характеризуется через то, что Душевностями людей владели тоскование (тоска) и воспоминание. Мы охарактеризовали (то), в чем состояло (заключалось) воспоминание, тоскование. Воспоминание заключалось в том, что оставались живые предания от, предшествовавшей Атлантическому потопу, временной эпохи человечества, в которую, в силу своей природы и существа, человек имел еще некий род состояния сумеречного ясновидения, через которое он мог взглядывать в Духовный мир, так что Духовный мир был знаком ему через переживание, через опыт, как сегодняшнему человечеству знакомы четыре царства природы, минеральное царство, растительное царство, животное царство и человеческое царство. Мы видели, как в это время Атлантического потопа еще не было такого острого (резкого) разделения между состоянием сознания в течение дневной жизни и состоянием сознания в течение ночной жизни. Когда человек тогда (в то время) был погружен вечером в сон, его внутренние переживания были не так бессознательны и темны, как сегодня; но когда ночью от него уплывали (уныривали) образы дневной жизни, то ему (для него) восходили образы Духовной жизни, и он был теперь в пределах вещей Духовного мира. А когда он утром опять-таки нырял в свое физическое тело, то переживания и истины Божественно-Духовного мира погружались в темноту и вокруг него восходили образы сегодняшней действительности, сегодняшнего царства минералов, животных и растений и так далее. Та острая граница между ночной бессознательностью и дневным бодрствованием появилась сперва (только) после Атлантического потопа, в наше после-Атлантическое время. Тут был человек в неком известном способе - что затрагивало непосредственное восприятие - отрезан от Духовной действительности и все больше выставлен в чисто физическую действительность. Оставалось единственно воспоминание, что существует некое другое царство, некое царство Духовных существ и процессов, и к этому воспоминанию привязывалась тоска-поиск Душевности, (чтоб) через какие-нибудь исключительные состояния, опять взойти в эти царства, из которых человек снизошел вниз. Эти исключительные состояния были наделены (даны) только немногим избранным, посвященным, которым в местах (святилищах) Мистерий были открыты внутренние чувства, так что они могли взглядывать в Духовный мир. Они могли отложить свидетельство и возвещение перед другими, которые не были в состоянии увидеть, что Духовные миры были действительность. Йога была в прадревне-Индийской культуре процесс, через который человек устанавливался назад в древнее сумеречное ясновидческое состояние. Были затем единичные (отдельные) исключительные натуры инициированы или посвящены, тогда становились они через это Ведущими (вождями) человечества, свидетелями Духовного мира.

Wir haben gesehen, wie in der nachatlantischen Zeit sich nach und nach diese Menschheit heraufentwickelt hat. Wir haben darauf hingewiesen, wie nach der atlantischen Flut eine erste große nachatlantische Kulturepoche da war in der uralt-indischen Kultur. Wir haben darauf hingewiesen, wie diese uralt-indische Kultur dadurch zu charakterisieren ist, daß die Gemüter der Menschen beherrscht waren von Sehnsucht und Erinnerung. Wir haben charakterisiert, worin die Erinnerung, die Sehnsucht bestand. Die Erinnerung bestand darin, daß lebendige Überlieferungen geblieben waren von einer der atlantischen Flut vorangehenden Zeitepoche der Menschheit, in der der Mensch vermöge seiner Natur und Wesenheit noch eine Art dämmerhaften hellseherischen Zustandes hatte, durch den er hineinblicken konnte in die geistige Welt, so daß ihm die geistige Welt durch das Erlebnis, durch die Erfahrung bekannt war, wie der heutigen Menschheit die vier Reiche der Natur, das Mineralreich, das Pflanzenreich, das Tierreich und das Menschenreich, bekannt sind. Wir haben gesehen, wie in dieser Zeit vor der atlantischen Flut eine so scharfe Trennung noch nicht war zwischen dem Bewußtseinszustand während des Tageslebens und dem Bewußtseinszustand während des Nachtlebens. Wenn der Mensch damals abends in Schlaf versunken war, waren seine inneren Erlebnisse nicht so unbewußt und dunkel wie heute; sondern wenn ihm untertauchten die Bilder des Tageslebens, gingen ihm auf die Bilder des geistigen Lebens, und er war jetzt innerhalb der Dinge der geistigen Welt. Und wenn er des Morgens wiederum untertauchte in seinem physischen Leib, sanken herunter ins Dunkel die Erlebnisse und Wahrheiten der göttlich-geistigen Welt, und um ihn herum stiegen auf die Bilder der heutigen Wirklichkeit, der heutigen Reiche der Mineralien, Pflanzen, Tiere und so weiter. Jene scharfe Grenze zwischen nächtlicher Bewußtlosigkeit und täglichem Wachen entstand erst nach der atlantischen Flut, in unserer nachatlantischen Zeit. Da war der Mensch in einer gewissen Weise - was die unmittelbare Wahrnehmung betraf - abgeschnitten von der geistigen Wirklichkeit und immer mehr herausgesetzt in die rein physische Wirklichkeit. Die Erinnerung allein war geblieben, daß es ein anderes Reich, ein Reich geistiger Wesenheiten und geistiger Vorgänge gibt, und an diese Erinnerung hatte sich geknüpft die Sehnsucht der Gemüter, durch irgendwelche Ausnahmezustände wieder hineinzusteigen in diese Reiche, aus denen der Mensch heruntergestiegen war. Diese Ausnahmezustände wurden nur wenigen Auserwählten zuteil, den Eingeweihten, denen in den Mysterienstätten die inneren Sinne geцffnet wurden, so daß sie hineinblicken konnten in die geistige Welt. Sie konnten Kunde und Zeugnis ablegen vor den anderen, die nicht imstande waren, hinauszuschauen, daß die geistigen Welten Wirklichkeit waren. Yoga war in der uralt-indischen Kultur der Prozeß, durch den der Mensch sich zurückversetzte in den alten dämmerhaften hellseherischen Zustand. Waren dann einzelne Ausnahmenaturen initiiert oder eingeweiht worden, dann wurden sie dadurch die Führer der Menschheit, die Zeugen der geistigen Welt.

Под впечатлением этой тоски (стремления) и воспоминания образовалось равно (именно) в пределах прадревне-Индийской, до-Ведической культуры то настроение, которое во внешней действительности видело Майю или иллюзию. Говорили себе: Истинная действительность есть однако-же в Духовном мире, в который мы можем устанавить себя назад только через некое исключительное состояние, через Йогу. Этот мир Духовных существ и процессов есть действительно, что человек видит своими глазами, не есть действительно, есть иллюзия, есть Майя!

Unter dem Eindruck dieser Sehnsucht und Erinnerung bildete sich eben innerhalb der uralt-indischen, vorvedischen Kultur vorzüglich jene Stimmung aus, welche in der äußeren Wirklichkeit Maja oder Illusion sah. Man sagte sich: Die wahre Wirklichkeit ist doch nur in der geistigen Welt, in die wir uns nur durch einen Ausnahmezustand, durch Yoga, zurückversetzen können. Diese Welt der geistigen Wesen und Vorgänge ist wirklich, was der Mensch mit seinen Augen sieht, ist unwirklich, ist Illusion, ist Maja!

Это было первое религиозное основное ощущение в после-Атлантическое время, и Йога была первой формой посвящения в после-Атлантическое время. Тут прежде всего не было ничего из понимания собственной миссии после-Атлантического времени. Ибо это не была миссия человечества, (чтобы) действительность, которую мы именуем чувственность, рассматривать как Майа, как иллюзию, бежать от нее и стать чуждым ей; но после-Атлантическое человечество имело другую миссию: все больше и больше завоевывать физическую действительность, стать господином над миром физических явлений. Но это также вполне понятно, что человечество, которое сперва было установлено на этот физический план, в начале то, что раньше едва всплывало в пределах Духовной действительности и что оно теперь могло единственно воспринимать, принимает за Майю или иллюзию. Никогда, однако, не позволено было оставаться этому настроению напротив (в отношении) действительности. Не позволено было этому пониманию физической действительности, как некой иллюзии, оставаться жизненным нервом после-Атлантического времени. И мы видели, как кусок за куском, после-Атлантическое человечество в различных культурных эпохах, завоевало себе совместную взаимозависимость с физической действительностью.

Das war die erste religiöse Grundempfindung in der nachatlantischen Zeit, und Yoga war die erste Form der Einweihung in der nachatlantischen Zeit. Da war zunächst noch nichts vom Begreifen der eigentlichen Mission der nachatlantischen Zeit. Denn es war nicht die Mission der Menschheit, die Wirklichkeit, die wir die Sinnlichkeit nennen, als Maja, als Illusion, anzusehen, sie zu fliehen und ihr fremd zu werden; sondern eine andere Mission hatte die nachatlantische Menschheit: immer mehr und mehr die physische Wirklichkeit zu erobern, Herr zu werden über die Welt der physischen Erscheinungen. Aber es ist auch durchaus begreiflich, daß die Menschheit, die zuerst hineinversetzt wurde in diesen physischen Plan, im Anfange das, was früher kaum innerhalb der geistigen Wirklichkeit auftauchte und das sie jetzt allein wahrnehmen konnte, für Maja oder Illusion hielt. Niemals aber durfte diese Stimmung gegenüber der Wirklichkeit bleiben. Nicht durfte diese Auffassung der physischen Wirklichkeit als einer Illusion der Lebensnerv der nachatlantischen Zeit bleiben. Und wir sahen, wie Stück für Stück die nachatlantische Menschheit sich in den verschiedenen Kulturepochen erobert hat den Zusammenhang mit der physischen Wirklichkeit.

В той культуре, которую мы именуем прадревне-Персидская - ибо то, что история знает под (именем) Персидской и Заратустра-культурой, есть последние после-отзвуки того, что здесь подразумевается - мы видели, как в эту вторую культурную эпоху люди делают первый шаг, чтобы вырасти из древнего Индийского принципа и завоевать себе физическую действительность. Нигде еще нет тут некого, полного любви, погружения в физическую действительность, также нет нигде нечто такого, как некое изучение физического мира. Но это есть однако-же тут больше, чем в древней Индийской культуре. Даже то, что осталось вплоть до в позднейшем времени от этой древне-Индийской культуры, показывает нам еще отзвуки того настроения, которое рассматривает физическую действительность, как иллюзию. Следовательно наша современная культура никогда не могла произойти из этой Индийской культуры. Вся мудрость в перделах Индийской культуры направляла взор прочь от физического мира и взирала вверх в Духовные миры, которые наличествовали как воспоминание, и неценным (недостойным) являлось ей изучение и обработка физической действительности. Следовательно собственный принцип Индийской мудрости никогда не мог произвести пригодной науки для нашего земного мира; никогда он не мог бы произвести то господство над законами природы, которое сегодня образует осново-положение нашей культуры. Никогда не могло бы все это произойти из древнего Индийства. Ибо к чему изучать (узнавать) силы некого мира, который покоится (основывается) только на обмане! Если позже это стало по-другому также в Индийской культуре, то это проистекло не из нее, но произошло от более поздних чужих влияний.

In jener Kultur, die wir die urpersische nennen - denn das, was die Geschichte kennt unter der persischen und der Zarathustra-Kultur, sind die letzten Nachklänge dessen, was hier gemeint ist -, in dieser zweiten Kulturepoche sahen wir die Menschen den ersten Schritt tun, um hinauszuwachsen aus dem alten indischen Prinzip und sich die physische Wirklichkeit zu erobern. Noch ist nirgends eine liebevolle Versenkung in die physische Wirklichkeit da, auch nirgends etwas wie ein Studium der physischen Welt. Aber es ist doch schon mehr da als in der alten indischen Kultur. Sogar das, was bis in die spätere Zeit geblieben ist von dieser altindischen Kultur, zeigt uns noch die Nachklänge jener Stimmung, die die physische Wirklichkeit als Illusion ansieht. Daher hätte niemals unsere gegenwärtige Kultur hervorgehen können aus dieser indischen Kultur. Alle Weisheit richtete innerhalb der indischen Kultur den Blick hinweg von der physischen Welt und blickte hinauf in die geistigen Welten, die als Erinnerung vorhanden waren, und unwert erschien ihr das Studium und die Bearbeitung der physischen Wirklichkeit. Daher konnte niemals das eigentliche indische Prinzip eine für unsere irdische Welt brauchbare Wissenschaft hervorbringen; niemals hätte es jene Beherrschung der Naturgesetze hervorbringen können, die heute die Grundlage unserer Kultur bildet. Alles das hätte niemals aus dem alten Indertum hervorgehen können. Denn wozu die Kräfte einer Welt kennenlernen, die doch nur auf Täuschung beruht! Wenn das später anders geworden ist auch in der indischen Kultur, so ist das nicht aus ihr hervorgeflossen, sondern ist späteren fremden Einflüssen entsprungen.

Древне-Персидской культуре предстоит напротив (выступает навстречу) внешняя физическая действительность, прежде всего, как некое поле работы. Еще смотрят на нее, как на выражение враждебного Божества, но уже проросла надежда (на то), что это материальное поле действительности можно проникнуть (пронизать) насквозь с помощью Божества света, можно совсем превратить в некое (поле), проникнутое (пронизанное) насквозь Духовными мощами (силами) и добрыми Богами. Так ощущает уже немного представитель (приверженник) Персидской культуры реальность физического мира. Хотя, рассматривает он его еще как область Бога тьмы, но он имеет однако-же надежду, что он может втелеснить (внедрить) в него силы добрых Богов.

Der altpersischen Kultur steht die äußere physische Wirklichkeit zunächst als ein Arbeitsfeld gegenüber. Noch wie der Ausdruck einer feindlichen Gottheit wird sie angesehen, aber schon ist die Hoffnung ersprossen, daß man dieses materielle Feld der Wirklichkeit mit Hilfe der Lichtgottheit durchdringen kann, ganz in ein von geistigen Mächten und guten Göttern durchdrungenes verwandeln kann. So spьrt der Anhänger der persischen Kultur schon ein wenig die Realität der physischen Welt. Zwar betrachtet er sie noch als Gebiet des Gottes der Finsternis, aber er hat doch die Hoffnung, daß er in sie einverleiben kann die Kräfte der guten Götter.

И далее переходит человечество затем в культурную эпоху, которая нашла свое историческое выражение в Вавилонско-Ассирийско-Халдейско-Египетской культуре. И мы видели, как пришло то, что Звездное небо было для человека уже не Майя, но нечто, в чертах (росчерке) писания чего можно было читать. В том, что для Индийца была еще Майа, в путях и блеске Звезд видит, принадлежащий к третьей культурной эпохе, выражение предначертаний и намерений Божественно-Духовных существ. Постепенно вживаются в настроение, что внешняя действительность не есть обман, но некое откровение, некая манифистация (проявление) Божественно-Духовных существ. И в Египетской культуре начинают то, что вычитывают из Звездного писания, применять к разделу (размежеванию) самой Земли. Почему Египтяне стали учителями-мастерами геометрии? Потому что они верили, что через мысль, которая делит (размежевает) Землю, могут принудить (преодолеть) и материю, и что можно переоформить материю, которую может постичь человеческий Дух. - Так, постепенно, более позднее человечество этот материальный мир, который был рассматриваем сперва как Майя, проникало (пронизывало) насквозь Духом, который все больше и больше выныривал (возникал) во Внутреннем человека.

Und weiter geht die Menschheit dann hinüber in die Kulturepoche, die ihren geschichtlichen Ausdruck fand in der babylonisch-assyrisch-chaldдisch-ägyptischen Kultur. Und wir haben gesehen, wie es kam, daß der Sternenhimmel dem Menschen nicht mehr Maja war, sondern etwas, in dessen Schriftzügen man lesen konnte. In dem, was für die Inder noch Maja war, in den Bahnen und dem Glanz der Sterne, sieht der Angehörige der dritten Kulturepoche den Ausdruck der Ratschlüsse und Absichten göttlich-geistiger Wesenheiten. Man lebt sich allmählich hinein in die Gesinnung, daß die äußere Wirklichkeit nicht Täuschung ist, sondern eine Offenbarung, eine Manifestation der göttlich-geistigen Wesenheiten. Und in der ägyptischen Kultur fдngt man an, das, was man aus der Sternenschrift herausliest, auf die Einteilung der Erde selbst anzuwenden. Warum wurden die Ägypter die Lehrmeister der Geometrie? Weil sie glaubten, daß man durch den Gedanken, der die Erde abteilt, die Materie auch bezwingen kann und daß sich umformen läßt die Materie, die der Geist des Menschen erfassen kann. - So allmählich durchdrang eine spätere Menschheit diese materielle Welt, die zuerst als Maja angesehen war, mit dem Geist, der immer mehr und mehr auch in des Menschen Innerem auftauchte.

Мы видели, что собственно сперва в более позднее Атлантическое время люди пришли в состояние ощущать свое Я или "Я-есть". Ибо так долго, пока люди видели Духовные образы, им было также ясно, что они сами принадлежат Духовному миру, сами были некий образ среди образов. Теперь пришло (наступило) постижение (осознание) Духа во Внутреннем. Рассмотрим мы теперь к тому, что мы сегодня немного повторили, развитие собственного Внутреннего человека.

Wir haben gesehen, daß eigentlich erst in der späteren atlantischen Zeit die Menschen in die Lage gekommen sind, das Ich oder "Ich-bin" zu empfinden. Denn solange die Menschen die geistigen Bilder sahen, waren sie sich auch klar, daß sie selbst der geistigen Welt angehörten, selbst ein Bild unter Bildern waren. Jetzt kam die Erfassung des Geistes im Innern. Betrachten wir jetzt zu dem, was wir heute ein wenig wiederholt haben, die Entwickelung des eigenen Inneren des Menschen.

Так долго, пока в Атлантическое время человек смотрел наружу в неком роде сновидческого ясновидческого сознания, он, собственно, не обращал верно внимания на свое Внутреннее. Тут мир Внутреннего, который охватывался Я или "Я-есть", не был для него еще нечто Обозначенное в острых (резких) контурах. В той же самой мере, как исчезал Духовный мир, человек осознавал свою собственную Духовность. В древне-Индийской культуре напротив (в отношении к) собственной Духовности было еще особенное настроение. Говорили: Желаем мы проникнуть (втрогнуться) в Духовный мир, возвыситься над иллюзией, тогда должны мы сами себя терять в Духовном мире, должны наивозможнейше погасить (стереть) "Я-есть" и раствориться во все-Духе, в Брахмане. - Так, особенно при древнем посвящении, было это некое теряние личности. Некое безличное растворение в Духовном мире есть прежде всего то, что обозначает древнейшую форму посвящения.

Solange in der atlantischen Zeit der Mensch hinausgesehen hat in einer Art träumerischen, hellseherischen Bewußtseins, hat er eigentlich nicht recht achtgegeben auf sein Inneres. Da war die Innenwelt, die mit dem Ich oder "Ich-bin" umfaßt wird, für ihn noch nicht etwas in scharfen Konturen Gezeichnetes. In demselben Maße, als die geistige Welt entschwand, wurde der Mensch sich seiner eigenen Geistigkeit bewußt. In der altindischen Kultur war gegenüber der eigenen Geistigkeit noch eine sonderbare Stimmung. Man sagte: Wollen wir in die geistige Welt eindringen, uns über die Illusion erheben, dann müssen wir uns selbst verlieren in der geistigen Welt, müssen möglichst auslöschen das "Ich-bin" und aufgehen in dem All-Geist, in dem Brahman. - So war es insbesondere bei der alten Einweihung ein Verlieren des Persönlichen. Ein unpersönliches Aufgehen in der geistigen Welt ist vor allem das, was die älteste Form der Einweihung auszeichnet.

Так, например, не было больше в третьей культурной эпохе. Ибо вплоть до к третьей культурной эпохе самосознание человека развивалось все сильнее. Все больше осознавал человек во Внутреннем свою Я-сущность. Тем, что везде вокруг с любовью завоевывали материю, углублялись в нее с законами, которые измысливал сам человеческий Дух, которые не были завоеваны в каком-нибудь сновидческом состоянии, все больше осознавали свое Я, вплоть до того, как это сознание личности в древнем Египте достигло некого пункта высоты. В этом сознании личности наличествовало, однако, еще нечто, что позволяло таковому появляться, как нечто Низшее, как нечто, что, теперь, опять-таки было связано и растворялось во внешнем мире, что не имело никакой возможности завоевать совместную взаимозависимость с тем, из чего человек был рожден. Два основных настроения должны мы нарисовать себе перед нашей Душой, если мы желаем понять целый ход развития дела (вещи).

Das war zum Beispiel nicht mehr so in der dritten Kulturepoche. Denn bis zur dritten Kulturepoche entwickelte sich das Selbstbewußtsein des Menschen immer stärker. Immer mehr wurde sich der Mensch im Innern seines Ichwesens bewußt. Indem man die Materie ringsherum liebgewann, sich in sie vertiefte mit den Gesetzen, die der menschliche Geist selbst ausdachte, die nicht in irgendeinem dammerhaften Traumzustand gewonnen waren, wurde man seines Ich immer mehr gewahr, bis dieses Persönlichkeitsbewußtsein im ;ilten Ägyptertum auf einem gewissen Höhepunkte angelangt war. In diesem Persönlichkeitsbewußtsein war aber noch etwas vorhanden, was es zugleich als etwas Niederes erscheinen ließ, als etwas, was nun wiederum gebunden war und aufging in der äußeren Welt, was keine Möglichkeit hatte, den Zusammenhang mit dem zu gewinnen, aus dem man herausgeboren war. Zwei Grundstimmungen der Menschheitsentwickelung müssen wir vor unsere Seele hinmalen, wenn wir den ganzen Hergang der Sache begreifen wollen.

Мы должны напомнить себе однажды, как люди Атлантического времени и после Атлантического времени жаждали сбросить (содрать) свою личность. Атланты могли это, потому что для них было само-разумеющимся (естественным), что они именно каждую ночь сдирали свою личность и жили в некой Духовной стране. Индийцы могли это, потому что, их посвящения-принципы вели их (вверх) через Йогу в Безличное. Покоиться во всеобщем Божественном было то, что (чего) желали. Покоиться в неком Всеобщем оставалось в неком последнем ответвлении человечества; в сознании совместной принадлежности с предыдущими поколениями, в сознании, что были рождены из одной родовой последовательности, что как одиночный (отдельный) человек совместно взаимозависили со своей кровью через поколения вплоть до вверх к предку (прародителю). Это было настроение, которое образовалось из того древнего настроения, которое чувствовало себя Духовно сокрытым (укрытым) в неком Духовно-Божественном. Так пришло это (случилось), что те люди, которые проделали (прошли) некое нормальное развитие, в третьей культурной эпохе начали ощущать себя как одиночные (отдельные) человеки (люди), но в равное (одинаковое) время они знали, что сокрыты (укрыты) в неком (одном) Целом, в неком (одном) Божественно-Духовном, что они вчленяются (примыкают как члены) через кровное родство к целой линии предков и что Бог жил для них в, протекающей через поколения, крови.

Wir müssen uns einmal erinnern, wie die Menschen der atlantischen Zeit und der altindischen Zeit danach gelechzt haben, die Persönlichkeit abzustreifen. Die Atlantier konnten das, weil es für sie selbstverständlich war, daß sie eben jede Nacht die Persönlichkeit abstreiften und in einem Geisterlande lebten. Die Inder konnten es, weil ihre Einweihungs-Prinzipien sie hinaufführten durch Yoga ins Unpersönliche. Ruhen in dem allgemein Göttlichen war das, was man wollte. Das Ruhen in einem Allgemeinen war in einem letzten Ausläufer der Menschheit geblieben: in dem Bewußtsein der Zusammengehörigkeit mit den Generationen, in dem Bewußtsein, daß man herausgeboren war aus einer Geschlechtsfolge, daß man als einzelner Mensch zusammenhing mit seinem Blute durch die Generationen bis zum Urahn hinauf. Das war die Stimmung, die sich herausgebildet hatte aus jener alten Stimmung, die sich geistig geborgen fühlte in einem Geistig-Göttlichen. So war es gekommen, daß diejenigen Menschen, die eine normale Entwickelung durchgemacht hatten, in der dritten Kulturepoche anfingen, sich zu empfinden als einzelne Menschen, aber zu gleicher Zeit sich geborgen wußten in einem Ganzen, in einem Göttlich-Geistigen, daß sie sich angliederten durch die Blutsverwandtschaft an die ganze Vorfahren-Linie und daß der Gott für sie lebte in dem durch die Generationen hinfließenden Blute.

Мы видели, как в пределах того народа, который образует приверженность Старого (Ветхого) Завета, образовалась некая известная степень совершенства. "Я и отец Авраам (Абрахам) есть одно", это называется - одниночный (отдельный) (человек) чувствовал себя сокрытым в целой совместной взаимозависимости вплоть до вверх к отцу Аврааму. Это было приблизительно также то, что составляло основное настроение всех, тогда (в то время) нормально развитых, народных племен, всех народных племен третьей культурной эпохи. Но только приверженности Старого Завета было пророчески предвозвещено, что существует еще нечто более Духовно Глубокое, чем Божественная отцовность, которая течет через кровь поколений. И мы указывали на великий момент в эволюции человечества, где это было пророчески предвозвещено. Как (когда) Моисей слышит зов (призыв): "Скажи, когда ты будешь возвещать мое Имя, "Я-есть" тебе это сказал!", тут в первый раз звучит возвещение и откровение Логоса, Христоса. Тут было в первый раз пророчески возвещено для тех, которые могли понять это, что в Боге живет не только то, что стоит (находится) в кровном родстве, но что в нем живет некое чисто Духовное. Как пророчество было это, что проходило через Старый Завет.

Wir haben dann gesehen, wie innerhalb desjenigen Volkes, das die Bekennerschaft des Alten Testamentes bildet, sich ein gewisser Vollkommenheitsgrad dieser Stimmung ausbildete. "Ich und der Vater Abraham sind eins", das heißt, der einzelne fühlte sich geborgen in dem ganzen Zusammenhange bis hinauf zum Vater Abraham. Das war ungefähr auch, was die Grundstimmung aller damals normal entwickelten Volksstämme ausmachte, aller Volksstämme der dritten Kulturepoche. Aber nur der Bekennerschaft des Alten Testamentes war prophetisch vorherverkündet worden, daß es noch etwas geistig Tieferes gäbe als die göttliche Vaterschaft, die durch das Blut der Generationen rinnt. Und auf den großen Moment in der Evolution der Menschheit, wo das prophetisch vorherverkündet worden ist, haben wir hingewiesen. Als Moses den Ruf hört: "Sage, wenn du meinen Namen verkünden wirst, der <Ich-bin> habe dir das gesagt!", da ertönt zum erstenmal die Kunde und Offenbarung des Logos, des Christus. Da wurde prophetisch zum ersten Male verkündet für die, die es begreifen konnten, daß in dem Gotte nicht nur das lebt, was im Blutzusammenhange steht, sondern daß in ihm lebt ein rein Geistiges. Wie Prophetie war es, was durch das Alte Testament ging.

Кто был ведь это собственно - это есть вопрос, на котором мы желаем отныне несколько задержаться - кто был ведь это, который тогда в первый раз возвестил Моисею свое Имя через пророчество? Тут мы опять-таки имеем некое (одно) место, где толкователи Иоанна-Евангелия совсем поверхностно подходят к произведению и не желают признать, что через это пра-возвещение должны проходить (изучать) так основательно, как это только возможно. Кто был тот, который пророчески возвестил свое Имя, кому должны дать имя "Я-есть"? Кто был это?

Wer war es denn eigentlich - diese Frage ist es, an die wir uns nunmehr etwas halten wollen -, wer war es denn, der damals dem Moses zum ersten Male seinen Namen durch die Prophetie verkündete? Da haben wir wiederum eine Stelle, wo die Ausleger des Johannes-Evangeliums ganz oberflächlich zu Werke gehen und nicht anerkennen wollen, daß man diese Urkunden so gründlich wie möglich durchgehen muß. - Wer war der, der prophetisch seinen Namen verkündigte, dem man den Namen "Ich-bin" geben muß? Wer war es?

Мы приходим к этому, если мы с серьезностю и достоинством постигнем одно место из Иоанна-Евангелия. Это есть место, которое мы находим, в 12-ой главе с 37-го стиха. Тут Христос Иисус указывает на исполнение одного изречения пророка Исайи, на предсказание, с указанием, что Иудеи не желают верить в Христоса Иисуса. Сам Иисус указывает при этом на Исаию:

"Он ослепил их глаза и окаменил их сердце, (так) что они не видят глазами, и не внимают сердцем и не обратятся, чтоб я им помог. Таковое сказал Исайя, ибо он господство (великолепие) его видел и говорил с ним". (12, 40 - 41)

Wir kommen darauf, wenn wir ordentlich und mit Ernst und Würde eine Stelle des Johannes-Evangeliums erfassen. Es ist die Stelle, die wir finden im 12. Kapitel von Vers 37 an. Da weist der Christus Jesus hin auf die Erfüllung eines Spruches des Propheten Jesaias, auf die Vorhersagung, mit dem Hinweise, daß die Juden nicht glauben wollen an den Christus Jesus. Jesus selber weist dabei hin auf Jesaias:

"Er hat ihre Augen verblendet und ihr Herz verstocket, daß sie mit den Augen nicht sehen, noch mit dem Herzen vernehmen, und sich bekehren, und ich ihnen hülfe. Solches sagte Jesaias, da er seine Herrlichkeit sah, und redete mit ihm." (12, 40-41)

Исайя "говорил с ним"! С кем говорил Исайя? Указывается на место, которое называется:

"В год, как царь Озии (Узиа) умер, видел я господа (господина), сидящего на неком высоком и вознесенном престоле, и его край (одеяния) заполнял храм". (Исайя 6, 1)

Jesaias "redete mit ihm"! Mit wem redete Jesaias? Es wird hingewiesen auf die Stelle, die da heißt:

"Des Jahres, da der König Usia starb, sähe ich den Herrn sitzen auf einem hohen und erhabenen Stuhl, und sein Saum füllete den Tempel." (Jesaias 6, 1)

Кого видел Исайя? Это в Иоанна-Евангелии говорится нам здесь ясно: Он видел Христоса! В Духовном был он всегда виден и вы не найдете это более непонятным, когда тайно-наука (тайноведение) указывает на то, что тот, кого видел Моисей, как (когда) он ему возвестил Слово "Я-есть", как свое имя, был тем же самым существом, которое потом явилось на Земле как Христос. Собственный "Дух Бога" древности есть никакой другой, как Христос, так что мы здесь стоим у одного из мест, где тому, который не подходит упорядоченно к произведению, будет особенно тяжело это ясно увидеть. Ибо здесь должны смотреть особо, потому что со словами "Отец", "Сын", "Святой Дух" происходили страннейшие смешения (путаницы). Это было ведь всегда так, что внешне в Экзотерическом эти слова употреблялись многостроннейшим способом прямо (именно) потому, чтобы не позволить высветить сразу собственный эзотерический смысл. (Когда) Говорили в смысле древнего Иудейства об "Отце", то говорили, прежде всего, о неком отце, который протекал вниз через кровь поколений, материально. (Когда) Говорили так, как здесь Исайя говорил о "Господе (господине)", о таковом, который открывался Духовно, то говорили, как в Иоанна-Евангелии, о Логосе. И писатель Иоанна-Евангелия желает сказать ничто другое, как: "Тот, который всегда мог был виден в Духовном, таковой стал плоть и обитал среди нас!". - Если мы, теперь, уяснили себе, что также и в Старом Завете в неком известном отношении говорится о Христосе, то мы также поймем, каким способом древний Еврейский народ устанавливается в наше развитие. Из Египетства произрастает древне-Еврейский принцип. Тут отрывается (поднимается) он вверх от подосновы (заосновы, заднего фона) Египетского принципа.

Wen sah Jesaias? Das wird uns hier im Johannes-Evangelium klar gesagt: Christus sah er! Im Geistigen war er immer zu sehen, und Sie werden es nicht mehr unbegreiflich finden, wenn die Geheimwissenschaft darauf hinweist, daß derjenige, den Moses sah, als er ihm das Wort des "Ich-bin" als seinen Namen ankündigte, dieselbe Wesenheit war, die dann als Christus auf der Erde erschien. Der eigentliche "Geist Gottes" des Altertums ist kein anderer als der Christus, so daß wir hier an einer der Stellen der religiösen Urkunden stehen, wo es dem, der nicht ordentlich zu Werke geht, besonders schwer wird, klar zu sehen. Denn klar muß man hier besonders deshalb sehen, weil mit den Worten "Vater", "Sohn" und "Heiliger Geist" die sonderbarsten Verwechselungen vorgekommen sind. Es ist ja immer so gewesen, daß äußerlich im Exoterischen diese Worte in der mannigfaltigsten Weise gerade deshalb gebraucht worden sind, um den eigentlichen esoterischen Sinn nicht gleich hervorleuchten zu lassen. Hat man im Sinne des alten Judentums von dem "Vater" gesprochen, so sprach man zunächst von jenem Vater, der durch das Blut der Generationen hinunterrann, materiell. Sprach man so, wie hier Jesaias von dem "Herrn" gesprochen hat, von dem, der sich geistig offenbarte, so sprach man ebenso von dem Logos wie im Johannes-Evangelium. Und nichts anderes will der Schreiber des Johannes-Evangeliums sagen als: Der, der immer im Geistigen gesehen werden konnte, der ist Fleisch geworden und hat unter uns gewohnet! - Wenn wir uns nun klargeworden sind, daß auch im Alten Testamente in einer gewissen Beziehung vom Christus gesprochen wird, so werden wir auch begreifen, in welcher Weise das alte hebräische Volk in unsere Entwickelung hineingestellt wird. Aus dem Ägyptertum wächst das althebräische Prinzip heraus. Da hebt es sich ab von dem Hintergrund des ägyptischen Prinzips.

Так видим мы итак, как нормальный ход развития человечества продвигается так, как мы это вчера описали. Первая культура после-Атлантического периода есть прадревне-Индийская, вторая - пра-Персидская, третья - Вавилонско-Ассирийско-Халдейско-Египетская культура, затем следует четвертая - Греческо-Латинская эпоха, и пятая есть наша теперешняя культурная эпоха. Прежде чем начинается четвертая эпоха, как полно-таинственная ветвь из третьей эпохи, выходит (выступает) тот народ со своими традициями, который отдает (уступает) почву (основу) для Христианства. Когда мы совместно схватываем (осознаем) все то, что мы завоевали (приобрели) в наших докладах, то мы найдем это еще более понятным, что явление Христоса должно было выпасть (произойти) в четвертой культурной эпохе.

So also sehen wir, wie der normale Gang der Menschheitsentwickelung so fortschreitet, wie wir das gestern beschrieben haben. Die erste Kultur in der nachatlantischen Zeit ist die uralt-indische, die zweite die urpersische, die dritte die babylonisch-assyrisch-chaldдisch-ägyp-tische Kultur, dann folgt die vierte, die griechisch-lateinische Epoche, und die fünfte ist unsere jetzige Kulturepoche. Bevor die vierte Epoche beginnt, geht wie ein geheimnisvoller Zweig aus der dritten Epoche dasjenige Volk mit seinen Traditionen hervor, das den Boden abgibt für das Christentum. Wenn wir das alles zusammenfassen, was wir in unseren Vorträgen gewonnen haben, werden wir es noch begreiflicher finden, daß in die vierte Kulturepoche hineinfallen mußte die Erscheinung des Christus.

Мы уже выдвигали (указывали), что в четвертую эпоху человек настолько далеко продвинулся (в развитии), что он свою собственную Духовность, свое Я объективированно выставил (установил) в мир. Мы видим, как человек постепенно пронизывает (проникает) материю своим собственным Духом, своим Я-Духом. Мы видим произведения Греческих пластиков (скульпторов), Греческих драматургов, где человек то, что он именует свою Душевную собственность, выставляет (устанавливает) воплощенным (во плоти) перед Душой. Мы видим далее в Римском мире, как то, что человек есть, также приходит в его сознание и как он фиксирует это для внешнего мира в "Jus (юриспруденции)", если также запутанная (хитрая) наука права облачает (утаивает) это. Для более глубокого знатока юриспруденции ясно то, что собственное право, которое рассматривает человека, как субъект права, возникло спрева (только) в эту четвертую культурную эпоху. Тут человек настолько (далеко) сознавал свою собственную личность, что он чувствовал себя сперва, как собственный гражданин государства. Еще в Греции чувствовал себя одиночный (отдельный) человек еще только как некий член целого города-государства. Более важно это было быть Афинянином, чем одиночным (отдельным) человеком. Но это есть нечто совсем другое, когда говорят: "Я есть Римлянин", - чем: "Я есть Афинянин". Когда говорят: "Я есть Римлянин" - указывается на то, что одиночный (отдельный) человек, как гражданин государства, имеет некое значение, (имеет) некую волю. Тут можно было бы также показать, что, например, возникновение понятия "завещание" стало возможным сперва (только) в эту временную эпоху; ибо это есть некое Римское понятие. Сперва (только) тут сделал человек свою волю настолько личной, настолько индивидуализированной, что он также еще и через смерть (после смерти) желал действовать со своей волей. Вещи (факты), которые имеют (должны) сказать в духо-науке (теософии), вплоть до отдельности (мелочи), полностью соответствуют действительным фактам.

Wir haben schon hervorgehoben, daß in der vierten Epoche der Mensch so weit gekommen war, daß er seine eigene Geistigkeit, sein Ich verobjektiviert hinausgestellt hat in die Welt. Wir sehen, wie der Mensch allmählich die Materie durchdringt mit seinem eigenen Geiste, mit seinem Ich-Geist. Wir sehen die Werke der griechischen Plastiker, der griechischen Dramatiker, wo der Mensch das, was er sein seelisches Eigentum nennt, sich verkörpert vor die Seele hinstellt. Wir sehen weiter in der römischen Welt, wie das, was der Mensch ist, auch in sein Bewußtsein kommt und wie er das fixiert für die äußere Welt im "Jus", wenn auch eine vertrackte Rechtswissenschaft das verhüllt. Für den tieferen Kenner der Jurisprudenz ist es klar, daß das eigentliche Recht, das den Menschen als Rechtssubjekt betrachtet, erst in dieser vierten Kulturepoche entstanden ist. Da war sich der Mensch so weit seiner eigenen Persönlichkeit bewußt, daß er sich erst als ein eigentlicher Staatsbürger fühlte. Noch im Griechentum fühlte sich der einzelne Mensch als ein Glied des ganzen Stadt-Staates. Wichtiger war es, Athener zu sein als ein einzelner Mensch. Aber es ist etwas ganz anderes, wenn man sagt: Ich bin ein Römer - als: Ich bin ein Athener. Wenn man sagt: Ich bin ein Römer - weist man darauf hin, daß man als einzelner Mensch, als Bürger des Staates einen Wert hat, einen Willen hat. Da würde man auch nachweisen können, daß zum Beispiel die Entstehung des Begriffes "Testament" erst in dieser Zeitepoche möglich geworden ist; denn das ist ein römischer Begriff. Erst da hatte der Mensch seinen Willen so persönlich gemacht, so individualisiert, daß er auch noch über den Tod hinaus mit seinem Willen wirken wollte. Die Dinge, die man in der Geisteswissenschaft zu sagen hat, stimmen bis aufs Einzelne mit den wirklichen Tatsachen überein.

Так человек все больше приходил ко все большему проникновению (пронизыванию) материи своим Духом. Но также позднее показывается это все больше. Четвертая временная эпоха есть такова, где человек то, что он схватывает (постигает) в своем Духе безостаточно (целиком) втелеснивает материи (воплощает в материю). В Египетской пирамиде вы видите еще, как Дух и материя борются одно с другим, как схваченное (постигнутое) в Духе еще не полностью выражается в материи. В Греческом храме выражается целый поворотный пункт (момент) после-Атлантического времени. Для того, который понимает нечто из этого, не существует никакой более значительной, более полно-законченной архитектуры, чем Греческая, которая есть чистейшее выражение внутренней законности (закономерности) пространства. Колонна измыслена (задумана) совсем как "носитель", а то, что лежит на колонне, совсем и вообще ощущалось так, что это должно быть носимо, что это давит. Суверенная, эмансипированная мысль пространства у Греческого храма, проведена вплоть до к последним консеквентностям (выводам). Немногие люди позднее ощущали еще мысль пространства так, как тогда. Конечно еще существовали люди, которые могли чувствовать мысль пространства, но они чувствовали ее живописно (красочно). Проверьте (исследуйте) вы однажды пространство в Сикстинской часовне; устаноите вы себя у задней стены, где есть большая картина суда, и взгляните вы наверх: Тут вы увидите, как задняя стена косо (наклонно) идет (уходит) в высоту. Она идет в высоту потому, что исполнитель чувствовал мысли пространства и не мыслил так абстрактно, как другие люди. Поэтому стоит эта стена тут так чудесно под углом. Это называется - не ощущать более мысли пространства по-Гречески. Существует некое художественное чувство, которое ощущает сокрытые в пространстве меры. Ощущать архитектонически, называется - (ощущать нечто) не для глаза, но ощущать нечто другое. Человек легко верит сегодня: справа есть якобы равно также как слева, вверху равно также, как внизу, а спереди так, как сзади. Если человек только однажды желал бы обмыслить следующее: Существуют образы (картины), на которых видят парящими три, четыре или пять Ангелов. Таковые могут быть нарисованы так, что с правом должно помыслить, они должны каждое мгновение упасть вниз. Они могут, однако, также быть нарисованы кем-нибудь, кто развил действительное чувство пространства так, что он не дает возможность это помыслить; они вообще не могут упасть вниз, ибо взаимно-сторонне несут (поддерживают) друг друга. Тогда имеют перед собой художественно (красочно) динамические взаимосвязи (соотношения) пространства. Грек имел их архитектонически перед собой; он ощущал горизонталь не только (голо) как линию, но он ощущал ее и как силу давления, и он не только ощущал колонну как столб, но ощущал ее как несущую (опорную) силу. Это соощущать (сочувствовать) себя с линиями пространства, это называется - "чувствовать живой Дух геометризирующим". Это есть то, что подразумевал Платон, как (когда) он использовал колоссальное выражение: "Бог продолжающе (непрерывно) геометризирует". - Эти линии наличествуют в пространстве, и сообразно (по) этому Грек строил свой храм.

So war der Mensch immer mehr zur Durchdringung der Materie mit seinem Geiste gekommen. Aber auch später zeigt sich das immer mehr. Die vierte Zeitepoche ist die, wo der Mensch das, was er in seinem Geiste erfaßt, restlos der Materie einverleibt. In der ägyptischen Pyramide sehen Sie noch, wie Geist und Materie miteinander ringen, wie sich das im Geiste Erfaßte noch nicht voll in der Materie ausdrückt. Im griechischen Tempel drückt sich aus der ganze Wendepunkt in der nachatlantischen Zeit. Für den, der etwas davon versteht, gibt es sogar keine bedeutendere, keine vollendetere Architektur als die griechische, die der reinste Ausdruck ist der inneren Raumgesetzlichkeit. Die Säule ist ganz als Träger gedacht, und was auf der Säule liegt, ist ganz und gar so empfunden worden, daß es getragen werden muß und daß es drückt. Der souveräne, emanzipierte Raumgedanke ist hier beim griechischen Tempel bis in die letzten Konsequenzen durchgeführt. Wenige Menschen haben später noch den Raumgedanken so empfunden wie damals. Es hat allerdings noch Menschen gegeben, die den Raumgedanken haben fühlen können, aber sie haben ihn malerisch gefühlt. Prüfen Sie einmal in der Sixtinischen Kapelle den Raum; stellen Sie sich an die Hinterwand, wo das große Bild des Gerichtes ist, und sehen Sie hinauf: Da werden Sie sehen, wie die Hinterwand schief in die Höhe geht. Sie geht deshalb schief in die Höhe, weil der Ausführer den Raumgedanken gefühlt und nicht so abstrakt gedacht hat wie andere Menschen. Deshalb steht diese Wand so wunderbar im Winkel da. Das heißt, nicht mehr griechisch den Raumgedanken empfinden. Es gibt einen Kunstsinn, der die im Raum verborgenen geheimen Maße empfindet. Architektonisch empfinden heißt nicht, für das Auge, sondern etwas anderes empfinden. Leicht glaubt der Mensch heute: rechts sei ebenso wie links, oben ebenso wie unten und vorn so wie hinten. Wenn der Mensch nur einmal folgendes bedenken wollte: Es gibt Bilder, auf denen sieht man drei, vier oder fünf Engel schweben. Diese können so gemalt sein, daß man im Recht ist zu denken, sie müßten jeden Augenblick herunterfallen. Sie können aber auch so gemalt sein von jemandem, der den wirklichen Raumsinn entwickelt hat, daß er nicht die Möglichkeit gibt, dies zu denken; sie können gar nicht herunterfallen, denn sie tragen sich gegenseitig. Dann hat man die dynamischen Verhältnisse des Raumes dabei malerisch vor sich. Der Grieche hatte sie architektonisch vor sich; er empfand die Horizontale nicht bloß als Linie, sondern er empfand sie als Druckkraft, und er empfand die Säule nicht bloß als Stock, sondern empfand sie als Tragkraft. Dieses Mitfühlen mit den Linien des Raumes, das heißt "den lebendigen Geist geometrisierend fühlen". Das ist, was Plato gemeint hat, als er den ungeheuren Ausdruck gebrauchte: "Gott geometrisiert fortwährend." - Diese Linien im Raum sind vorhanden, und danach baute der Grieche seinen Tempel.

Что есть тогда Греческий храм? Он с необходимостью есть некий дом обитания Бога. Это есть нечто совсем другое, чем наша сегодняшняя церковь. Сегодняшняя церковь есть некое место (для) проповеди. В Греческом храме обитал сам Бог тут внутри. Люди есть тут только случайно внутри, когда они желали быть у Бога. Кто понимает формы Греческого храма, таковой ощущает некую полно-таинственную взаимозависимость с обитающим в храме Богом. Тут видят в колоннах и в том, что есть сверх этого, не нечто, что человек нафантазировал, но нечто, что так сделал бы сам Бог, если он желал бы создать себе некий дом обитания. Это было Наивысочайшее в проникновении (пронизывании) материи Духом.

Was ist denn der griechische Tempel? Er ist mit Notwendigkeit ein Wohnhaus des Gottes. Er ist etwas ganz anderes als die heutige Kirche. Die heutige Kirche ist eine Predigtstätte. In dem griechischen Tempel wohnte der Gott selbst darinnen. Die Menschen sind nur zufällig darin, wenn sie bei Gott sein wollen. Wer die Formen des griechischen Tempels versteht, der empfindet einen geheimnisvollen Zusammenhang mit dem im Tempel wohnenden Gott. Da sieht man in den Säulen und dem, was darüber ist, nicht etwas, was der Mensch phantasiert hat, sondern etwas, was der Gott selbst so gemacht hätte, wenn er sich ein Wohnhaus hätte schaffen wollen. Das war das Höchste an Durchdringung von Materie mit Geist.

Сравните вы однажды Греческий храм с некой Готической церковью. Ничто не должно быть сказано против Готики, ибо она с некого другого пункта воззрения (точки зрения) стоит на некой более высокой ступени. У Готической церкви видите вы, как то, что приходит к выражению в ее формах, собственно не может быть мыслимо и вообще ощущаемо без внимающей (набожной) толпы (множества). В сводчатых формах Готики для того, кто может это ощущать, располагается нечто, что вообще нельзя ощущить по-другому, как тем, что говорят себе: Если тут внутри не есть внимающая толпа и (она) не соединяет вместе руки так в форме свода, то (все) Целое не полно. Готический храм есть не только дом обитания Бога, но в то же самое время и место собрания молящейся Богу толпы. Так, неким известным способом, перешагивает человечесто опять-таки через высший пункт своего собственного развития. Мы видим, как то, что в пределах Греческого чувства пространства чудесно ощущают в линиях пространства, в колоннах и балках, позднее приходит в декадентство (упадок). Колонна, которая (ничто) не несет, которая есть тут только как декоративный мотив, для Греческого ощущения не есть никакая колонна. Все в человеческой эволюции стоит (находится) в абсолютном созвучии. Греческая культурная эпоха была самым красивым проникновением открывшегося в себе сознания человечества и того, что вовне, в пространстве, было ощущаемо как Божественное. Человек совсем и вообще совместно сросся с чувственно-физическим миром в эту культурную эпоху.

Vergleichen Sie einmal den griechischen Tempel mit einer gotischen Kirche. Es soll nichts gegen die Gotik gesagt sein, denn sie steht von einem anderen Gesichtspunkt aus auf einer höheren Stufe. Bei der gotischen Kirche sehen Sie, wie dasjenige, was in ihren Formen zum Ausdruck kommt, eigentlich gar nicht gedacht und gar nicht empfunden werden kann ohne die andächtige Menge. In den Bogenformen der Gotik liegt für den, der das empfinden kann, etwas, was er überhaupt gar nicht anders empfinden kann, als indem er sich sagt: Wenn da nicht die andächtige Menge darinnen ist und die Hände so in Bogenform zusammenschließt, ist das Ganze nicht vollständig. Die gotische Kirche ist nicht bloß das Wohnhaus Gottes, sondern zu gleicher Zeit der Versammlungsort der zum Gotte betenden Menge. So überschreitet die Menschheit wiederum den Höhepunkt ihrer eigenen Entwickelung in einer gewissen Weise. Wir sehen, wie das, was innerhalb des griechischen Raumsinnes wunderbar empfunden ist in den Linien des Raumes, in den Säulen und Balken, später in Dekadenz gekommen ist. Eine Säule, die nicht trägt, die nur als dekoratives Motiv da ist, ist für das griechische Empfinden keine Säule. Es steht alles in der menschlichen Evolution im absoluten Einklang. Die griechische Kulturepoche war die schönste Durchdringung des in sich entdeckten Bewußtseins der Menschheit und dessen, was draußen im Räume als das Göttliche empfunden wurde. Der Mensch war ganz und gar zusammengewachsen mit der physisch-sinnlichen Welt in dieser Kulturepoche.

Это есть просто бессмыслица, когда сегодняшние ученые желают затемнить то, что ощущали прежние времена. В духо-научном смысле, смотрим мы на четвертую эпоху после-Атлантического времени, как на такую, в которой человек стоит (находится) совсем и вообще в полном созвучии с окружающим его миром. Это время, где человек был как бы совместно сросшимся с внешней действительностью, было единственно подходящим чтобы понять, что Божественное может явиться в неком одиночном (отдельном) человеке. Каждое более раннее время все другое поняло бы прежде, чем это; каждое более раннее время ощутило бы, что Божественное есть много более возвышено и вознесено, чем чтоб оно могло бы явиться в неком физическом человеческом облике. Желали прямо (именно) уберечь Божественное от физического облика. "Ты не должен себе делать никакого образа (изображения)" (2 Моисей, 20, 4) - должно было быть сказано прямо (именно) народу, который должен был схватить (постигнуть) идею Бога в его Духовном облике. Из таких воззрений развился этот народ, и из его лона выросла Христос-Идея, идея, что Духовное должно было явиться во плоти. Для этого был избран этот народ; и явление Христоса должно было выпасть (свершиться) тут внутри, в четвертую после-Атлантическую эпоху.

Es ist einfach Unsinn, wenn heutige Gelehrte das, was frühere Zeiten empfunden haben, verdunkeln wollen. Im geisteswissenschaftlichen Sinne sehen wir die vierte Epoche der nachatlantischen Zeit an als diejenige, in welcher der Mensch ganz und gar im Einklänge steht mit der ihn umgebenden Welt. Diese Zeit, wo der Mensch wie zusammengewachsen war mit der äußeren Wirklichkeit, war allein geeignet, zu begreifen, daß das Göttliche in einem einzelnen Menschen erscheinen kann. Jede frühere Zeit hätte alles andere eher begriffen als das; jede frühere Zeit hätte so empfunden, daß das Göttliche viel zu hoch und erhaben sei, als daß es in einer physischen Menschengestalt erscheinen könne. Bewahren wollte man das Göttliche gerade vor der physischen Gestalt. "Du sollst dir kein Bildnis machen!" (2. Mose 20, 4), mußte deshalb gerade dem Volke gesagt werden, das die Idee des Gottes in seiner geistigen Gestalt erfassen sollte. Aus solchen Anschauungen heraus entwickelte sich dieses Volk, und aus seinem SchöЯe erwuchs die Christus-Idee, die Idee, daß das Geistige im Fleische erscheinen sollte. Dazu wurde dieses Volk ausersehen; und da hinein, in die vierte der nachatlantischen Epochen, mußte das Christus-Ereignis fallen.

Поэтому для Христианского сознания целое становление человечества распадается на некое до- и после-Христианское время. Бог-человек (Богочеловек) мог быть понят человеком только в некое определенное время. И так видим мы, как Иоанна-Евангелие в полном сознании и настроенности (образе мыслей) примыкает к тому, что, если мне позволено использовать некое тривиальное слово, было непосредственно время-соразмерно (соразмерно времени), непосредственно происходило из сознания времени. Совсем из самого себя делалось это, следовательно, - так сказать как нечто внутренне родственное - что мыслеобразы, через которые писатель Иоанна-Евангелия пробовал понять величайшее событие мировой истории, явились ему выраженными лучше всего в Греческих формах мысли. И мало-помалу все Христианское ощущение врастало внутрь в эти формы мысли. Мы увидим, как (вместе) с дальнейшим продвижением (развитием) должно было возникнуть нечто такое, как Готика, потому что Христианство было, конечно, призвано к тому, чтобы опять-таки вывести за материю. Но возникнуть могло оно (Христианство) только тут, где вступили так далеко в материю, что ее еще не переоценивали, еще не были погружены как в нашу временную эпоху, но однако-же удавалось ее проодухотворять и пронизывать (постигать).

Deshalb zerfällt für das christliche Bewußtsein das ganze Menschenwerden in eine vorchristliche und in eine nachchristliche Zeit. Der Gott-Mensch konnte nur in einer bestimmten Zeit von dem Menschen begriffen werden. Und so sehen wir, wie das Johannes-Evangelium anknüpft im vollen Bewußtsein und in der Gesinnung an das, was, wenn ich ein triviales Wort gebrauchen darf, unmittelbar zeitgemäß war, unmittelbar aus dem Zeitbewußtsein heraus stammte. Ganz von selbst machte es sich daher - sozusagen wie etwas innerlich Verwandtes -, daß die Gedankenbilder, durch die der Schreiber des Johannes-Evangeliums das größte Ereignis der Weltgeschichte zu begreifen versuchte, ihm am besten ausgedrückt erschienen in griechischen Gedankenformen. Und nach und nach wuchs das ganze christliche Empfinden in diese Gedankenformen hinein. Wir werden sehen, wie mit dem Fortschreiten dann so etwas wie die Gotik entstehen mußte, weil das Christentum allerdings dazu berufen war, wiederum über die Materie hinauszuführen. Aber entstehen konnte es nur da, wo man so weit hineingeraten war in die Materie, daß man sie noch nicht überschätzte, noch nicht darin untergesunken war wie in unserem Zeitalter, aber sie doch zu durchgeistigen und zu durchdringen vermochte.

Так, думаю я, из целого Духовного хода (развития) человечества, показывается нам становление Христианства, как нечто необходимое. Когда мы отныне желаем понять, какой облик должно было мало-помалу принять Христианство, какой облик ему пророчески предсказывается такой индивидуальностью, как писатель Иоанна-Евангелия, то мы должны будем в следующем докладе оглянуться (обратить внимание) на некоторые существенные и важные понятия.

So denke ich, zeigt sich uns aus dem ganzen geistigen Hergang der Menschheit heraus die Entstehung des Christentums als etwas durchaus Notwendiges. Wenn wir nunmehr begreifen wollen, welche Gestalt das Christentum nach und nach annehmen mußte, welche Gestalt ihm prophetisch von einer solchen Individualität wie dem Schreiber des Johannes-Evangeliums vorhergesagt wird, müssen wir im nächsten Vortrag auf einige wesentliche und wichtige Begriffe Rücksicht nehmen.

Было показано, что все должны понимать буквально, но сперва должны действительно понять букву. Это не одинаково (безразлично), что нигде не встречается имя "Иоанн", но всегда говорится об ученике, "которого Господь (господин) любил". Мы видели, какая тайна скрывается за этим, и что это имеет глубокое значение. - Теперь, мы желаем рассмотреть еще некое другое выражение, некое выражение, которое непосредственно сделает нам возможным примкнуть (привязаться) к последующим периодам развития Христианства.

Gezeigt ist worden, daß man alles buchstäblich nehmen, aber erst den Buchstaben wirklich verstehen muß. Es ist nicht einerlei, daß nirgends der Name "Johannes" vorkommt, sondern immer geredet wird von dem Jünger, "den der Herr lieb hatte". Wir haben gesehen, welches Geheimnis sich dahinter verbirgt, und daß dies von tiefer Bedeutung ist. - Nun wollen wir noch einen anderen Ausdruck betrachten, einen Ausdruck, der es uns unmittelbar möglich machen wird, anzuknüpfen an die nachfolgenden Entwickelungsperioden des Christentums.

В Иоанна-Евангелии обыкновенно проглядывают (не замечают), как говорится о "Матери Иезу (Иисуса)". Если спросить обыкновенного среднего Христианина: "Кто есть мать Иезу?", он ответит: Мать Иезу есть Мария! И некоторые даже будут верить, что в Иоанна-Евангелии стоит (находится) нечто такое примерно, как что мать Иезу называется Мария. Нигде в Иоанна-Евангелии не стоит нечто из того, что мать Иезу называется "Мария". Всюду, где об этом идет речь, с некой полной преднамеренностью, чье значение мы научимся узнавать, стоит: "мать Иезу". В главе о браке при Кане называется это: "И мать Иезу была тут" (2, 1); и позже говорится: "его мать говорит служителям" (2, 5). Ни разу - имя "Мария". И где она нам опять встречается, где мы видим Спасителя на кресте, говорится в Иоанна-Евангелии:

"Стояли однако у креста Иезу его мать и сестра матери его, Мария, Клеопова женщина (жена), и Мария Магдалина (Мария от Магдала)". (19, 25).

Im Johannes-Evangelium wird gewöhnlich übersehen, wie von der "Mutter Jesu" gesprochen wird. Wenn man den gewöhnlichen Durchschnittschristen fragen wird: Wer ist die Mutter Jesu? wird er antworten: Die Mutter Jesu ist Maria! Und mancher wird sogar glauben, daß im Johannes-Evangelium so etwas steht, wie daß die Mutter des Jesus Maria heißt. Nirgends steht im Johannes-Evangelium etwas davon, daß die Mutter Jesu "Maria" heißt. Es steht überall, wo davon die Rede ist, mit einer vollen Absichtlichkeit, deren Bedeutung wir kennenlernen werden, nur die "Mutter Jesu". Im Kapitel der Hochzeit zu Kana heißt es: "Und die Mutter Jesu war da" (2, 1); und später wird gesagt: "Seine Mutter spricht zu den Dienern" (2, 5). Niemals der Name "Maria". Und wo sie uns wieder entgegentritt, wo wir den Erlöser am Kreuze sehen, wird gesagt im Johannes-Evangelium:

"Es stand aber bei dem Kreuze Jesu seine Mutter und seiner Mutter Schwester, Maria, des Kleophas Weib, und Maria von Magdala." (19, 25)

Ясно и отчетливо сказано тут, кто стоял у креста: Мать была тут, затем ее сестра, которая была женщина (жена) Клеопа и называлась Мария, и Мария Магдалина (Мария от Магдала). Если кто-нибудь немного поразмыслит, он скажет себе: Это однако-же странно, что обе сестры называются Мария! Это сегодня не употребляется. - И тогда не было это также так. И так как писатель Иоанна-Евангелия именует сестру Мария, то есть это ясно, что мать Иезу не называлась Мария. В Греческом тексте стоит ясно и отчетливо: Внизу стояли "его мать и сестра его матери, которая была женщина (жена) Клеопа, Мария, и Мария Магдалина (Мария от Магдала)". - Тут, для некого достойного схватывания (постижения), возникает вопрос: Кто есть мать Иисуса? И тут касаемся мы одного из величайших вопросов Иоанна-Евангелия: Кто, собственный отец Иисуса? Кто есть мать?

Klar und deutlich ist da gesagt, wer am Kreuze steht: Die Mutter war da, dann deren Schwester, die des Kleophas Weib war und Maria hieß, und die Maria von Magdala. Wenn jemand etwas nachdenkt, wird er sich sagen: Es ist doch sonderbar, daß die beiden Schwestern Maria heißen! Das ist heute nicht gebräuchlich. - Und damals war es das auch nicht. Und da der Schreiber des Johannes-Evangeliums die Schwester Maria nennt, so ist es klar, daß die Mutter Jesu nicht Maria hieß. Im griechischen Worttext steht klar und deutlich: Unten stand "seine Mutter und seiner Mutter Schwester, die des Kleophas Weib war, Maria, und die Maria von Magdala." - Da entsteht für eine würdige Auffassung die Frage: Wer ist die Mutter des Jesus? Und da streifen wir an eine der größten Fragen des Johannes-Evangeliums: Wer ist der eigentliche Vater des Jesus? Wer ist die Mutter?

Кто есть отец? - Могут ли вообще спрашивать? Не только в смысле Иоанна-Евангелия, но в смысле Лука-Евангелия можете вы спрашивать. Ибо к этому принадлежит некое особенное безсмыслие (отсутствие мыслей), чтобы не видеть, как при Возвещении (благовещении) было сказано:

"Святой Дух придет на тебя и сила Наивысшего осенит тебя, и то, что от тебя рождено будет, будет называться сын Бога". (Лука 1, 35)

Wer ist der Vater? - Kann man denn überhaupt fragen? Nicht nur im Sinne des Johannes-Evangeliums, sondern im Sinne des Lukas-Evangeliums können Sie fragen. Denn es gehört eine besondere Gedankenlosigkeit dazu, nicht zu sehen, wie bei der Verkündigung gesagt wird:

"Der Heilige Geist wird über dich kommen, und die Kraft des Höchsten wird dich überschatten, und das, was von dir geboren wird, wird Gottes Sohn heißen." (Lukas 1, 35)

Само в Лука-Евангелии указывается на то, что отец Иисуса есть Святой Дух. Это надо схватывать (понимать) буквально, и те теологи, которые этого не признают, не умеют именно читать Евангелие. И так должны мы поставить большой вопрос: Как согласуются со всем тем, что мы слышали, слова: "Я и Отец есть одно", "Я и Отец Авраам есть одно", "Прежде (чем) Авраам был, был "Я-есть"."? Как приводят со всем этим в гармонию неотрицаемый (несомненный) факт, что Евангелия в "Святом Духе" видят Отец-принцип (отцовский принцип)? И как мы должны мыслить о Мать-принципе (материнском принципе), в смысле Иоанна-Евангелия?

Selbst im Lukas-Evangelium wird darauf hingewiesen, daß der Vater des Jesus der Heilige Geist ist. Das ist buchstäblich aufzufassen, und diejenigen Theologen, die das nicht anerkennen, können das Evangelium eben nicht lesen. Und so müssen wir die große Frage hinstellen: Wie stehen mit alledem, was wir gehört haben, die Worte "Ich und der Vater sind eins", "Ich und der Vater Abraham sind eins", "Bevor Abraham war, war <Ich-bin>" in Einklang? Wie bringt man mit alledem die unleugbare Tatsache in Harmonie, daß die Evangelien in dem "Heiligen Geist" das Vater-Prinzip sehen? Und wie haben wir im Sinne des Johannes-Evangeliums über das Mutter-Prinzip zu denken?

Чтобы завтра вы могли прийти правильно подготовленными в Духе к формулировке этого вопроса, кроме этого должно быть еще указано на то, что в Лука-Евангелии дается некий род последовательности родов, что тут нам говорится, что Иисус был крещен Иоанном, что он начал учить на тридцатом году, и что говорится, он был сын Марии и "Иосифа, который был сын Илиев (Ели)" и так далее, и, теперь, следует целый ряд поколений. Проследите вы их; вы увидите, что он идет вплоть вверх к Адаму. И затем следует нечто совсем своеобразное, тут стоят слова: "таковой был Божий (от Бога)". (Лука 3, 23 - 38).

Damit Sie morgen recht vorbereitet kommen im Geiste mit der Formulierung dieser Fragen, soll außerdem noch hingewiesen werden darauf, daß im Lukas-Evangelium eine Art Generationenfolge gegeben wird, daß uns da gesagt wird, daß Jesus getauft wurde von Johannes, daß er anfing zu lehren im dreißigsten Jahre und daß gesagt wird, er sei der Sohn der Maria und "des Josef, der war ein Sohn Eli" und so weiter, und nun folgt die ganze Generationenreihe. Verfolgen Sie sie; Sie werden sehen, daß sie hinaufgeht bis zu Adam. Und dann folgt etwas ganz Eigentümliches, es stehen die Worte da: "der war Gottes." (Lukas 3, 23-38)

Точно так же, как указывается от сына к отцу, так в Лука-Евангелии указывается от Адама к Богу. Некое такое место мы должны взять (принять) совсем серьезно! Тогда имеем мы приблизительно вопросы вместе, которые нас должны вести в центр Иоанна-Евангелия.

Genau ebenso wie hinaufgewiesen wird vom Sohn zum Vater, so wird von Adam zu Gott verwiesen im Lukas-Evangelium. Eine solche Stelle müssen wir ganz ernst nehmen! Dann haben wir ungefähr die Fragen zusammen, die uns morgen in das Zentrum des Johannes-Evangeliums führen sollen.

Десятый доклад. Гамбург, 30 Мая 1908 Действие Христос-Импульса в пределах человечества.

Нас занимал целый закон после-Атлантического развития нашего человечества, и мы искали понять, почему учреждение Христианства должно было иметь место (произойти) прямо в неком совсем определенном временном пункте этого после-Атлантического развития. Вчера, к концу доклада мы упоминали, что понимание важных вопросов Иоанна-Евангелия и целого Христианства зависит от того, что мы прямо (именно) этот закон развития хорошо схватим во взоре в его эзотерическо-христианском смысле. Только через это сможем мы завоевать некое полное понимание для значения слов "Святой Дух", "отец и мать Иезу (Иисуса)". Прежде всех вещей мы должны напомнить себе, что нам стало ясным в пробеге (ходе) последних докладов, что после-Атлантическое человечество, итак человечество, к которому мы в узком смысле (этого слова) сами принадлежим, которое развилось после Атлантического потопа, распадается на семь подразделений. Я намеренно избегаю понятия "подрасы", потому что собственно понятие "раса" не полностью покрывается (совпадает) с тем, о чем при этом идет дело. Дело идет о периодах культурного развития, и то, что мы переживаем еще как расовый закон (закон расы) в сегодняшнем человечестве, есть собственно, некий отзвук Атлантического развития. То развитие человечества, которое предшествовало Атлантическому потопу, которое итак разигрывалось большей частью на том континенте древнего Атлантиса (Атлантиды), который был тут между сегодняшней Европой и сегодняшней Америкой, это развитие человечества мы также делим на семь, следующих один за другим, отрезков. Для этих семи отрезков действенно еще выражение "развития рас (расового развития)". Ибо эти семь, следующие одна за другой, ступеней человечества на древнем Атлантисе были еще телесно, внутренне- и внешне-телесно - ко к внешнему телу причисляется также внутренняя конфигурация мозга, крови и других соков - были очень отличны друг от друга, в то время как не может быть никакой речи о том, что (примерно) первое человечество после-Атлантического времени, древние Индийцы, так (настолько) далеко были отличны от нас, что мы могли еще применить к этому понятие "раса". Должны ведь всегда твердо удерживать (иметь ввиду) непрерывность Теософии и, следовательно, часто ведь необходимо, примыкать к этому древнему понятию "раса". Но через слово "раса" однако-же слишком легко пробуждают ложные представления, потому что проглядывают (не видят), что мотив для разделения человечества, который мы имеем сегодня, есть много более внутренний чем тот, который совместно взаимозависит с выражением "расы". И вообще к тому, что сменит нашу культуру после седьмого подразделения, вообще не позволительно больше будет применять выражение "раса", потому что человечество будет члениться тогда по совсем другим основным законам.

ZEHNTER VORTRAG Hamburg, 30. Mai 1908 Das Wirken des Christus-Impulses innerhalb der Menschheit

Uns beschäftigte das ganze Gesetz der nachatlantischen Entwickelung unserer Menschheit, und wir suchten zu verstehen, warum gerade in einem ganz bestimmten Zeitpunkte dieser nachatlantischen Entwickelung die Stiftung des Christentums stattfinden mußte. Wir haben gestern am Schluß des Vortrages erwähnt, daß das Verständnis wichtiger Fragen des Johannes-Evangeliums und des ganzen Christentums davon abhängt, daß wir gerade dieses Entwickelungsgesetz im esoterisch-christlichen Sinne gut ins Auge fassen. Nur dadurch werden wir ein volles Verständnis gewinnen können für die Bedeutung der Worte "Heiliger Geist", "Vater und Mutter Jesu". Vor allen Dingen erinnern wir uns, daß uns klar geworden ist im Laufe der letzten Vorträge, daß die nachatlantische Menschheit, also diejenige Menschheit, zu der wir im engeren Sinne selbst gehören, die sich entwickelt hat nach der atlantischen Flut, in sieben Unterabteilungen zerfällt. Es wird von mir absichtlich der Begriff "Unterrassen" vermieden, weil eigentlich der Begriff "Rasse" sich nicht völlig deckt mit dem, um was es sich dabei handelt. Es handelt sich um Kulturentwickelungsperioden, und das, was wir als Rassengesetz in unserer heutigen Menschheit noch erleben, ist eigentlich ein Nachklang der atlantischen Entwickelung. Diejenige Menschheitsentwickelung, die der atlantischen Flut vorangegangen ist, also die sich zum großen Teil abgespielt hat auf jenem Kontinente, der da war zwischen dem heutigen Europa und dem heutigen Amerika, der alten Atlantis, diese Menschheitsentwickelung teilen wir auch in sieben aufeinanderfolgende Abschnitte. Für diese sieben Abschnitte gilt noch der Ausdruck "Rassen-Entwickelung". Denn diese sieben aufeinanderfolgenden Stufen der Menschheit auf der alten Atlantis waren auch noch körperlich, inner- und äußer-körperlich - zum äußeren Körper rechnet man auch die innere Konfiguration des Gehirns, des Blutes und der anderen Säfte - sehr voneinander verschieden, während gar keine Rede davon sein kann, daß etwa die erste Menschheit der nachatlantischen Zeit, die alten Inder, von uns so weit verschieden waren, daß wir noch den Ausdruck "Rasse" darauf anwenden dürften. Man muß ja immer die Kontinuität der Theosophie festhalten, und daher ist es ja oft notwendig, an diesen alten Begriff der Rassen anzuknüpfen. Aber man erweckt doch zu leicht falsche Vorstellungen durch das Wort Rasse, weil man übersieht, daß das Einteilungsmotiv für die Menschheit, das wir heute haben, ein viel innerlicheres ist als das, welches mit dem Ausdruck der Rasse zusammenhängt. Und gar auf das, was unsere Kultur ablösen wird, die Kultur nach der siebenten Unterabteilung, wird überhaupt der Ausdruck Rasse nicht mehr angewendet werden dürfen, weil die Menschheit sich dann gliedern wird nach ganz anderen Grundgesetzen.

Вы должны принять это с этого пункта воззрения (точки зрения), когда мы после-Атлантическое время разделяем во-первых на древнюю Индийскую эпоху, во-вторых на древне-Персидскую, в-третьих на Вавилонско-Ассирийско-Халдйско-Египетскую, в-четвертых на Греческо-Латинскую и в-пятых на эпоху, в которую мы теперь живем; наша (эпоха) будет сменена некой шестой и некой седьмой эпохой развития.

Von diesem Gesichtspunkte aus müssen Sie es nehmen, wenn wir die nachatlantische Zeit einteilen erstens in die alte indische Epoche, zweitens in die altpersische, drittens in die babylonisch-assyrisch-chal-dдisch-ägyptische, viertens in die griechisch-lateinische und fünftens in die Epoche, in der wir jetzt leben; die unsrige wird abgelöst werden von einer sechsten und einer siebenten Entwickelungsepoche.

Мы, итак, стоим (находимся) теперь в пятой после-Атлантической культурной эпохе и говорим себе: Христианство вступило в развитие человечества в своей полной глубине и значении в четвертую эпоху. Оно, насколько оно могло захватить человечество пятой эпохи, действовало, и мы, насколько это возможно предсказать из спиритуальной науки, пророчески предскажем, как оно будет действовать далее. Мы, однако, уже вчера упоминали, что миссия Христианства была подготовлена в третью культурную эпоху. Египетская культура принадлежит к третьей культурной эпохе, и из ее лона приверженничество Старого (Ветхого) Завета вывело Еврейское культурное развитие так, что из лона этой третьей культурной эпохи было, так сказать, рождено Христианство, которое затем полностью пришло в мир в четвертой эпохе с Христосом Иисусом. Мы можем, итак, сказать: Человечество после-Атлантического времени пережило некое известное Духовное влияние в третьей культурной эпохе. Это влияние действовало далее внутри в четвертой эпохе; тут сконцентрировалось оно в Христосе Иисусе, действовало дальше внутри в нашей пятой культурной эпохе, и из нашей перейдет действовать в шестую эпоху, которая последует за нашей. И, теперь, мы должны точно понять, как свершились эти воздействия.

Wir also stehen jetzt in der fünften nachatlantischen Kulturepoche und sagen uns: Das Christentum ist eingetreten in die Menschheitsentwickelung in seiner vollen Tiefe und Bedeutung in der vierten Epoche. Es hat, soweit die Menschheit der fünften Epoche ergriffen werden konnte, gewirkt, und wir werden prophetisch voraussagen, wie es weiter wirken wird, soweit es aus der spirituellen Wissenschaft möglich ist, vorherzusagen. Wir haben aber schon gestern erwähnt, daß die Mission des Christentums vorbereitet worden ist in der dritten Kulturepoche. Die ägyptische Kultur gehört zu der dritten Kulturepoche, und aus ihrem SchöЯe heraus leitete das Bekennertum des Alten Testamentes die hebräische Kulturentwickelung so, daß sozusagen herausgeboren wurde aus dem SchöЯe der dritten Kulturepoche das Christentum, das dann voll zur Welt kam für die vierte Epoche mit dem Christus Jesus. Wir können also sagen: Die Menschheit der nachatlantischen Zeit hat erlebt einen gewissen geistigen Einfluß in der dritten Kulturepoche. Dieser Einfluß hat fortgewirkt in die vierte Epoche hinein; da konzentrierte er sich in dem Christus Jesus, wirkte weiter hinein in die fünfte Kulturepoche, in die unsrige, und wird von der unsrigen hinüberwirken in die sechste Epoche, die der unsrigen nachfolgen wird. Und nun müssen wir genau verstehen, wie diese Wirkungen geschehen sind.

Вспомним мы себе однажды, что в беге человеческого развития различные основные части человеческого существа переживают свое развитие. Вспомним мы себе о том, как это было в последнее Атлантическое время. Мы приводили, что внутрь в физическое тело погрузилась эфирная голова, что тут человек принял первый задаток, (чтобы) сказать себе "Я-есть". Как (когда) наступил Атлантический потоп физическое тело человека было проникнуто властью (силой) "Я-есть"; это называется - человек был тогда так далеко (развит), чтобы подготовить физический инструмент (орудие) для Я-сознания или самосознания. Чтобы мы понимали себя совсем точно: Если мы пошли бы назад в середину Атлантического времени, то никакой человек не был бы в положении (состоянии) развить некое такое самосознание, чтобы из себя самого высказать "Я есть некое (одно) Я!" или "Я есть". Это могло наступить лишь через то, что та часть эфирной головы, о которой мы говорили, соединилась с физической частью головы. Тогда (в то время) вплоть до к гибели Атлантиса через Атлантический потоп, человек образовал то первое, что должно было быть образовано для того, чтобы мочь стать неким носителем этого самосознания: он образовал физический задаток мозга и другое оформление (облик) тела. Итак, физическое тело, (вплоть) к Атлантическому потопу, стало зрелым, (чтобы) стать неким Я-носителем (носителем Я).

Erinnern wir uns einmal genau, daß im Laufe der Menschheitsentwickelung die verschiedenen Grundteile des Menschen ihre Entwickelung erleben. Erinnern wir uns daran, wie es in der letzten atlantischen Zeit war. Wir haben ausgeführt, daß in den physischen Leib hinein sich gesenkt hat der Ätherkopf, daß da der Mensch die erste Anlage empfangen hat, zu sich "Ich-bin" zu sagen. Als die atlantische Flut eintrat, war der physische Leib des Menschen von der Gewalt dieses "Ich-bin" durchdrungen; das heißt, der Mensch war damals so weit, das physische Werkzeug vorbereitet zu haben für das Ich-Bewußtsein oder das Selbstbewußtsein. Damit wir uns ganz genau verstehen: Wenn wir in die Mitte der atlantischen Zeit zurückgingen, würde kein Mensch in der Lage gewesen sein, ein solches Selbstbewußtsein zu entwickeln, um aus sich selbst heraus "Ich bin ein Ich!" oder "Ich bin" auszusprechen. Das konnte nur dadurch eintreten, daß jener Teil des Ätherkopfes, von dem wir gesprochen haben, sich verband mit dem physischen Teile des Kopfes. Damals, bis zum Untergang der Atlantis durch die atlantische Flut, bildete der Mensch das erste aus, was ausgebildet werden mußte, um ein Träger dieses Selbstbewußtseins werden zu können: er bildete die physische Gehirnanlage und die andere Gestaltung des Körpers aus. Also der physische Leib wurde bis zur atlantischen Flut hin reif, ein Ichträger zu sein.

Мы можем, итак, спросить: Какова была тогда миссия Атлантства? Миссия Атлантства была привить, вчеканить человеку Я; и эта миссия затем через Атлантический потоп, который описывают как всемирный потоп, переходит в наше время. Но в нашу после-Атлантическую культурную эпоху должно уже опять прийти нечто другое: тут в человека должен медленно входить Манас или Самодух (Духосамость). С нашим после-Атлантическим временем начинается влияние Манаса или Самодуха (Духосамости). Мы знаем, итак, что тогда, когда мы проделаем различные воплощения в нашу шестую и седьмую эпохи, мы будем осенены Манасом или Самодухом (Духосамостью) вплоть до к некой известной степени. Но требуется некая долгая подготовка для человека, чтобы вообще стать неким подходящим инструментом для Манаса или Самодуха (Духосамости). Он должен для этого - если также дело при этом идет о тысячелетиях - прежде стать сперва в собственном смысле неким Я-носителем. Он должен не только сделать свое физическое тело неким инструментом Я, но также другие члены своего существа.

Wir können also fragen: Welches war denn die Mission des Atlantiertums? Die Mission des Atlantiertums war, dem Menschen das Ich einzuimpfen, einzuprägen; und diese Mission geht dann über die atlantische Flut, die man als Sintflut beschreibt, hinüber in unsere Zeit. Aber in unserer nachatlantischen Kulturepoche muß schon wieder etwas anderes kommen: da muß langsam hineingehen in den Menschen Manas oder das Geistselbst. Mit unserer nachatlantischen Zeit beginnt der Einfluß von Manas oder Geistselbst. Wir wissen also, daß dann, wenn wir in unserer sechsten und siebenten Epoche verschiedene Verkörperungen werden durchgemacht haben, wir von Manas oder Geistselbst bereits werden überschattet sein bis zu einem gewissen Grade. Aber es bedarf einer längeren Vorbereitung für den Menschen, um überhaupt ein geeignetes Werkzeug für dieses Manas oder Geistselbst zu werden. Er hatte dazu - wenn es sich auch um Tausende von Jahren dabei handelt - vorher erst ein Ich-Träger im eigentlichen Sinne zu werden. Er mußte nicht nur seinen physischen Leib zu einem Werkzeug des Ich machen, sondern auch die anderen Glieder seiner Wesenheit.

В первую культуру после-Атлантической времени человек делает сперва свое эфирное тело Я-носителем, как он прежде делал свое физическое тело. Это была древняя Индийская культура. Она состоит в сущностном в том, что человек приобретает способность именно в том, что человек достигает способность не только иметь некий физический инструмент для Я, но также некое, подходящее к этому, эфирное тело. Следовательно, есть в этой таблице первая эпоха - древняя Индийская культура, описана (обозначена) с "эфирное тело".

Физическое тело Атлантис Самодух

Эфирное тело 1-я культ. эпоха

Чувственное тело 2-я культ. эпоха

Чувственная Душа 3-я культ. эпоха 1 День

Рассудочная Душа 4-я культ. эпоха 2 День

Сознательная Душа 5-я культ. эпоха 3 День

Самодух 6-я культ. эпоха Жизнедух

Жизнедух 7-я культ. эпоха

In der ersten Kulturepoche der nachatlantischen Zeit macht der Mensch zuerst seinen Ätherleib zum Ich-Träger, wie er vorher seinen physischen Leib dazu gemacht hatte. Das war die alte indische Kultur. Sie besteht im wesentlichen darin, daß der Mensch die Fähigkeit erlangt, nicht nur ein physisches Werkzeug zu haben für das Ich, sondern auch einen dazu geeigneten Ätherleib. Daher ist in dieser Tabelle die erste Epoche, die alte indische Kultur, mit "Ätherleib" beschrieben (siehe Seite 181).

Желаем мы теперь схватить во взоре дальнейшее развитие этих культурных эпох в отношении человека, то мы должны не только Душевное поверхностно принять как астральное тело, но точнее подойти к работе и положить в основу то членение человека, которое вы найдете в моей "Теософии". Тут знаете вы, что мы не только (голо) различаем в общем семь членов человека, но что средняя часть человека опять распадается на чувственное тело, на чувственную Душу, на рассудочную Душу и на сознательную Душу; и затем мы имеем Самодух (Духосамость), Жизнедух и Духочеловек. Обычно различают ведь только семь членов; четвертый, который мы совместно схватываем словом "Я", мы должны далее опять расчленить, потому что оно расчленено так в человеческом развитии.

Wollen wir jetzt die weitere Entwickelung dieser Kulturepochen ins Auge fassen in bezug auf den Menschen, so müssen wir nicht nur oberflächlich das Seelische als astralischen Leib annehmen, sondern genauer zu Werke gehen und diejenige Gliederung des Menschen zugrunde legen, die Sie in meiner "Theosophie" finden. Da wissen Sie, daß wir nicht bloß unterscheiden im allgemeinen die sieben Glieder des Menschen, sondern daß der mittlere Teil des Menschen wieder zerfällt in den Empfindungsleib, in die Empfindungsseele, die Verstandesseele und die Bewußtseinsseele; und dann haben wir das Geistselbst, den Lebensgeist und den Geistesmenschen. Man unterscheidet ja gewöhnlich nur sieben Glieder; das vierte, das wir unter dem Worte "Ich" zusammenfassen, müssen wir weiter gliedern, weil es in der menschlichen Entwickelung so gegliedert ist.

То, что, теперь, образуется в течение древне-Персидской культуры есть собственное астральное тело или "чувственное тело"; оно есть носитель собственных деятельных сил человека, следовательно, переход от Индийства к Персидству состоит в том, что переходят к обрабатыванию материи. Шевеление (двигание) рук и то, что связано с этим, переход к работе, это есть то, что характеризует эту культурную эпоху. Древнее Индийство было в некой много более высокой степени, чем это себе думают, склонна к тому, чтобы не шевелить (двигать) руками, но в созерцательности поднять себя над Материальным к высшим мирам. Должны были глубоко погружаться в себя, когда желали вспомнить себе о более раннем состоянии. Следовательно, например, Индийское йога-посвящение состоит в общем в том, что эфирное тело подвергается некому особому обхождению (уходу) и образованию (обучению).

Das, was nun während der altpersischen Kulturepoche ausgebildet wird, ist der eigentliche Astralleib oder der Empfindungsleib; er ist der Träger der eigentlichen Betätigungskräfte des Menschen, daher besteht der Übergang vom Indertum zum Persertum darin, daß zum Bearbeiten der Materie übergegangen wird. Das Regen der Hände und was damit verbunden ist, das Übergehen zur Arbeit, das ist es, was diese Kulturepoche charakterisiert. Das alte Indertum war in einem viel höheren Grade, als man sich denkt, dazu geneigt, nicht die Hände zu regen, sondern in Kontemplation sich zu erheben über das Materielle zu den höheren Welten. Man mußte sich tief in sich hineinversenken, wenn man sich zurückerinnern wollte an den früheren Zustand. Daher besteht zum Beispiel die indische Yoga-Einweihung im allgemeinen darin, daß der Ätherleib eine besondere Pflege und Ausbildung erfährt.

Теперь, пойдем мы дальше. Культура древнего Персидства состоит в том, что Я погружается в чувственное тело. Культура Ассирийцев, Вавилонцев, Халдейцев и Египтян состоит в том, что Я восходит наверх вплоть до в чувственную Душу. Что есть чувственная Душа? То - что у ощущающего человека преимущественно обращено вовне (наружу), через что воспринимающий человек задействует глаза и другие чувства и (через что) воспринимает вовне в природе властвующий (царящий) Дух. Следовательно в это время глаз направлен на, распространенные в пространстве, материальные вещи, на Звезды и их ход. Тут действует на чувственную Душу то, что распространено вовне в пространстве. В Египетско-Халдейско-Ассирийско-Вавилонское время в человеке мало уже (еще) наличествует из того, что можно было бы именовать внутренняя культура личности и культура рассудка. Это также сегодняшний человек более не представляет себе правильно, как была собственно обустроена Египетская мудрость этой эпохи. Эта мудрость не была, собственно, неким мышлением или некой спекуляцией, как это пришло (стало) позднее; но когда человек направлял взор вовне, он воспринимал закон, который он считывал вовне чувствами. Некое считывание законов было это, никак не понятийная наука, некая наука воззрения (созерцания), некая наука чувства (ощущения).

Nun schreiten wir weiter. Die Kultur des alten Persertums besteht darin, daß das Ich in den Empfindungsleib gesenkt wird. Die Kultur der Assyrer, Babylonier, Chaldдer, Ägypter besteht darin, daß das Ich hinaufsteigt bis in die Empfindungsseele. Was ist Empfindungsseele? Was vorzüglich bei dem empfindenden Menschen sich nach außen richtet, wodurch der wahrnehmende Mensch sich betätigt mit den Augen und den anderen Sinnen und wahrnimmt draußen in der Natur den waltenden Geist. Daher wird in dieser Zeit das Auge gerichtet auf die im Räume ausgebreiteten materiellen Dinge, auf die Sterne und ihren Gang. Da wirkt auf die Empfindungsseele das, was äußerlich im Räume ausgebreitet ist. Wenig ist in der ägyptisch-chaldдisch-assyrisch-babylonischen Zeit von dem im Menschen schon vorhanden, was man innerliche Persönlichkeits- und Verstandeskultur nennen könnte. Das stellt sich auch der heutige Mensch nicht mehr richtig vor, wie eigentlich die ägyptische Weisheit dieser Epoche beschaffen war. Diese Weisheit war eigentlich gar nicht ein Denken, ein Spekulieren, wie das später gekommen ist; sondern wenn der Mensch den Blick hinausrichtete, empfing er das Gesetz, das er draußen mit den Sinnen abks. Ein Ablesen der Gesetze war es, keine Begriffswissenschaft, eine Anschauungswissenschaft, eine Empfindungswissenschaft.

Если наши ученые поразмыслили бы - это есть некое жесткое утверждение - то им было бы указано, так сказать, пальцем на то, что теперь именно было высказано, но, конечно, Духовным пальцем. Ибо, если не размышляли внутренними силами рассудка, так называется это ни много ни мало, как что не существовала тогда некая собственная наука понятий, некая логическая наука. Таковая также еще и не существовала! История показывает вам, что собственный основатель логики есть Аристотель. Если некая логика, некая наука понятий существовала бы раньше, то внести таковую в некую книгу, это эти люди были бы уже в состоянии сделать.

Wenn unsere Gelehrten nachdenken würden - es ist ja ein harter Satz -, so würden sie mit Fingern sozusagen auf das, was jetzt eben ausgesprochen worden ist, hingewiesen werden, allerdings mit geistigen Fingern. Denn wenn nicht nachgedacht worden ist mit den eigentlichen inneren Verstandeskräften, so heißt das nicht mehr und nicht weniger, als daß es damals eine eigentliche Begriffswissenschaft, eine logische Wissenschaft nicht gegeben haben kann. Die hat es auch nicht gegeben! Die Geschichte weist Ihnen nach, daß der eigentliche Begründer der Logik Aristoteles ist. Hätte es früher eine Logik, eine Begriffswissenschaft gegeben - diese in ein Buch zu bringen, das würden diese Menschen schon imstande gewesen sein.

Некая логика, то, что есть размышление в самом Я, где соединяют и разъединяют, где итак логически судят, не считывают с вещей, это наступает сперва (только) в четвертую культурную эпоху. Следовательно мы эту четвертую эпоху именуем эпохой рассудочной Души.

Eine Logik, das, was Nachdenken im Ich selber ist, wo man im Ich Begriffe verbindet und trennt, wo man also logisch urteilt, nicht abliest von den Dingen, das tritt erst in der vierten Kulturepoche ein. Daher nennen wir diese vierte Epoche die Epoche der Verstandesseele.

И мы сами есть в некой эпохе - приблизительно человечество вступило в эту эпоху в середине Средневековья, начиная с 10-го, 11-го, 12-го столетия - мы сами есть в эпохе вступления Я в сознательную Душу. Так поздно это сперва наступило. В сознательную Душу вступило Я сперва (только) приблизительно около середины Средневековья. И это позволяет очень легко подтвердить себя исторически, и можно было бы осветить все углы, если имели бы время, указать на многое, что при этом выходит по вопросу. Тогда (в то время) человеку привилось некое совсем определенное понятие индивидуальной свободы, индивидуальной Я-деятельности (Я-сарательности). Когда вы рассматриваете еще первое время Средневековья, вы нашли бы еще повсюду, что человек в неком известном способе задействован через то, как он установлен (вставлен) внутрь в общество. От от отца и родственников наследуют статус (положение), звание и достоинство, и благодаря этим безличным вещам, которые не связанны сознательно с Я, действуют и работают в мире. Сперва (только) позднее, как (когда) расширились торговля и изобретения, пришли открытия нового времени, начинает расширяться Я-сознание, и мы можем видеть, что повсюду в Европейском мире внешние отображения этой сознательной Души выступают в неком совсем определенном роде городских уставов и городских конституций и тому подобного. Из истории Гамбурга, например, можно было бы легко показать, как исторически развивались эти вещи. То, что в Средневековье именовали "свободный город", это есть внешний отпечаток этого веяния Я-сознающей Души через человечество. И когда мы теперь направим однажды взор в будущее, мы можем сказать: мы сейчас находимся на ступени развития этого личного сознания в сознательной Душе, и все требования нового времени есть ничто другое, как что требования сознательной Души люди бессознательно выносят наружу. Когда мы, однако, позволим взору воспарить дальше, мы разглядим в Духе еще нечто другое. Тут восходит затем человек в следующей культурной эпохе к Манасу или Самодуху (Духосамости). Это будет некое время, в которое люди в гораздо более высокой степени, чем сегодня, будут иметь общую мудрость, будут, так сказать, погружены в общую мудрость. Начнется нечто из того, что будут ощущать, что Пра-собственнейшее человека есть в равное время (одновременно) Наивсеобще-действенное. То, что сейчас, в сегодняшнем смысле, схватывают (осознают) как индивидуальное достояние (добро) человека, еще не есть некое индивидуальное достояние на некой выской ступени. Сегодня с индивидуальностью, с личностью человека еще в высокой степени связано то, что люди спорят, что люди имеют различные мнения и утверждают: Если не позволено быть собственного мнения, то не были бы ведь никаким самостоятельным человеком. Прямо (именно) потому что они желают быть самостоятельными людьми, они должны приходить к различным мнениям. Но это есть некий подчиненный (под-упорядоченный) пункт воззрения. Умиротвореннейшими и гармонизрованнейшими станут людьи, когда одиночный (отдельный) человек станет самым (наиболее) индивидуализированным. Так долго, пока люди еще не полностью осенены Самодухом (Духосамостью) существуют мнения, которые друг от друга отличны. Эти мнения еще не ощущаемы в истинном Внутреннем человека.

Und wir selbst sind in einer Epoche - ungefähr trat die Menschheit ein in diese Epoche um die Mitte des Mittelalters, vom 10., 11., 12. Jahrhundert angefangen -, wir selbst sind in der Epoche des Eintretens des Ich in die Bewußtseinsseele. So spät ist das erst gekommen. In die Bewußtseinsseele trat das Ich ein erst ungefähr um die Mitte des Mittelalters. Auch das ließe sich sehr leicht historisch belegen, und man könnte in alle Winkel hineinleuchten, wenn man Zeit hätte, auf manches hinzudeuten, was dabei in Frage kommt. Damals impfte sich dem Menschen ein ganz bestimmter Begriff ein von individueller Freiheit, von individueller Ich-Tüchtigkeit. Wenn Sie noch die erste Zeit des Mittelalters betrachten, würden Sie durchaus noch überall finden, daß der Mensch in einer gewissen Weise gilt durch das, wie er in die Gesellschaft hineingestellt ist. Man erbt vom Vater und den Angehörigen Stand und Rang und Würde, und vermöge dieser unpersönlichen Dinge, die nicht mit dem Ich bewußt verknüpft sind, handelt und arbeitet man in der Welt. Erst später, als der Handel sich ausdehnte und die Erfindungen, die neuzeitlichen Entdeckungen kamen, beginnt das Ich-Bewußtsein sich auszudehnen, und wir können sehen, daß überall in der europдischen Welt die äußeren Abbilder dieser Bewußtseinsseele in einer ganz bestimmten Art von Städteverfassungen, Städtekonstitutionen und dergleichen treten. Aus der Geschichte Hamburgs zum Beispiel könnte man leicht nachweisen, wie sich historisch diese Dinge entwickelt haben. Das, was man "freie Stadt" im Mittelalter nannte, das ist der äußere Abdruck dieses Hinhauchens der ichbewußten Seele durch die Menschheit. Und wenn wir jetzt einmal den Blick in die Zukunft der neueren Zeit sind nichts anderes, als daß unbewußt die Menschen die Forderungen der Bewußtseinsseele herausbringen. Wenn wir aber den Blick weiter schweifen lassen, erblicken wir im Geiste noch etwas anderes. Da steigt dann der Mensch auf in der nächsten Kulturepoche zu Manas oder dem Geistselbst. Das wird eine Zeit sein, in welcher die Menschen in weit höherem Grade als heute eine gemeinsame Weisheit haben werden, sozusagen in gemeinsame Weisheit eingetaucht sein werden. Es wird beginnen etwas davon, daß man empfinden wird, daß das Ureigenste des Menschen zu gleicher Zeit das Allgemeingьltigste ist. Das, was man im heutigen Sinne als individuelles Gut des Menschen auffaßt, ist noch nicht ein individuelles Gut auf einer hohen Stufe. Heute ist mit der Individualität, mit der Persönlichkeit des Menschen noch im hohen Grade verknüpft, daß die Menschen sich streiten, daß die Menschen verschiedene Meinungen haben und behaupten: Wenn man nicht verschiedener Meinung sein dürfte, würde man ja kein selbständiger Mensch sein. Gerade weil sie selbständige Menschen sein wollen, müssen sie zu verschiedenen Meinungen kommen. Aber das ist ein untergeordneter Standpunkt der Anschauung. Am friedlichsten und harmonischsten werden die Menschen sein, wenn der einzelne Mensch am individuellsten sein wird. Solange die Menschen noch nicht vom Geistselbst vollständig überschattet sind, gibt es Meinungen, die voneinander verschieden sind. Diese Meinungen sind noch nicht im wahren Innersten des Menschen empfunden.

Сегодня существуют только некоторые предшественники для, ощущаемых в истинном Внутреннем, вещей. Это есть математические и геометрические истины. О них не могут голосовать (за и против). Когда один миллион людей сказал бы вам, что 2x2 = 5, а вы видите это сами в собственном Внутреннем, что это есть 4, то вы знаете это, и вы знаете также, что другие должны быть в заблуждении (заблуждаться) - прямо также, как когда кто-нибудь утвержал бы, что три угла некого треугольника не составляют вместе 180 градусов.

Heute gibt es nur einige Vorläufer für die im wahren Innern empfundenen Dinge. Das sind die mathematischen und geometrischen Wahrheiten. Über die kann man nicht abstimmen. Wenn eine Million Menschen Ihnen sagen würde, daß 2x2 = 5 ist, und Sie sehen es selbst im eigenen Innern ein, daß es 4 ist, so wissen Sie es, und Sie wissen auch, daß die anderen im Irrtum sein müssen - geradeso, wie wenn jemand behauptete, daß die drei Winkel eines Dreiecks nicht zusammen 180 Grad betragen.

Это есть Манас-культура, когда все больше будут ощущаться источники истины в, ставшем сильным, Индивидуальном, Личностном человека и когда одновременно то, что будет ощущаться как высшая истина, также от человека к человеку будет согласовано, как математические истины. В таковых люди согласованы уже сегодня повсюду, потому что это есть тривиальные истины. В отношении других истин люди спорят, не потому, что об одной и той же вещи могут существовать два различных правильных мнения, но потому, что люди еще не пришли так далеко, чтоб все это распознать и побороть то, что разделяет их при личной симпатии и антипатии. Если у простых математических истин принималось бы в рассмотрение еще личное мнение, то многие домо-хозяйки голосовали бы за то, что 2 x 2 есть 5, а не есть 4. Для того, кто глубже смотрит в природу вещей, именно, невозможно спорить о высшей природе вещей, существует только возможность - до-развить себя (к этому). Тогда истина, которая найдена в одной Душе, точно совпадает с истиной в другой Душе; тогда больше не спорят. И это есть гарантия истинного мира и истинного братства, потому что существует только одна истина, и эта истина действительно имеет некое отношение к Духовному Солнцу. Помыслите вы однажды, как упорядоченно (правильно) растут отдельные растения; каждое растение растет (навстречу) к Солнцу, и это есть только одно единственное Солнце. Когда в беге шестой культурной эпохи, Самодух (Духосамость) вступит (войдет) в людей, то тут действительно будет одно Духовное Солнце, к которому все люди будут склоняться и в котором они будут согласованы. Это есть великая перспектива, которая видна нам для шестой эпохи. И в седьмую эпоху Жизнедух или Буддхи, в неком известном способе, вступит в наше развитие.

Das ist Manas-Kultur, wenn immer mehr empfunden werden die Quellen der Wahrheit in dem stark gewordenen Individuellen, Persönlichen des Menschen und wenn zu gleicher Zeit das, was empfunden wird als höhere Wahrheit, auch von Mensch zu Mensch übereinstimmt wie die mathematischen Wahrheiten. In diesen stimmen die Menschen heute schon überein, weil das die trivialsten Wahrheiten sind. In bezug auf die anderen Wahrheiten streiten sich die Menschen, nicht weil es über dieselbe Sache zwei verschiedene richtige Meinungen geben kann, sondern weil die Menschen noch nicht so weit gekommen sind, das alles zu erkennen und niederzukämpfen, was an persönlicher Sympathie oder Antipathie sie trennt. Würde bei den einfachen mathematischen Wahrheiten noch die eigene Meinung in Betracht kommen, so würden viele Hausfrauen vielleicht dafür stimmen, daß 2 x 2 = 5 ist und nicht 4. Für den, der tiefer in die Natur der Dinge hineinsieht, ist es eben unmöglich, über die höhere Natur der Dinge zu streiten, es gibt nur die Möglichkeit, sich dazu hinaufzuentwickeln. Dann trifft die Wahrheit, die in der einen Seele gefunden ist, genau zusammen mit der Wahrheit in der anderen Seele; dann streitet man nicht mehr. Und das ist die Gewähr des wahren Friedens und der wahren Brüderlichkeit, weil es nur eine Wahrheit gibt, und diese Wahrheit hat wirklich etwas zu tun mit der geistigen Sonne. Denken Sie einmal, wie die einzelnen Pflanzen ordentlich wachsen; jede Pflanze wächst der Sonne zu, und es ist nur eine einzige Sonne. So wird, wenn im Verlauf der sechsten Kulturepoche das Geistselbst in die Menschen einziehen wird, tatsächlich eine geistige Sonne da sein, der sich alle Menschen zuneigen und in der sie übereinstimmen werden. Das ist die große Perspektive, die uns in Aussicht steht für die sechste Epoche. Und in der siebenten Epoche wird der Lebensgeist oder die Buddhi in einer gewissen Weise einziehen in unsere Entwickelung.

Это есть далекие будущие (перспективы), в которые мы, предугадывая, можем бросить взор. Теперь, однако, нам ясно: Это будет очень важная культурная эпоха, эта шестая; ибо она через всеобщую мудрость принесет мир и братство. Мир и братство через то, что не только в одиночных (отдельных) избранных, но для всякой, находящейся в нормальном развити, части людей погрузится (спустится) высшая Самость, прежде всего (сперва) в своей низшей форме, как Самодух (Духосамость) или Манас. Некое соединение человеческого Я, как оно так постепенно пред-образуется, с высшим Я, с единяющим Я, будет затем иметь место. Мы можем наименовать это некое Духовное (как) супружество (брак) - и так наименовали также в Христианской эзотерике соединение человеческого Я с Манасом или Самодухом (Духосамостью). Но вещи в мире глубоко взаимозависят совместно, и человек не может из себя, так сказать, протянуть руку и притянуть (привлечь) этот Манас или Самодух (Духосамость); но он должен будет достичь еще много более высокую ступень развития, чтобы он мог бы помочь себе сам в отношении этих вещей.

Das sind ferne Zukünfte, in die wir nur erahnend einen Blick hineinwerfen können. Jetzt aber sind wir uns darüber klar: Es wird eine sehr wichtige Kulturepoche sein, diese sechste; denn sie wird durch gemeinsame Weisheit Frieden und Brüderlichkeit bringen. Friede und Brüderlichkeit dadurch, daß sich dann nicht bloß für einzelne auserlesene Menschen, sondern für den in normaler Entwickelung stehenden Teil der Menschen hineinsenkt das höhere Selbst, zunächst in seiner niederen Form, als Geistselbst oder Manas. Eine Verbindung des menschlichen Ich, wie es sich so allmählich herangebildet hat, mit dem höheren Ich, mit dem einenden Ich wird dann stattfinden. Wir können das eine geistige Ehe nennen - und so nannte man auch immer in der christlichen Esoterik die Verbindung des menschlichen Ich mit dem Manas oder dem Geistselbst. Aber die Dinge hängen in der Welt tief zusammen, und der Mensch kann nicht von sich aus sozusagen die Hand ausstrecken und dieses Manas oder Geistselbst herbeiziehen; sondern noch eine viel höhere Entwickelungsstufe wird er erreichen müssen, damit er sich in bezug auf diese Dinge selber helfen könne.

Чтобы вообще могло свершиться то, что человек в после-Атлантическое время объединит себя с высшим Я, развитию человечества должна была прийти помощь. Если что-нибудь должно быть достигнуто, это должно быть подготовлено. Если ребенок должен стать чем-нибудь на пятнадцатом году, над этим должны ведь уже работать с шестого, седьмого года. Везде (повсюду) некое развитие должно подготовить свои импульсы. Что должно свершиться с человечеством в шестом временном промежутке, должно быть медленно подготовлено. Извне должна прийти власть и сила для того, что должно затем свершиться с человечеством в шестом временном промежутке.

Damit überhaupt das geschehen könne, daß der Mensch sich in der nachatlantischen Zeit vereinige mit dem höheren Ich, mußte der Menschheitsentwickelung Hilfe kommen. Wenn irgendetwas erreicht werden soll, muß es vorbereitet werden. Wenn ein Kind mit dem fünfzehnten Jahre etwas werden soll, muß man ja auch schon vom sechsten, siebenten Jahre darauf hinarbeiten. Überall muß eine Entwickelung ihre Impulse vorbereiten. Was mit der Menschheit im sechsten Zeitraum geschehen soll, mußte langsam vorbereitet werden. Es mußte von außen die Gewalt und die Kraft kommen zu dem, was dann im sechsten Zeitraum mit der Menschheit geschehen soll.

Первое подготовление было некое, еще совсем действующее извне, из Духовного, некое такое, которое еще не снисходило в физический мир. Это отмечается нам через великую миссию Еврейского народа. Как (когда) Моисей, посвященнй в Египетские мистерии, получил от Духовного водительства мира то задание, которое мы могли охарактеризовать словами: "Скажи им как мое имя, когда ты им скажешь мои законы, я есть "Я-есть"" (1 Моисей 3, 14), тут с этими словами ему было задано: Подготовь их, тем что ты укажешь на безликого (безформного), невидимого Бога. Укажи на то, что - в то время как Бог-Отец действует еще в крови - для тех, которые могут это понять, подготовляется то "Я-есть", которое потом снизойдет вплоть до на физический план! - Это было, так сказать, заложено (как задаток) в пределах третьей культурной эпохи. И из Еврейского народа видим мы (как) проистекает миссия сообщить человечеству Бога, который потом снисходит глубже, который является во плоти. Прежде он был возвещен, после он явился для внешних глаз во плоти. С этим, в верном (истинном) смысле, пришло к выражению то, что было подготовлено Моисеем.

Die erste Vorbereitung war eine noch ganz von außen aus dem Geistigen heraus wirkende, eine solche, die noch nicht heruntergestiegen war in die physische Welt. Das wird uns angedeutet durch die große Mission des hebräischen Volkes. Als Moses, der in die ägyptischen Mysterien Eingeweihte, von der geistigen Weltenleitung jenen Auftrag bekam, den wir charakterisieren konnten mit den Worten: "Sage ihnen als meinen Namen, wenn du ihnen meine Gesetze sagst, ich bin der <Ich-bin>" (1. Mose 3, 14), da war ihm mit diesen Worten aufgetragen: Bereite sie vor, indem du auf den gestaltlosen, unsichtbaren Gott hindeutest. Weise darauf hin, daß - während der Vater-Gott noch in dem Blute wirkt - für diejenigen, die es verstehen können, vorbereitet wird das "Ich-bin", das dann bis in den physischen Plan hinuntersteigen soll! - Das wurde sozusagen innerhalb der dritten Kulturepoche veranlagt. Und aus dem hebräischen Volke sehen wir die Mission entströmen, den Gott der Menschheit zu übermitteln, der dann tiefer heruntersteigt, der im Fleische erscheint. Vorher ist er verkündigt worden, nachher ist er für das äußere Auge im Fleische erschienen. Damit ist im rechten Sinne zum Ausdruck gekommen, was durch Moses vorbereitet worden war.

Схватим мы этот временой пункт однажды верно во взоре: Духовное возвещение через Моисея и заключение (завершение) этого возвещения, явление возвещенного Мессии в Христосе. До этой временой эпохи, которую мы могли обозначить, как первый отрезок в истории Христианства, в развитие человечества был заложен реальный импульс к единству и братству, которое должно прийти (наступить) тут в шестом временном промежутке. Это есть, как если некая сила погружается в нечто, что затем действует дальше, чтобы мало-помалу выходил (выявлялся) плод. Так действовала эта сила дальше вплоть до внутрь в наше время, вплоть в наше время, которое мы должны были излагать, как некое такое, в которое человечество со своими интеллектуальными и Духовными силами совсем снизошло в материю. Можно было бы, теперь, спросить: Почему Христианство должно было прийти в мир, как непосредственный предшественник глубочайшей материальной эпохи?

Fassen wir diesen Zeitpunkt einmal recht ins Auge: die geistige Verkündigung durch Moses und den Abschluß dieser Verkündigung, das Erscheinen des verkündeten Messias in dem Christus. Von dieser Zeitepoche an, die wir als einen ersten Abschnitt in der Geschichte des Christentums bezeichnen könnten, wird in die Menschheitsentwickelung hinein der reale Impuls gelegt zur Einheit und Brüderlichkeit, die da kommen soll im sechsten Zeitraum. Es ist, wie wenn eine Kraft in etwas hinabversenkt wird, die dann weiter wirkt, damit die Frucht nach und nach herauskommt. So wirkte diese Kraft weiter bis in unsere Zeit hinein, bis in die Zeit, die wir schildern mußten als eine solche, in welcher die Menschheit mit ihren intellektuellen und geistigen Kräften ganz hinuntergestiegen ist in die Materie. Man könnte nun fragen: Warum mußte denn das Christentum gerade zur Welt kommen als unmittelbarer Vorläufer der tiefsten materiellen Epoche?

Помыслите вы однажды, что человечество вступило бы в эту глубочайшую материалистическую эпоху без Христианства. Тогда для него было бы невозможно опять найти импульс наверх (ввысь). Помыслите вы себе Импульс, который был всажен человечеству через Христоса, (удаленным) прочь, и целое человечество должно было бы впасть в декаденство, должно было бы навеки связать себя с материей; оно было бы, как это называется в оккультизме, "схвачено тяжестью материи" и выброшено из своего развития. Так, должны мы представить себе, что в после-Атлантическую культурную эпоху человечество одним рывком погружается (снисходит) вниз в материю. И в человечество, прежде чем была достигнута нижайшая ступень, пришел (вошел) другой Импульс, который опять толкает наверх в противоположном направлении. Это был Христос-Импульс. Действовал бы Христос-Импульс раньше, то человечество вообще не пришло бы к материальному развитию. Выпал (случился) бы он в древнюю Индийскую культурную эпоху, человечество, конечно, прониклось бы Духовным элементом Христианства, но человечество никогда не снизошло бы так глубоко, чтобы оно могло бы проявить (выявить) все то, что мы сегодня именуем внешняя физическая культура. Может показаться странным, когда говорят, что без Христианства не было бы никаких железных дорог, пароходов и так далее, но для того, который распознает вещи в совместной взаимозаисимости, это есть так. Никогда, из древней Индийской культурной эпохи, не произошли бы эти культурные средства. Существует таинственная совместная взаимозаисимость между Христианством и всем тем, что сегодня есть, так называемая, гордость человечества. Через то, что Христианство, выжидало вплоть до к верному (должному) временному пункту, сделало это возможным внешнюю культуру; и через то, что оно вступило в верное (должное) время, оно сделало возможным то, что те, которые соединили себя себя Христос-Принципом, опять могут подняться из материи.

Denken Sie einmal, die Menschheit wäre ohne das Christentum eingetreten in diese tiefste materielle Epoche. Es wäre dann für sie unmöglich gewesen, den Impuls nach aufwärts wiederzufinden. Denken Sie sich den Impuls, der der Menschheit durch den Christus eingepflanzt worden ist, fort, und die ganze Menschheit müßte in die Dekadenz fallen, müßte mit der Materie sich auf ewig verbinden; sie würde, wie es im Okkultismus heißt, "von der Schwere der Materie erfaßt" und aus ihrer Entwickelung hinausgeworfen werden. So müssen wir uns vorstellen, daß die Menschheit in der nachatlantischen Kulturepoche einen Ruck hinuntergeht in die Materie. Und es kam in die Menschheit, bevor die niederste Stufe erreicht wurde, der andere Impuls, der wieder hinauf in die entgegengesetzte Richtung stцßt. Das war der Christus-Impuls. Hätte der Christus-Impuls früher gewirkt, so wäre die Menschheit überhaupt nicht zur materiellen Entwickelung gekommen. Wäre er hineingefallen in die alte indische Kulturepoche, würde die Menschheit gewiß durchdrungen worden sein von dem spirituellen Element des Christentums, aber die Menschheit würde nie so tief hinuntergestiegen sein, daß sie alles das, was wir heute äußere physische Kultur nennen, hätte hervorbringen können. Es mag sonderbar erscheinen, wenn man sagt, ohne das Christentum gäbe es keine Eisenbahnen, Dampfschiffe usw., aber für den, der die Dinge im Zusammenhang erkennt, ist es so. Niemals würden aus der alten indischen Kulturepoche diese Kulturmittel hervorgegangen sein. Es gibt einen geheimen Zusammenhang zwischen dem Christentum und alle dem, was heute der sogenannte Stolz der Menschheit ist. Dadurch, daß das Christentum bis zum rechten Zeitpunkt wartete, hat es möglich gemacht die äußere Kultur; und dadurch, daß es zur rechten Zeit eingetreten ist, hat es möglich gemacht, daß diejenigen, die sich mit dem Christus-Prinzip verbinden, wieder sich erheben können aus der Materie.

Так как, однако, Христианство было принято, как нечто Непонятое, оно было сильно материализировано. Оно было так (настолько) далеко недопонято, что оно само было схвачено (осознано) материалистически. И так оно, в неком известном способе, есть даже (очень) сильно искаженный, материалистический облик, который Христианство приняло в беге времени, которое мы, именно, схватывали во взоре вплоть (вверх) до нас, и которое мы можем обозначить как второй отрезок истории. Вместо того, чтобы, например, понять высшую Духовную идею Вечери, Вечеря была проматериализирована, была представлена, как грубое превращение субстанции. И так мы могли бы привести сотни и сотни примеров для того, что Христианство, как Духовное явление не было понято. Теперь мы пришли приблизительно ко временному пункту, где завершается вторая эпоха, где необходимым способом человечество должно примкнуть к спиритуальному Христианству, к тому, чем Христианство действительно должно быть, чтобы извлечь из него истинное Духовное содержание. И это свершится через антропософское (теософское) углубление Христианства. Тем что мы применяем антропософию (теософию) к Христианству, мы следуем мировой исторической необходимости подготовить третью Христианскую временную эпоху, которая живет навстречу втеканию Манаса в шестом временном промежутке. Это будет, так сказать, третья глава. Первая глава есть время пред-возвещения Христианства вплоть до к явлению Христоса Иисуса и немного дальше за это. Вторая глава есть глубочайшее ныряние (погружение) человеческого Духа в материю и проматериализирование самого Христианства. И третья глава должна стать Духовным схватыванием (осознанием) Христианства через антропософское (теософское) углубление.

Da aber das Christentum als etwas Unverstandenes aufgenommen worden ist, ist es arg vermaterialisiert worden. Es ist so weit mißverstanden worden, daß es selbst materialistisch aufgefaßt worden ist. Und so ist es in gewisser Weise sogar eine arg verzerrte, materialistische Gestalt, die das Christentum angenommen hat im Verlaufe der Zeit, die wir eben ins Auge faßten bis zu uns hinauf und die wir als einen zweiten Abschnitt bezeichnen können. Statt zum Beispiel die höhere spirituelle Idee des Abendmahls zu begreifen, wurde das Abendmahl vermaterialisiert, wurde als grobe Substanzverwandlung vorgestellt. Und so könnten wir Hunderte und aber Hunderte von Beispielen dafür anführen, daß das Christentum als spirituelle Erscheinung nicht verstanden worden ist. Jetzt sind wir ungefähr an dem Zeitpunkte angekommen, wo diese zweite Epoche abläuft, wo notwendigerweise die Menschheit an das spirituelle Christentum anknüpfen muß, an das, was das Christentum wirklich sein soll, um den wahren geistigen Inhalt aus ihm herauszuholen. Und das wird geschehen durch die anthroposophische Vertiefung des Christentums. Indem wir Anthroposophie auf das Christentum anwenden, folgen wir der welthistorischen Notwendigkeit, die dritte christliche Zeit epoche vorzubereiten, die entgegenlebt dem Einströmen des Manas im sechsten Zeitraum. Das wird sozusagen das dritte Kapitel sein. -Das erste Kapitel ist die Zeit der Vorverkündigung des Christentums bis zum Erscheinen des Christus Jesus und ein wenig darüber hinaus. Das zweite Kapitel ist das tiefste Heruntertauchen des menschlichen Geistes in die Materie und die Vermaterialisierung selbst des Christentums. Und das dritte Kapitel soll sein die geistige Erfassung des Christentums durch anthroposophische Vertiefung.

Это взаимозависит совместно с целым материалистическим развитием, что некое такое пра-возвещение, как Иоанна-Евангелие, вплоть до нашего времени не было понято. Некая материалистическая культура, как она мало-помалу образовывалась, не могла полностью понять Иоанна-Евангелие. Спиритуальная культура, которая должна начинаться с антропософского (теософского) движения, прямо (именно) этот документ поймет в его истинном Духовном облике, и подготовит то, что должно быть переведено в шестую культурную эпоху.

Es hängt mit der ganzen materialistischen Entwickelung zusammen, daß eine solche Urkunde wie das Johannes-Evangelium bis zu unserer Zeit nicht verstanden worden ist. Eine materialistische Kultur, wie sie sich nach und nach herausgebildet hat, konnte das Johannes-Evangelium nicht voll verstehen. Die spirituelle Kultur, die mit der anthroposophischen Bewegung beginnen muß, wird gerade dieses Dokument in seiner wahren spirituellen Gestalt verstehen und das vorbereiten, was hinüberleiten soll in die sechste Kulturepoche.

Для того, кто достигает некое Христианское или Розенкройцерское посвящение - впрочем также для того, кто вообще достигает некое посвящение - выставляется (выявляется) некое совсем особенное явление. Для него вещи, которые тут происходят, приобретают некое двойное значение: одно, которое разигрывается вовне в физическом мире, другое, через которое вещи, которые разигрываются в физическом мире, есть указатели (пальцем) на великие, всеохватывющие Духовные свершения. И так, вы поймете меня, если я теперь попытаюсь немного изложить то впечатление, которое имел при одной определенной возможности (случае) тот, который написал Иоанна-Евангелие.

Für denjenigen, der eine christliche Einweihung oder eine rosenkreuzerische Einweihung erlangt - übrigens auch für den, der überhaupt die Einweihung erlangt -, stellt sich eine ganz besondere Erscheinung heraus. Für ihn erlangen die Dinge, die da vorgehen, eine doppelte Bedeutung: die eine, welche sich außen abspielt in der physischen Welt, die andere, durch welche die Dinge, die sich in der physischen Welt abspielen, Fingerzeige sind für große, umfassende geistige Geschehnisse. Und so werden Sie mich verstehen, wenn ich jetzt versuche, ein wenig den Eindruck zu schildern, den bei einer bestimmten Gelegenheit derjenige hatte, der das Johannes-Evangelium geschrieben hat.

В беге (ходе) жизни Христоса Иисуса было некое особенное событие и это событие свершилось на физическом плане. Тот, кто излагает в смысле Иоанна-Евангелия, излагает это, однако, как посвященный. Следовательно, для него это событие представляет в то же самое время восприятия и переживания в течение акта посвящения. Помыслите вы себе, теперь, последнее заключение (окончание) акта посвящения.

Es gab ein besonderes Ereignis im Verlaufe des Lebens des Christus Jesus, und dieses Ereignis geschah auf dem physischen Plane. Derjenige, der im Sinne des Johannes-Evangeliums schildert, schildert es aber als Eingeweihter. Daher stellt für ihn das Ereignis zu gleicher Zeit dar die Wahrnehmungen und Erlebnisse während des Einweihungsaktes. Denken Sie sich nun den letzten Schluß des Einweihungsaktes.

Три с половиной эпохи, которые в древние времена, как мы уже упоминали, были представлены через три с половиной дня, посвящаемый был в летаргическом сне. Каждый день переживал посвящаемый нечто другое в Духовных мирах. В первый день он имел определенные переживания, которые представлялись ему как свершения в Духовных мирах, на второй день - другие, на третий день - опять другие. Теперь, тому, о ком здесь идет речь, в соответствующем месте показывалось то, что Духовно всегда показывается ясновидящей способности (взору): будущее человечества. (Если) мы знаем импульсы будущего, то мы можем привить их в настоящему (времени), и через это вести настоящее (время) навстречу будущему.

Dreieinhalb Epochen, die in alten Zeiten, wie wir schon erwähnt hatten, durch dreieinhalb Tage dargestellt waren, war der Einzuweihende in einem lethargischen Schlaf. An jedem Tage erlebte der Einzuweihende etwas anderes in bezug auf die geistigen Welten. Am ersten Tage hatte er bestimmte Erlebnisse, die sich ihm als Geschehnisse in der geistigen Welt darstellten, am zweiten Tage andere und am dritten Tage wieder andere. Nun hat sich demjenigen, von dem hier die Rede ist in der betreffenden Stelle, gezeigt, was sich geistig immer zeigt für das hellseherische Vermögen: die Zukunft der Menschheit. Wissen wir die Impulse der Zukunft, so können wir sie der Gegenwart einimpfen und dadurch die Gegenwart der Zukunft entgegenführen.

Помыслите вы себе видящего того времени. Он переживал Духовное значение первой из изложенных глав, оттуда (с того места), где звучит зов: "Скажи твоему народу: Я есть Я-есть", вплоть до к пришествию (происхождению) Мессии. Как вторую главу переживал он нисхождение (сошествие) Христоса в материю. И как третью главу переживал он, как постепенно человечество подготавливается к принятию Духа или Самодуха (Духосамости), Манаса в шестом временном промежутке. И он переживал это в астральном предвидении. Он переживал свадьбу между человечеством и Духом. Это есть некое важное переживание, которое человечество может принести внешне к выражению (отчекниванию) только через то, выступил (появился) во времени, в истории. Прежде, человечество не жило в неком таком братстве, которое приводилось (вызывалось) через восшедшего Духа во Внутреннем, где между человеком и человеком есть мир. Прежде существовала только любовь, которая была подготовлена через кровное родство. Эта любовь развивается мало-помалу к Духовной любви, и эта Духовная любовь спускается (погружается) вниз. Как заключительный результат (успех) третьей главы посвящения, говорим мы следовательно: Человечество празднует свое супружество с Самодухом (Духосамостью) или Манасом. Это может наступить сперва (только), когда пришло время для этого, когда время стало зрелым для полного задействования (осуществления) Импульса Христоса. Так долго, пока оно не пришло, так долго действенна взаимозависимость, которая основана на кровном родстве, так долго любовь не есть Духовна.

Denken Sie sich den Seher der damaligen Zeit. Er erlebte die geistige Bedeutung des ersten der geschilderten Kapitel, von da an, wo der Ruf ertönt: "Sage deinem Volk: Ich bin der <Ich-bin>", bis zur Herabkunft des Messias. Als zweites Kapitel erlebte er den Herunterstieg des Christus in die Materie. Und als drittes Kapitel erlebte er, wie allmählich die Menschheit vorbereitet wird, zu empfangen den Geist oder das Geistselbst, Manas, im sechsten Zeitraum. Und er erlebte das in einem astralen Vorgesicht. Er erlebte die Hochzeit zwischen der Menschheit und dem Geist. Das ist ein wichtiges Erlebnis, das aber die Menschheit nur dadurch äußerlich zur Ausprägung bringen kann, daß der Christus in die Zeit, in die Geschichte eingetreten ist. Vorher hat die Menschheit nicht gelebt in einer solchen Brüderlichkeit, die durch den im Innern aufgegangenen Geist herbeigeführt wird, wo Friede ist zwischen Mensch und Mensch. Vorher gab es nur die Liebe, die materiell vorbereitet war durch die Blutsverwandtschaft. Diese Liebe entwickelt sich nach und nach zur geistigen Liebe, und diese geistige Liebe senkt sich herunter. Als Schlußerfolg des dritten Kapitels der Einweihung sagen wir daher: Die Menschheit feiert ihre Ehe mit dem Geistselbst oder Manas. Das kann erst eintreten, wenn die Zeit dafür gekommen ist, wenn die Zeit reif geworden ist für das volle Verwirklichen des Impulses des Christus. Solange sie nicht gekommen ist, so lange gilt noch das Verhältnis, das sich auf die Blutsverwandtschaft begründet, so lange ist die Liebe nicht geistig.

Повсюду, где в древних пра-возвещениях говорится о числах, речь идет о тайне числа. И когда мы читаем: "На третий день была свадьба при Кане в Галилее", то каждый посвященный знает, что с этим "третьим днем" подразумевается нечто особенное. Что располагается тут? Писатель Иоанна-Евангелия указывает здесь на то, что дело идет не только о неком действительном переживании, но в то же самое время, о властном (мощном) пророчестве. Эта свадьба выражает великую свадьбу человечества, которая показывалась в посвящении на третий день. В первый день показывается то, что разигрывается в первую эпоху, при переходе от третьей в четвертую культурную эпоху; на второй день - то, что разигрывается при переходе от четвертой в пятую культурную эпоху, и на третий день - то, что должно свершиться, когда человечество перейдет от пятой к шестой культурной эпохе. Это есть три дня посвящения. И Христос-Импульс должен был ждать вплоть до третьего временного пункта. Прежде временной пункт не есть тут, где он может действовать.

Überall, wo in den alten Urkunden von Zahlen gesprochen wird, ist von dem Geheimnis der Zahl die Rede. Und wenn wir lesen: "Am dritten Tage war eine Hochzeit zu Kana in Galiläa" (2, 1), so weiß jeder Eingeweihte, daß mit diesem "dritten Tage" etwas Besonderes gemeint ist. Was liegt da vor? Der Schreiber des Johannes-Evangeliums weist hier darauf hin, daß es sich nicht nur um ein wirkliches Erlebnis handelt, sondern zu gleicher Zeit noch um eine große, gewaltige Prophetie. Diese Hochzeit drückt aus die große Menschheitshochzeit, die sich in der Einweihung zeigte am dritten Tage. Am ersten Tage zeigte sich, was sich in der ersten Epoche abspielt beim Herübergehen von der dritten in die vierte Kulturepoche, am zweiten Tage, was sich abspielt beim Herübergehen von der vierten zur fünften Kulturepoche, und am dritten Tage das, was geschieht, wenn die Menschheit von der fünften zur sechsten Kulturepoche hinübergehen wird. Das sind die drei Tage der Einweihung. Und es mußte der Christus-Impuls warten bis zum dritten Zeitpunkt. Vorher ist der Zeitpunkt nicht da, wo er wirken kann.

В Иоанна-Евангелии указывается на некое особое соотношение "мне и тебе (мной и тобой)", "нас обоих". Это есть именно то, что там стоит, а не абсурдное: "Женщина, что я имею поделать с тобой (Что мне за дело до тебя)?". Как (когда) мать затребовает (побуждает) Христоса, чтоб он сделал знак, говорит он: "Мое время еще не пришло" (2, 4), чтоб действовать на свадьбу, это называется - чтоб вести (сводить) людей вместе. Время придет сперва. Теперь действует еще и будет продолжать действовать то, что основано на кровной связи; отсюда - указание на отношение Матери и Сына на свадьбе.

Im Johannes-Evangelium wird hingedeutet auf eine besondere Beziehung von "mir und dir", von "uns beiden". Dies ist es nämlich, was dort steht, nicht das absurde: "Weib, was habe ich mit dir zu schaffen ?" Als die Mutter den Christus auffordert, daß er das Zeichen tue, sagt er: "Meine Zeit ist noch nicht gekommen" (2, 4), um auf Hochzeiten zu wirken, das heißt um die Menschen zusammenzuführen. Die Zeit wird erst kommen. Jetzt wirkt noch nach und wird fortwirken dasjenige, was auf Blutsbande begründet ist; daher der Hinweis auf Beziehungen zwischen Mutter und Sohn bei der Hochzeit.

Когда мы рассматриваем так это пра-возвещение, то все реально Внешнее отрывается вверх от некой значимой спиритуальной подосновы (фона). Мы взглядываем внутрь в некую бездонную глубину Духовной жизни, когда мы разглядываем (насквозь) то, что такой посвященный, как писатель Иоанна-Евангелия подарил человечеству, и что он мог подарить ему только через то, что Христос привил свой Импулсь развитию человечества.

Wenn wir so diese Urkunde betrachten, hebt sich uns alles real Äußerliche ab von einem bedeutsamen spirituellen Hintergrund. Wir schauen in eine abgrundartige Tiefe des geistigen Lebens hinein, wenn wir durchschauen, was ein solcher Eingeweihter, wie der Schreiber des Johannes-Evangeliums, der Menschheit geschenkt hat und was er ihr nur dadurch schenken konnte, daß der Christus seinen Impuls der Menschheitsentwickelung eingeimpft hat.

Так, мы видели, что не через пустую аллегорию или символику, но из астральной действительности, которую переживает посвященный, должны объясняться эти вещи. Здесь не может идти дело только о неком символическом изложении, но о повествовании того, что переживает посвященный. Если это не будет выставлено так, то с правом (по праву) переживут то, что те, которые стоят тут вовне, говорят: Духо-наука (Теософия) не приносит (доводит) якобы вообще ничто дальше, чем до аллегорических изложений! Когда мы, теперь, в этом месте применим духо-научное (теософское) изложение так, как мы его теперь поняли, тогда мы узнаем то, как, как через три мировых дня - от третьей в четвертую, от четвертой в пятую, и от пятой в шестую культурную эпоху - Христос-Импульс действует в пределах человечества. И мы смотрим на это развитие в смысле Иоанна-Евангелия так, что мы говорим: Импульс Христоса был так велик, что человечество сегодня приняло его только в самой незначительной (зауженной) части, и что он будет понят совсем сперва (только) в неком более позднем времени.

So haben wir gesehen, daß nicht durch eine hohle Allegorie oder Symbolik, sondern aus der astralen Wirklichkeit heraus, die der Eingeweihte erlebt, diese Dinge erklärt werden müssen. Nicht nur um eine symbolische Auslegung kann es sich hier handeln, sondern um eine Erzählung dessen, was der Eingeweihte erlebt. Wenn das nicht so hingestellt wird, erlebt man es wohl mit Recht, daß diejenigen, die da draußen stehen, sagen, die Geisteswissenschaft bringe gar nichts weiter als allegorische Auslegungen! Wenn wir nun an dieser Stelle die geisteswissenschaftliche Auslegung, so wie wir es jetzt verstanden haben, anwenden, dann lernen wir, wie durch drei Weltentage hindurch - von der dritten in die vierte, von der vierten in die fünfte und von der fünften in die sechste Kulturepoche - der Christus-Impuls innerhalb der Menschheit wirkt. Und wir sehen diese Entwickelung im Sinne des Johannes-Evangeliums so an, daß wir sagen: Der Impuls des Christus war ein so großer, daß ihn die Menschheit heute nur zum geringsten Teile verstanden hat und daß er erst in einer späteren Zeit ganz verstanden werden wird.

Одиннадцатый доклад. Гамбург, 30 Мая 1908 Христианское посвящение.

Если мы должны наше целое рассмотрение курса заострить (сосредоточить) на более глубоком схватывании (понимании) Иоанна-Евангелия, на слова "отец и мать Йезу (Иисуса)" и через это вообще на сущность Христианства в смысле Иоанна-Евангелия, тогда мы теперь должны однажды приобрести материалы, чтоб понять Отец-понятие и Мать-понятие в их Духовном смысле, как оно подразумевается в Иоанна-Евангелии и, в то же время, в его действительном смысле. Ибо дело идет не о аллегорических или символических толкованиях.

ELFTER VORTRAG Hamburg, 30. Mai 1908 Die christliche Einweihung

Sollen wir unsere ganzen Kursusbetrachtungen zuspitzen auf die tiefere Erfassung des Johannes-Evangeliums, auf die Worte "Vater und Mutter Jesu" und dadurch auf das Wesen des Christentums im Sinne des Johannes-Evangeliums überhaupt, dann müssen wir uns einmal jetzt die Materialien erwerben, um den Mutter- und Vater-Begriff in seinem geistigen Sinne zu verstehen, wie er gemeint ist im Johannes-Evangelium und zu gleicher Zeit in seinem wirklichen Sinne. Denn es handelt sich nicht um allegorische und symbolische Ausdeutungen.

Тут должны мы прежде всего понять, что это называется: объединиться с высшими мирами, сделать себя готовым принять высшие миры. Мы должны при этом схватить во взоре сущность посвящения, особенно имея ввиду Иоанна-Евангелие. Кто есть некий посвященный?

Da müssen wir vor allem verstehen, was es heißt: sich mit den höheren geistigen Welten zu vereinigen, sich bereitzumachen, die höheren Welten aufzunehmen. Wir müssen dabei das Wesen der Einweihung, insbesondere im Hinblick auf das Johannes-Evangelium ins Auge fassen. Wer ist ein Eingeweihter?

Во все времена после-Атлантического развития человечества некий посвященный был тот, кто мог подниматься над внешним физически-чувственным миром, и мог иметь собственные переживания и опыты в Духовных мирах, который, итак, переживает Духовный мир так, как человек через свои внешние чувства, глаза, уши и так далее, переживает физически-чувственный мир. Некий такой посвященный есть, итак, некий свидетель для Духовных миров и (для) их истины. Это есть одно. Затем, однако, приходит к этому вдобавок еще нечто существенно другое, что, как некое особое свойство, каждый посвященный приобретает во время посвящения, это есть то, что он поднимается также над чувствами и ощущениями, которые, в переделах физического мира вообще не только правомерны, но также глубоко необходимы, которые, однако, не могут наличествовать в том же самом способе в Духовном мире.

Zu allen Zeiten der nachatlantischen Menschheitsentwickelung war ein Eingeweihter der, der sich erheben konnte über die äußere physisch-sinnliche Welt und eigene Erlebnisse, eigene Erfahrungen haben konnte in den geistigen Welten, der also die geistige Welt so erlebt, wie der Mensch durch seine äußeren Sinne, Augen, Ohren und so weiter, die physisch-sinnliche Welt erlebt. Ein solcher Eingeweihter ist also ein Zeuge für die geistigen Welten und ihre Wahrheit. Das ist das eine. Dann kommt aber noch etwas wesentlich anderes hinzu, was jeder Eingeweihte als eine besondere Eigenschaft während der Einweihung erwirbt, das ist, daß er sich auch erhebt über die Gefühle und Empfindungen, die innerhalb der physischen Welt durchaus nicht nur berechtigt, sondern auch tief notwendig sind, die aber nicht in derselben Weise in der geistigen Welt vorhanden sein können.

Не поймите это ложно и не схватывайте это так, как если бы тот, кто как посвященный, есть в состоянии кроме физического мира переживать также еще Духовный мир, должен теперь отучить себе все человеческие чувства и ощущения, которые здесь, в физическом мире, имеют значение (ценность), и взамен обменивает это на другие чувства для других миров. Это не есть так. Он не обменивает одно на другое, но он приобретает одно к другому вдобавок. Если с одной стороны человек должен одухотворить свои чувства, он должен с другой стороны также опять-таки тем сильнее иметь те чувства, которые делают пригодным для работы в физическом мире. Это должны схватывать (понимать) в том смысле, когда для посвященного употребляют Слово: Он должен в неком известном отношении стать неким безродным человеком (человеком без родины). Это не так, как если он должен был бы в наималейшей степени отчуждаться от родины и семьи пока он живет в физическом мире, но Слово постольку имеет дело с этим, поскольку через усвоение соответствующих чувств в Духовном мире, чувства для физического мира испытывают некое более тонкое, более красивое образование (развитие). Что есть "безродный человек"? Без этого предиката (предпосылки) никто не может достигнуть посвящения в истинном смысле слова. Быть "безродным человеком" называется: человек не должен развивать никаких специальных симпатий в Духовном мире, которые были бы аналогичны тем специальным симпатиям, которые человек имеет здесь, в физическом мире, для отдельных областей и совместных взаимозависимостей. Одиночный (отдельный) человек в физическом мире принадлежит к этому или другому народу, к этой или другой семье, к этому или другому государственному сообществу; это все правильно так. Это он не должен терять, здесь он нуждается в этом. Когда он, однако, желал бы применить эти чувства в Духовном мире, он привнес бы с этим в Духовный мир очень плохое (скверное) приданое (добавление). Это не называется: развивать какую-нибудь симпатию к чему-нибудь, но позволить всему действовать на себя объективно, (согласно) по расположенному в объекте значению (ценности). Можно было бы также сказать, когда это понималось бы обще: посвященный должен стать неким объективным человеком в полном смысле слова.

Mißverstehen Sie das nicht und fassen Sie das nicht so auf, als ob der, der als Eingeweihter imstande ist, außer der physischen Welt auch noch die geistige Welt zu erleben, sich nun alle anderen menschlichen Gefühle und Empfindungen abgewöhnen muß, die hier in der physischen Welt Wert haben, und dafür eintauscht die anderen Gefühle für die höheren Welten. So ist es nicht. Er tauscht nicht das eine für das andere ein, sondern er erwirbt sich eines zum ändern hinzu. Wenn der Mensch auf der einen Seite seine Gefühle vergeistigen muß, muß er auf der anderen Seite auch wiederum um so stärker jene Gefühle haben, die zum Arbeiten in der physischen Welt brauchbar machen. In dem Sinne ist es aufzufassen, wenn man für den Eingeweihten das Wort braucht: Er muß in einer gewissen Beziehung ein heimatloser Mensch werden. Nicht, als ob er der Heimat und der Familie im geringsten Grade entfremdet werden müßte, solange er in der physischen Welt lebt, sondern das Wort hat höchstens insofern etwas damit zu tun, als durch Aneignung der entsprechenden Gefühle in der geistigen Welt die Gefühle für die physische Welt eine feinere, schönere Ausbildung erfahren werden. Was ist ein "heimatloser Mensch"? Ohne dies Prädikat kann niemand im wahren Sinne des Wortes die Einweihung erlangen. Ein "heimatloser Mensch" sein heißt: Ein Mensch darf keine Spezialsympathien in der geistigen Welt entwickeln, die ähnlich sind jenen Spezialsympathien, die der Mensch hier in der physischen Welt für einzelne spezielle Gebiete und Zusammenhänge hat. Der einzelne Mensch in der physischen Welt gehört zu diesem oder jenem Volke, zu dieser oder jener Familie, zu dieser oder jener Staatsgemeinschaft; das ist alles recht so. Dies braucht er nicht zu verlieren, hier braucht er das. Wenn er aber diese Gefühle anwenden wollte in der geistigen Welt, würde er eine sehr schlimme Mitgift mitbringen für die geistige Welt. Da heißt es nicht, irgendeine Sympathie für etwas zu entwickeln, sondern alles auf sich objektiv wirken zu lassen, nach dem im Objekte liegenden Wert. Man könnte auch sagen, wenn das allgemein verstanden würde: Ein objektiver Mensch im vollen Sinne des Wortes muß der Eingeweihte werden.

Теперь, человечество, прямо через свое развитие, вышло на нашей Земле из некой ранней, связанной с древним сумрачным ясновидческим сознанием, "безродности". Мы ведь видели, как человечество снизошло из Духовных сфер в физический мир. В пра-источных (изначальных) Духовных сферах не существовало такого нечто как патриотизм и тому подобного. Как (когда) люди снизошли из Духовных сфер, одна часть населила Землю здесь, другая часть населила ее там; и тут отдельные человеческие группы определеных областей стали неким оттиском (отпечатком) этих областей. Не верьте вы, что негр стал черным только из внутренних оснований, но он стал черным также через приспособление к области Земли, и с белым взаимозависит это равно так же. И равно так же, как великие различия по цвету и расе, так и более малые индивидуальные различия индивидуальностей народов возникли через то, что человек через совместную взаимозависимость принял нечто из своего окружения. Это, однако, также опять совместно взаимозависит со специализацией Любви на Земле. Через то, что люди стали неаналогичны (различны), Любовь обосновалась сперва в малых сообществах. Сперва (только) мало-помалу, люди из малых сообществ могут развиваться к некому великому сообществу Любви, которая разовьется конкретно прямо через всаживание (насаждение) Самодуха. Так, посвященный должен был, как бы, предизвлечь то, к чему развитие человечества опять надавливает (стремится): преодолеть, замостить все преграды (ограничения), образовать великий мир, великую гармонию и братство. Посвященный, в свою безродность, должен уже заранее принять одинаковые зачатки к великой братской Любви. Это символически отмечалось в древние времена через то, что излагалось, что за всякие странствования проделывал посвященный, например, у Пифагора. Почему это излагалось? Чтобы он со своими чувствами, которые образовывались в пределах внутреннего сообщества, всему напротив (в отношении всего) становился объективным.

Nun ist die Menschheit gerade durch ihre Entwickelung auf unserer Erde herausgekommen aus einer früheren, mit dem alten dämmerhaften hellseherischen Bewußtsein verbundenen Heimatlosigkeit. Wir haben ja gesehen, wie die Menschheit heruntergestiegen ist aus den geistigen Sphären in die physische Welt. In den ursprünglichen geistigen Sphären gab es so etwas wie Patriotismus und dergleichen nicht. Als die Menschen herunterstiegen aus den geistigen Sphären, bevölkerte der eine Teil die Erde hier, der andere Teil bevölkerte sie dort; und da wurden die einzelnen Menschengruppen bestimmter Gebiete ein Abklatsch dieser Gebiete. Glauben Sie nicht, daß der Neger bloß aus inneren Gründen schwarz wurde, sondern auch durch die Anpassung an sein Erdgebiet ist er schwarz geworden, und mit den Weißen verhält es sich ebenso. Und ebenso wie die großen Unterschiede in bezug auf Farbe und Rasse, so sind auch die kleineren Unterschiede der Völkerindividualitäten dadurch entstanden, daß der Mensch etwas angenommen hat durch den Zusammenhang mit seiner Umgebung. Das hängt aber auch wieder zusammen mit der Spezialisierung der Liebe auf der Erde. Dadurch, daß sich die Menschen unähnlich geworden sind, wurde die Liebe zuerst in kleinen Gemeinschaften begründet. Nach und nach erst, aus den kleinen Gemeinschaften heraus, können sich die Menschen hinentwickeln zu einer großen Liebesgemeinschaft, wie sie sich konkret gerade durch die Einpflanzung des Geistselbstes entwickeln wird. So mußte der Eingeweihte gleichsam vorausnehmen, wozu die Menschheitsentwickelung wieder drängt: alle Schranken zu überwinden, zu überbrücken, den großen Frieden, die große Harmonie und Brüderlichkeit auszubilden. Der Eingeweihte muß in seiner Heimatlosigkeit schon von vornherein immer die gleichen Keime aufnehmen zu der großen Bruderliebe. Das wurde symbolisch angedeutet in alten Zeiten dadurch, daß geschildert wird, was der Eingeweihte alles für Wanderungen durchgemacht hat, zum Beispiel bei Pythagoras. Warum wurde das geschildert? Damit er mit seinen Gefühlen, die innerhalb der inneren Gemeinschaft ausgebildet werden, allem gegenüber objektiv werde.

Теперь, задача Христианства - импульс к этому братству, то, что посвященный всегда имел как одиночный (отдельный) импульс, доставить целому человечеству. Схватим мы однажды во взоре ту глубочайшую идею Христианства, что Христос есть Дух Земли, и Земля - тело и одеяние (одежда) Христоса. И возьмем (примем) мы это дословно; ибо мы говорили, что мы некое такое пра-возвещение, как Иоанна-Евангелие в отдельных словах должны положить на золотые весы. Что испытываем (узнаем) мы в отношении "одеяния" Земли, когда мы обозреваем развитие? Мы испытываем (узнаем) прежде всего, что это одеяние Земли, это называется - твердые части Земли, было разделено (поделено). Один захватил от этого, другой от того владения. Это одно принадлежало тому, другое - этому. Владение, расширение личности через присвоение собственности, это есть то, во что (на что), в неком известном отношении, одеяние, которое Христос, Дух Земли, носит, разделено (поделено) в беге времени. Только одно не могло быть разделено (поделено), но принадлежало всем, это есть воздушное облачение (оболочка, покров), которое есть вокруг Земли. И из этого воздушного облачения, как нам это отмечается в мифе о Рае, человеку было вдуто Одем (дыхание) жизни. С этим, имеем мы первый задаток Я в физическом теле. Воздух не может быть разделен (поделен).

Nun ist es die Aufgabe des Christentums, den Impuls zu dieser Brüderlichkeit, das, was der Eingeweihte immer als einzelnen Impuls hatte, der ganzen Menschheit beizubringen. Fassen wir einmal ins Auge jene tiefste Idee des Christentums, daß der Christus der Geist der Erde ist und die Erde der Leib oder das Kleid des Christus. Und nehmen wir das wörtlich; denn wir haben gesagt, daß wir eine solche Urkunde wie das Johannes-Evangelium in den einzelnen Worten auf die Goldwaage legen müssen. Was erfahren wir in bezug auf "das Kleid" der Erde, wenn wir die Entwickelung überblicken? Wir erfahren, daß zunächst dieses Kleid der Erde, das heißt die festen Teile der Erde getrennt wurden. Der eine ergriff von dem, der andere von jenem Besitz. Das eine gehörte dem, das andere dem. Der Besitz, die Erweiterung der Persönlichkeit durch Aneignung von Eigentum, das ist, in was man in einer gewissen Beziehung das Kleid, das der Christus, der Geist der Erde, trägt, geteilt hat im Laufe der Zeit. Nur eines konnte nicht geteilt werden, sondern gehörte allen, das ist die Lufthülle, die um die Erde herum ist. Und aus dieser Lufthülle heraus, wie uns in der Paradiesesmythe angedeutet wird, wurde dem Menschen der lebendige Odem eingeblasen. Damit haben wir die erste Anlage des Ich im physischen Leibe. Die Luft kann nicht geteilt werden.

Поищем (попробуем) мы однажды, отмечает ли нам это как-нибудь тот, кто наиболее глубоко в Иоанна-Евангелии излагает Христианство?

"И они разодрали его одеяние; хитон (платье) однако, таковой не разодрали они" (19, 24).

Versuchen wir einmal, ob uns der, der das Christentum am tiefsten im Johannes-Evangelium schildert, dies irgendwie andeutet:

"Und sie zerrissen sein Kleid; den Rock aber, den zerrissen sie nicht." (19, 24)

Здесь имеете вы Слово, которое дает вам раскрытие того, как Земля, как Целое, вместе с ее воздушным облачением, есть тело или одеяние и хитон Христоса. На континенты и области было разделено (поделано) одеяние, но не хитон. Воздух не разделен (поделен), он принадлежит всем совместно. Он есть внешний, материальный символ для, обигрывающей (обволакивающей) вокруг Земной шар, Любви, которая будет реализована позднее.

Hier haben Sie das Wort, das Ihnen Aufschluß gibt, wie die Erde als Ganzes samt ihrer Lufthülle der Leib oder das Kleid und der Rock des Christus ist. In Kontinente und Gebiete ist das Kleid des Christus geteilt worden, nicht aber der Rock. Die Luft ist nicht geteilt worden, sie gehört allen gemeinsam. Sie ist das äußere materielle Symbolum für die den Erdkreis umspielende Liebe, die später sich realisieren wird.

И во многих других отношениях Христианство должно привести людей к тому, чтобы принять нечто от древнего принципа посвящения. Желаем мы это понять, тогда мы должны однажды охарактеризовать посвящение. Для нас достаточно, если мы в существенном схватим во взоре три главных типа посвящения: древнее Йога-посвящение, собственно специфическо Христианское посвящение и то, которое собственно для сегодняшнего человека есть абсолютно подходящее, Христианско-Розенкройцерское посвящение. И мы желаем однажды изложить, как вообще в принципе пробегает (проходит) посвящение для всех трех форм посвящения, что оно есть, и что оно (собой) представляет.

Und in vielen anderen Beziehungen muß das Christentum die Menschen dahin bringen, als Menschheit etwas aufzunehmen von dem alten Einweihungsprinzip. Wollen wir das verstehen, dann müssen wir einmal die Einweihung charakterisieren. Es genügt für uns, wenn wir im wesentlichen die drei Haupttypen der Einweihung ins Auge fassen: die alte Yoga-Einweihung, die eigentlich spezifisch christliche Einweihung und die, die eigentlich für den heutigen Menschen die absolut passende ist, die christlich-rosenkreuzerische Einweihung. Und nun wollen wir einmal schildern, wie die Einweihung überhaupt im Prinzip für alle drei Einweihungsformen verläuft, was sie ist und was sie vorstellt.

Через что становится человек способным взглядывать в Духовные миры? Теперь, через что вы стали способны воспринимать физический мир? Физическое тело имеет для этого органы чувств. Когда вы проследите развитие человечества далеко назад, тогда вы найдете, что человек в пра-времена еще не имел глаз для видения, уши для слышания в физическом мире, но что все это были еще "недифференцированные равнозначные (безразличные) органы", как говорит Гете. К доказательству этого, вы можете помыслить о том, как известные низшие животные сегодня имеют еще эти равнозначные (безразличные) органы. Известные низшие животные имеют пункты (точки), через которые они могут различать только свет и темноту. И из этих равнозначных (безразличных) органов мало-помалу выпластиризовалось, оформилось то, что есть глаз и ухо. Это было вработано в пластическую субстанцию физического тела. И тем, что ваш глаз был смоделирован, для вас возник физический мир цвета (красок), тем, что было смоделировано ваше ухо, возник физический мир звуков (тонов).

Wodurch wird ein Mensch fähig, in die geistigen Welten hineinzuschauen? Nun, wodurch sind Sie fähig geworden, die physische Welt wahrzunehmen? Der physische Leib hat Sinnesorgane dafür. Wenn Sie die Menschheitsentwickelung weit zurück verfolgen, dann werden Sie finden, daß in Urzeiten der Mensch noch nicht Augen zum Sehen, Ohren zum Hören hatte in der physischen Welt, sondern daß das alles noch "undifferenzierte, gleichgьltige Organe" waren, wie Goethe sagt. Zum Beweis dafür können Sie daran denken, wie gewisse niedere Tiere heute noch diese gleichgьltigen Organe haben. Punkte haben gewisse niedere Tiere, wodurch sie nur Licht und Dunkel unterscheiden können. Und aus diesen gleichgьltigen Organen ist nach und nach herausplastiziert, herausgeformt worden, was Auge und Ohr ist. Das ist hineingearbeitet worden in die plastische Substanz des physischen Leibes. Und indem Ihr Auge ausmodelliert worden ist, entstand für Sie die physische Welt der Farben, indem Ihr Ohr herausmodelliert worden ist, entstand die physische Welt der Töne.

Никто не имеет право сказать, что некий мир не есть, якобы, действительно; позволено только сказать: Я не воспринимаю его. Ибо видеть мир в действительном смысле называется: я имею органы воспринимать его. Позволено сказать: Я знаю только этот или тот мир; но не позволено, однако, сказать: Я не позволяю миру, который воспринимает другой, быть действенным (действительным). Ибо тот, который так говорит, требует, чтобы также другим не позволено воспринимать нечто другое, чем он; он требует авторитетно, чтобы было действенно только то, что он видит. Если сегодня кто-нибудь выступит и скажет: Это есть некая антропософская (теософская) мечтательность, нечто такое, как это утверждают антропософы (теософы), этого не существует, - так он только доказывает, что он и ему подобные такие миры не воспринимают. Мы становимся на установочный Да-пункт (Да-точку зрения) вещей. Кто, однако, позволяет быть действенным только то, что он воспринимает, таковой требует не только, что мы признаем то, что он знает, но таковой желает авторитетно решать о том, чего он не знает. Не существует никакой более худшей интолерантности (нетерпимости), чем та, которая сегодня выносится напротив духо-науке (теософии), и которая разовьется к некой еще более худшей, чем она когда-либо наличествовала. Она выступает в наиразличнейших формах. Люди совершенно не имеют вообще никакого сознания (для) того, что они часто говорят что-нибудь, что вообще не позволительно говорить. На многих собраниях, которые состоят из верно добрых Христиан можно услышать: "Антропософы (Теософы) говорят о каком-то Христианском тайном учении, но Христианство не нуждается никакого тайного учениия; ибо позволено быть действенным только тому, что может также воспринять и понять простая, скромная (обыкновенная) Душевность! - это называется ни что другое, как что он, этот отдельный, который прямо так говорит, может сам воспринимать и понимать. Итак, он требует, чтоб никто не понимал и воспринимал нечто другое, чем он. Непогрешимость Папы с правом (по праву) не допускается на таких Христианских собраниях. Но непогрешимость собственной личности сегодня в широчайшем охвате, также у Христиан, принимается (берется) с притязанием для собственного лица. антропософия (теософия) нападается (оспаривается) с установочного пункта Папства там, где каждый провозглашает себя к некому роду (малого) папы.

Niemand hat ein Recht zu sagen, daß eine Welt nicht wirklich sei; er darf nur sagen: Ich nehme sie nicht wahr. Denn die Welt im wirklichen Sinne sehen heißt: Ich habe Organe, sie wahrzunehmen. Man darf sagen: Ich kenne nur diese oder jene Welt; man darf aber nicht sagen: Ich lasse die Welt, die der andere wahrnimmt, nicht gelten. Denn der, der so spricht, verlangt, daß auch die anderen nichts anderes wahrnehmen dürfen als er; er verlangt autoritativ, daß nur das gilt, was er sieht. Wenn heute jemand auftritt und sagt: Das ist eine anthroposophische Träumerei, so etwas, wie es die Anthroposophen behaupten, gibt es nicht, - so beweist er nur, daß er und seinesgleichen solche Welten nicht wahrnehmen. Wir stellen uns auf den Ja-Standpunkt der Dinge. Wer aber nur das gelten läßt, was er wahrnimmt, der verlangt nicht nur, daß wir das zugeben, was er weiß, sondern der will autoritativ entscheiden über das, was er nicht weiß. Es gibt keine schlimmere Intoleranz als die, die heute von der offiziellen Wissenschaft der Geisteswissenschaft entgegengebracht wird, und die wird sich noch zu einer viel schlimmeren entwickeln, als sie jemals vorhanden war. Sie tritt unter den verschiedensten Formen auf. Die Menschen haben gar kein Bewußtsein dafür, daß sie irgend etwas sagen, was sie gar nicht sagen dürften. Bei vielen Versammlungen, die aus recht guten Christen bestehen, kann man es hören: Die Anthroposophen reden von irgendeiner christlichen Geheimlehre, aber das Christentum bedarf keiner Geheimlehre; denn es darf nur das gelten, was auch das einfache, schlichte Gemüt wahrnehmen und verstehen kann! - das heißt natürlich nichts anderes, als was er, der einzelne, der gerade redet, wahrnehmen und verstehen kann. Also er verlangt, daß keiner etwas anderes verstehe und wahrnehme als er. Die Unfehlbarkeit des Papstes wird mit Recht in solchen christlichen Versammlungen nicht zugegeben. Aber die Unfehlbarkeit der eigenen Persönlichkeit wird heute im weitesten Umfange, auch bei Christen, für die eigene Person in Anspruch genommen. Die Anthroposophie wird vom Standpunkte des Papsttums aus bekämpft, wo sich jeder selbst zu einer Art von Pдpstlein aufwirft.

Если мы обмыслим (обдумаем), что физическо-чувственный мир наличествует для нас через то, что отдельные органы вгравированы в физическое тело, тогда нам не покажется броским, когда будет сказано: Восприятие в неком высшем мире основывается на том, что в высших членах человеческого существа, в эфирном теле и астральном теле, встроены такие высшие органы. Физическое тело в этом способе оснащено сегодня своими органами, эфирное тело и астральное тело еще нет; тут они должны сперва быть вгравированы. Есть они тут внутри, тогда возникает то, что именуют восприятие в высших мирах.

Wenn wir bedenken, daß die physisch-sinnliche Welt dadurch für uns vorhanden ist, daß die einzelnen Organe in den physischen Leib hineinziseliert worden sind, dann wird es auch nicht mehr auffällig erscheinen, wenn gesagt wird: Die Wahrnehmung in einer höheren Welt beruht darauf, daß in die höheren Glieder der menschlichen Wesenheit, in Ätherleib und astralischen Leib, solche höhere Organe hineingebaut werden. Der physische Leib ist heute mit seinen Organen in dieser Weise schon ausgerüstet, der Ätherleib und Astralleib noch nicht; da müssen sie erst hineinziseliert werden. Sind sie darinnen, dann entsteht das, was man die Wahrnehmung in den höheren Welten nennt.

Мы желаем теперь говорить о том, как встраивают эти органы в эфирное тело и астральное тело. Мы сказали, что у того, кто добивается и получает посвящение моделируются высшие органы. Как делают это? Дело идет о том, что астральное тело человека схватывается там, где оно есть (имеется) в своей чистоте. В то время пока в дневном бодрствовании астральное тело погружено в физическое тело, действуют силы физического тела на астральное тело; тут его итак не имеют свободно. Тут оно следует тому (за тем), что желает физическое тело, тут с ним, так сказать, ничего не могут начать (делать). Можно с ним начать нечто, можно только тогда его моделировать, когда оно во сне есть вне физического тела. Только через то, можно астральному телу человека образовывать высшие органы чувств, что их вгравируют ему в то время как оно есть вне физического тела, во сне. Теперь, не могут, однако, манипулировать спящим человеком. Это было бы для сегодняшнего человека невозможно, если он должен воспринимать то, что с ним свершается. Когда вы имеете его в бессознательном состоянии, он это не может воспринимать. Здесь кажется располагается некое противоречие, ибо астральное тело не сознает своей совместной взаимозависимости с физическим телом, когда человек спит. Но непрямо (косвенно) это можно делать через то, что в течение дневного бодрствования действуют на физическое тело так, чтоб впечатления, которые физическое тело получает в течение дневного бодрствования, остаются в астральном теле, когда таковое извлекается. Прямо так же, как иначе впечатываются в астральное тело впечатления, которые оно получает через расположенный вокруг физический мир, так должны начать (делать) нечто совсем Специфическое с физическим телом, чтобы это впечатывалось в астральное тело и затем образовывалось соответствующим способом.

Wir wollen jetzt davon sprechen, wie man diese Organe in den Äther- und Astralleib hineinbaut. Wir sagten, daß bei dem, der die Einweihung anstrebt und erhält, die höheren Organe herausmodelliert werden. Wie macht man das? Es handelt sich darum, daß man den Astralleib des Menschen abfaßt da, wo er in seiner Reinheit zu haben ist. Während der astralische Leib im Tagwachen untergetaucht ist in den physischen Leib, wirken die Kräfte des physischen Leibes auf den Astralleib; da hat man ihn also nicht frei. Da folgt er dem, was der physische Leib will, da kann man sozusagen nichts anfangen mit ihm. Man kann etwas anfangen mit ihm, man kann nur dann ihn modellieren, wenn er im Schlafe aus dem physischen Leibe heraus ist. Nur dadurch kann der Astralleib eines Menschen die höheren Sinnesorgane ausgebildet erhalten, daß man sie ihm hineinziseliert, während er außerhalb des physischen Leibes ist, im Schlafe. Nun kann man aber am schlafenden Menschen nicht herumhantieren. Das wäre beim heutigen Menschen nicht möglich, wenn er das, was mit ihm geschieht, wahrnehmen soll. Wenn Sie ihn im bewußtlosen Zustande haben, kann er das nicht wahrnehmen. Hier scheint ein Widerspruch vorzuliegen, denn der Astralleib ist sich seines Zusammenhanges mit dem physischen Leibe nicht bewußt, während der Mensch schläft. Aber indirekt geht es zu machen dadurch, daß man während des Tagwachens auf den physischen Leib wirkt, so daß die Eindrücke, die der physische Leib während des Tagwachens erhält, im Astralleib bleiben, wenn dieser sich herauszieht. Geradeso wie sonst im Astralleib die Eindrücke, die er durch die umliegende physische Welt erhält, eingedrückt sind, so muß man etwas ganz Spezifisches mit dem physischen Leibe anfangen, damit das sich in den astralischen Leib eindrückt und dann in der entsprechenden Weise ausgebildet wird.

Это свершается, теперь, тем что человек не всегда вживается в день так, как это есть иначе такой случай и позволяет приходить впечатлениям отсюда и оттуда, но тем, что он предписанным образом через некое методическое обучение (ученичество) свою внутреннюю жизнь берет в (свои) руки. Это именуют медитация, концентрация или созерцание (контемплация). Это есть упражнения, которые равно также строго предписываются в соответствующих школах, как в лабораториях микроскопирование (использование микроскопа) и так далее. Если человек делает такие упражнения, они воздействуют на него так интенсивно, что астральное тело, когда выскальзывает (выходит) во время сна, пластически переоформляется (преобразуется). Прямо так, как здесь губка так долго, пока я имею ее в руке, приспособляется к форме руки, но как скоро я ее опять отпущу, опять формируется (согласно) по силам, которые есть в ней, равно так же есть это с астральным телом: Когда оно во сне выступает из телесности, оно следует за астральными силами, которые в нем заложены. Так должны в течение дневного бодрствования предприимать те Духовные отправления, через которые ночью астральное тело так оформляется, что оно образует в себе органы к высшему восприятию.

Das geschieht nun, indem der Mensch nicht immer so in den Tag hineinlebt, wie es sonst der Fall ist, und Eindrücke von da und dort hereinkommen läßt, sondern indem er in der durch eine methodische Schulung vorgeschriebenen Art sein inneres Leben in die Hand nimmt. Man nennt das Meditation, Konzentration oder Kontemplation. Das sind Übungen, die ebenso streng vorgeschrieben sind in den entsprechenden Schulen wie in den Laboratorien das Mikroskopieren und so weiter. Wenn ein Mensch solche Übungen macht, wirken sie so intensiv auf ihn ein, daß der astralische Leib, wenn er herausrutscht während des Schlafes, sich plastisch umgestaltet. Gerade so wie der Schwamm hier, solange ich ihn in meiner Hand habe, sich den Formen der Hand anpaßt, aber sobald ich ihn wieder loslasse, sich wieder nach den Kräften formt, die in ihm sind, ebenso ist es mit dem astralischen Leibe: Wenn er im Schlafe aus der Leiblichkeit heraustritt, folgt er den astralischen Kräften, die in ihm angelegt sind. So muß man während des Tagwachens diejenigen geistigen Verrichtungen vornehmen, durch welche in der Nacht der astralische Leib sich so plastisch gestaltet, daß er in sich die Organe bildet zum höheren Wahrnehmen.

Теперь, эту медитацию можно устроить трояким способом. Можно обращать внимание больше на материал мышления, на то, что именуют элементы мудрости, чистые элементы мысли, это есть тогда Йога-обучение, которое главным образом работает с элементом мысли, с созерцанием (контемплацией). Можно, однако, также действовать больше на чувство, через его особое образование (построение), это есть специфически Христианское направление. И можно действовать через комбинирование чувства и воли, это есть тогда Христианско-Розенкройцерский метод. Входить (углубляться) в Йога-обучение увело бы слишком далеко; это также не имело бы никакой совместной взаимозависимости с Иоанна-Евангелием. На специфически Христианском посвящении мы желаем сделать себе ясным, на чем покоится (основано) это посвящение. Вы должны это схватывать (постигать) так, что некий человек в сегодняшних кругах общества едва мог бы проделать это посвящение. Оно требует временной изоляции человека. Но метод Розенкройцера есть для тут того, чтоб человек без ранения (нарушения) своих обязанностей, мог бы врабатыватся в высшие миры. Что, однако, действенно в принципе, это мы можем полностью cделать себе ясным также на Христианском посвящении.

Nun kann man diese Meditation in dreifacher Weise einrichten. Man kann mehr auf das Gedankenmaterial Rücksicht nehmen, auf das, was man Weisheitselemente, reine Gedankenelemente nennt, das ist dann die Yogaschulung, die hauptsächlich mit dem Gedankenelement, der Kontemplation, arbeitet. Man kann aber auch mehr auf das Gefühl wirken durch dessen besondere Ausbildung, das ist die spezifisch christliche Richtung. Und man kann durch Kombinierung von Gefühl und Willen wirken, das ist dann die christlich-rosenkreuzerische Methode. Auf die Yogaschulung einzugehen, würde zu weit führen; es hätte auch keinen Zusammenhang mit dem Johannes-Evangelium. An der spezifisch christlichen Einweihung wollen wir uns klarmachen, worauf diese Einweihung beruht. Sie müssen das so auffassen, daß ein Mensch in den heutigen Gesellschaftskreisen diese Einweihung kaum durchmachen könnte. Sie erfordert eine zeitweilige Isolation des Menschen. Aber die Rosenkreuzer-Methode ist gerade dazu da, daß der Mensch, ohne seine Pflichten zu verletzen, sich hinaufarbeiten kann in die höheren Welten. Das aber, was im Prinzip gilt, können wir uns auch an der christlichen Einweihung vollständig klarmachen.

Этот метод посвящения работает исключительно с чувством, и именно я укажу вам на семь переживаний чувства, семь ступеней чувства, через переживание которых астральное тело подвергается такому влиянию, что оно развивает свои органы в течение ночи. Пожелаем мы однажды сделать себе ясным, как должен жить Христианский ученик, чтоб он проделал эти ступени.

Diese Einweihungsmethode arbeitet ausschließlich mit dem Gefühle, und zwar werde ich Ihnen sieben Gefühlserlebnisse anzugeben haben, sieben Gefühlsstufen, durch deren Durchleben der astralische Leib wirklich so beeinflußt wird, daß er seine Organe während der Nacht entwickelt. Wollen wir uns einmal klarmachen, wie der christliche Schüler leben muß, damit er diese Stufen durchmacht.

Первая ступень есть то, что именуют "омовение ног". Тут ученику говорится учителем: Посмотри на растение. Оно коренится в почве (земле); минеральная почва есть некая более низшая сущность, чем растение. Если растение могло бы осознавать свою сущность, оно должно было бы сказать почве: Хотя я есть более высшее существо, но без того, что ты есть (существуешь), я не могло бы состояться (существовать); ибо из тебя, почва, вытягиваю я большей частью свое питание. И могло бы растение переустановить это в чувство, то оно должно было бы склониться к камню и сказать: К тебе склоняюсь я, ты, низшая сущность, камень, ибо тебе благодарно (обязано) я своим бытием. - И когда мы восходим к животному, то животное должно было бы вести себя аналогичным способом и сказать: Хотя я выше, чем растение, но низшему царству природы благодарно (обязано) я своим бытием. - И когда мы восходим таким способом и приходим к человеку, то должен был бы каждый, который стоит несколько выше на социальной (ступеньчатой) лестнице должен склониться к низшей ступени и сказать: Низшей ступени благодарен (обязан) я своим бытием! - И так идет это вверх вплоть до к Христосу Иисусу. Двенадцать, которые его окружают, есть (находятся) на ступень ниже, чем он, но как растение развивается из камня, так Христос Иисус вырастает из двенадцати. Он склоняется к двенадцати и говорит: Вам благодарен (обязан) я своим бытием.

Die erste Stufe ist das, was man nennt die "FuЯwaschung". Da wird dem Schüler von dem Lehrer gesagt: Sieh dir an die Pflanze. Sie wurzelt im Boden; der mineralische Boden ist ein niedrigeres Wesen als die Pflanze. Wenn sich die Pflanze ihr Wesen vorhalten könnte, müßte sie zum Boden sagen: Zwar bin ich das höhere Wesen, aber ohne daß du bist, könnte ich nicht bestehen; denn aus dir, Boden, ziehe ich meine Nahrung zum größten Teile. Und könnte die Pflanze das in Gefühle umsetzen, so müßte sie sich herunterneigen zum Steine und sagen: Zu dir neige ich mich, du niedrigeres Wesen, Stein, denn dir verdanke ich mein Dasein. - Und wenn wir zum Tier hinaufsteigen, so müßte in ähnlicher Weise das Tier sich zur Pflanze verhalten und sagen: Zwar bin ich höher als die Pflanze, aber dem niederen Reiche verdanke ich mein Dasein. - Und wenn wir in dieser Weise weiter hinaufsteigen und zum Menschen kommen, so müßte jeder, der etwas höher steht auf der sozialen Stufenleiter, sich zu der niedrigeren Stufe herunterneigen und sagen: Der niedrigeren Stufe verdanke ich mein Dasein! - Und so geht das hinauf bis zu dem Christus Jesus. Die Zwölf, die ihn umgeben, sind eine Stufe niedriger als er; aber wie die Pflanze sich aus dem Stein herausentwickelt, so wächst der Christus Jesus heraus aus den Zwölfen. Er neigt sich herunter zu den Zwölfen und sagt: Euch verdanke ich mein Dasein.

Когда учитель объяснил это ученику, затем говорит он ему: В продолжение недель должен ты предаваться этому Космическому чувству, как Высшее должно склоняться к Низшему; и когда ты основательно образовал это в себе, тогда переживешь ты некий внутренний и некий внешний симптом. Таковые не есть Существенное, но только показывают, что (затронутый) ученик достаточно упражнялся. Когда физическое тело было достаточно влияемо Душой, показывалось ему это во внешнем симптоме, что он имел некое чувство, как если вода омывала бы его ступни. Это есть совсем реальное чувство. И некое другое реальное чувство есть (это), что он в неком властном видении в Астральном имел перед собой как омовение ног, склонение высшей Самости к низшей Самости. Тут переживает человек в Астральном то, что в Иоанна-Евангелии находят изложенным как историческое событие.

Wenn der Lehrer dem Schüler das erklärt hatte, dann sagte er ihm: Wochenlang mußt du dich diesem kosmischen Gefühle hingeben, wie das Höhere sich dem Niederen neigen muß; und wenn du das gründlich in dir ausgebildet hast, dann erlebst du ein inneres und ein äußeres Symptom. - Diese sind aber nicht das Wesentliche, sondern zeigen nur an, daß der Betreffende genügend geübt hatte. Wenn so der physische Leib genug beeinflußt war von der Seele, zeigte sich ihm dies in dem äußeren Symptom, daß er ein Gefühl hatte, wie wenn Wasser seine FüЯe umspьlte. Das ist ganz reales Gefühl. Und ein anderes reales Gefühl ist, daß er in einer gewaltigen Vision im Astralen wie vor sich hat die FuЯwaschung, das Herunterneigen des höheren Selbstes zu dem niederen Selbste. Da erlebt der Mensch im Astralen das, was man im Johannes-Evangelium als historische Tatsache geschildert findet.

Вторая ступень состоит в том, что ученику говорится: Ты должен развить в себе еще другое чувство. Ты должен представить себе, как это было бы, когда всякая возможная боль и страдания мира наступают на тебя, - ощутить, как это было бы, когда ты был бы предоставлен натиску всех возможных препятствий, и ты должен установить себя в чувство, что ты должен стоять прямо, когда также все беды мира приступили бы к тебе! Затем, когда ученик достаточно упражнялся, опять существуют (имеются) два симптома: Один, есть некое чувство, как когда он был бы избиваем со всех сторон, и как второе, он имеет перед собой в неком Аастральном видении "бичевание". Я рассказываю нечто, что пережили сотни людей, через что они достигли способность взойти в Духовные миры.

Die zweite Stufe besteht darin, daß dem Schüler gesagt wird: Du mußt in dir noch ein anderes Gefühl entwickeln. Du mußt dir vorstellen, wie es wäre, wenn alle möglichen Schmerzen und Leiden der Welt herantreten an dich, - empfinden, wie es wäre, wenn du ausgesetzt wärest dem Ansturm aller möglichen Hindernisse, und du mußt dich in das Gefühl versetzen, daß du aufrecht stehen mußt, wenn auch alles Elend der Welt an dich herankommt! Dann gibt es, wenn der Schüler das genügend geübt hat, wieder zwei Symptome: Das eine ist ein Gefühl, wie wenn er geschlagen würde von allen Seiten, und als zweites hat er in einer astralen Vision die "Geißelung" vor sich. - Ich erzähle etwas, was Hunderte von Menschen erlebt haben, wodurch sie die Fähigkeit erlangt haben, hinaufzusteigen in die geistigen Welten.

Как третье, ученик должен представить себе, что все Наисвятейшее, что он имеет, за что он вступается своим целым Я, обливается насмешкой и глумлением. Тут он должен был сказать себе: Я должен, что также ни могло бы наступить, стоять прямо и вступаться за то, что есть мне священно! Когда он вживался тут внутри, имел он нечто такое, как уколы в голове и как Астральное видение переживал он "коронование шипами (возложение тернового венка)". Опять должно быть сказано: Главное приходится не на симптомы, но они выступают как следствие упражнений. И заботятся также о том, чтоб не могло быть речи о внушении или самовнушении.

Als Drittes hatte der Schüler sich vorzustellen, daß das Heiligste, was er hat, wofür er mit dem ganzen Ich eintritt, mit Spott und Hohn übergössen wird. Da mußte er sich sagen: Ich muß, was auch kommen mag, aufrecht stehen und für das, was mir heilig ist, eintreten! -Wenn er sich darin eingelebt hatte, hatte er etwas wie Stiche im Kopf, und als astrale Vision erlebte er die "Dornenkrönung". Wieder muß gesagt werden: Nicht auf die Symptome kommt es an, aber sie treten ein als Folge der Übungen. Und es wird auch dafür gesorgt, daß von Suggestion und Autosuggestion gar nicht die Rede sein kann.

Четвертое есть то, что ученику его тело, которое он имеет, должно стать в его чувстве так чуждо, как некий внешний предмет, например, как кусок дерева, и что он не говорит своему телу "Я". Это должно стать ему чувством так, что он говорит: Я ношу с собой свое тело, как я ношу с собой свое платье!". Он не связывает больше свое Я со своим телом. Затем наступает нечто, что именуют "испытание (проба) крови". Что во многих случаях может быть болезненное состояние, в этом случае, потому что все болезненное должно быть выключено (исключено), есть некое следствие медитации. На ступнях, на руках и на правой стороне груди показываются так называемые стигматы; и как внутренний симптом видит он в неком Астральном видении "крестование (распятие)".

Das Vierte ist das, daß dem Schüler sein Leib, den er hat, in seinem Gefühl so fremd werden muß wie ein äußerer Gegenstand, zum Beispiel ein Stück Holz, und daß er nicht zu seinem Leibe "Ich" sagt. Das muß ihm so zum Gefühl werden, daß er sagt: Ich trage meinen Leib mit mir herum, wie ich meinen Rock mit mir herumtrage! Er verbindet sein Ich nicht mehr mit seinem Leibe. Dann tritt etwas ein, was man nennt die "Blutsprobe". Was in vielen Fällen ein krankhafter Zustand sein kann, ist in diesem Falle, weil alles Krankhafte ausgeschaltet sein muß, eine Folge der Meditation. An den FüЯen, an den Händen und an der rechten Seite der Brust zeigen sich die sogenannten Blutsmale; und als inneres Symptom sieht er in einer astralen Vision die "Kreuzigung".

Только кратко можем мы изложить пятую, шестую и седьмую ступени чувств.

Nur kurz können wir die fünfte, sechste und siebente Gefühlsstufe schildern.

Пятая ступень состоит в том, что именуют "мистическая смерть". Через чувства, которые позволено пережить ученику на этой ступени, переживает он нечто, что представляется ему так, как если в одно мгновение перед всем физически видимым устанавливается черный занавес (завеса), как если все исчезло бы. Этот момент важен еще через нечто другое, что должны пережить, если действительно желают проникнуть к Христианскому посвящению в истинном смысле слова. Переживают затем, что снисходят в пра-основы зла, горя и страдания. И все, что как злое живет в основе (основании) Души человека, могут вкусить, когда снисходят в ад. Это есть "нисхождение в ад". Пережили это, тогда есть это, как если черный занавес разрывается и смотрят внутрь в Духовный мир.

Die fünfte Stufe besteht in dem, was man nennt den "mystischen Tod". Durch die Gefühle, die man den Schüler auf dieser Stufe erleben läßt, erlebt er etwas, was sich ihm so darstellt, als ob sich in einem Augenblick vor alles physisch Sichtbare ein schwarzer Vorhang stellt und als ob alles verschwände. Dieser Moment ist noch durch etwas anderes wichtig, was man erlebt haben muß, wenn man wirklich zur christlichen Einweihung im wahren Sinne des Wortes dringen will. Man erlebt dann, daß man hinuntertauchen kann in die Urgründe des Bösen, des Schmerzes, des Kummers und Leides. Und alles, was an Bösem auf dem Grunde der Menschenseele lebt, kann man auskosten, wenn man hinuntersteigt in die Hölle. Das ist das "Niedersteigen in die Hölle". Hat man das erlebt, dann ist es, wie wenn der schwarze Vorhang zerreißt - und man sieht hinein in die geistige Welt.

Шестое есть то, что именуют "захоронение (положение во гроб) и воскресение". Это есть ступень, где ученик чувствует себя одним (единым) с целым телом Земли; чувствует себя как вложенным, и принадлежащим совместно к целой планете Земля. Его жизнь расширилась к (до) планетарной жизни.

Das Sechste ist das, was man die "Grablegung und Auferstehung" nennt. Das ist die Stufe, wo der Schüler sich eins fühlt mit dem ganzen Erdenleib; wie hineingelegt und zusammengehörig mit dem ganzen Erdenplaneten fühlt er sich. Sein Leben hat sich erweitert zu planetarischem Leben.

Седьмое чувство невозможно изложить словами. Только тот мог бы изложить его, который был бы в состоянии мыслить без инструмента физического мозга; и для этого не существует никакого языка, потому что наш язык имеет обозначения (описания) только для физического плана. Следовательно можно только указать на эту ступень. Она превосходит все, о чем, иначе, человек делает (создает) себе некое представление. Ее именуют "небесная поездка (вознесение)" или полное принятие в Духовный мир.

Das siebente Gefühl kann man mit Worten nicht schildern. Nur der könnte es schildern, der imstande wäre, zu denken ohne das Instrument des physischen Gehirnes; und für das gibt es keine Sprache, weil unsere Sprache nur Bezeichnungen hat für den physischen Plan. Daher kann nur hingewiesen werden auf diese Stufe. Sie übersteigt alles, wovon sich der Mensch sonst eine Vorstellung macht. Man nennt sie die "Himmelfahrt" oder die völlige Aufnahme in die geistige Welt.

Тут замыкается шкала чувств, в которую должен погрузиться ученик в состоянии дневного бодрствования в полной внутренней собранности. Когда ученик предавался этим переживаниям, тогда действуют они так сильно на астральное тело, что ночью образуются внутренние органы восприятия, оформляются пластически. В посвящении Розенкройцера не проделывают эту семичленную шкалу чувств, но тут есть то же самое действие, которое мы равно (именно) оговаривали (обсуждали).

Da schließt die Skala der Gefühle ab, in die sich der Schüler während des Tagwachens in völliger innerer Sammlung versetzen muß. Wenn sich der Schüler diesen Erlebnissen hingegeben hat, dann wirken sie so stark auf den Astralleib, daß sich in der Nacht die inneren Wahrnehmungsorgane ausbilden, sich plastisch gestalten. - In der Rosenkreuzer-Einweihung wird nicht diese siebengliedrige Gefühlsskala durchgemacht, aber es ist dieselbe Wirkung da, die wir eben besprochen haben.

Так, видите вы, что главное при посвящении приходится на то, чтоб обходным путем через дневные переживания повлиять на астральное тело так, чтоб оно, когда оно есть совсем свободно, ночью само себе дает новый пластический облик. Когда человек таким способом как, астральная сущность, сам себе дал пластический облик, тогда астральное тело стало собственно новым сущностным членом человека. Оно тогда совсем и вообще пронизано Манасом или Самодухом (Духосамостью).

So sehen Sie, daß es bei der Einweihung darauf ankommt, den astralischen Leib auf dem Umwege durch die Tageserlebnisse so zu beeinflussen, daß er, wenn er ganz frei ist, in der Nacht sich selbst eine neue plastische Gestalt gibt. Wenn der Mensch sich selbst auf diese Weise als Astralwesen eine plastische Gestalt gegeben hat, ist der Astralleib eigentlich ein neues Wesensglied des Menschen geworden. Er ist dann ganz und gar durchdrungen von Manas oder Geistselbst.

Когда, теперь, астральное тело так расчленено, дело идет о том, что то, что в нем стало пластически образовано, будет перенесено внутрь в эфирное тело. Прямо так же, как когда вы печатью давите на сургуч (сургучный лак), и затем есть имя печати не только в печати, но также в сургуче, так (также) астральное тело должно нырнуть (погрузиться) в эфирное тело и то, что оно теперь имеет, впечатать в эфирное тело.

Wenn nun der astralische Leib so gegliedert ist, handelt es sich darum, daß das, was so in ihm plastisch ausgebildet worden ist, auch in den Ätherleib hineingebracht wird. Geradeso, wie wenn Sie mit einem Petschaft auf Siegellack drücken und dann der Name des Petschafts nicht nur im Petschaft, sondern auch im Siegellack ist, so muß der Astralleib in den Ätherleib untertauchen und das, was er nun hat, in den Ätherleib hineindrücken.

Первый процесс, обработка астрального тела, у всех методах посвящения есть одна и та же. Только в перенесении в эфирное тело, отличаются отдельные методы. Об этом отличии мы будем говорить завтра и покажем, как три метода посвящения, которые выдались в беге послеатлантического времени как глубочайшие импульсы развития, отличаются друг от друга и что вообще за значение имеет посвящение для развития человечества. Тогда нам станут также полностью ясны и те партии (части) Иоанна-Евангелия, которые мы еще не могли оговаривать (обсуждать).

Das erste Verfahren, das Bearbeiten des Astralleibes, ist bei allen Einweihungsmethoden dasselbe. Nur in der Übertragung auf den Ätherleib unterscheiden sich die einzelnen Methoden. Von diesem Unterschiede werden wir morgen sprechen und zeigen, wie sich die drei Methoden der Einweihung, die sich als die tiefsten Entwickelungsimpulse im Laufe der nachatlantischen Zeit ergeben haben, voneinander unterscheiden, und was überhaupt die Einweihung für eine Bedeutung hat für die Menschheitsentwickelung. Dann werden uns auch diejenigen Partien des Johannes-Evangeliums völlig klar werden, die wir noch nicht besprechen konnten.

Двенадцатый доклад. Гамбург, 31 Мая 1908 Сущность девы Софии и Святого Духа.

Мы продвинулись вчера вплоть до к обсуждению того изменения, которое происходит с астральным телом человека через медитацию, концентрацию и другие упражнения, которые даются через различные методы посвящения. Мы видели, что через то, что астральное тело разрабатывается так, что оно принимает в себя органы, которые необходимы ему, чтобы видеть в высших мирах, и мы сказали, что вплоть до этого - хотя упражнения направляются совсем (согласно) по соответствующим культурным периодам - принцип посвящения, однако-же, есть собственно повсюду тот же самый. Великое принципиальное различие начинается сперва, когда Следующее, что отныне должно прийти вдобавок, может наступить. Для того чтобы человек именно действительно мог видеть в высших мирах, необходимо, чтобы то, что в астральной части разработано при органах, отпечатывается, отчеканивается в эфирном теле, чтоб это, итак, было впечатано в эфирное тело.

ZWÖLFTER VORTRAG Hamburg, 31. Mai 1908 Das Wesen der Jungfrau Sophia und des Heiligen Geistes

Wir sind gestern fortgeschritten bis zur Besprechung jener Veränderung, die mit dem astralischen Leibe des Menschen vorgeht durch Meditation, Konzentration und andere Übungen, die durch die verschiedenen Einweihungsmethoden gegeben werden. Wir haben gesehen, daß dadurch der astralische Leib herausgearbeitet wird, so daß er die Organe in sich aufnimmt, die er braucht, um in die höheren Welten hineinzuschauen, und wir haben gesagt, daß bis dahin - obzwar die Übungen sich ganz nach den entsprechenden Kulturperioden richten - doch das Prinzip der Einweihung überall eigentlich dasselbe ist. Die große prinzipielle Verschiedenheit beginnt erst, wenn das Nächste, was nunmehr hinzukommen muß, eintreten soll. Damit der Mensch nämlich wirklich in die höheren Welten hineinschauen kann, ist es notwendig, daß das, was im astralischen Teil herausgearbeitet ist an Organen, sich abdrückt, ausprägt im Ätherleib, daß es also hineingedrückt wird in den Ätherleib.

Обработку астрального тела на обходном пути через медитацию, концентрацию именуют неким древним выражением "Катарсис", очищение. Этот Катарсис или очищение имеет ведь цель выкинуть из астрального тела все, что мешает ему быть гармонически и правильно организованным, так что оно может достичь (приобрести) высшие органы; ибо оно предрасположено к этим высшим органам, требуется только, так сказать, выложить наголо (выявить) силы, которые есть в нем.

Man nennt mit einem alten Ausdruck die Bearbeitung des astralischen Leibes auf dem Umwege durch Meditation und Konzentration "Katharsis", Reinigung. Diese Katharsis oder Reinigung hat ja das Ziel, alles das aus dem astralischen Leibe herauszuwerfen, was ihn hindert, harmonisch und regulär organisiert zu sein, so daß er höhere Organe erlangen kann; denn er ist veranlagt zu diesen höheren Organen, man braucht nur sozusagen die Kräfte bloßzulegen, die in ihm sind.

Мы сказали, чтобы привести (достигнуть) этот Катарсис, могут быть применены наиразличнейшие методы. В отношении этого Катарсиса человек может прийти (продвинуться) уже далеко, когда он, например, все то, что стоит в моей "Философии свободы" внутренне усвоит и переживет так, что он имеет чувство: Книга была для меня неким побуждением, но теперь я могу мысли точно так, как они тут стоят, репродуцировать (воспроизвести) собственно сам. Когда кто-нибудь так относится к этой книге, - ибо она так написана, - как виртуоз с игрой некой пьесы на пианино относится к композитору пьесы, так что он (все) целое продуцирует (воспроизводит) в себе самом, - естественно, соответствующим способом, - тогда через строго члененую в себе последовательность мыслей этой книги, могут быть приведены к некой высокой степени Катарсиса. Ибо главное именно у таких вещей, как есть эта книга, приходится на то, что все мысли установлены так, что они приходят к действенности. У многих других книг сегодняшнего времени есть это так, что, беря в основе, если немного по-другому облачить (оформить) систематику, можно одно сказать раньше, другое - позже. У "Философии свободы" это - невозможно. Тут равно также мало возможно в содержании поместить страницу 150 примерно ранее страницы 50, как у собаки задние ноги заменить передними ногами. Ибо эта книга есть некий расчлененный организм, и переработка мыслей этой книги задействует нечто такое, как некая внутренняя тренировка. Так существуют различные методы, чтоб привести (осуществить) Катарсис. Тот, который не привел (осуществил) его, если он принял (насквозь) эту книгу, не должен мыслить, что не правильно то, что я говорю, но скорее, что он не правильно или не энергично и не достаточно основательно проработал ее.

Wir sagten, es könnten die verschiedensten Methoden angewendet werden, um diese Katharsis herbeizuführen. Sehr weit kann der Mensch in bezug auf diese Katharsis schon kommen, wenn er zum Beispiel alles das, was in meiner "Philosophie der Freiheit" steht, so innerlich durchgenommen und erlebt hat, daß er das Gefühl hat: Das Buch war für mich eine Anregung, aber ich kann jetzt die Gedanken genau so, wie sie dastehen, eigentlich selbst reproduzieren. Wenn sich jemand zu diesem Buch so verhält - denn so ist es geschrieben -, wie sich etwa ein Virtuose mit dem Spielen eines Stückes auf dem Klavier verhält zu dem Komponisten des Stückes, so daß er das Ganze in sich selbst produziert - natürlich in der entsprechenden Weise -, dann kann schon durch die in sich streng gegliederte Gedankenfolge dieses Buches bis zu einem hohen Grade die Katharsis herbeigeführt werden. Denn es kommt eben bei solchen Dingen, wie dieses Buch es ist, darauf an, daß die Gedanken alle so gesetzt sind, daß sie zur Wirksamkeit kommen. Bei vielen anderen Büchern der Gegenwart ist es so, daß man im Grunde genommen, wenn man nur die Systematik ein bißchen anders gestaltet, das eine früher, das andere später sagen kann. Bei der "Philosophie der Freiheit" ist das nicht möglich. Da kann man ebensowenig die Seite 150 etwa 50 Seiten früher stellen in dem Inhalt, wie man bei einem Hund die Hinterbeine mit den Vorderbeinen auswechseln kann. Denn dieses Buch ist ein gegliederter Organismus, und das Durcharbeiten der Gedanken dieses Buches bewirkt so etwas wie eine innere Trainierung. So gibt es verschiedene Methoden, um die Katharsis herbeizuführen. Der, der sie nicht herbeigeführt hat, wenn er dieses Buch durchgenommen hat, braucht nicht zu denken, daß es nicht richtig ist, was ich sage, sondern eher, daß er es nicht richtig oder nicht energisch und gründlich genug durchgearbeitet hat.

Теперь, однако, к рассмотрению приходит нечто другое, это есть то, что когда этот Катарсис наступил, когда в астральном теле образованы астральные органы чувств, (все) целое должно быть отпечатано в эфирном теле. Так, в до-Христианском посвящении делали дело (вещь) так: После того, как ученик проделал соответствующие (подготовительные) пред-упражнения, которые часто давали ему проделывать годами, говорили: Теперь пришел (наступил) временной пункт, где астральное тело есть так далеко (развито), что оно имеет свои астральные органы познания; теперь, таковые могут претерпеть (испытать) свой отпечаток в эфирном теле. Тут ученик был подвергнут некой процедуре, которая сегодня - по меньшей мере для нашей культурной эпохи - не только не необходима (не нужна), но в строгости не исполнима. Он был приведен в течение трех с половиной дней в некое летаргическое состояние. Тут с ним обходились так, что в эти три с половиной дня для него наступало не только то, что наступает каждую ночь во сне: чтоб астральное тело выступало (выходило) из физического тела и эфирного тела, но до некой известной степени поднималось (возносилось) также эфирное тело, и проявляли также заботу о том, чтоб физическое тело оставалось интактным (исправным), и чтоб Упомянутый (ученик) между тем не умер. Теперь эфирное тело было освобождено от сил физического тела, которые на него действовали. Теперь эфирное тело имели, так сказать, эластичным и пластичным и когда теперь в него погружали то, что было образовано у астрального тела при органах чувств, тогда эфирное тело получало некий отпечаток целого астрального тела. Когда затем Упомянутый (ученик) приводился через Иерофанта опять в нормальное состояние, когда астральное тело и Я опять были объединены с физическим телом и эфирным телом - это была некая процедура, которую понимал Иерофант-Инициатор - тогда для него был тут не только Катарсис, но также то, что именуют "просветление", "Фотисмос". Упомянутый (ученик) мог теперь в мире, который был вокруг него, воспринимать все те вещи, которые не только физически чувственны, но он мог использовать духовные органы восприятия, это называется - он видел Духовное и мог его воспринимать. Из этих двух процессов, очищения или очистки и просветления состояло, в сущностном, посвящение.

Nun aber kommt etwas anderes in Betracht, das ist, daß dann, wenn diese Katharsis eingetreten ist, wenn im astralischen Leibe ausgebildet sind die astralen Sinnesorgane, das Ganze abgedrückt werden muß im Ätherleibe. Nun hat man in den vorchristlichen Einweihungen die Sache so gemacht: Nachdem der Schüler die entsprechenden Vorübungen durchgemacht hatte, die man ihn oft jahrelang hat durchmachen lassen, sagte man: Jetzt ist der Zeitpunkt gekommen, wo der astralische Leib so weit ist, daß er seine astralen Erkenntnisorgane hat; jetzt können diese ihren Abdruck erfahren im Ätherleib. - Da wurde dann der betreffende Schüler einer Prozedur unterworfen, die heute - wenigstens für unsere Kulturepoche - nicht nur nicht notwendig ist, sondern auch nicht im Ernst ausführbar ist. Er wurde durch dreieinhalb Tage hindurch in einen lethargischen Zustand gebracht. Da wurde er so behandelt, daß nicht nur das für ihn eintrat in diesen dreieinhalb Tagen, was jede Nacht im Schlaf eintritt: daß der astralische Leib aus dem physischen Leib und dem Ätherleib heraustritt, sondern es wurde bis zu einem gewissen Grade auch der Ätherleib herausgehoben, und es wurde auch dafür Sorge getragen, daß der physische Leib intakt blieb und der Betreffende nicht inzwischen starb. Jetzt war der Ätherleib befreit von den Kräften des physischen Leibes, die auf ihn wirken. Man hatte jetzt sozusagen den Ätherleib elastisch und plastisch, und wenn man jetzt in ihn hineinsenkte, was im astralischen Leibe an Sinnesorganen ausgebildet war, dann erhielt der Ätherleib einen Abdruck des ganzen Astralleibes. Wenn dann der Betreffende durch den Hierophanten wieder in den Normalzustand gebracht wurde, wenn Astralleib und Ich wieder mit dem physischen Leib und Ätherleib vereinigt wurden - das war eine Prozedur, die der Hierophant-Initiator verstand -, dann war für ihn nicht nur die Katharsis da, sondern auch das, was man die "Erleuchtung" nennt, "Photismos". Der Betreffende konnte jetzt in der Welt, die um ihn herum war, alle diejenigen Dinge wahrnehmen, die nicht nur physischsinnlich sind, sondern er konnte die geistigen Wahrnehmungsorgane gebrauchen, das heißt, er sah das Geistige und konnte es wahrnehmen. Aus diesen zwei Vorgängen, der Reinigung oder Läuterung und der Erleuchtung, bestand im wesentlichen die Einweihung.

Теперь, в беге (ходе) развития человечества для человека наступила такая фаза, что мало-помалу стало невозможно, без далеко идущего нарушения всех функций, выводить так эфирное тело из физического тела, потому что ведь целое после-Атлантическое развитие бежало (шло) к тому, чтобы эфирное тело все больше закреплялось в физическом теле. Следовательно, было необходимо привести другие методы, которые исходили из того, чтобы без разделения физического тела и эфирного тела, астральное тело, когда оно было достаточно развито в пределах Катарсиса, когда оно само опять входит в физическое тело и эфирное тело, тогда вопреки препятствию физического тела, (астральное тело) приходит к некому отпечатку своих органов в эфирном теле. То, что должно было наступить, есть итак, чтоб в медитации и концентрации должны были действовать более сильные (крепкие) силы, с тем чтобы сильные импульсы были в астральном теле, которые могли преодолеть силы противостояния (сопротивления) физического тела.

Nun ist im Laufe der Menschheitsentwickelung für den Menschen eine solche Phase eingetreten, daß es nach und nach unmöglich wurde, ohne eine weitgehende Störung aller Funktionen den Ätherleib so herauszubringen aus dem physischen Leib, weil ja die ganze nachatlantische Entwickelung darauf hinauslief, daß sich der Ätherleib immer mehr und mehr befestigte im physischen Leibe. Es war daher notwendig, andere Methoden auszuführen, die darauf hinausgehen, daß ohne die Trennung von physischem Leib und Ätherleib der Astralleib, wenn er genügend entwickelt ist innerhalb der Katharsis, wenn er von selbst wieder hineingeht in den physischen und Ätherleib, dann trotz des Hindernisses des physischen Leibes zu einem Abdruck seiner Organe im Ätherleibe kommt. Das, was eintreten mußte, ist also, daß stärkere Kräfte in Meditation und Konzentration wirken mußten, damit starke Impulse im Astralleib seien, welche die Widerstandskraft des physischen Leibes überwinden können.

Прежде всего затем пришло собственно Христианское посвящение, которое делает необходимым, что человек подвергает себя процедурам, которые вчера были изложены, как семь ступеней. Когда человек проделывает эти чувства и ощущения, его астральное тело обрабатывается так интенсивно, что оно - возможно сперва только через годы, но, однако-же раньше или позже - пластично формирует свои органы восприятия и впечатывает их затем в эфирном теле, чтобы через это сделать человека неким Просветленным. Этот род посвящения, который есть специфически Христианский, мог бы быть описан исчерпывающе, если бы я не только несколько дней, но возможно две недели мог бы читать каждый день доклад о всех отдельностях (подробностях). На это, однако, не приходится главное. Вчера дело шло о том, чтобы дать вам известные отдельности (подробности) в Христианском посвящении. Мы желаем, ведь, познакомиться с принципом. Через то, что человек проделывает такое нечто, есть он действительно в состоянии достичь посвящение, без длящегося три с половиной дня летаргического сна, именно когда Христианский ученик продолждающе медитирует над предложениями Иоанна-Евангелия. Когда он каждый день позволяет воздействовать на себя первым предложениям Иоанна-Евангелия: "В начале было Слово" вплоть до к месту "исполненного Отдачи и Истины", есть они колоссально значимая медитация. Они имеют в себе эту силу. Ибо это Иоанна-Евангелие вообще в своей целостности не есть только (голо) для того тут, чтобы быть читаемо и понимаемо (с) интеллектом, но оно внутренне должно быть совсем (всецело) пережито и прочувствовано. Тогда оно само есть некая сила, которая приходит на помощь посвящению и работает для него, и тогда "омовение ног", "бичевание" и другие процессы, как астральные видения, переживаются совсем (всецело) соответственно тому, как они сами описываются в Иоанна-Евангелии с 13-ой главы.

Zunächst kam dann die eigentlich spezifisch christliche Einweihung, die es notwendig macht, daß der Mensch sich den Prozeduren unterwirft, die gestern als die sieben Stufen geschildert worden sind. Wenn der Mensch diese Gefühle und Empfindungen durchmacht, wird sein astralischer Leib so intensiv bearbeitet, daß er - vielleicht erst nach Jahren, aber doch früher oder später - plastisch seine Wahrnehmungsorgane formt und sie dann in den Ätherleib hineindrückt, um dadurch den Menschen zu einem Erleuchteten zu machen. Diese Art der Einweihung, die die spezifisch christliche ist, könnte ausführlich nur beschrieben werden, wenn ich nicht nur mehrere Tage, sondern vielleicht zwei Wochen jeden Tag einen Vortrag über alle Einzelheiten halten könnte. Darauf kommt es aber nicht an. - Es handelte sich gestern darum, gewisse Einzelheiten in der christlichen Einweihung Ihnen anzugeben. Wir wollen uns ja nur mit dem Prinzip bekanntmachen. - Dadurch, daß der Mensch so etwas durchmacht, ist er in der Tat in der Lage, ohne den dreieinhalb Tage dauernden lethargischen Schlaf die Einweihung zu erlangen, namentlich wenn der christliche Schüler fortdauernd meditiert über die Sätze des Johannes-Evangeliums. Wenn er die ersten Sätze des Johannes-Evangeliums: "Im Urbeginne war das Wort" bis zu der Stelle "voller Hingabe und Wahrheit" jeden Tag auf sich wirken läßt, sind sie eine ungeheuer bedeutsame Meditation. Diese Kraft haben sie in sich. Denn dieses Johannes-Evangelium ist überhaupt in seiner Ganzheit nicht bloß dazu da, gelesen und mit dem Intellekt verstanden zu werden, sondern es muß innerlich ganz erlebt und gefühlt werden. Dann ist es selbst eine Kraft, die der Einweihung zu Hilfe kommt und für sie arbeitet, und dann werden "FuЯwaschung", "Geißelung" und andere innere Vorgänge als astralische Visionen, ganz entsprechend dem, wie sie im Johannes-Evangelium vom 13.Kapitel ab selbst beschrieben werden, erlebt.

Посвящение Розенкройцера, однако, хотя оно стоит совсем (всецело) на Христианской основе (почве), работает больше с другими символическими представлениями, которые вызывают Катарсис, именно, с имагинативными образами. Это есть опять-таки некая модификация, которая должна быть применена, потому что человечество опять продвинулось в развитии дальше и потому что метод посвящения должен быть приспособлен к тому, что человечество мало-помалу развило.

Die Rosenkreuzer-Initiation aber, obwohl sie durchaus auf christlichem Boden steht, arbeitet mehr mit anderen symbolischen Vorstellungen, die die Katharsis herbeiführen, namentlich mit Imaginationsbildern. Das ist wiederum eine Modifikation, die angewendet werden mußte, weil die Menschheit wieder ein Stück in der Entwickelung weitergeschritten war und weil sich die Einweihungsmethode dem anpassen muß, was die Menschheit nach und nach entwickelt hat.

Теперь, мы должны понять, что человек становится в основе совершенно другой, чем он был ранее, если он достигает это посвящение. В то время как ранее он удерживал (сохранял) только свое обхождение с вещами физического мира, он достигает затем возможность, равно также обходиться с процессами и сущностями Духовного мира. Это предустанваливает то, что человек достигает познания в неком много более реальном смысле, чем в том абстрактном, рассудочном, прозаическом смысле, как обычно говорят о познании. Для того, который достигает Духовного познания, процесс познания есть еще нечто другое. Он есть нечто, что есть совсем и вообще некое задействование (осуществление) прекрасного изречения: "Познай самого себя!". Но это есть наиопаснейшее в области познания схватывать (осознавать) это изречение недопонимаемым способом; и это свершается сегодня слишком часто. Это изречение истолковывают себе многие люди так: они не должны больше всматриваться вокруг в мире, но глазеть внутрь в свое собственное Внутреннее и все Духовное искать в этом своем Внутреннем. Это есть некое очень недопонятое схватывание (осознание) изречения, ибо это, оно вообще не означает. Человек должен уяснить себе, что действительное высшее познание есть также развитие с некого установочного пункта, который человек достиг, к некому установочному пункту, который он прежде не достигал. Упражняют самопознание тем способом, что варятся (расмышляют) только в себе, то видят только то, что уже имели доныне (до сих пор). Через это, однако, человек не достигает ничего нового, но только некое, в сегодняшнем смысле подразумеваемое познание, собственного низшего Я. Это Внутреннее есть только одна часть того, что необходимо для познания. Другая часть, которая принадлежит к познанию, должна прийти вдобавок. Без двух частей развитие не идет. Через Внутреннее человек может прийти к тому, чтобы развить в себе органы, через которые познают. Но также мало, как глаз, как внешний чувственный орган, познал бы Солнце через взглядывание в самого себя, но именно должен глядеть на Солнце, так также внутренний познавательный орган должен глядеть во внешнее, это называется - глядеть в Духовное внешнее, чтобы действительно познавать. Понятие "познание" в прежние времена, когда Духовные вещи схватывались (осознавались) еще более реально, имело много более глубокий, реальный смысл, чем сегодня. Прочитайте вы в Библии, что это называется: "Авраам познал свою женщину (жену)" (1 Моисей 4, 1), или что этот или тот из патриархов "познал свою женщину (жену)". Вы не нуждаетесь далеко идти, чтобы понять, что с этим подразумевается оплодотворение; и когда рассматривают изречение: "Познай себя самого" в Греческом (языке), это не называется: глазей внутрь в свое Внутреннее, но: Оплодотвори свою Самость тем, что притекает к тебе из Духовного мира! Познай себя самого! - называется: Оплодотвори себя самого содержанием Духовного мира!

Nun müssen wir verstehen, daß der Mensch im Grunde doch ein ganz anderer wird, als er früher war, wenn er diese Einweihung erlangt. Während er früher nur seinen Umgang gehalten hat mit den Dingen der physischen Welt, erlangt er dann die Möglichkeit, ebenso umzugehen mit den Vorgängen und Wesen der geistigen Welt. Das setzt voraus, daß der Mensch in einem viel realeren Sinne die Erkenntnis erlangt als in jenem abstrakten, nüchternen, prosaischen Sinne, wie man gewöhnlich von Erkenntnis spricht. Für den, der geistige Erkenntnis erlangt, ist der Erkenntnisprozeß etwas ganz anderes noch. Er ist etwas, was ganz und gar eine Verwirklichung des schönen Spruches ist: "Erkenne dich selbst!" Aber es ist das Gefährlichste auf dem Erkenntnisgebiete, diesen Spruch in mißverständlicher Weise aufzufassen; und das geschieht heute nur allzu häufig. Diesen Spruch legen sich manche Leute so aus: sie sollen nicht mehr in der Welt herumschauen, sondern in ihr eigenes Innere hineingaffen und alles Geistige in diesem ihrem Innern suchen. Dies ist eine sehr mißverstandene Auffassung des Spruches, denn das bedeutet er gar nicht. Der Mensch muß sich klar sein, daß eine wirkliche höhere Erkenntnis auch eine Entwickelung ist von einem Standpunkte, den der Mensch erreicht hat, zu einem Standpunkt, den er vorher nicht erreicht hatte. Übt man Selbsterkenntnis auf die Weise, daß man nur in sich hineinbrütet, so sieht man nur, was man bisher schon hatte. Dadurch erlangt der Mensch aber nichts Neues, sondern nur eine im heutigen Sinne gemeinte Erkenntnis des eigenen niederen Ich. Dieses Innere ist nur der eine Teil, der zur Erkenntnis notwendig ist. Der andere Teil, der zur Erkenntnis gehört, muß hinzukommen. Ohne die zwei Teile geht es nicht. Durch das Innere kann der Mensch dazu kommen, die Organe in sich zu entwickeln, durch die man erkennt. Aber ebensowenig wie das Auge als äußeres Sinnesorgan durch ein Hineinblicken in sich selber die Sonne erkennen würde, sondern eben nach außen auf die Sonne blicken muß, so muß auch das innere Erkenntnisorgan nach außen, das heißt nach dem geistigen Außen, hin-blicken, um wirklich zu erkennen. Der Begriff "Erkenntnis" hatte in den Zeiten, als man die geistigen Dinge noch realer auffaßte, einen viel tieferen, realeren Sinn als heute. Lesen Sie in der Bibel, was es heißt: "Abraham erkannte sein Weib" (1. Mose 4, 1), oder dieser oder jener der Patriarchen "erkannte sein Weib". Sie brauchen nicht weit zu gehen, um es dahin zu verstehen, daß damit gemeint ist die Befruchtung; und wenn man den Spruch "Erkenne dich selbst" im Griechischen betrachtet, heißt es nicht: Gaffe in dein Inneres hinein, sondern: Befruchte dein Selbst mit dem, was aus der geistigen Welt dir zuströmt! Erkenne dich selbst! heißt: Befruchte dich selbst mit dem Inhalte der geistigen Welt!

Для этого необходимо двойное: что человек подготавливает себя через Катарсис и просветление, затем, однако, свободно открывает свое Внутреннее Духовному миру. Внутреннее человека мы можем, в этой взаимозависимости познавания, сравнить с Женским, внешнее - с Мужским. Внутреннее должно быть сделано восприимчивым для принятия высшей Самости. Есть оно восприимчиво, тогда высшая Самость человека втекает из Духовного мира в человека. Ибо где есть эта высшая Самость человека? Есть она тут внутри в личностном (личном) человеке? Нет! На Сатурне, Солнце и Луне высшая Самость была излита на целый Космос. Тогда Я Космоса было излито на человека, и этому Я человек должен позволить действовать на себя. Он должен позволить действовать этому Я на свое, прежде подготовленное (препарированное), Внутреннее. Это называется: очищенным и чистым, облагороженным, Внутреннее человека, другими словами, его астральное тело, должно быть подвергнуто Катарсису. Тогда может он ожидать, что внешнее Духовное вольется в него для просветления. Это свершается, когда человек настолько далеко подготовлен, что он свое астральное тело подверг Катарсису и через это образовал свои внутренние органы познавания. Тогда астральное тело, когда оно теперь погружается в эфирное тело и физическое тело при всех обстоятельствах есть так далеко (развито), что следует просветление, Фотисмос. То, что действительно наступает, есть равно (именно), что астральное тело отпечатывает свои органы в эфирном теле, через что задействуется затем, что человек воспринимает вокруг себя Духовный мир, что итак его Внутреннее, астральное тело, принимает то, что может предложить ему эфирное тело, что эфирное тело извлекает (высасывает) ему из целого Космоса, из космического Я.

Zweierlei ist dazu nцtig: daß der Mensch sich präpariert durch Katharsis und Erleuchtung, dann aber sein Inneres frei цffnet der geistigen Welt. Das Innere des Menschen dürfen wir in diesem Erkenntniszusammenhang vergleichen mit dem Weiblichen, das Äußere mit dem Mдnnlichen. Das Innere muß für die Aufnahme des höheren Selbstes empfдnglich gemacht werden. Ist es empfдnglich, dann strömt aus der geistigen Welt des Menschen höheres Selbst in den Menschen ein. Denn wo ist des Menschen höheres Selbst? Ist es da drinnen im persönlichen Menschen? Nein! Auf Saturn, Sonne und Mond war das höhere Selbst ausgegossen über den ganzen Kosmos. Damals war das Ich des Kosmos ausgegossen über den Menschen, und dieses Ich muß der Mensch auf sich wirken lassen. Er muß dieses Ich wirken lassen auf sein vorher präpariertes Inneres. Das heißt: Geläutert und gereinigt, veredelt, der Katharsis unterworfen werden muß des Menschen Inneres, mit anderen Worten, sein Astralleib. Dann kann er erwarten, daß das äußere Geistige zu seiner Erleuchtung in ihn einströmt. Das geschieht, wenn der Mensch so weit vorbereitet ist, daß er seinen Astralleib der Katharsis unterworfen und dadurch seine inneren Erkenntnisorgane ausgebildet hat. Dann ist der Astralleib, wenn er jetzt untertaucht in den Ätherleib und physischen Leib, unter allen Umständen so weit, daß die Erleuchtung, der Photismos, erfolgt. Das, was wirklich eintritt, ist eben, daß der Astralleib seine Organe abdruckt im Ätherleibe, wodurch dann bewirkt wird, daß der Mensch um sich herum eine geistige Welt wahrnimmt, daß also sein Inneres, der astralische Leib, empfдngt, was ihm der Ätherleib zu bieten vermag, was ihm der Ätherleib heraussaugt aus dem ganzen Kosmos, aus dem kosmischen Ich.

Христианская эзотерика это очищенное астральное тело, которое в момент, где оно подвержено (подчинено) просветлению, не содержит ничего от нечистых впечатлений физического мира, но (содержит) только органы познавания Духовного мира, именовало "чистая, целомудренная, мудрая дева (юная женщина, девственница) София". Через все то, что человек принимает в себя в Катарсисе, чистит и очищает он свое астральное тело до "девы Софии". И к "деве Софии" приходит напротив (навстречу) Космическое Я, мировое-Я, которое задействует просветление, делает итак то, что человек имеет вокруг себя свет, Духовный свет. Это второе, что приходит к "деве Софии", Христианская эзотерика именовала - и именует также сегодня еще - "Святой Дух". Так что в Христианско-эзотерическом смысле совершенно правильно говорят, когда говорят: Христианский эзотерик через свои процессы посвящения достигает очищения и чистки своего астрального тела; он делает свое астральное тело "девой Софией" и осветляется (свыше) - если вы желаете, можете именовать это осеняется (свыше) - "Святым Духом", Космическим мировым-Я. И тот, который есть итак просветленный, который, другими словами в смысле Христианской эзотерики, принял в себя "Святой Дух", говорит тогда впредь в неком другом смысле. Как говорит он? Он говорит так, что это не есть его мнение, когда он говорит о Сатурне, Солнце, Луне, о различных членах человеческого существа, о процессах мирового развития. Его воззрения не входят при этом в рассмотрение. Когда некий такой говорит о Сатурне, говорит Сатурн из него. Когда он говорит о Солнце, говорит из него Духовная сущность Солнца. Он есть инструмент; его Я ушло вниз (утонуло), это называется - в такие моменты стало неличным (безличным), и это есть мировое-Я, которое обслуживается (пользуется) им, как орудием, чтобы говорить через него. Следовательно у действительных эзотерических учениях, которые происходят из Христианской эзотерики, нельзя говорить о воззрениях или мнениях. Это в высшем смысле слова неправильно. Они тут не существуют. Тот, который в смысле Христианской эзотерики, с правильным настроем говорит о мире, говорит себе: Главное приходится не на то, что я говорю людям, тут снаружи были две лошади, одна мне нравится менее (хорошо), я верю (думаю), что она есть ленивая лошадь. На что приходится главное есть то, чтоб я описываю другому (человеку) лошадей и воспроизвожу факты! Об этом идет дело, что с исключением каждого (любого) личного мнения, рассказывается наблюдаемое из Духовного мира. В каждой духо-научной (теософской) системе учения должна просто рассказываться последовательность фактов; это не должно иметь ничего общего (поделать) с воззрениями того, который тут рассказывает.

Die christliche Esoterik nannte diesen gereinigten, geläuterten astralischen Leib, der in dem Augenblick, wo er der Erleuchtung unterworfen ist, nichts von den unreinen Eindrücken der physischen Welt in sich enthält, sondern nur die Erkenntnisorgane der geistigen Welt, die "reine, keusche, weise Jungfrau Sophia". Durch alles das, was der Mensch aufnimmt in der Katharsis, reinigt und läutert er seinen astralischen Leib zur "Jungfrau Sophia". Und der "Jungfrau Sophia" kommt entgegen das kosmische Ich, das Welten-Ich, das die Erleuchtung bewirkt, das also macht, daß der Mensch Licht um sich herum hat, geistiges Licht. Dieses Zweite, das zur "Jungfrau Sophia" hinzukommt, nannte die christliche Esoterik - und nennt es auch heute noch - den "Heiligen Geist". So daß man im christlich-esoterischen Sinne ganz richtig spricht, wenn man sagt: Der christliche Esoteriker erreicht durch seine Einweihungsvorgänge die Reinigung und Läuterung seines astralischen Leibes; er macht seinen astralischen Leib zur "Jungfrau Sophia" und wird überleuchtet - wenn Sie wollen, können Sie es überschattet nennen - von dem "Heiligen Geiste", von dem kosmischen Welten-Ich. Und der, der also erleuchtet ist, der mit anderen Worten im Sinne der christlichen Esoterik den "Heiligen Geist" in sich aufgenommen hat, redet fortan dann in einem anderen Sinne. Wie redet er? Er redet so, daß es nicht seine Meinung ist, wenn er über Saturn, Sonne, Mond redet, über die verschiedenen Glieder der menschlichen Wesenheit, über die Vorgänge der Weltentwickelung. Seine Ansichten kommen dabei ganz und gar nicht in Betracht. Wenn ein solcher über den Saturn redet, redet der Saturn aus ihm. Wenn er über die Sonne redet, redet die geistige Wesenheit der Sonne aus ihm. Er ist das Instrument; sein Ich ist untergegangen, das heißt für solche Augenblicke unpersönlich geworden, und das kosmische Welten-Ich ist es, das sich seiner als Werkzeug bedient, um durch ihn zu sprechen. Daher darf man bei den wirklichen esoterischen Lehren, die aus der christlichen Esoterik herauskommen, nicht von Ansichten oder Meinungen reden. Das ist im höchsten Sinne des Wortes nicht richtig. Die gibt es da nicht. Derjenige, der im Sinne der christlichen Esoterik mit der richtigen Gesinnung von der Welt spricht, sagt sich: Nicht darauf kommt es an, daß ich den Leuten sage, da waren zwei Pferde draußen, das eine gefällt mir weniger gut, ich glaube, daß das ein faules Pferd ist. Worauf es ankommt, ist, daß ich den anderen die Pferde beschreibe und die Tatsachen wiedergebe! Darum handelt es sich, daß mit Ausschluß jeder persönlichen Meinung das Beobachtete aus der geistigen Welt erzählt wird. In jedem geisteswissenschaftlichen Lehrsystem muß einfach die Tatsachenfolge erzählt werden; das darf mit den Ansichten desjenigen, der da erzählt, gar nichts zu tun haben.

Так, мы узнали два понятия прежде всего в их Духовном значении. Мы узнали сущность "девы Софии", которая есть очищенное астральное тело и мы узнали сущность "Святого Духа", Космического мирового-Я, который принимается "девой Софией" и может затем говорить из упомянутого астрального тела.

So haben wir zwei Begriffe zunächst in ihrer geistigen Bedeutung kennengelernt. Wir haben kennengelernt das Wesen der "Jungfrau Sophia", das der geläuterte Astralleib ist, und kennengelernt haben wir das Wesen des "Heiligen Geistes", des kosmischen Welten-Ichs, das von der "Jungfrau Sophia" empfangen wird und aus dem betreffenden astralischen Leib heraus dann sprechen kann.

Еще нечто другое, некую еще более высокую ступень должны достичь, это есть: мочь кому-нибудь помочь, мочь дать ему импульсы достичь обоих. Люди нашей эпохи эвлюции могут принять "деву Софию", очищенное астральное тело, и "Святой Дух", просветление, в изложенном способе. Дать Земле то, что для этого необходимо, мог только Христос Иисус. Он привил Духовной части Земли силы, которые делают возможным, чтоб вообще могло свершиться то, что было изложено с Христианским посвящением. Через что это пришло (наступило)?

Noch etwas anderes, eine noch höhere Stufe ist zu erlangen, das ist: jemandem helfen zu können, ihm die Impulse geben zu können, beides zu erlangen. Die Menschen unserer Evolutionsepoche können die "Jungfrau Sophia", den geläuterten Astralleib, und den "Heiligen Geist", die Erleuchtung, in der geschilderten Weise empfangen. Geben konnte der Erde das, was dazu notwendig ist, nur der Christus Jesus. Er hat dem geistigen Teil der Erde die Kräfte eingeimpft, die es möglich machen, daß überhaupt das geschehen kann, was mit der christlichen Einweihung geschildert worden ist. Wodurch ist dies gekommen?

Двоякое должны мы привнести к пониманию этого. Мы должны во-первых ознакомиться с нечто (чем-то) историческим; с (тем) родом давания имени, который был совсем другим во время, как (когда) были написаны Евангелия, чем он есть сегодня.

Zweierlei müssen wir zu dessen Verständnis herbeitragen. Wir müssen uns erstens mit etwas rein Geschichtlichem bekanntmachen: mit der Art der Namengebung, die eine ganz andere war in der Zeit, als die Evangelien geschrieben wurden, als sie heute ist.

Те, которые сегодня толкуют Евангелия, вообще не понимают принципа давания имени ко времени Евангелий и следовательно говорят не так, как они должны бы говорить. Это ведь чрезвычайно тяжело изложить, каков был тогда принцип давания имени. Но мы можем однако-же сделать его себе понятным, если мы его также только эскизочно можем наметить. Помыслите вы себе, что мы у некого человека, который нам выступает напротив (навстречу), не оставались бы стоять при том, ему вообще не принадлежащем имени, которое он получает абстрактными путями, которые, сегодня так обычны для давания имени, но мы стали бы прислушиваться и обращать внимание (на то), какие его наивыдающиеся свойства, наиострейшая примета есть в его характере, и затем мы были бы в положении (состоянии) ясновидчески исследовать более глубокое осново-положение его сущности, и затем, (согласно) по важнейшим свойствам, которые мы верили (они) должны быть приложимы к нему, давали ему его имя.

Diejenigen, die heute die Evangelien auslegen, verstehen das Prinzip der Namengebung zur Zeit der Evangelien gar nicht und reden daher nicht so, wie sie reden müßten. Es ist ja außerordentlich schwierig zu schildern, wie das Prinzip der Namengebung damals war. Aber wir können es uns doch verständlich machen, wenn wir es auch nur skizzenhaft andeuten können. Denken Sie sich, wir würden bei einem Menschen, der uns entgegentritt, nicht stehen bleiben bei jenem gar nicht zu ihm gehörigen Namen, den er auf den abstrakten Wegen erhält, die nun einmal heute für die Namengebung üblich sind, sondern wir würden lauschen und achtgeben, welches seine hervorragendsten Eigenschaften, das hervorstechendste Merkmal in seinem Charakter ist, und wir würden in der Lage sein, hellseherisch die tiefere Grundlage seines Wesens zu erforschen, und würden dann nach den wichtigsten Eigenschaften, die wir ihm glauben beilegen zu müssen, seinen Namen ihm geben.

Проследили бы мы некое такое давание имени, тогда мы приблизительно на некой более низкой и элементарной степени исполнили бы нечто аналогичное (тому), что исполняли при давании имени те, которые в смысле писателя Иоанна-Евангелия, давали имена. Если я желал бы сделать себе верно понимаемым то, как писатель Иоанна-Евангелия подходил к делу при своем давании имени, я должен был бы сказать: Этот писатель Иоанна-Евангелия, обозрел внешнюю историческую мать Иисуса и ее наиострейшие свойства, и, теперь, сказал: Где найду я для нее некое имя, которое наисовершеннейше выражает ее сущность? И потому что она через более ранние инкарнации, которые она проделала, пришла вплоть до к Духовной высоте, на которой она стояла, потому что она в своей внешней личности явилась как бы, как некий отпечаток, как некое откровение того, что в Христианской эзотерике именуют "дева София", то наименовал он мать Иисуса "дева София". Так в эзотерических местах (святилищах), где изучалось Христианство, она всегда называлась: "дева София". Экзотерически он вообще оставляет ее ненаименованной, в противоположность другим Евангелистам, которые избрали для нее профанационное (мирское) имя Мария. Он не мог взять профанационное (мирское) имя. Иоанн должен был в имени выразить глубокое мировое историческое развитие. Он делает это, тем что он отмечает, что она не может быть наименована Мария, более того, он ставит рядом с ней ее сестру Марию, жену Клеопову, и именует ее просто "мать Иезу (Иисуса)". Через это он отмечает, что он не желает наименовать (называть) ее имя, что оно открыто не может быть дано известным. В эзотерических кругах именовали ее всегда "дева София". Она была та, которая, как внешняя историческая личность, презентирует (представляет) "деву Софию".

Würden wir eine solche Namengebung einmal befolgen, dann würden wir ungefähr auf einer niederen, elementaren Stufe etwas Ähnliches ausführen, was diejenigen ausgeführt haben bei einer Namengebung, die im Sinne des Schreibers des Johannes-Evangeliums Namen gegeben haben. Wenn ich mich recht verständlich machen wollte, wie der Schreiber des Johannes-Evangeliums bei seiner Namengebung zu Werke ging, müßte ich jetzt sagen: Dieser Schreiber des Johannes-Evangeliums hat sich die äußere geschichtliche Mutter des Jesus auf ihre hervorstechendsten Eigenschaften hin angesehen und hat nun gesagt: Wo finde ich einen Namen für sie, der ihr Wesen am vollkommensten ausdrückt? Und weil sie durch die früheren Inkarnationen, die sie durchgemacht hatte, bis zu der geistigen Höhe gekommen war, auf der sie stand, weil sie in ihrer äußeren Persönlichkeit gleichsam als ein Abdruck, als eine Offenbarung erschien dessen, was man in der christlichen Esoterik nennt die "Jungfrau Sophia", so nannte er die Mutter des Jesus die "Jungfrau Sophia". So hat sie immer geheißen in den esoterischen Stätten, wo das Christentum esoterisch gelehrt worden ist: die "Jungfrau Sophia". Exoterisch läßt er sie überhaupt unbenannt, gegenüber den anderen Evangelisten, die den Profan-Namen Maria für sie gewählt haben. Er durfte nicht den Profan-Namen nehmen. Johannes mußte im Namen ausdrücken die tiefe weltgeschichtliche Entwickelung. Das tut er, indem er andeutet, daß sie nicht Maria genannt werden kann, vielmehr stellt er neben sie ihre Schwester Maria, Kleophas Weib, und nennt sie einfach "Jesu Mutter". Dadurch deutet er an, daß er ihren Namen nicht nennen will, daß er цffentlich nicht bekanntgegeben werden kann. In esoterischen Kreisen nannte man sie immer die "Jungfrau Sophia". Sie war diejenige, die als äußere historische Person repräsentiert die "Jungfrau Sophia".

Если мы теперь желаем еще дальше проникнуть в сущность Христианства и его основателя, то мы должны установить перед нашей Душой еще некую другую Мистерию. Мы должны уяснить себе о том, что мы должны различать между тем, что в Христианской эзотерике именуют "Иисус из Назарета" и тем, что именуют "Христос Иисус", Христос в Иисусе из Назарета. Что это называется? Это называется следующее.

Wollen wir jetzt weiter vordringen in das Wesen des Christentums und seines Begründers, so müssen wir noch ein anderes Mysterium vor unsere Seele hinstellen. Wir müssen uns klar sein darüber, daß wir unterscheiden müssen zwischen dem, was man in der christlichen Esoterik nennt "Jesus von Nazareth", und dem, was man nennt den "Christus Jesus", den Christus in dem Jesus von Nazareth. Was heißt das? Das heißt folgendes.

Прежде всего в исторической личности Иисуса из Назарета мы имеем дело с высокоразвитым человеком, который прошел через многие воплощения и опять воплотился после некого высокого периода развития, который через это был притянут (привлечен) к некой такой чистой матери, что писатель Иоанна-Евангелия мог именовать ее "дева София". Мы имеем, итак, дело с неким высоко стоящим человеком, Иисусом из Назарета, который в своем развитии уже в предшествуюшей инкарнации далеко продвинулся и в этой инкарнации вступил на некую высокую Духовную ступень.

Wir haben es zunächst zu tun in der historischen Persönlichkeit des Jesus von Nazareth mit einem hochentwickelten Menschen, der durch viele Inkarnationen hindurchgegangen und wiederverkörpert ist nach einer hohen Entwickelungsperiode, der dadurch hingezogen wurde zu einer so reinen Mutter, daß der Schreiber des Johannes-Evangeliums sie nennen durfte die "Jungfrau Sophia". Wir haben es also zu tun mit einem hochstehenden Menschen, dem Jesus von Nazareth, der in seiner Entwickelung schon in der vorhergehenden Inkarnation weit vorangekommen war und in diese Inkarnation auf einer hohen geistigen Stufe eintrat.

Другие Евангелисты, кроме писателя Иоанна-Евангелия, просветлены не в такой высокой мере, как писатель Иоанна-Евангелия. Им много более открыт чувственный, действительный мир, в котором они видят странствующим их учителя и Мессию, как Иисуса из Назарета. Напротив, им сокрыты тайные (таинственные) Духовные совместные взаимозависимости, по меньшей мере в тех высотах, в которые взглядывает писатель Иоанна-Евангелия. Следовательно, вы должны возложить совсем особую значимость (ценность) на то, что в Иисусе из Назарета изживалось то, что всегда жило в Еврействе, что всегда размножалось далее в Еврействе, как идущий через все поколения, Бог Евреев, Отец. Следовательно, они это также выражают. Они говорят: Когда мы прослеживаем назад происхождение Иисуса из Назарета через поколения, то мы можем показать, что в нем действительно струится кровь, которая протекала через поколения. Они дают, следовательно, регистр родов (родословную), и именно соответственно тому, как они сами опять-таки стоят на различных ступенях своего развития. Матфею главное приходится прежде всего на то, что он показывает: В Иисусе из Назарета мы имеем перед собой некого человека, в котором живет Отец Авраам; кровь Отца Авраама струится вниз вплоть до к нему. Следовательно, он выдает регистр родов вплоть до к Аврааму (Матфей 1, 1 - 17). Он стоит на неком более материальном установочном пункте, чем Лука. Последнему главное приходится на то, (чтоб) не только показать, что в Иисусе жил Бог, который жил уже в Аврааме, но главное ему приходится на то, (чтоб) показать, что происхождение, кровную последовательность можно проследить еще далее, вплоть до к Адаму, и Адам был сын самого Божества, это называется - он принадлежал ко времени, когда люди сперва (впервые) перешли из Духовности в телесность (Лука 3, 23 - 38). Главное обоим приходится на то, чтоб показать, что этот временной Иисус из Назарета полностью вставлен в то, что ведет назад к Божественному Отцовству.

Die anderen Evangelisten außer dem Schreiber des Johannes-Evangeliums sind nicht in einem so hohen Maße erleuchtet wie der Schreiber des Johannes-Evangeliums. Ihnen ist vielmehr die sinnliche, wirkliche Welt offen, in der sie ihren Meister und Messias wandeln sehen als Jesus von Nazareth. Dagegen sind ihnen die geheimeren spirituellen Zusammenhänge, wenigstens in denjenigen Höhen verborgen, in die der Schreiber des Johannes-Evangeliums blickt. Sie müssen daher einen ganz besonderen Wert darauf legen, daß sich in dem Jesus von Nazareth dasjenige auslebt, was immerdar gelebt hat im Judentum, was immer im Judentum sich fortgepflanzt hat als der durch alle Generationen gehende Gott der Juden, der Vater. Daher drücken sie das auch aus. Sie sagen: Wenn wir die Abstammung des Jesus von Nazareth durch die Generationen zurückverfolgen, so können wir nachweisen, daß wirklich in ihm das Blut rinnt, das durch die Generationen hindurchgeronnen ist. - Sie geben daher die Geschlechtsregister an, und zwar entsprechend dem, wie sie selbst wiederum auf den verschiedenen Stufen der Entwickelung stehen. Matthäus kommt es vor allem darauf an, daß er zeigt: Wir haben in dem Jesus von Nazareth einen Menschen vor uns, in dem der Vater Abraham lebt; das Blut des Vaters Abraham ist heruntergeronnen bis zu ihm. Daher gibt es das Geschlechtsregister an bis zu Abraham (Matth. 1, 1-17). Er steht auf einem materielleren Standpunkt als Lukas. Letzerem kommt es darauf an, nicht nur zu zeigen, daß der Gott in Jesus lebte, der schon in Abraham lebte, sondern ihm kommt es darauf an, zu zeigen, daß man die Abstammung, die Blutsfolge noch weiter hinauf bis zu Adam verfolgen kann, und Adam war ein Sohn der Gottheit selbst, das heißt er gehörte der Zeit an, wo die Menschen erst aus der Geistigkeit in die Leiblichkeit übergegangen sind (Lukas 3, 23-38). Darauf kommt es beiden, Matthäus und Lukas, an: zu zeigen, daß dieser zeitliche Jesus von Nazareth voll darinnen steckt in dem, was auf die göttliche Vaterschaft selbst zurückführt.

Писателю Иоанна-Евангелия, который взглядывал в Духовное, главное приходилось не на это; ибо ему главное приходилось не на Слово: "Я и Отец Авраам есть одно", но он желал показать: Каждое мгновение в человеке существует некое (одно) Вечное, которое было в человеке до Отца Авраама. В пра-начале был Логос, который называется тут "Я-есть". Раньше, чем были все вещи и существа, был он; он был в пра-начале.

Dem Schreiber des Johannes-Evangeliums, der in das Spirituelle blickte, kam es darauf nicht an; denn ihm kam es nicht an auf das Wort: "Ich und der Vater Abraham sind eins", sondern er wollte zeigen: Jeden Augenblick gibt es im Menschen ein Ewiges, das vor dem Vater Abraham im Menschen war. Es war im Urbeginn der Logos, der da heißt "Ich-bin". Früher, als alle äußeren Dinge und Wesenheiten waren, war er; er war im Urbeginn.

Для тех, которые больше желали излагать Иисуса из Назарета и (которые) также могли только его излагать, дело шло о том, чтоб показать, как кровь с начала струилась вниз через поколения. Им было важно показать, что в Иосифе, отце Иисуса из Назарета, жила кровь, которая текла вниз через поколения.

Es handelte sich also für die, die mehr schildern wollten den Jesus von Nazareth und auch nur ihn schildern konnten, darum, zu zeigen, wie das Blut von Anfang an herunterrann durch die Generationen. Wichtig war es ihnen, zu zeigen, daß im Joseph, dem Vater des Jesus von Nazareth, lebte das Blut, das durch die Generationen herunterfloß.

Здесь было бы естественно необходимо, когда мы могли бы говорить совсем эзотерически, говорить о понятии так называемого "Conceptio Immaculata - непорочное (незапятнанное) зачатие", которое, однако может быть обсуждаемо только в самом узком кругу. Оно принадлежит к наиглубочайшим Мистериям, которые вообще существуют; и недопонимания, которые примыкают к этому понятию, покоются на том, что люди не знают, что вообще должно быть понимаемо под Conceptio Immaculata. Люди думают, оно означает (то), что тут не было якобы никакого отцовства. Это не есть так, но за этим располагается много более глубокая и (полно) таинственная вещь (дело). И с тем, что располагается за этим, объединяется прямо то, что желают показать другие Евангелисты: что Иосиф есть отец. Отрицали бы это, то стало бы полностью бессмысленно то, что они усердствуют показать. Они желают показать, что в Иисусе из Назарета живет древний Бог. Лука особенно желает показать это отчетливо. Следовательно, целый (весь) регистр родов он возводит вверх к Адаму и затем к Богу. Как иначе пришел бы он к этому результату, когда он желал собственно только сказать: Я показываю вам, что существует это родословное дерево, но собственно Иосиф не имеет с ним ничего общего. Это было бы однако-же странно, когда люди усердствовали выставить Иосифа, как некую такую важную личность, и затем опять-таки убирали его из целого процесса.

Hier würde es natürlich, wenn wir ganz esoterisch sprechen könnten, notwendig sein, über den Begriff der sogenannten "unbefleckten Empfдngnis" zu sprechen, der "Conceptio Immaculata", der aber nur im allerengsten Kreise erörtert werden kann. Aber er gehört zu den tiefsten Mysterien, die es überhaupt gibt; und die Mißverständnisse, die sich an diesen Begriff knüpfen, rühren davon her, daß die Menschen nicht wissen, was überhaupt unter der Conceptio immaculata verstanden werden muß. Die Menschen glauben, es bedeutet, daß keine Vaterschaft da wäre. Das ist es nicht, sondern eine viel tiefere, geheimnisvollere Sache liegt dahinter. Und mit dem, was dahinter liegt, ist gerade dasjenige vereinbar, was die ändern Evangelisten zeigen wollen: daß Joseph der Vater ist. Würden sie das in Abrede stellen, so würde es völlig sinnlos sein, was sie sich zu zeigen bemühen. Sie wollen zeigen, daß der alte Gott im Jesus von Nazareth lebt. Lukas insbesondere will es deutlich zeigen. Daher führt er die ganze Geschlechtsfolge bis hinauf zu Adam und dann zu Gott. Wie käme er sonst zu diesem Resultat, wenn er eigentlich nur sagen wollte: Ich zeige euch, daß dieser Stammbaum existiert, aber eigentlich hatte der ganze Joseph gar nichts damit zu tun. Es wäre doch sonderbar, wenn sich die Leute bemühten, den Joseph als eine so wichtige Persönlichkeit hinzustellen, und ihn dann wiederum abschieben von dem ganzen Vorgang.

Теперь, однако, при событии Палестины мы имеем дело не только с этой высокоразвитой личностью Иисуса из Назарета, которая проделала многие инкарнации и развила себя так высоко, что она нуждалась в такой выдающейся матери, но мы имеем еще дело со второй Мистерией.

Nun aber haben wir es bei dem Ereignis von Palästina nicht bloß zu tun mit dieser hochentwickelten Persönlichkeit des Jesus von Nazareth, die viele Inkarnationen durchgemacht und sich so hoch entwickelt hatte, daß sie eine so hervorragende Mutter brauchte, sondern wir haben es noch mit einem zweiten Mysterium zu tun.

Как (когда) Иисус из Назарета был тридцати лет, он также еще через то, что он пережил в своем тогдашнем воплощении, пришел так далеко (в развитии), что он мог исполнить некий процесс, который может быть исполнен в исключительных случаях. Мы знаем, что человек состоит из физического тела, эфирного тела, астрального тела и Я. Этот четырех-членный человек есть человек, который живет среди нас. Когда человек стоит на некой известной высоте развития ему возможно, в некий определенный временной пункт, извлечь свое Я из трех тел и оставить таковые исправными и полностью здоровыми. Это Я уходит затем в Духовный мир, и три тела остаются. Этот процесс встречаем мы временами в мировом развитии. У какого-нибудь человека наступает то, что тут есть некий особенно высокий, отрешенный момент, который при известных обстоятельствах может протягиваться также за некий длинный временной промежуток. Тут Я уходит прочь, уходит в Духовный мир; и потому что его три тела так высоко развиты через Я, которое было в них, есть они пригодные инструменты (орудия) для некого еще более высокого существа, которое берет их в свое владение. На тридцатом году Иисуса из Назарета его физическое тело, эфирное тело и астральное тело берет в свое владение та сущность, которую мы наменовали Христос. Эта Христос-Сущность не могла воплотиться в обыкновенном детском теле, но только в неком теле, которое было подготовлено к этому через некое высокоразвитое Я. Ибо эта Христос-Сущность не была прежде ни разу воплощена в неком физическом теле. С тридцатого года мы имеем, итак, дело с Христосом в Иисусе из Назарета.

Als der Jesus von Nazareth dreißig Jahre alt war, war er auch noch durch das, was er in seiner damaligen Inkarnation erlebt hatte, so weit gekommen, daß er einen Prozeß vollziehen konnte, der in Ausnahmefällen vollzogen werden kann. Wir wissen, daß der Mensch besteht aus physischem Leib, Ätherleib, Astralleib und Ich. Dieser viergliedrige Mensch ist der Mensch, der unter uns lebt. Wenn der Mensch auf einer gewissen Entwickelungshöhe steht, ist es ihm möglich, in einem bestimmten Zeitpunkt sein Ich herauszuholen aus den drei Leibern und diese intakt als vollkommen heile Leiber zurückzulassen. Dieses Ich geht dann in die geistige Welt, und die drei Leiber bleiben zurück. Diesem Prozeß begegnen wir zuweilen in der Weltenentwickelung. Bei irgendeinem Menschen tritt es ein, daß ein besonders hoher, entrückter Augenblick da ist, der unter Umständen sich auch über einen längeren Zeitraum ausdehnen kann. Da geht das Ich fort, geht in der geistige Welt; und weil die drei Leiber so hoch entwickelt sind durch das Ich, das in ihnen war, sind sie brauchbare Werkzeuge für eine noch höhere Wesenheit, die von ihnen Besitz nimmt. Im dreißigsten Jahre des Jesus von Nazareth nimmt nun von dessen physischem Leibe, Ätherleibe und Astralleibe dasjenige Wesen Besitz, das wir den Christus genannt haben. Dieses Christus-Wesen konnte sich nicht in einem gewöhnlichen Kindesleibe inkarnieren, sondern nur in einem Leibe, der erst durch ein hochentwickeltes Ich dazu vorbereitet war. Denn dieses Christus-Wesen war vorher noch niemals in einem physischem Leibe inkarniert gewesen. Von dem dreißigsten Jahre ab haben wir es also mit dem Christus im Jesus von Nazareth zu tun.

Что тут вступило в истинности? В истинности телесность Иисуса из Назарета, которая была оставлена, была так (настолько) зрела, так (полно) совершенна, что в нее мог внедриться Логос Солнца, сущность шести Элохим(ов), как мы описывали ее, как Духовную сущность Солнца. Она могла на три года воплотиться в этой телесности, могла стать плоть. Логос Солнца, который может сиять внутрь в человека через просветление, вступает он сам, Святой Дух, мировое-Я, Космическое Я и отныне, в эти три года, из тела Иисуса говорит Логос Солнца. Христос говорит из тела Иисуса в течение трех лет. Это событие отмечается в Иоанна-Евангелии и также в других Евангелиях, как снисхождение (сошествие) голубя, Святого Духа, на Иисуса из Назарета. В эзотерическом Христианстве говорится это так, что в этот момент Я Иисуса из Назарета покидает его тело и что отныне это есть Христос-Дух, который говорит из него, чтоб учить (поучать) и действовать. Это есть первое событие, которое свершается в смысле Иоанна-Евангелия. Теперь мы имеем Христоса в астральном теле, эфирном теле и физическом теле Иисуса из Назарета. Христос действует в смысле, как мы это описывали, вплоть до к Мистерии Голгофы. Что свершается на Голгофе?

Was war da eingetreten in Wahrheit? In Wahrheit war diese Leiblichkeit des Jesus von Nazareth, die er zurückgelassen hatte, so reif, so vollendet, daß in sie eindringen konnte der Sonnenlogos, das Wesen der sechs Elohim, wie wir es beschrieben haben als das geistige Wesen der Sonne. Es konnte sich für drei Jahre in dieser Leiblichkeit inkarnieren, konnte Fleisch werden. Der Sonnenlogos, der hineinscheinen kann durch die Erleuchtung in den Menschen, er selbst, der Heilige Geist, tritt ein, das Welten-Ich, das kosmische Ich tritt ein, und es spricht fortan der Sonnenlogos in diesen drei Jahren aus dem Jesuskörper. Der Christus spricht aus dem Jesuskörper die drei Jahre hindurch. Dieser Vorgang wird angedeutet im Johannes-Evangelium und auch in den anderen Evangelien als das Herabsteigen der Taube, des Heiligen Geistes auf den Jesus von Nazareth. Im esoterischen Christentum wird das so gesagt, daß in diesem Augenblicke das Ich des Jesus von Nazareth dessen Körper verläßt und daß in ihm fortan der Christus-Geist ist, der aus ihm spricht, um zu lehren und zu wirken. Das ist das erste Ereignis, das geschieht, im Sinne des Johannes-Evangeliums. Jetzt haben wir den Christus im Astralleibe, Ätherleibe und physischen Leibe des Jesus von Nazareth. Der Christus wirkt in dem Sinne, wie wir das beschrieben haben, bis zu dem Mysterium von Golgatha. Was geschieht auf Golgatha?

На Голгофе свершается следующее: Мы схватим во взоре момент, который собственно важен, где кровь струится из ран Распятого (на кресте). Теперь, я желаю то, что тут свершается, сравнить с нечто другим, чтобы вы меня лучше поняли.

Auf Golgatha geschieht das Folgende. Wir fassen den Augenblick ins Auge, der der eigentlich wichtige ist, wo das Blut fließt aus den Wunden des Gekreuzigten. Nun will ich das, was da geschieht, mit etwas anderem vergleichen, damit Sie mich besser verstehen.

Помыслите вы себе, вы имели бы некий сосуд с водой. В этой воде была бы растворена соль, так чтоб вода была бы достаточно прозрачна. Через то, что вы нагрели воду, вы сделали раствор соли. Теперь вы охлаждаете воду. Соль отлагается (оседает) и вы видите, как внизу соль уплотняется и отлагается внизу. Это есть процесс для того, который видит только физическими глазами. Для того, однако, который видит Духовными глазами, свершается еще нечто другое. В то время, как соль уплотняется, Дух соли протекает наверх через воду и наполняет ее. Соль может только через то стать плотнее, что Дух соли покидает соль и распространяется (расширяется) в воде. Кто знает вещи, таковой знает, что тут, где свершается уплотнение, также всегда имеет место одухотворение. Что, итак, уплотняется вниз, имеет свой противообраз (согласно) по Духовному, вверх. Совсем точно также, как затем, когда эта соль стекает вниз и уплотняется тут, Дух соли вытекает вверх и распространяется (расширяется) наверх, равно также наличествовал не только физический процесс, как (когда) кровь истекала из ран Спасителя. но тем, что эта кровь истекала, она действительно сопровождалась неким Духовным процессом. И этот Духовный процесс состоит в том, что Святой Дух, который был тут принят при Крещении, соединился с Землей, что Христос сам влился в сущность Земли. Отныне Земля была превращена. Ибо это располагается в основе того, что вам было сказано в ранних докладах: если с некой удаленной Звезды взглядывали бы на Землю, то могли бы видеть, как весь (внешний) вид Земли изменился с событием Голгофы. Земле должен был сообщиться Логос Солнца, заключить с Землей некий союз, стать Духом Земли. Путь, через который он это сделал (проделал), состоит в том, что он на тридцатом году Иисуса из Назарета вселился в эти тела, три года действовал тут внутри и затем стал удержан (сохранен) для Земли.

Denken Sie sich, Sie hätten hier ein GefдЯ mit Wasser. In diesem Wasser wäre aufgelöst ein Salz, so daß das Wasser ziemlich durchsichtig wäre. Dadurch, daß Sie das Wasser erwärmt haben, haben Sie eine Salzlösung gemacht. Nun kühlen Sie das Wasser ab. Das Salz lagert sich ab, und Sie sehen, wie von unten an das Salz sich verdichtet und unten sich ablagert. Das ist der Vorgang für den, der nur mit physischen Augen sieht. Für den aber, der mit geistigen Augen sieht, geschieht noch etwas anderes. Während sich unten das Salz verdichtet, durchströmt nach oben der Geist des Salzes das Wasser und erfüllt es. Das Salz kann nur dadurch dichter werden, daß der Geist des Salzes das Salz verläßt und sich im Wasser ausbreitet. Wer die Dinge kennt, der weiß, daß da, wo eine Verdichtung geschieht, auch immer eine Vergeistigung stattfindet. Was also sich nach unten verdichtet, hat sein Gegenbild nach dem Geistigen, nach oben. Ganz genau ebenso wie dann, wenn dieses Salz nach unten sickert und sich da verdichtet, der Geist des Salzes ausströmt und sich nach oben hin verbreitet, ebenso war nicht nur ein physischer Vorgang vorhanden, als das Blut herausrann aus den Wunden des Erlösers, sondern indem das Blut herausrann, war das wirklich begleitet von einem geistigen Vorgange. Und dieser geistige Vorgang besteht darin, daß der Heilige Geist, der da aufgenommen war bei der Taufe, sich mit der Erde verband, daß der Christus selbst einfloß in das Wesen der Erde. Von jetzt an war die Erde verwandelt. Denn das liegt dem zugrunde, was Ihnen in den früheren Vorträgen gesagt worden ist: man hätte sehen können, wenn man von einem fernen Stern auf die Erde geblickt haben würde, daß das ganze Aussehen der Erde mit dem Ereignis von Golgatha sich veränderte. Es sollte sich der Sonnenlogos mitteilen der Erde, ein Bündnis mit der Erde schließen, der Geist der Erde werden. Der Weg, durch den er das getan, besteht darin, daß er im dreißigsten Jahre des Jesus von Nazareth in dessen Leiber ein gezogen ist, drei Jahre darin gewirkt hat und dann für die Erde erhalten worden ist.

И, теперь, дело идет о том, что в каждом действительном Христианине должно быть действие этого события, что должно существовать нечто, через что действительный Христианин мало-помалу получает задаток для некого, в Христианском смысле очищенного, астрального тела. Для Христианина тут должно быть нечто, через что он свое астральное тело мало-помалу может сделать аналогичным (подобным) некой "деве Софии", чтоб через это принять в себя "Святого Духа", который, ведь, иначе также мог бы быть распространен по Земле, но не мог бы быть принят тем, чье астральное не аналогично (не уподоблено) "деве Софии". Тут должно быть нечто, что содержит в себе силу сделать человеческое астральное тело "девой Софией".

Und nun handelt es sich darum, daß in dem wirklichen Christen eine Wirkung dieses Ereignisses sein muß, daß es etwas geben muß, wodurch der wirkliche Christ nach und nach die Anlage zu einem im Christlichen Sinne geläuterten astralischen Leib erhält. Es mußte für den Christen etwas da sein, wodurch er seinen astralischen Leib nach und nach ähnlich machen kann einer "Jungfrau Sophia", um dadurch den "Heiligen Geist" in sich aufzunehmen, der ja sonst auch ausgebreitet sein könnte auf der Erde, aber nicht empfangen werden könnte von dem, dessen astralischer Leib nicht ähnlich ist der "Jungfrau Sophia". Es mußte etwas da sein, was die Kraft in sich enthält, den menschlichen Astralleib zu einer "Jungfrau Sophia" zu machen.

Где располагается эта сила? Эта сила располагается в том, что Христос Иисус ученику, которого он любил, итак писателю Иоанна-Евангелия, передал миссию, из своего просветления, истинно и доверительно записать процессы (события) в Палестине, чтобы люди могли им позволить действовать на себя. Позволят люди достаточно действовать на себя тому, что написано в Иоанна-Евангелии, то их астральное тело есть на пути стать некой "девой Софией" и оно становится затем восприимчивым для "Святого Духа". Оно становится постепенно восприимчивым через силу тех импульсов, которые исходят из Иоанна-Евангелия, почувствовать истинное Духовное и позже познать. Это Христос Иисус дал писателю Иоанна-Евангелия, эту миссию, это задание.

Вы нуждаетесь только читать Евангелие, вы найдете тут внутри: "У креста стояли мать Йезу (Иисуса) - "дева София" в эзотерическом смысле Христианства - и с креста говорит Христос ученику, которого он любил:

"Это есть отныне твоя мать! И с этого часа взял ее ученик к себе" (19, 27)

Wo liegt diese Kraft? Diese Kraft liegt darin, daß der Christus Jesus dem Jünger, den er lieb hatte, also dem Schreiber des Johannes-Evangeliums, die Mission übertragen hat, aus seiner Erleuchtung heraus wahr und getreulich die Vorgänge in Palästina aufzuschreiben, damit die Menschen sie auf sich wirken lassen können. Lassen die Menschen das genügend auf sich wirken, was im Johannes-Evangelium aufgeschrieben ist, dann ist ihr astralischer Leib auf dem Wege, eine "Jungfrau Sophia" zu werden, und er wird dann empfдnglich für den "Heiligen Geist". Er wird allmählich empfдnglich durch die Stärke der Impulse, die vom Johannes-Evangelium ausgehen, wahres Geistiges zu fühlen und später zu erkennen. Das hat der Christus Jesus dem Schreiber des Johannes-Evangeliums gegeben, diese Mission, diesen Auftrag. Sie brauchen nur das Evangelium zu lesen, Sie finden es darin: Am Kreuze stand Jesu Mutter - die "Jungfrau Sophia" im esoterischen Sinne des Christentums - und vom Kreuz herab spricht der Christus zu dem Jünger, den er lieb hatte:

"Das ist fortan deine Mutter! Und von der Stunde an nahm sie der Jünger zu sich." (19, 27)

Это называется: Ту силу, которая была в моем астральном теле и сделало его способным стать носителем Святого Духа, эту силу переношу Я на тебя; ты должен записать все, что смогло достигнуть это астральное тело через свое развитие. - "И ученик взял ее к себе", это называется - он написал Иоанна-Евангелие. И Иоанна-Евангелие есть то Евангелие, в котором писатель Иоанна-Евангелия сокрыл силы для разверытывания (развития) "девы Софии". У креста ему была наделена миссия, принять ее к себе как мать, быть истинным, подлинным интерпретатором Мессии. Собственно, называется это, итак: Вживайтесь совсем (всецело) в смысл Иоанна-Евангелия внутрь, познайте его спиритуально; оно имеет силу, вести вас к Христианскому Катарсису, оно имеет силу дать вам "деву Софию"; тогда также соединенный с Землей Святой Дух позволит уделить вам просветление - Фотисмос в Христианском смысле! И то, что интимнейшие ученики испытали тогда в Палестине, это было так сильно, что они впредь по крайней мере имели в себе задаток видеть в Духе. Интимнейшие ученики приняли в себя этот задаток. Ибо это "видеть-в-Духовном" в Христианском смысле состоит в том, что человек, через силу событий в Палестине так переоблачает (переоформляет) свое астральное тело, что не нуждается внешне, физически-чувственно быть тут, где (что) человек должен видеть.

Das heißt: Diejenige Kraft, die in meinem astralischen Leib war und ihn befähigt hat, ein Träger zu werden für den Heiligen Geist, diese Kraft übertrage ich auf dich; du sollst niederschreiben das, was dieser astralische Leib durch seine Entwickelung erlangen konnte! - "Und der Jünger nahm sie zu sich", das heißt, er schrieb das Johannes-Evangelium. Und das Johannes-Evangelium ist dasjenige Evangelium, in dem der Schreiber verborgen hat die Kräfte zur Entfaltung der "Jungfrau Sophia". Am Kreuz wird ihm die Mission erteilt, sie als seine Mutter anzunehmen, der wahre, echte Interpret des Messias zu sein. Eigentlich heißt das also: Lebt euch ganz in den Sinn des Johannes-Evangeliums hinein, erkennt es spirituell; es hat die Kraft, euch zur christlichen Katharsis zu führen, es hat die Kraft, euch die "Jungfrau Sophia" zu geben; dann wird auch der mit der Erde vereinigte Heilige Geist euch die Erleuchtung - Photismos im christlichen Sinne -zuteil werden lassen! - Und dies, was die intimsten Schüler erfahren hatten dazumal in Palästina, das war so stark, daß sie fortan wenigstens die Anlage in sich hatten, im Geiste zu sehen. Die intimsten Schüler hatten diese Anlage in sich aufgenommen. Denn dieses Im-Geistigen-Sehen im christlichen Sinne besteht darin, daß der Mensch seinen astralischen Leib so umgestaltet durch die Kraft des Ereignisses von Palästina, daß äußerlich, physisch-sinnlich nicht da zu sein braucht, was der Mensch sehen soll.

Человек имеет затем еще нечто, посредством чего он смотрит в Духовное. Такие интимные ученики существовали. Та, которая в местечке Вифании, помазала Христоса Иисуса, она от события Палестины получила сильную (крепкую) силу к Духовному видению, и она есть, например, одна из тех, которые первыми внимают, что то, что жило в Иисусе, наличествует после смерти, воскресло. Она имела эту возможность. Откуда она имеет эту возможность? Потому что у нее открылись внутренние органы восприятия. Говорится нам это? Да. Нам преподается о том, что Мария от Магдала приводится ко гробу, что труп исчез напрочь, и она видит у гробницы два Духовных облика. Эти два Духовных облика видны всегда, когда труп есть тут более долгое время. С одной стороны видят астральное тело, и с другой стороны видят то, что мало-помалу растворяется как эфирное тело и переходит в мировой эфир. Совсем не взирая на физическое тело есть тут два Духовных облика, которые принадлежат Духовному миру.

Der Mensch hat dann noch etwas, womit er in das Geistige hineinsieht. Es gab solche intime Schüler. Diejenige, die in dem Flecken Bethanien den Christus Jesus gesalbt hat, sie hatte die starke Kraft zum geistigen Sehen aus dem Ereignis von Palästina bekommen, und sie ist zum Beispiel eine derjenigen, welche zuerst vernehmen, daß das, was in Jesus gelebt hat, vorhanden ist nach dem Tode, auferstanden ist. Sie hatte diese Möglichkeit. Woher hat sie diese Möglichkeit? Dadurch, daß die inneren Sinnesorgane ihr aufgegangen sind. - Wird uns das gesagt? Ja. Wir werden unterrichtet davon, daß Maria von Magdala hingeführt wird an das Grab, daß der Leichnam fort ist und sie da am Grabe zwei geistige Gestalten sieht. Man sieht diese zwei geistigen Gestalten immer, wenn ein Leichnam längere Zeit da ist. Man sieht auf der einen Seite den Astralleib, und man sieht auf der anderen Seite das, was sich nach und nach als Ätherleib loslöst und in den Weltenäther übergeht. Ganz abgesehen vom physischen Leibe sind zwei geistige Gestalten da, die der geistigen Welt angehören.

"Тут пошли ученики опять домой. Мария однако стояла перед гробом и плакала вовне (снаружи). Как она теперь плакала, взглянула она во гроб. И видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих." (20, 10 - 12)

"Da gingen die Jünger wieder heim. Maria aber stand vor dem Grabe und weinte draußen. Als sie nun weinte, guckte sie in das Grab. Und siehet zween Engel in weißen Kleidern sitzen." (20, 10-12)

Она видела это, так как она через силу и власть события Палестины стала ясновидящая. И она видела еще больше: видела она Воскресшего. Было ли необходимо, чтоб она была яснвидящая? Поверите вы себе, что вы некого человека, которого вы за пару дней видели в физическом облике, когда вы его после пары дней имеете перед собой и опять не узнаете его точно?

Sie sah das, da sie durch die Kraft und Gewalt des Ereignisses von Palästina hellseherisch geworden war. Und sie sah noch mehr: den Auferstandenen sah sie. War es denn notwendig, daß sie dazu hellseherisch war? Trauen Sie sich zu, daß sie einen Menschen, den Sie in physischer Gestalt vor ein paar Tagen gesehen haben, wenn Sie ihn nach ein paar Tagen vor sich haben, dann nicht genau wiedererkennen?

"И как она это сказала, обратилась она назад и видит Иисуса стоявшего и не знает, что это есть Иисус. Иисус говорит к ней: Женщина, что ты плачешь? Кого ищешь ты? Она, думает, что это есть якобы садовник." (20, 14 - 15).

"Und als sie das sagte, wandte sie sich zurück und siehet Jesus stehen und weiß nicht, daß es Jesus ist. Spricht Jesus zu ihr: Weib, was weinest du? Wen suchest du? Sie meinet, es sei der Gärtner." (20, 14-15)

И чтоб нам это наивозможно точно говорилось, говорится нам это не только один раз, но также при следующем явлении Воскресшего, как (когда) Иисус явился у моря Генезаретского (Тивериадского).

"Когда однако было утро, стоял Иисус у берега; но ученики не знали, что это был Иисус". (21, 4)

Und damit uns das möglichst genau gesagt wird, wird uns das nicht bloß einmal gesagt, sondern auch bei der nächsten Erscheinung des Auferstandenen, als Jesus erschien am See Genezareth.

"Als es aber Morgen war, stand Jesus am Ufer; aber die Jünger wußten nicht, daß es Jesus war." (21, 4)

Эзотерические ученики находят его тут. Те, которые приняли в себя полную силу события в Палестине, могут тут сориентироваться и видеть, что это есть воскресший Иисус, которого можно было видеть в Духовном.

Die esoterischen Schüler finden ihn da. Diejenigen, welche die volle Kraft des Ereignisses von Palästina aufgenommen hatten, konnten sich da hineinfinden und sehen, daß es der auferstandene Jesus ist, den man im Geistigen sehen konnte.

Когда, теперь, ученики и Мария от Магдала также увидели его, однако существовали однако-же среди них некоторые, которые были несколько менее одарены, (чтоб) развернуть в себе силу ясновидения. К ним принадлежал, например, Фома (Томас). О Фоме говорится, что он не был первый раз, как (когда) ученики увидели Господа (господина); и он сам говорит, что он должен бы сперва вложить свои руки в его раны, он должен бы сперва иметь телесное прикосновение с Воскресшим. Что свершается? Теперь должно будет попытаться также еще помочь ему, чтоб он стал Духовно-видящим. Как свершается ведь это? Это свершается в смысле слов:

"И после восьми дней были опять его ученики внутри и Фома с ними. Пришел Иисус, так как двери были заперты, вступает он посреди и говорит: Мир будь с вами! После говорит он Фоме: Подай твой палец сюда и посмотри мои руки, и подай твою руку и вложи в мою сторону (бок, бедро), и не будь неверующим, но верующим". (20, 26 - 27).

Wenn nun die Jünger und die Maria von Magdala ihn auch sahen, 10 gab es aber doch einige unter ihnen, die etwas weniger begabt waren, die hellseherische Kraft zu entfalten. Zu ihnen gehörte zum Beispiel der Thomas. Von dem Thomas wird Ihnen gesagt, daß er das erstemal nicht dabei war, als die Jünger den Herrn gesehen hatten; und er selbst sagt, er müsse erst seine Hände in seine Wunden legen, er müsse erst eine leibliche Berührung mit dem Auferstandenen haben. Was geschieht? Es sollte jetzt auch noch versucht werden, ihm nachzuhelfen, damit er geistsichtig wurde. Wie geschieht denn das? Es geschieht im Sinne der Worte:

"Und über acht Tage waren abermal seine Jünger drinnen und Thomas mit ihnen. Kommt Jesus, da die Türen verschlossen waren, und tritt mitten ein und spricht: Friede sei mit euch! Darnach spricht er zu Thomas: Reiche deinen Finger her, und siehe meine Hände, und reiche deine Hand her und lege sie in meine Seite, und sei nicht ungläubig, sondern gläubig." (20, 26-27)

И ты будешь видеть нечто, если будешь полагаться не только на внешнее зрение, но проникнешь себя внутренней силой. (* "Говорит Иисус к нему: Как ты меня видел, Фома, так веришь ты. Душевны (блаженны) есть те, которые не видели и однако-же верят." (20, 29)). Эту внутреннюю силу, которая должна исходить из события в Палестине, именуют "Вера". Это не есть никакая тривиальная, но внутренняя ясновидческая сила. Проникни себя внутренней силой, тогда не нуждаешься ты считать за действительное только то, что ты видишь внешне; ибо Душевны (блаженны) есть те, которые могут знать о том, что они не видят внешне!

Und du wirst etwas sehen, wenn du dich nicht bloß auf das Gesicht von außen verläßt, sondern dich durchdringst mit der inneren Kraft (* "Spricht Jesus zu ihm: Dieweil du mich gesehen hast, Thomas, so glaubst du. Selig sind, die nicht sehen und doch glauben." (20, 29).) -Diese innere Kraft, die ausgehen soll von dem Ereignis in Palästina, nennt man den "Glauben". Das ist keine triviale, sondern eine innere hellsichtige Kraft. - Durchdringe dich mit der inneren Kraft, dann brauchst du nicht mehr bloß das für wirklich zu halten, was du äußerlich siehst; denn selig sind die, die wissen können von dem, was sie nicht äußerlich sehen!

Так показывается, что мы имеем дело с полной реальностью и истиной воскрешения и что это Воскрешение может признать единственно тот, который сперва оснастит себя внутренней силой смотреть в Духовное.

So wird gezeigt, daß wir es zu tun haben mit der vollen Realität und Wahrheit der Auferstehung und daß diese Auferstehung allein derjenige voll erkennen kann, der mit der inneren Kraft, in das Geistige hineinzuschauen, sich erst ausstattet.

Это сделает вам понятным последнюю главу Иоанна-Евангелия, где все более и более указывается на то, как конечно самые интимнейшие ученики Христоса Иисуса через то, что перед ними исполнилось событие, пришли (в развитии) к "деве Софии". Однако как (когда) они первый раз должны были бы устоять (выдержать), должны были бы действительно видеть некое Духовное событие, они были еще ослеплены и должны были сперва соринтироваться (разобраться). Они не знали, что это был тот же самый, который ранее был при них. Здесь есть нечто, что мы должны схватить (постичь) с наисубтильнейшими (тончайшими) понятиями; ибо грубо-материалистический Дух сказал бы: Тогда, однако-же, воскрешение потрясено (в основе)! Совсем дословно Воскрешение должно быть принято как чудо и даже так, как он говорит!

"Я остаюсь при вас все дни вплоть до конца срока (эпохи) времени, срока (эпохи) мира!" (Матфей 28, 20).

Dies wird Ihnen das letzte Kapitel des Johannes-Evangeliums verständlich machen, wo immer mehr und mehr darauf hingewiesen wird, wie allerdings die intimsten Schüler des Christus Jesus dadurch, daß das Ereignis sich vor ihnen vollzogen hat, zu der "Jungfrau Sophia" gekommen waren. Aber als sie das erstemal standhalten sollten, wirklich ein geistiges Ereignis schauen sollten, waren sie noch geblendet und mußten sich erst zurechtfinden. Sie wußten nicht, daß das derselbe war, der früher bei ihnen war. - Hier ist etwas, was wir mit den subtilsten Begriffen erfassen müssen; denn der grobmaterialistische Geist würde sagen: Dann ist doch also an der Auferstehung gerüttelt! - Ganz wörtlich ist das Wunder der Auferstehung zu nehmen und sogar so, wie er gesagt hat:

"Ich bleibe bei euch alle Tage bis an das Ende des Zeitalters, des Weltenalters!" (Matth. 28, 20)

Он есть тут и он придет опять, хотя не в неком телесном облике, но в неком таком облике, что люди, которые вплоть до этого развили себя через силу Иоанна-Евангелия, смогут видеть его, смогут действительно воспринимать его и они не есть более неверующие, когда они имеют Духовную силу, чтобы видеть его. Эту миссию имеет антропософское (теософское) движение: подготовить для опять-пришествия Христоса на Земле ту часть человечества, которая желает позволить подготовить себя. Это есть мировое историческое значение антропософской духо-науки (теософской миссии), подготовить человечество и удерживать ему глаза раскрытыми, когда в шестом культурном отрезке Христос опять явится, действенно среди людей, так чтоб для большей части человечества могло свершиться то, что отмечается нам в свадьбе при Кане.

Er ist da und er wird wiederkommen, zwar nicht in einer fleischlichen Gestalt, aber in einer solchen Gestalt, daß die Menschen, die sich bis dahin durch die Kraft des Johannes-Evangeliums entwickelt haben, ihn sehen, ihn wirklich wahrnehmen können und nicht mehr ungläubig sind, wenn sie die geistige Kraft haben, ihn zu sehen. Diese Mission hat die anthroposophische Bewegung: denjenigen Teil der Menschheit, der sich vorbereiten lassen will, auf die Wiederkunft des Christus auf Erden vorzubereiten. Das ist die welthistorische Bedeutung der anthroposophischen Geisteswissenschaft: die Menschheit vorzubereiten und ihr die Augen geцffnet zu halten, wenn der Christus im sechsten Kulturabschnitt wiederum erscheint, wirksam unter den Menschen, so daß sich für einen großen Teil der Menschheit das vollzeichen kann, was uns angedeutet ist in der Hochzeit zu Kana.

Так антропософское (теософское) мировоззрение извлекается как некое исполнение завещания Христианства. Чтобы быть приведенным к истинному Христианству, человек в будущем должен будет принять те спиритуальные учения, которые может дать антропософское (теософское) мировоззрение. Пусть в настоящем (времени) также еще многие люди говорят: Ах, антропософия (теософия) есть нечто, что собственно противоречит истинному Христианству! Но это есть те маленькие папы, которые желают решать о том, о чем они ничего не знают, желают сделать догмой: то, о чем они ничего не знают, также не существует (не есть якобы) тут.

So nimmt sich die anthroposophische Weltanschauung aus wie eine Testamentsvollstreckung des Christentums. Um zum wahren Christentum geführt zu werden, wird der Mensch in Zukunft jene spirituellen Lehren aufnehmen müssen, welche die anthroposophische Weltanschauung zu geben vermag. Mögen gegenwärtig auch noch viele Leute sagen: Ach, Anthroposophie ist etwas, was eigentlich dem wahren Christentum widerspricht! Aber das sind jene kleinen Pдpste, die über das entscheiden wollen, wovon sie nichts wissen, tue zum Dogma machen wollen: das, wovon sie nichts wissen, sei auch nicht da.

Эта интолерантность (нетерпимость) будет в будущем становиться все больше и наиболее сильную опасность Христианство переживет прямо с той стороны, где есть люди, которые в настоящее время прямо верят, что могут именоваться добрыми Христианами. Через этих именованных Христиан, Христианство в духо-науке (теософии) испытает тяжелые атаки. Ибо все понятия должны будут измениться, когда должно будет наступить некое действительно спиритуальное понимание Христианства. Прежде всего, завещанное (наследие) писателя Иоанна-Евангелия, великая школа "девы Софии", само Иоанна-Евангелие, должны будут все больше вливаться в Души и быть поняты. Глубже в Иоанна-Евангелие может, однако, вводить только духо-наука (Теософия).

Diese Intoleranz wird in Zukunft immer gröЯer werden, und das Christentum wird die stärkste Gefahr gerade von jener Seite erleben, wo die Leute sind, die gegenwärtig gerade glauben, gute Christen sich nennen zu können. Durch die Namenchristen wird das Christentum in der Geisteswissenschaft schwere Angriffe erfahren. Denn alle Begriffe werden sich wandeln müssen, wenn ein wirkliches spirituelles Verständnis des Christentums heranrücken soll. Vor allem wird das Vermächtnis des Schreibers des Johannes-Evangeliums, die große Schule der "Jungfrau Sophia", das Johannes-Evangelium selbst, sich immer mehr in die Seelen einleben und verstanden werden müssen. Tiefer aber in das Johannes-Evangelium kann nur die Geisteswissenschaft einführen.

В этих докладах должна была быть сделана только некая проба (попытка) того, как духо-наука (Теософия) может вводить в Иоанна-Евангелие; ибо невозможно объяснить целое Иоанна-Евангелие:

"Есть также много других вещей, которые сделал Иисус, так однако должны бы они быть написаны одна за другой, думаю, мир не понял бы книг, которые должны бы быть написаны". (21, 25)

Es sollte in diesen Vorträgen nur eine Probe davon gegeben werden, wie die Geisteswissenschaft einführen kann in das Johannes-Evangelium; denn es ist unmöglich, das ganze Johannes-Evangelium zu erklären. Es heißt selbst im Johannes-Evangelium:

"Es sind auch viele andere Dinge, die Jesus getan hat; so sie aber sollten eins nach dem ändern geschrieben werden, achte ich, die Welt würde die Bücher nicht begreifen, die zu schreiben wären." (21,25)

Так же мало, как само Иоанна-Евангелие может быть подробным во всех отдельностях в отношении события Палестины, равно так же мало самый длинный цикл докладов может принести то, что в Иоанна-Евангелии располагается тут внутри при спиритуальном содержании. Поэтому мы довольствуемся наметками, которые этот раз могли быть даны. Довольствуемся мы однако в (том) смысле, что через такие наметки исполняется прямо действительный завет Христианства в беге развития человечества. И позволим мы всему этому действовать на нас в (том) смысле, что мы имеем силу твердо стоять на основе (почве) того, что мы узнаем в Иоанна-Евангелии, когда приходят другие (люди), которые тут говорят: Вы даете нам слишком сложные понятия, много понятий, которые следует сперва усвоить, чтобы понять Евангелие, ведь Евангелие есть тут для простых и наивных, к которым непозволительно приходить с многими понятиями и представлениями. Так говорят теперь многие. Они взывают (аппелируют), наверное, к другому изречению:

"Душевны (блаженны) нищие в Духе, ибо их станет Царство Неба". (Матфей 5, 3)

Ebensowenig wie das Johannes-Evangelium selber in allen Einzelheiten ausführlich sein konnte in bezug auf das Ereignis von Palästina, ebensowenig kann der längste Vortragszyklus alles das bringen, was in dem Johannes-Evangelium an spirituellem Inhalt darinnen liegt. Deshalb begnügen wir uns mit den Andeutungen, die diesmal gegeben werden konnten. Begnügen wir uns aber in dem Sinne, daß durch solche Andeutungen gerade das wirkliche Testament des Christentums im Verlaufe der Menschheitsentwickelung ausgeführt wird. Und lassen wir dies alles in dem Sinne auf uns wirken, daß wir die Kraft haben, festzustehen auf dem Boden dessen, was wir im Johannes-Evangelium erkennen, wenn andere kommen, die da sagen: Ihr gebt uns zu komplizierte Begriffe, viele Begriffe, die man sich erst aneignen soll, um das Evangelium zu begreifen, denn das Evangelium ist für die Einfachen und Naiven da, und denen darf man nicht mit vielen Begriffen und Vorstellungen kommen! - So sagen gegenwärtig viele. Sie berufen sich vielleicht auf einen anderen Spruch:

"Selig sind die Armen im Geiste, denn ihnen wird das Himmelreich werden." (Matth. 5, 3)

К некому такому изречению можно взывать (аппелировать) только так долго, пока его не понимают правильно. Ибо оно называется действительно:

"Душевны (блаженны) нищие в Духе, ибо они в себе самих достигнут Царства Небес".

Это называется: Те, которые есть тут как просящие (нищие) о Духе, которые все больше и больше желают принять Духа, таковые найдут в себе Царства Небес!

Auf einen solchen Ausspruch kann man sich nur so lange berufen, solange man ihn nicht richtig versteht. Denn er heißt wirklich:

"Selig sind die Bettler im Geiste, denn sie werden in sich selbst die Reiche der Himmel erlangen."

Das heißt: Diejenigen, die da sind wie die Bettler um Geist, die an Geist immer mehr aufnehmen wollen, die finden in sich die Reiche der Himmel!

В настоящее время имеют слишком часто мнение, что все Религиозное (есть) якобы тождественно со всем примитивным и простым. Говорят: для науки мы признаем, что она имеет многие и сложные понятия; для веры и религии, однако, мы не признаем этого. Вера и религия - так говорят многие "Христиане" - должны быть простыми и наивными! Это они требуют; и некоторые взывают (аппелируют) к воззрению, которое, наверное менее именуется (называется), которое, однако, в Душевностях (умах) бродит призраком и которое Вольтер, один из великих учителей материализма, высказал: Кто тут желает быть неким пророком, таковой должен искать веру, ибо то, что он преподносит, должно быть веруемо, и только простое, что все опять и опять повторяется в своей простоте, это единственно находит веру.

Man hat gegenwärtig nur zu sehr die Meinung, daß alles Religiöse identisch sei mit allem Primitiven und Einfachen. Man sagt: Der Wissenschaft gestehen wir es zu, daß sie viele und komplizierte Begriffe habe; dem Glauben und der Religion aber gestehen wir das nicht zu. Glaube und Religion - so sagen viele "Christen" - müssen einfach und naiv sein! Das verlangen sie; und manche mögen sich dabei berufen auf eine Anschauung, die vielleicht wenig genannt wird, die aber jetzt doch viel in den Gemütern spukt und die Voltaire, einer der großen Lehrer des Materialismus, geäußert hat: Wer da will ein Prophet sein, der muß Glauben finden, denn das, was er vorbringt, muß ihm geglaubt werden, und nur das Einfache, das immer wieder in seiner Einfachheit wiederholt wird, das allein findet Glauben.

Так многосторонне есть это в настоящее время у многих пророков, истинных и фальшивых. Они усердствуют высказать нечто, и всегда опять повторяют это, и люди учатся этому верить, потому что это всегда опять повторяется. Представитель духо-науки (Теософ) не должен и не желает быть неким таким пророком. Он не желает быть вообще никаким пророком. И ему можно еще даже сказать: Да, ты не только ведь повторяешь, но вещи освещаются всегда опять с других сторон, всегда опять вещи оговариваются (обсуждаются) другим способом. Если о нем так говорится, он не обвиняется ни в какой ошибке. Пророк желает, чтоб в него верили, представитель духо-науки (теософ) желает, однако, вести не к вере, но к познанию. Поэтому примем мы изречение Вольтера в другом смысле: "Простому верят и (это) есть вещь (дело) пророков", говорит он. "Многостроннее, однако, познается" - говорит духо-наука (Теософия).

So ist es vielfach gegenwärtig bei vielen Propheten, den wahren und falschen. Sie bemühen sich, etwas zu sagen und es immer wieder zu wiederholen, und die Leute lernen es glauben, weil es immer wiederholt wird. Der Vertreter der Geisteswissenschaft soll und will kein solcher Prophet sein. Er will überhaupt kein Prophet sein. Und man mag ihm noch so sehr sagen: Ja, du wiederholst ja nicht nur, sondern immer wieder werden die Dinge von anderen Seiten beleuchtet, immer wieder werden die Dinge in anderer Weise besprochen, - wenn so von ihm gesagt wird, bezichtigt er sich keines Fehlers. Ein Prophet will, daß man an ihn glaubt; die Geisteswissenschaft will aber nicht zum Glauben, sondern zum Erkennen führen. Deshalb nehmen wir Voltaires Ausspruch im ändern Sinn auf: "Das Einfache wird geglaubt und ist Sache des Propheten", sagt er. "Das Mannigfaltige aber wird erkannt ", sagt die Geisteswissenschaft.

Попытаемся мы все больше ознакомить себя с тем, что духо-наука (Теософия) есть нечто, что есть многостороннее, не некое веро-исповедание, но некий путь к познанию, что она отсюда выносит многосторонность. Поэтому не испугаемся мы многое вносить сюда, чтоб понять одно из важнейших пра-возвещений Христианства, Иоанна-Евангелие. Поэтому мы попытались привнести многостороннейшие материалы, которые устанавливают нас в положение, все больше понимать глубокие истины Иоанна-Евангелия; понять, как телесная мать Иисуса есть некое внешнее откровение (проявление), некое отображение для "девы Софии"; что для ученика Мистерий, которого любил Христос, означает Духовно "дева София"; как затем еще для других Евангелистов, которые рассматривают телесное происхождение, вступает в игру телесный отец, который имеет тут свое значение, где главное приходится на внешнее выявление понятия Бога в крови; что отдаленно означает для Иоанна "Святой Дух", через которого в Иисусе в течение трех лет был порожден Христос, Дух, который отмечается нам символически через то, что при Иоанна-Крещении снисходит голубь.

Versuchen wir, immer mehr uns damit bekannt zu machen, daß Geisteswissenschaft etwas ist, was mannigfaltig ist, nicht ein Glaubensbekenntnis, sondern ein Weg zur Erkenntnis, daß sie daher die Mannigfaltigkeit erträgt. Deshalb scheuen wir uns nicht, vieles herbeizutragen, um eine der wichtigsten Urkunden des Christentums, dus Johannes-Evangelium, zu verstehen. Deshalb versuchten wir, die mannigfaltigsten Materialien herbeizutragen, die uns in die Lage versetzen, die tiefen Wahrheiten des Johannes-Evangeliums immer mehr zu verstehen; zu verstehen, wie die leibliche Mutter des Jesus eine äußere Offenbarung, ein Abbild ist für die "Jungfrau Sophia"; was für den Mysterienschüler, den Christus lieb hatte, geistig die "Jungfrau Sophia" gilt; wie dann noch für die anderen Evangelisten, die auf leibliche Abkunft schauen, hineinspielt der leibliche Vater, der seine Bedeutung da hat, wo es auf die äußere Ausprägung des Gottesbegriffes im Blute ankommt; was ferner für Johannes der "Heilige Geist" bedeutet, durch den der Christus in Jesus gezeugt wurde während der drei Jahre, der Geist, der uns angedeutet wird symbolisch dadurch, daß herunterstieg die Taube bei der Johannes-Taufe.

Понимаем мы, итак, так именовать "Святым Духом" отца Христоса Иисуса, который в трех телах Иисуса породил Христоса, то мы, когда мы можем схватить (постигнуть) одну вещь со всех сторон, легко найдем, что те ученики, которые были менее посвящены, могли также дать не такой глубокий образ событий в Палестине, чем ученик, которого любил Господь (господин). И когда люди в наше время говорят о синоптиках, которые есть для них едино и единственно задающие меру, то это доказывает только то, что люди не имеют воли, воспарить к пониманию истинного облика Иоанна-Евангелия. Ибо каждый приравнивается Духу, который он понимает!

Verstehen wir also zu nennen den "Heiligen Geist" den Vater des Christus Jesus, der ausgeboren hat in den Leibern des Jesus den Christus, so werden wir, wenn wir eine Sache von allen Seiten erfassen können, leicht finden, daß diejenigen Schüler, die weniger eingeweiht waren, uns auch nicht ein so tiefes Bild von den Ereignissen in Palästina geben konnten als der Jünger, den der Herr lieb hatte. Und wenn die Leute gegenwärtig von den Synoptikern sprechen, die ihnen einzig und allein maßgebend sind, so beweist das nur, daß die Leute nicht den Willen haben, sich aufzuschwingen zu dem Verständnis der wahren Gestalt des Johannes-Evangeliums. Denn jeder gleicht dem Geist, den er begreift!

Пытаемся мы то, что мы можем выучить через антропософскую духо-науку (теософию) об Иоанна-Евангелии, сделать чувством, ощущением, то мы испытаем, что Иоанна-Евангелие есть не только некое поучительное писание, но есть некая сила, которая может действовать в нашей Душе.

Versuchen wir das, was wir lernen können durch die anthroposophische Geisteswissenschaft über das Johannes-Evangelium, zum Gefühl, zur Empfindung zu machen, so werden wir erfahren, daß das Johannes-Evangelium nicht nur eine Lehrschrift, sondern eine Kraft ist, die in unserer Seele wirken kann.

Вызвали эти короткие доклады в вас чувство, что Иоанна-Евангелие содержит не только то, что здесь высказывалось, но что оно также на обходном пути через слова содержит силу, которая саму Душу несет дальше, тогда правильно понято то, что собственно подразумевалось с этими докладами. Ибо с этими докладами не только подразумевалось нечто для рассудка, для интеллектуальной способности схватывания (понимания), но то, что через интеллектуальную способность схватывания (понимания) выбирает свой обходный путь, должно уплотниться к чувствам и ощущениям, а чувства и ощущения должны быть неким результатом из отдельностей, которые были преподнесены (в докладах). Когда это в неком известном смысле будет правильно понято, тогда поймут также, что это называется - антропософское (теософское) движение имеет послание возвысить Христианство до мудрости, на обходном пути через спиритуальную мудрость, правильно понять Христианство. Поймут, что Христианство есть сперва (только) в начале своего действия, и его истинная Миссия будет исполнена тогда, когда оно будет понято в своем истинном, это называется - в Духовном облике. Чем больше эти доклады будут схватываться (пониматься) в этом смысле, тем больше они поняты в (том) смысле, как они подразумевались.

Haben diese kurzen Vorträge in Ihnen das Gefühl hervorgerufen, daß das Johannes-Evangelium nicht nur das enthält, was hier ausgesprochen ist, sondern daß es auch auf dem Umweg durch Worte die Kraft enthält, die die Seele selbst weiter bringt, dann ist das richtig verstanden worden, was eigentlich mit diesen Vorträgen gemeint ist. Denn mit diesen Vorträgen ist nicht nur gemeint etwas für den Verstand, für das intellektuelle Auffassungsvermögen; sondern das, was durch das intellektuelle Auffassungsvermögen seinen Umweg nimmt, soll sich verdichten zu Gefühlen und Empfindungen, und die Gefühle und Empfindungen sollen ein Resultat sein aus den Einzelheiten, die vorgetragen worden sind. Wenn das in einem gewissen Sinne richtig verstanden wird, dann wird man auch verstehen, was es heißt, die anthroposophische Bewegung habe die Sendung, das Christentum zur Weisheit zu erheben, das Christentum auf dem Umwege durch die spirituelle Weisheit richtig zu verstehen. Man wird verstehen, daß das Christentum erst im Anfang seines Wirkens ist und seine wahre Mission dann erfüllen wird, wenn es in seiner wahren, das heißt geistigen Gestalt verstanden wird. Je mehr diese Vorträge in diesem Sinne aufgefaßt werden, desto mehr sind sie begriffen in dem Sinne, wie sie gemeint waren.